482 Глава 15. Соединенные Штаты Америки в XVIII—XX вв.

ности: «Владение собственностью, необходимой человеку для со­хранения своей жизни и продолжения человеческого рода, состав­ляет его естественное право, которого никто не может лишить его, оставаясь на почве справедливости. Всякая собственность помимо этого есть собственность общества, которое создало ее посредст­вом законов и потому может с помощью других законов распоря­диться ею (собственностью) по своему усмотрению, если благо общества этого потребует». Особой проницательностью отлича­ются его суждения о перспективе отмены рабства. Рабство — это жестокое унижение человеческой природы, но его искоре­нение, проводимое без «максимальной осторожности», может сделаться источником серьезных пороков. «Несчастный чело­век, с которым долго обращались как с животным, очень часто опускается и не имеет человеческого достоинства... При этих обстоятельствах свобода для него часто может оказаться несча­стьем, и это будет пагубно для общества».

В глазах соотечественников Франклин и сегодня выглядит одним из великих умов своего времени и во всей американской истории. Некоторые исследователи считают его родоначальни­ком характерного утилитаризма — более раннего, чем у И. Бен- тама, и более гибкого, чем у Гельвеция. По словам историка П. Коннера (1965 г.), если у Гельвеция мораль и законодатель насильно ведут к доблести в обретении «величайшего блага», то у Франклина существует на этот счет оговорка о том, что сам индивид имеет привилегию определять, что есть доблестное, и соответственно выбирать между увещеванием, убеждением и законным требованием. В утилитаризме французского филосо­фа соединены гибкие цели и жесткие средства, в то время как у Франклина четкость цели смягчена гибкостью в способе ее реа­лизации.

Характерно, что усилиями Франклина и некоторых других деятелей американской революции идейное наследие греко­римской мысли было привлечено к защите американского рес­публиканизма, который нуждался не только в учреждениях и правилах деятельности, но и в особой политической филосо­фии. Уместно вспомнить, что именно Франклин стал одним из учредителей и первым президентом «Общества политических изысканий», задачей которого провозглашалось развитие зна­ния о государственном управлении и совершенствование поли­тической науки в их взаимосвязи и взаимодействии.

483

Слава Франклина удивительно быстро пришла в Россию. Им восхищались его современники — М. В. Ломоносов, А. Н. Радищев, декабристы. Притчи и афоризмы Франклина на социально-политические темы, обличавшие расточительную праздность феодальной знати и превозносившие добродетели трудолюбивого мелкого собственника, были переведены в Рос­сии в 1784 г. и изданы под названием «Учение добродушного Рихарда». А. С. Пушкин в заметке о Радищеве (1834) вспомина­ет слова Екатерины II в его адрес: «...он хуже Пугачева; он хва­лит Франклина». Декабрист В. Ф. Раевский в работе «О поли­тике», рассуждая о том, кого следует считать революционерами, замечает: не Бонапарта (он только воспользовался революцией «для своего властолюбия»), а Вашингтона и Франклина, кото­рые были «освободителями от рабства».

2. Пейн

Томас Пейн (1737—1809) был уроженцем Англии и в Амери­ку прибыл по совету и рекомендации Б. Франклина. В период американской войны за независимость он стал популярней­шим публицистом. Его политико-философский очерк «Права человека» (1791) соперничает по числу переизданий и перево­дов на другие языки с поэмой Байрона «Паломничество Чайльд Гарольда». Он активно участвовал в политической жиз­ни революционной Франции, был избран депутатом Конвента. За критику якобинского террора был заключен в тюрьму, где стал соседом Дантона, но по счастливой случайности избежал гибели под ножом гильотины. Здесь он написал антицерков- ный памфлет «Век разума» (1794—1795). После падения Робес­пьера он был освобожден из тюрьмы и восстановлен в депутат­ских правах. По возвращении в Америку был подвергнут ост­ракизму и гонениям за антирелигиозную критику и умер в забвении.

В памфлете «Здравый смысл» (январь 1776) Пейн от имени здравомыслящего американского патриота изобретательно за­щищал идеи республиканского самоуправления штатов и смело нападал на явные и скрытые пороки наследственной монархии и полуреспубликанского парламента метрополии. Памфлет имел характерный подзаголовок — «О происхождении и назна­чении правительственной власти с краткими замечаниями по поводу английской конституции». Одна из сквозных мыслей