595

дей в болото; доверчивость к обманщикам чаще всего губила доброе дело. Наконец, самое важное — возникающие в ходе та­ких движений сверхцентрализованные военно-бюрократиче­ские режимы становились «действительно самым лучшим» ме­ханизмом для «достижения безграничного произвола лицу, дер­жащему его в руках».

Герцена и Чернышевского чаще всего относят к разряду ре­волюционных демократов и одновременно таких социалистов- утопистов, которые являются ближайшими предшественниками социалистических (пролетарских по марксистской терминоло­гии) демократов. Однако, если воспользоваться словарем самих аттестуемых, их можно было бы назвать создателями «теории об улучшении народного быта» (выражение Чернышевского, ис­пользованное в характеристике учения Сен-Симона), в которой речь шла об улучшении в интересах народа существующей сис­темы отношений и учреждений. Оба мыслителя проявили при этом незаурядную универсальность и представили в обоснова­ние своих радикальных политических и социальных программ развернутую аргументацию не только философского и социоло­гического, но также культурологического, политэкономическо- го и правоведческого характера.

7. Русский анархизм

Русский анархизм представлен несколькими именами широ­кой европейской известности, среди которых в первую очередь следует назвать М. А. Бакунина, П. А. Кропоткина и Л. Н. Тол­стого. Русский анархизм во многом разделял идеи современных им европейских анархистов (Прудон, Штирнер и др.) о необхо­димости упразднить все формы угнетения человека человеком, включая главное, по представлениям анархистов, средоточие этого гнета и эксплуатации — государство.

Особой разновидностью анархизма со временем стали вос­приниматься социально-философские доктрины самых раз­личных ориентаций (от левых до правых) и различных поли­тических устремлений (бунтари, террористы, синдикалисты, кооператоры, общины сектантов и др.). Доктринальные и по­веденческие новации анархизма начала XX в. в значительной мере включали в себя идеи классического анархизма (рефор­мистский самоуправленческий анархизм Прудона, бунтарский революционизм Бакунина и его сторонников в Европе и Рос­

Глава 17. Россия в XIX в.

сии, традиционный стихийный анархизм некоторых религиоз­но-сектантских групп).

С именем Михаила Александровича Бакунина (1814—1876) связано зарождение и распространение идей так называемого коллективистского анархизма — одного из распространенных в прошлом и нынешнем столетии движений ультрареволюцион­ного социализма. Формирование политических взглядов рус­ского революционера происходило в общественной атмосфере напряженных размышлений и исканий в период после неудач­ного восстания декабристов. Уже в первых его самостоятельных работах сквозь контуры гегелевского диалектического метода и философии истории проступало оригинальное и политически ориентированное концептуальное мышление.

Бакунинская политическая программа вырабатывалась в пе­риод начальных этапов организованного рабочего движения и работы Интернационала, первых опытов легальной деятельно - сти рабочих партий.

В наиболее упорядоченном виде его взгляды представлены в работах «Федерализм, социализм и антитеологизм» (1868), «Кнуто-германская империя» (1871) и «Государственность и анархия» (1873). Последняя оказала заметное влияние в Рос­сии, где ряд высказанных в ней идей был использован при формулировании программных целей бунтарского направле­ния в русском народничестве. Воззрения Бакунина нашли приверженцев во многих западноевропейских странах, особен­но в Италии, Испании, Швейцарии и Франции. Литература о нем значительна по объему и разнообразна в жанровом отно­шении. В воссоздании облика революционного активиста и мыслителя наряду с историками и социальными философами приняли участие литераторы: И. С. Тургенев (роман «Накану­не»), Ф. М. Достоевский («Бесы»), А. А. Блок и др.

Бакунин одним из первых выставил ряд аргументов против некритического восприятия сложившихся порядков и нравов в русской общине. Солидаризуясь с некоторыми оценками Гер­цена, он сильно разошелся с ним в характеристике позитивных возможностей крестьянско-общинного быта и традиций: не преобразование общины с помощью прививки результатов за­падной науки или положительного опыта западной цивилиза­ции, а использование бунтовского и раскольничьего опыта русского крестьянства. Перечень несовершенств общинного быта после десяти веков его существования, который был со­