Симеон Полоцкий достиг значительной прижизненной из­вестности. В «Эпитафионе», написанном на его смерть по зака­зу царя Федора Алексеевича любимым учеником мыслителя Сильвестром Медведевым, он характеризуется как «благород­ный муж», «потребный церкви и государству».

В истории политических и правовых учений Симеон Полоц­кий выступил одним из первых серьезных идеологов просве­щенного абсолютизма в России. Его идеи были распростране­ны в XVII и XVIII вв. Непосредственное свое продолжение и развитие они получили у современника Симеона, представите­ля той же «латинской ориентации» Юрия Крижанича.

6. Юрий Крижанич

Юрий Крижанич (1618—1683) родился в Хорватии, окончил Загребскую духовную семинарию, затем Венгерскую духовную хорватскую коллегию в Вене и Венгро-болгарскую коллегию в Болонье. С 1640 г. Крижанич проживал в Риме, где закончил греческий коллегиум св. Афанасия. В годы учения Крижанич овладевает знанием античных и современных западноевропей­ских языков, приобретает фундаментальную образованность в богословских и светских науках (философия, история, юрис­пруденция, математика, астрономия и др.). Его мечтой стано­вится миссионерская деятельность в России в целях достиже­ния содружества славянских народов под эгидой русского госу­дарства с единой униатской церковью. В 1659 г. он поступил на службу к русскому царю Алексею Михайловичу по Приказу Большого двора, а в 1661 г. по клеветническому доносу был со­слан на жительство в Тобольск и в Москву возвратился только в 1676 г. — уже по распоряжению царя Федора Алексеевича. В 1678 г. навсегда оставил пределы русского государства.

Проживая в Москве, а затем в тобольской ссылке, Крижа- нич собрал большой и интересный материал о различных сто­ронах российской действительности, на основе которого он на­писал «Беседы о правительстве», известные в историографии как трактат «Политика». Знакомство с политическими порядка­ми европейских стран позволило ему провести сравнительный анализ и спрогнозировать дальнейшее развитие России с уче­том уже накопленного другими народами опыта государствен­но-правового строительства.

285

В «Политике» Крижанич рассмотрел большой круг проблем: экономических (промышленность, сельское хозяйство, торгов­ля); социальных (организация сословного устройства общества) и политико-юридических (сущность, происхождение и назна­чение государства, классификация форм правления, соотноше­ние справедливости, права и закона, судоустройство и судопро­изводство, внешняя политика). Его анализ состоит из критиче­ских замечаний и позитивной программы, намечающей необходимые преобразования.

В «Политике» много внимания уделяется исследованию во­просов о происхождении государства, его целях и задачах.

Божественная сущность верховной власти является неоспо­римой, ибо «все законные короли поставлены не сами собой, а Богом». Крижанич отстаивает положение о божественности персоны носителя верховной власти. «Король подобен некоему Богу на земле... »

Цель государства Крижанич определяет как достижение «об­щей пользы» для всех членов общества. «Долг короля обеспе­чить благочестие, справедливость, покой и изобилие... веру, суд, мир и дешевизну». Последние четыре вещи каждый король должен обеспечить своему народу, ибо для этого Бог и поста­вил его королем. Следуя Аристотелю, Крижанич делит все су­ществующие формы правления на три правильные и три не­правильные, последние — извращенные варианты первых. Три правильные: совершенное самовладство (абсолютная монар­хия); боярское правление и общевладство или посадское прав­ление (республики). Самовладству (монархии) противостоит тирания; боярскому правлению (аристократии) — олигархия и общевладству (демократии) — анархия.

Наилучшей формой правления является «совершенное само- владство». Именно ее предпочитали «еллинские философы» и святые отцы, поскольку она наибольшим образом обеспечивает наличие справедливости, согласия в народе и сохранения покоя в стране. «Самовладство самое древнее на свете и самое креп­кое правление». «Всякий истинный король является в своем королевстве вторым после Бога самовладцем и наместником». Таким представляется мыслителю правление «нашего царя, го­сударя и великого князя Алексея Михайловича всея Великой и Малой и Белой Руси самодержца», которое «потому безмерно уважаемо, удачливо и счастливо, что в нем имеется совершен­ное самовладство».

