Глава 8. Обычное право башкир

129

ступления, от общественного порицания до смертной казни. Специфика обычного права в его процессуальном характере. Главное - восстановле­ние справедливости, а не исполнение каких-нибудь материальных норм. Поэтому санкции не носили твердо установленный характер, в то же время соблюдение установленной процедуры считалось обязательным. Следует отметить, что у башкир преступность не носила распространен­ный характер.

Карымта и барымта - два универсальных межотраслевых института обычного права, которые играли важную роль в организации правопо­рядка. Их объединяет то, что оба они основывались на принципе талио­на. Карымта - кровная месть убийце и/или его родственникам/роду со стороны родственников/сородичей убитого. Это древнейший обычай, отдельные случаи применения которого можно встретить и в наши дни. Необходимо подчеркнуть, что карымта это не столько право, сколько обязанность. Неисполнение карымты считалось позором, говорить же о замене карымты выкупом (платой) у башкир вообще не приходится. Процесс замены кровной мести вирой обычно происходит при юридиче­ской фиксации неравенства в обществе. Башкирские же аристократы хо­тя и имели особый статус, общим правилом была норма, гласящая, что и хан должен следовать установлениям своей страны.

Барымта - набег на враждебное племя с целью захвата материаль­ных ценностей. Совершенная барымта предполагала ответную акцию потерпевшей стороны. Барымта могла совершаться и по отношению к другим народам (в таких случаях барымта часто превращалась в круп­номасштабную военную акцию). Участие в барымте формально счита­лось добровольным. Но общественная мораль осуждала «уклонистов», удачная же барымта сулила военные трофеи. Таким образом, участие в барымте считалось престижным; мужчины, исполняя социальную роль воинов, доказывали свой полноправный статус. Каждый имел пра­во на долю в добыче, предводитель имел право на лучшую долю и пра­во распределения. Однако основной функцией барымты являлось не улучшение материального благополучия племени/рода (что, впрочем, тоже было важно). Барымта прежде всего служила единению племени (в мирное время все общественно значимые задачи решались на уровне родов, функции же племени были незначительны), амбициозные главы племен имели возможность укрепить свою власть и влияние, организуя удачные военные акции. Невозможность ответа на барымту означала для племени прекращение его существования как дееспособной органи­зации.

Особенность норм обычного права заключается в том, что они вос­принимались обществом как воплощение высшей справедливости, миро­вой закон. Поэтому процедура осуществления акта правосудия также имеет свою специфику. Так, если квалификация деяния не вызывала со­

Часть П. Раннее Средневековье

мнений (например, при карымте), то соответствующие субъекты при на­личии возможности сами осуществляли акт правосудия. Также никогда не требовалось определенного решения совета старейшин для участия в уме, поскольку норма обычного права здесь очевидна. Однако когда возникал вопрос о квалификации деяния согласно нормам обычного пра­ва или о применении конкурирующих норм, то данные споры рассматри­вал совет старейшин. Сам процесс носил открытый и состязательный характер.

Необходимо добавить, что в городах башкир существовало особое торговое право. Через регион проходил северный маршрут Великого шелкового пути, арабские же источники отмечают, что у башкир в се­верной части реки Агидель существовал «большой и порядочный город Гурхан», в котором «в отличие от других тюрков, делают красивые и качественные предметы искусства, седла и оружие...», наконец, в восьми днях дороги от башкирского же города Немжан в горах Ирен- дыка «более 1 ООО человек заняты плавкой меди в печах. Плавленая медь отправляется на продажу в Хорезм и Ташкент. Добытые здесь лисьи и бобровые меха доставляются в сторону Хазарского моря...» (Идриси), то есть башкиры активно участвовали в международной торговле. Кроме того, в Булгарском государстве, где торговля также была широко разви­та, крупнейшим городом считался Биляр, построенный башкирским пле­менем Bular. К сожаленью, до нас не дошли первоисточники, но наличие определенных правовых норм, касающихся торговли, банковского дела и т. п., не вызывает сомнений.

Согласно же арабским источникам, «если человек из их числа [из му­сульман] захочет совершить переезд, а у него станут некоторые из его верблюдов или его лошадей или он нуждается в деньгах, то он оставляет ставших [животных] у своего друга-тюрка, берет его верблюдов, его ло­шадей и то, что ему нужно, и отправляется. Когда же он возвратится с дороги, в которую он отправился, он возместит ему его деньги и возвра­тит ему его верблюдов и его лошадей. И точно так же, если проедет ми­мо тюрка человек, которого он не знает, [и] потом [вдруг] скажет ему: “Я твой гость, и я хочу получить часть твоих верблюдов, твоих лошадей и твоих дирхемов”, - он вручит ему то, что он хочет. Если же купец ум­рет в дороге и караван будет возвращаться, то тюрок встретит их и ска­жет: “Где мой гость?” И если скажут: “Он умер”, то он заставит караван разгрузиться. Потом он пойдет к самому знатному купцу, которого он среди них увидит, развяжет на его глазах его вещи и возьмет из его дир­хемов столько, сколько ему следует с того купца, без лишнего зернышка. И так же он возьмет лошадей и верблюдов и скажет: “Это твой двоюрод­ный брат, и ты более всего обязан уплатить за него”. А если он убежал, то он [тюрок] сделает то же самое и скажет ему [второму купцу]: “Это такой же мусульманин, как и ты, возьми же ты с него”. А если этот му­