787

Фашистские идеологи выдвигали тезис, согласно которому преступное поведение, даже не подпадающее под признаки указанных в законе преступлений, должно наказываться, коль скоро будет сочтено оно «наказуемым в соответствии со здра­вым смыслом народа». Судьям предписывалось при принятии решений «в меньшей степени исходить из закона и в большей из принципиальной идеи, что правонарушитель должен быть удален из общества». Сокрушение нацистами правосудия яви­лось закономерным итогом порочности их идеологии и поли­тики.

Национал-социализм в Германии (немецкий фашизм) был и, пожалуй, остается наиболее агрессивной формой национал- социалистической идеологии. Но она, как показывает истори­ческий опыт, может существовать и утверждаться также в дру­гих ипостасях, может мимикрировать, завлекать людей иными лозунгами и обещаниями. Однако во всех случаях ее распро­странение и упрочение смертельно опасно для цивилизации. Необходимо ясно представлять себе бесчеловечную суть и про­явления фашизма самых различных окрасок, чтобы противо­стоять ему и одерживать над ним верх.

9. Концепции неоконсерватизма

Неоконсерватизм в силу необычайной вариабельности само­го консерватизма более труден для распознавания, чем старый консерватизм эпохи Просвещения и французской революции. Периодически ярлык «консервативный» применяется к религи­озным фундаменталистам, а также к популистам правого толка, в том числе к фашистам или защитникам неких вековых цен­ностей. История консерватизма побуждает к более тонкому различению его вариаций в зависимости от его позиций в идейной конфронтации конкретного периода. С этим обстоя­тельством считаются и сами представители консервативной мысли.

По их мнению, традиционное разделение общественных сил и движений на прогрессивные и реакционные, левые и правые, ведущие свое происхождение еще со времен французской рево­люции, сегодня утрачивают свою значимость. В результате не­которые понятия, такие как «прогрессивный», «консерватив­ный» и даже «социалистический», стали растяжимыми и аморфными. Склонный к консерватизму немецкий философ-

Глава 19. Зарубежная политико-правовая мысль в XX в.

неогегельянец Гюнтер Рормозер заявляет, что «во все времена он оставался чуть ли не единственным человеком в ФРГ, кото­рый говорил, что если где-либо в мире и осуществлен социа­лизм без утопий и без эсхатологии, а реально, то именно в этой стране». Сходную позицию занимает философ либерально-кон­сервативного направления Герман Люббе, который считает, что «при том уровне развития, которого достигло индустриальное общество, консерватизм, либерализм и социализм существенно утрачивают потенциал своего профилирования в качестве от­дельных политических партий», т. е. ни одна современная пар­тия не может выступать в исключительной роли борца за либе­рализм, за социализм или за консерватизм. С аналогичных по­зиций воспринимается и смысл понятия «прогрессивный».

Социализм в его нацистском (национал-социалистическом) и большевистском (интернационалистическом) воплощениях пытался, как известно, опереться на старую, как человечество, концепцию справедливости. Однако современный социализм в любом его варианте так и не находит ни подходящих средств, ни верного метода для осуществления искомой справедливости. В какой-то мере идея справедливости присутствует и в консер­вативной традиции, однако с ее воплощением в отчетливой традиции и в устойчивых долговечных институтах дело обстоит не так надежно. И уж явно поспешной, с точки зрения консер­ваторов, выглядит объявление о том, что вместе с социализмом можно распрощаться не только с его справедливостью, но и от­праздновать окончательную победу, одержанную якобы либера­лизмом, который отличает сегодня сочетание индивидуализма, гедонизма и либертаризма. Это обобщение на деле выглядит лишь очередной иллюзией осуществления долговременной фундаментальной ориентации. Духовная ситуация в современ­ном обществе такова, что консерватизм с его возвеличением ценностей семьи, коллективной морали, иерархизированной государственной власти, традиции и авторитета действительно пребывает в состоянии упадка. Но в сходной ситуации оказа­лись и либеральные ценности индивидуальной свободы, кото­рые подвержены разрушительному влиянию и всяческому при­нижению обстановкой беспредельного потребительского гедо­низма и обезличенного эгалитаризма пополам с конформизмом в условиях современного непомерно технизированного массо­вого общества. В такой ситуации реальный прогресс может быть результатом действия двух сил: реформаторских усилий в

789

духе и в традиции либертаризма и в одновременной разумной их коррекции с позиций консерватизма.

Для новейшего консерватизма, как и для предшествовавших ему консервативных концепций, характерно спорадическое во­зобновление некоторых позиций, тем, аргументов. Например, скептического отношения к эффективности писаных конститу­ций в их сопоставлении с неформальными и унаследованными нормами и нравами общества, образующими «реальную» кон­ституцию, либо акцента на важной роли семьи в социализации индивида с одновременным признанием важности разделения труда и забот между мужчиной и женщиной с учетом их поло­возрастной принадлежности. Традиционным остается оправда­ние неравенства и признание позитивной роли элитарного меньшинства в делах не только политических, но также куль­турных и экономических. Фундаментальным считается также обеспечение безопасности в пользовании собственностью, что образует первейшую функцию политического порядка. Отсюда важность государства как верховного гаранта собственности, порядка, национальной обороны (К. Шмитт) и, следовательно, потребности в упрочении политической власти как таковой. Представители умеренно консервативной позиции в этих во­просах пытаются найти оправдание бесконфликтному и плодо­творному сосуществованию либерального государства и рыноч­ной экономики с полезными с точки зрения социализации ин­ститутами семьи и религии (Хайек). В области международных отношений консерваторы считают неизбежным применение насилия.

В области непосредственно правовой жизни и культуры консерватизм делает акцент на особую стабилизирующую роль обычаев и лишь частично — на роль законов, а также на госу­дарственное сплочение в условиях монархии — в противопо­ложность демократии или республике. В XX столетии господ­ствующими были прогрессистские либо реакционные идеоло­гии — либерализм и социализм противостояли анархизму, фашизму, национал-социализму и т. д. Консерватизм пребывал в тени этих больших диагностических концепций переходной эпохи от традиционности к современности и постсовременно­сти.

• Карл Шмитт (1888—1985), немецкий правовед и политолог, занимает промежуточную позицию между традиционным и ра­дикальным консерватором, в особенности когда он отстаивает