Все управление государством должно быть сосредоточено в руках верховного правителя. От имени последнего Крижанич призывает: «Да не созывает никто без нашего указа никаких сеймов и сборов... Да не будет ни один город назначать своей властью никаких старост, ни управителей, ни начальников, а всех городских старост и судей должны назначать наши при­казы».

Идеальная форма правления у Крижанича не сочетается с представительными органами, но значительное место отводит­ся роли советников («думников») при короле. Думники должны быть умны, образованны и дальновидны. Особенно предостере­гает Крижанич короля от опасности окружения трона льстеца­ми, ибо их ложные и корыстные советы всегда ведут к бедам и даже погибели государства. Печально также и приближение к королю таких «думников», которые «политических и философ­ских книг не ведают» и учатся только на своем опыте. Опыт же приобретается поздно и доступен только старцам, а книжная мудрость открывает многие секреты молодым. Королевские ошибки вредны, разорительны и гибельны для целых стран и народов.

На троне Крижанич предпочитает видеть короля-философа. Как и Симеон Полоцкий, он считает обязательным наличие у правителя знаний; хорошо также, когда знания есть у всего на­рода, ибо «мудрость создана Богом недаром, а для того, чтобы быть полезной людям». Королям она особенно необходима, так как они не имеют права учиться на собственных ошибках, ко­торые чреваты последствиями не только для них самих, но и для всего народа, обычно расплачивающегося за их ошибки. Царя Алексея Михайловича мыслитель характеризует как муд­рого и ученого человека и выражает надежду, что под «благо­родным правлением этого благочестивого царя и великого го­сударя» Россия сможет отбросить «плесень древной дикости, научиться наукам, завести похвальные отношения и достичь счастливого состояния».

Крижанич выступает также с критикой ряда пороков в рус­ской политической и социальной жизни. Он осуждает раболе­пие, свойственное «подданным всех чинов и сословий, назы­вающим себя холопами великого государя», чем, несомненно, унижается их человеческое достоинство.

Термины «рабство» и «холопство» он обычно употребляет синонимично. Подобно современным ему западноевропейским

287

мыслителям, он различает два вида рабства: социальное (крепо­стничество) и политическое (подданство). Крижанич осуждает крепостное право, доказывая, что истинная свобода может быть только в такой стране, где каждый человек пользуется плодами своего труда и распоряжается своим имуществом. Из всех видов неволи мыслитель признавал только кабальное хо­лопство, считая его добровольным выражением сознательной воли индивида.

Политическое рабство (подданство) Крижанич рассматрива­ет как форму беспрекословного повиновения верховной власти, отмечая, что быть рабом царя и народа дело славное и пред­ставляет собой один из видов свободы, к тому же является дол­гом каждого гражданина и выражает честь, а не унижение.

Мыслитель уверен, что при «совершенном самовладстве» «все ошибки, недостатки и извращения» легко устраняемы. Он явно отдает предпочтение наследственной монархии. Наследо­вание трона должно происходить «по отечеству» (т. е. перехо­дить к старшему в роде сыну, который специально готовится к выполнению этой миссии). Следует запретить в законодатель­ном порядке наследовать трон женщинам и чужестранцам, а также необходимо принять закон о том, что присяга, клятва и крестоцелование королю-чужестранцу во всех случаях будут считаться недействительными. Наследование предпочтительней выборов, от которых бывает много смут, злодеяний и обманов, поскольку многие недостойные люди хитростями добиваются власти. С выборами обычно связаны раздоры, заговоры и вой­ны, скорее они годятся для «общевладства», а для «самовладст- ва» более пригодно наследование престола.

Абсолютный монарх должен быть просвещенным правите­лем, а не тираном. Тиранство Крижанич определяет как «людо- дерство» и со ссылками на Платона, Аристотеля и Цицерона дает обстоятельную критику тиранов и тиранических правле­ний. «Тиран — это разбойник... А на нашем языке тирана зовут людодерцем... тиранство — наихудший позор для королей». Ти­раническое правление определяется как господство, при кото­ром правитель не заботится о благе народа (государство не дос­тигает цели), преследует личные интересы, нарушает «природ­ные» законы. Но покарать такого правителя может все-таки только Бог, а не люди. Божественная сущность власти не по­зволяет народу «проклинать короля хотя бы и несправедливого, никто не может наказать помазанника либо поднять на него

руку. Ибо король — помазанник и угодник Божий». Аргумента­цией отрицания права народа на восстание служит знаменитый библейский текст: «Не прикасайтесь к помазанным Моим» (1 Пар. 16, 22; Пс. 104, 15).

