506 Глава 16. Германия в конце XVIII — начале XIX в.

нание, свободу разума и т. п. Все это было своеобразной духов­ной компенсацией фактической слабости и нерешительности германских буржуа.

2. Кант

Профессор философии Кёнигсбергского университета Им­мануил Кант (1724—1804) был в Германии первым, кто присту­пил к систематическому обоснованию либерализма — идейной платформы класса буржуа, выделившихся из конгломерата третьего сословия, осознавших свое место в обществе и стре­мившихся утвердить в стране экономическую и политическую свободу. И. Кант задался целью истолковать эту платформу в качестве единственной разумной, попытался подвести под нее специальный философско-этический фундамент и таким обра­зом оправдать ее. Кантовское учение о государстве и праве — итог решения мыслителем указанной задачи. Политико-юриди­ческие взгляды Канта содержатся преимущественно в трудах: «Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане» (1784), «К вечному миру» (1795), «Метафизические начала уче­ния о праве» (1797).

Навеян духом Просвещения и перекликается с индивидуа­лизмом школы естественного права краеугольный принцип со­циальных воззрений И. Канта: каждое лицо обладает совершен­ным достоинством, абсолютной ценностью; личность не есть ору­дие осуществления каких бы то ни было планов, даже благороднейших планов общего блага. Человек — субъект нрав­ственного сознания, в корне отличный от окружающей приро­ды, — в своем поведении должен руководствоваться велениями нравственного закона. Закон этот априорен, не подвержен влиянию никаких внешних обстоятельств и потому безусловен. Кант называет его «категорическим императивом», стремясь тем самым сильнее подчеркнуть абстрактно-обязательный и форма­листический характер данного предписания.

«Категорический императив» лишен у Канта связи с кон­кретными предметами, с реальными эмпирическими события­ми. Он гласит: «Поступай так, чтобы максима твоего поведения могла быть вместе с тем и принципом всеобщего законодатель­ства». Или, иными словами: поступай так, чтобы ты относился к человечеству и в своем лице, и в лице любого другого как к цели и никогда только как к средству. Соблюдение требований

507

«категорического императива» возможно тогда, когда индивиды в состоянии свободно следовать голосу «практического разума». «Практическим разумом» охватывались как область этики, так и сфера права.

Кант осознавал, как важна проблема правопонимания и на­сколько необходимо верно ее поставить, должным образом сформулировать. «Вопрос о том, — писал он, — что такое пра­во, представляет для юриста такие же трудности, какие для ло­гики представляет вопрос, что такое истина. Конечно, он мо­жет ответить, что согласуется с правом, т. е. с тем, что предпи­сывают или предписывали законы данного места и в данное время. Но когда ставится вопрос, справедливо ли то, что пред­писывают законы, когда от него требуется общий критерий, по которому можно было бы распознать справедливое и неспра­ведливое, — с этим он никогда не справится, если только он не оставит на время в стороне эти эмпирические начала и не по­ищет источника суждений в одном лишь разуме». Здесь разум, по Канту, есть способность (и воля) создавать принципы и пра­вила морального поведения, содержащая их в себе в качестве внутреннего априорного побуждения.

Разум спонтанно творит для себя собственный мыслимый порядок — мир определенных идей; к нему он старается при­близить реальные условия и, сообразуясь с его параметрами, объявляет необходимыми соответствующие действия. Послед­ние суть проявления той. способности (той воли), которая за­кон своего морального бытия заключает в себе самой. В таком автономно, изнутри рождающемся самоограничении полагает она и свою высшую свободу, и свое непререкаемое значение.

Вероятно, у концепции свободы воли, у максим нравствен­ности может быть иное обоснование. Такое, например: язык выражает максимы нравственности, но по своему генезису и смыслу они социально-эмпиричны: возникают лишь из обще­ственной практики, отражают объективно складывающиеся стереотипы процесса взаимодействия, общения людей. Однако в практическо-политическом плане концепция Канта имела из­вестные преимущества. Например, она могла быть употреблена для отмежевания от крайностей индивидуализма, для осужде­ния . тенденций полного поглощения индивида обществом и т. д. Сам Кант стремился использовать ее именно в подобном духе. По его мнению, автономия воли одинаково ограждает лич­ность как от собственного произвола, так и от тотального гос­