Глава 20. Россия в XX в.

защиты, закрепления и развития отношений и порядков, выгод­ных и угодных трудящимся, полного и окончательного уничто­жения капитализма и его пережитков в экономике, быту и соз­нании людей, построения коммунистического общества».

По своему типу «правопонимание», предложенное Вышин­ским и принятое совещанием, является легистским, поскольку в его основе лежит отождествление «права» и «законодательст­ва» («действующего», «позитивного» права, обобщенно — «за­кона»). Такое отождествление прямо и откровенно признава­лось и утверждалось Вышинским. «Право, — подчеркивал он, — совокупность или система правил (законов), имеющих своим назначением заботу о подчинении членов общества «об­щим условиям производства и обмена», т. е. о подчинении гос­подствующим в данном обществе классовым интересам». Фак­тически за «право» здесь выдаются неправовые официальные властно-приказные правила («нормы»). Юридико-позитивист­ская конструкция используется с целью создания видимости наличия права там, где его нет и быть не может.

Приказное советско-легистское «правопонимание», одобрен­ное «с подачи» Вышинского совещанием 1938 г., стало на дол­гие годы официальной общеобязательной установкой для всех.

И в общетеоретических работах, и в области отраслевых юридических дисциплин почти дословно повторялась (в той или иной редакции) дефиниция Вышинского, воспроизводи­лись все основные положения соответствующих подходов к праву и государству.

Этот тип понимания, определения и трактовки «права», по существу, сохранился и после того, как с начала 60-х гг. по ана­логии с «советским социалистическим общенародным государ­ством» стали говорить о «советском социалистическом общена­родном праве».

Неправовые реалии социализма в сочетании с прочной уста­новкой (в том числе — во всем советском обществоведении, включая и юриспруденцию) на дальнейшее продвижение к не­правовому будущему (коммунизму) полностью лишали общест­во всякой действительно правовой перспективы.

Новые подходы к праву. Уже с середины 50-х гг., в обстанов­ке определенного смягчения политического режима и идеоло­гической ситуации в стране, некоторые юристы старшего поко­ления воспользовались появившейся возможностью отмеже­ваться от определения права 1938 г., начали критику позиций

905

Вышинского и предложили свое понимание и определение со­циалистического права. Монополия официального «правопо- нимания» была нарушена.

В противовес «узконормативному» определению права было предложено понимание права как единства правовой нормы и правоотношения (Кечекьян, Пионтковский) или как единст­ва правовой нормы, правоотношения и правосознания (Мико- ленко).

При этом правоотношение (и связанное с ним субъективное право — в трактовках Кечекьяна и Пионтковского) и соответ­ственно правоотношение и правосознание (Миколенко) пред­стают как реализация и результат действия «правовой нормы», производные от нее формы и проявления права. Исходный и определяющий характер «правовой нормы», т. е. нормативность права в смысле определения 1938 г. и последующей «официаль­ной» традиции, следовательно, продолжали признаваться, но эту нормативность предлагалось дополнить моментами ее осу­ществления в жизни.

По существу, полемика представителей так называемого широкого понимания права против сторонников так называе­мого узконормативного подхода носила непринципиальный ха­рактер, поскольку в фактически неправовой ситуации оба на­правления в одинаковой мере базировались на априорной предпосылке о наличии «советского социалистического права», под которым имелось в виду неправовое советское законодатель­ство. «Расширение» здесь «узких» мест сути дела не меняло.

Отождествление права с тоталитарным законодательством, некритический позитивизм, присущий обоим подходам, ис­ключали саму возможность собственно правовой оценки зако­на, различения и сопоставления права и закона, противопос­тавления права правонарушающему законодательству.

В 60-е и особенно в 70-80-е гг. «узконормативное» (а по су­ществу — властно-приказное) правопонимание постепенно (в том числе и под влиянием новых трактовок права) теряло свое прежнее значение и позиции. Заметно активизировался отход от официальной позиции. Это особенно отчетливо про­явилось на проведенном в 1979 г. журналом «Советское госу­дарство и право» заседании «Круглого стола» по теме «О пони­мании советского права», где в ходе острых дискуссий большая группа ученых подвергла критике официальное правопонима- ние и выступила с обоснованием иных трактовок права.