Крижанич рассматривает ряд гарантий, с помощью которых возможно предотвратить превращение «совершенного само- владства» в тиранию. Прежде всего, это наличие на троне мо- нарха-философа, затем — принятие и соблюдение хороших за­конов, соответствующих божественным и «природным» (есте­ственным) установлениям, ибо «благие законы лучше всего противостоят жажде власти», и, наконец, регламентация поло­жения всех сословий и чинов в государстве, согласно которой для каждого сословия будут определены обязанности в отноше­нии ко всему обществу.

В духе органической теории государства он писал: «Как че­ловеческое тело складывается из своих членов — головы, рук, ног и прочего, так и духовное, воображаемое тело государства». Перечисляя сословные группы в обществе, Крижанич называет его здоровые и больные члены. К привилегированным сослови­ям здоровой части общества он относит бояр, дворян и воинов; к черным людям — торговцев, ремесленников, земледельцев и холопов. К больным членам общества — еретиков, чужеземцев (таких, как перекупщики и наемники), расточителей (бездель­ники, игроки и пьяницы), лихоимцев и злодеев (воры, разбой­ники и т. д.). Бездельников, которые имеются во всех сослови­ях, Крижанич называл паразитами (хлебогуб цами, лежаками и сарданапалами) и предлагал изгонять их из государства, а праздное житье запретить законами.

Бояре и дворяне вершат суд, занимаются управлением стра­ной, ведут войны и берегут всеобщий покой. На них же возло­жены и посольские дела. Таким образом, они проводят дни и ночи в государственных заботах. Поэтому черные люди должны платить подати и кормить высшее сословие, а король и первые сословия, в свою очередь, обязаны заботиться о черных людях и процветании их промыслов, ибо там, «где развивается ремес­ло и торговля, там умножается население и растет богатство». Король всегда должен помнить, что если он чрезмерно увели­чит подати, то ремесло и земледелие могут вовсе прекратиться. «Горе королям разбойникам!»

Сельских людей также нельзя «никоим образом притеснять и обижать и обременять работами без указа короля».

289

Благополучие страны — первая и главная забота правителя. Прежде всего, необходимо позаботиться о развитии промыслов и упорядочении торговли. Русское государство «широко и без­мерно велико, однако оно со всех сторон закрыто для торгов­ли». В стране мало «торжищ», а у торговцев мало привилегий, и они часто терпят убытки, состязаясь с иностранными купцами. Государству необходимо вмешаться и устранить эту несправед­ливость, так как не следует допускать невыгодную торговлю с другими странами. Например, для России невыгодным являет­ся вывоз «сырого материала». Следует самим научиться обраба­тывать сырье и «готовые вещи продавать за рубеж». Некоторые наши товары являются национальным достоянием: «...мех, ло­синые шкуры, икра, мед, лен и т. п... Их надо так продавать чу­жеземцам, чтобы самим не лишиться, а чтобы было установле­но какое-то определенное количество: сколько и какого товара можно каждый раз разрешить вывезти из страны... »

Государству также следует планировать распределение реме­сел по городам с учетом природных условий: «...близости леса, льна, шерсти, железа и всяких материалов...» Необходимо про­являть всемерную заботу об использовании природных бо­гатств, а в сельском хозяйстве «землю использовать так, что­бы... взять от нее плоды, какие она может только уродить».

Для обеспечения хозяйственного благополучия торгово-про­мышленным сословиям надо обладать умеренными «слободи- нами», а для этого городам необходимо дать известную само­стоятельность в управлении своими делами. В них полезно бы­ло бы учредить органы городского самоуправления, состоящие частично из должностных лиц, назначаемых Приказами, а час­тично выбранных городским населением. Ремесленникам сле­дует предоставить право «соединяться в свои дружины», а кре­стьянам — обеспечить свободу труда.

Такие «свободы», по мнению Крижанича, являются также гарантией против превращения монархии в тиранию и будут удерживать правителя «от худобных похотей».

Но предоставление «слободин» городам и сословиям не приво­дит к нарушению территориальной целостности государства. Для абсолютной монархии как формы правления наиболее подходящим является унитарное государственное устройство. В тех странах, где сохраняется «разсыпанность», часто возника­ют всякие «неустройства». «Делить государство глупость и грех... Раздел государства ведет не к величию и долголетию, а к

гибели и кровопролитию. Разделы вредны как для правителей, так и для подданных».

