6. Политико-правовые учения юристов русского зарубежья 873

ля как учение о конкретности Бога и человека» защитил в 1918 г. После административной высылки из России в 1922 г. участвовал в организации и работе Религиозно-философской академии и Русского научного института в Берлине. При на­цистах его отстранили от преподавания и запретили устные вы­ступления. Он вынужден был эмигрировать в Швейцарию. Приложил значительные усилия к прояснению взаимоотноше­ний религиозной и правовой философии, истолкованию их в либерально-консервативном духе. Среди его работ этого на­правления выделяются «Понятие права и силы: опыт методоло­гического анализа» (1910), «Учение о правосознании» (1919), «Основные задачи правоведения в России» (1921), «Пути духов­ного обновления» (1937), «Наши задачи» (сб. статей 1948— 1954), «О монархии и республике» (незаверш.). С 1990 г. начал­ся интенсивный процесс переиздания работ Ильина на родине и выход его Собрания сочинений в 10 томах (17 книгах).

Особое внимание уделено проблематике власти, справедли­вости и правосознания, а также идеальной форме правления для

России. Власть есть сила воли, общение более могущественной воли с более слабой волей. Властвование похоже на тонкий, ху­дожественно складывающийся процесс общения, который соз­дает незримую атмосферу тяготения периферии к центру, мно­гих разрозненных воль к единой, организованной и ведущей. Создание такой атмосферы есть дело особого искусства, тре­бующего помимо всего прочего «душевно-духовной прозорли­вости, подлинного восприятия бессознательной жизни других и умения ее воспитывать». Правосознание связано с выработкой «умения уважать право и закон», добровольно исполнять свои государственные обязанности и частные обязательства. В осно­ве его лежат «чувство собственного духовного достоинства», внутренняя дисциплина воли, взаимное уважение и доверие граждан между собой и между гражданами и властью. Справед­ливость в ее правовом воплощении связана не только с фор­мальным равенством («слепотой к человеческим различиям»), но также с чувством собственного достоинства участников пра­вового общения. Идеальная форма правления для России — монархия. Здесь само бытие страны требует единовластия чес­ти, верности и служения или же — единовластия безбожного, бессовестного, бесчестного и притом Антинационального (т. е. тирании).

Глава 20. Россия в XX в.

Основными темами философа стали этические основания права, проблемы сочетания личной свободы, духовной само­стоятельности и духовного единства людей в обществе и госу­дарстве. Задача философии права — усвоение проблематики сущности права в ее связи со свободой личности, а также необ­ходимо соотнесение этой проблематики с природой морали и нравственности, добродетели и патриотизма, с аксиомами вла­сти и аксиомами правосознания. Вслед за своим университет­ским учителем П. И. Новгородцевым он считал, что современ­ное человечество переживает кризис правосознания, правда, переживает его не в первый раз, достаточно вспомнить хотя бы крушение Древнего мира. Спасение и обновление правосозна­ния и правопорядка тогда пришло от христианства. Оно учило, что Божественное выше человеческого и духовное выше мате­риального и земного. Это религиозное настроение и вносило в общение людей и в процесс общественной организации дух но­вого, христианского правосознания. Приучая ставить духовное выше материального и подчинять личное (как начало своеко­рыстия, гордости и посягания) сверхличному (как началу каче­ства, достоинства и совершенства), это правосознание прикреп­лялось к своим благородным первоосновам: к достоинству, самообладанию и дружелюбной общительности и связанным с ними совестному доброжелательству, примиряющей справед­ливости и жертвенной щедрости.

С течением времени новое правосознание становилось все менее христианским, все менее религиозным, все более без­божным. Отношение человека к человеку стало утрачивать хри­стианскую окраску: брат терял брата, и вследствие этого волк шел навстречу волку. Правосознание разучилось видеть добро и зло, право и бесправие; все стало условным и относительным, водворились буржуазная беспринципность и социальное без­различие; надвигалась эпоха духовного нигилизма и публичной продажности. В XIX столетии в Европе расцвела абстрактная и формальная юриспруденция, которая считалась только с поло­жительным правом и не хотела слышать о естественном (т. е. верном, идеальном, совестном) праве. И лишь там и сям можно было отыскать в этой юриспруденции скудные намеки на соци­альную идею и бледные остатки христианской идеологии, при­чем и то, и другое считалось «субъективным» и «ненаучным».

Формула выродившегося и разложившегося правосознания была развернута марксистами сначала теоретически, а потом и