Глава 11. Голландия в xvi1 в.

просе с римскими юристами, многими античными и средневе­ковыми авторами) отличает от права естественного. Подобно тому как законы любого государства преследуют его особую пользу, так и известные права, возникающие путем взаимного соглашения между всеми государствами или большинством го­сударств, возникают в интересах обширной совокупности всех таких сообществ, а не каждого сообщества (государства) в от­дельности. Это право и является, по Гроцию, правом народов, «которое получает обязательную силу волею всех народов или многих из них».

Проблема соотношения права и силы — это в концепции Гроция прежде всего проблема связи естественного права (т. е. права в собственном, тесном смысле слова) с проистекающими из него волеустановленными формами права, образованными путем добровольного соглашения гражданскими властями и го­сударственными институтами. И в этом смысле сила в принци­пе трактуется Гроцием в качестве средства практической реали­зации требований естественного права во внутригосударствен­ной жизни и в международном общении.

Положение о том, что люди принуждаются своего рода си­лой к соблюдению справедливости, подчеркивает он, «относит­ся только к тем установлениям и законам, которые должны способствовать осуществлению права на деле; так что многие сами по себе слабые, желая избегнуть угнетения со стороны бо­лее сильных, чем они, объединяются для установления и со­блюдения общими силами правосудия, чтобы, не будучи в со­стоянии порознь равняться силами с могущественными, одо­леть их сообща». Только в таком смысле, подчеркивал Гроций, можно признать правильным изречение «право есть воля силь­нейшего».

Однако этот тезис, восходящий к древнегреческим софистам (Фрасимаху, Калликлу и др.), в трактовке Гроция имеет в виду не создание права, а его практическую реализацию, внешними средствами чего и выступают волеустановленные людьми учре­ждения и требования (государство, законы и т. д.). В этой связи Гроций высоко оценивал законодательную деятельность Соло­на, соединившего «силу и право», поскольку «право не получа­ет своего внешнего осуществления, если оно лишено силы для проведения в жизнь».

Присущая человеческой природе разумная общительность (представленная в естественном праве), а также проистекающее

303

из требований естественного права сочетание в волеустанов- ленных формах права справедливости и пользы (права и силы) находит свое необходимое выражение в государстве, которое в учении Гроция как бы дедуктивным путем выводится в качест­ве следствия из начал естественного права. «Государство же, — подчеркивал Гроций, — есть совершенный союз свободных лю­дей, заключенный ради соблюдения права и общей пользы».

Такое определение государства, находящееся под заметным влиянием идей Аристотеля (государство как высшая и совер­шенная форма общения свободных людей) и Цицерона (госу­дарство как правовое общение и форма защиты общей пользы), вместе с тем выражает концепцию договорного происхождения государства.

Догосударственная стадия жизни людей характеризуется Гро- цием как «естественное состояние». В этом состоянии отсутст­вовала частная собственность, люди пребывали в «великой про­стоте», находились между собой «в некоей чрезвычайной вза­имной приязни» и пользовались «общностью имущества». Постепенно люди стали заниматься различными искусствами и ремеслами, вести более изысканный образ жизни, появились и развились человеческие пороки, произошел переход от перво­бытной общности имущества к распределению сперва движи­мых, а затем и недвижимых вещей. В отношениях между людь­ми ослабли справедливость и взаимная приязнь, «вследствие чего ни в труде, ни в потреблении плодов не сохранилось должного равенства». В процессе такого развития появилась ча­стная собственность, происхождение которой Гроций также связывал с «неким соглашением, или выраженным явно, как путем раздела, или молчаливо предполагаемым, как путем за­владения. Как только общность имущества опостылела, но не был произведен еще раздел, надо полагать, что все согласились в том, чтобы каждый получил в собственность то, чем успел за­владеть».

В целом как внутренняя логика осуществления естественно - го права, так и внешнесобытийная сторона развития естествен­ного состояния привели к тому, что «люди объединились в го­сударство», причем «не по Божественному повелению, но доб­ровольно, убедившись на опыте в бессилии отдельных рассеянных семейств против насилия, откуда ведет свое проис­хождение гражданская власть». Государство, следовательно, яв­ляется, по Гроцию, чисто человеческим установлением, хотя