835

объединениями «без руководящих указаний партии». Она (и только она) ставит на все мало-мальски значимые посты в государстве и обществе преданных ей людей («номенклатура»). Партия подчиняет себе госаппарат также тем, что «вдвигает свои щупальца во все отрасли государственного управления». Ос­лушникам ее воли грозит «карающая рука партии».

Особо отстаивал Сталин ленинский тезис о том, что боль­шевистской партии уготовано монопольно обладать всей пол­нотой захваченной ею власти. «Руководителем в системе дикта­туры пролетариата является одна партия, партия коммунистов, которая не делит и не может делить руководства с другими пар­тиями». В данном вопросе Сталин пошел даже дальше Ленина. «Сталинская Конституция» (1936 г.) впервые на официальном уровне признает и закрепляет привилегированно-монопольное положение «боевого штаба рабочего класса» в советском обще­стве. Статья 126 той Конституции гласила: коммунистическая партия есть «руководящее ядро всех организаций трудящихся как общественных, так и государственных».

С включением такой записи в Основной Закон страны мож­но считать, что Сталин в общем завершил создание в рамках ленинизма идеологии тоталитарной политической системы. Его суждения о фазах развития и функциях советского государства, о национально-государственном устройстве Советского Союза, об отмирании социалистического государства (через укрепле­ние карательных органов последнего) и некоторые другие принципиально ничего не меняют в этой идеологии. Она яви­лась закономерным результатом эволюции большевистской по­литической мысли.

2. Русская юридическая мысль начала XX в.

Самый значительный сдвиг в области правопонимания, в особенности природы общеустроительных (конституционных) законов, произошел после введения в России начал конститу­ционного правления и партийных размежеваний в предвыбор­ной борьбе за представительство в Государственной думе и за влияние на общественность. Интенсивная разработка проблем конституционного государства (синоним правового государст­ва) была осуществлена А. С. Алексеевым, С. А. Котляревским, В. М. Гессеном, М. М. Ковалевским. В области философии права в ее соотношении с нравственностью основополагающий

Глава 20. Россия в XX в.

характер имели работы П. И. Новгородцева, Е. Н. Трубецкого, а также С. Н. Булгакова, Н. А. Бердяева, Б. А. Кистяковского.

В своем фундаментальном труде о правовом государстве Сергей Александрович Котляревский (1873—1940) писал как об общеизвестном: «... идея правового государства вошла в обиход современных цивилизованных государств, в совокупности тех ожиданий, которые обращает член государственного союза к руководителям этого последнего. Правовое государство стало одним из политических заданий. Много раз отмечался кризис правосознания, утрата веры во всемогущество права и учрежде­ний. Наличность переживаемых здесь разочарований не отни­мет у данных стремлений настойчивости и выразительности: убеждение, что государство должно принять облик правового государства, остается непоколебленным» (Власть и право. Про­блема правового государства, 1915).

В лучших традициях отечественного правоведения проблема власти была представлена Котляревским во всем многообразии существующих в литературе подходов. Помимо сравнительно - исторического освещения функциональных и революционных аспектов реализации идей господства права автор уделил нема­ло внимания таким очевидным, но не всеми признаваемым ас­пектам властвования, как процессуальные (можно сказать — ритуальные) аспекты властвования и подчинения. Юристы и социологи, по мнению ученого, не всегда отдавали себе отчет в том, насколько явления властвования сохраняют в себе элемент загадочности, несмотря на их ежедневный и даже ежечасный характер проявления. В этом смысле толкования власти кото­рые мы встречаем у Толстого или Карлейля, оказываются для нас более ценными и интересными путеводителями, чем пред­ставления специальной науки о государстве.

Главное назначение правового государства, согласно Котля- ревскому, быть государством справедливости; ценность его оп­ределяется ценностью самого правового начала и при том пред­положении, что закон в таком государстве всегда справедлив и что «способ его создания есть в то же самое время — при недос­татках человеческой природы — обеспечение этой возможной справедливости». Аналогичные идеи высказывали несколько ранее В. С. Соловьев, а также Н. И. Палиенко (Правовое госу­дарство и конституционность, 1906), позднее — Н. Н. Алексеев (Основы философии права, 1924), А. С. Алексеев и др.