Но главной и основной гарантией против тирании является наличие в государстве хороших законов и контроль за их ис­полнением. Если в государстве действуют хорошие законы, а сословия и чины знают свои права и обязанности, то «все под­властные довольны и чужеземцы хотят прийти в эту страну», а где «законы жестокие, там свои подданные жаждут перемены правления и часто изменяют, если могут... Каковы законы — таков и порядок вещей в государстве». Грабительские законы всегда и везде порождают непорядки.

Счастье подданных достигается тогда, когда имущество на­рода будет охраняться законом и судом, безопасность ратной силой, а мудрое правление обеспечит людям изобилие и деше­визну.

Тиранию от «совершенного самовладства» отличает прежде всего беззаконие. Так же, как и А. Курбский, Крижанич под термином «беззаконие» понимает и неисполнение законов, и создание жестоких и невыполнимых законов.

Справедливость у Крижанича тождественна закону: «закон получил наименование от справедливости». К деятельности за­конодателя Крижанич предъявляет серьезные требования. Для составления новых законов недостаточно знать все законы и обычаи своей страны, а необходимо также изучить законы «долговременных государств» (например, законы Солона, Ли- курга в древности и современные законы французских коро­лей) и позаимствовать их опыт.

Все чиновники в своей деятельности должны строго следо­вать закону, иначе «будь король хоть архангелом, если слуги его не будут ограничены благими законами... нельзя помешать им чинить повсеместные и несчетные грабежи, обиды и всякое ма­родерство». Но сам монарх стоит над законом. «Король не под­властен никаким людским законам и никто не может осудить его или наказать... Две узды связывают короля и напоминают об его долге: это правда или заповедь Божия и стыд перед людьми». Король сам «живой закон» и «он не подвержен иным законам, кроме Божественного». И наконец, прямо и недву­смысленно: «Король выше всех человеческих законов».

Русские законы Крижанич считал чрезвычайно жестокими. «Из-за людодерских законов все европейские народы в один голос называют православное царство тиранским... И кроме то­

291

го, говорят, что тиранство здесь наибольшее». Поэтому он вся­чески намекает на необходимость смягчения современного ему российского законодательства.

Коснулся Крижанич и вопросов, связанных с организацией правосудия. Интересно отметить, что при изложении этой темы он не избежал традиционных образцов, прибегнув к противо­поставлению отрицательной практики в русском государстве с положительным примером, якобы существующим «в турецком царстве». Так, в качестве назидательного примера Крижанич рассказал, как «вывел» «неправедный» суд турецкий султан Баязет, у которого было множество мздоимных судей, и он да­же намеревался собрать их всех в одном доме и сжечь, но ему отсоветовали, обратив внимание на ценность их профессио­нальной подготовки; тогда султан решил в целях искоренения порочной судебной практики положить всем судьям хорошее жалованье и тем самым извел мздоимство. «И с тех пор суды у турок судят лучше и праведнее, чем где-либо на свете». Эти рассуждения почти идентичны мыслям И. С. Пересветова, у которого турецкий султан также «всех судей своих изоброчил ис казны своим царевым жалованьем для того, чтобы не иску- шалися неправо судити».

Крижанич предлагает и некоторые меры по упорядочению су­дебной системы. Высшей судебной инстанцией должен быть Бо­ярский суд, которому следует разрешать серьезные уголовные дела, а рассмотрение гражданских и мелких уголовных дел до­верить какому-либо одному судье «из числа бояр». Приказные судьи назначаются царем или правительством. Судебные функ­ции на местах он полагал возможным возложить на лиц, вы­бранных «из числа посадских людей», предоставив им самим «наказывать воров», но во главе такого суда должен быть судья из бояр. Небольшие дела могут решаться единолично судьей, а дела, требующие серьезного разбирательства, — всем составом суда. Городского голову, старосту и бояр, совершивших престу­пления, судят приказные судьи, назначенные государем.

Крижанич выступает также против преследования людей за одежду, курение, прическу (волосы, борода, усы), а также за игру на гуслях.

Предложения по судоустройству не носят конкретного ха­рактера, но некоторые представления о необходимости введе­ния коллегиального состава суда, решающего все дела боль­