Глава 4. Всемирный исторический процесс

35

пищи, реципрокности как универсальном механизме организации, осно­ванные на наблюдениях за некоторыми обществами - «изолянтами», не

37

отвечают современным представлениям науки . Сложно вообще одно­значно констатировать наличие феномена «распределение», в данном случае лишь ранговые взаимодействия «накладывались» на биосоциаль­ный механизм «порядка клевания».

Как было отмечено, палеолитическое общество - это, прежде всего, общество молодежи, внешне активное и с высокой внутренней динами­кой структуры и управления. Очевидно, что группы охотников, зани­мающиеся массовой загонной охотой, отличались от групп собирателей моллюсков и т. д. Соответственно, следует полагать, имели место раз­личные формы организации управления, которые можно выделить в две. В первой, которая, как правило, складывалась в относительно безопасной и благоприятной окружающей среде, группа в целом носила относитель­но неустойчивый характер, возглавлял ее единственный лидер. При угро­зе внешней опасности, которая существовала, к примеру, в открытых саваннах или степях, группы носили более многочисленный и устойчи­вый характер, внутренняя организация также была более структуриро­ванной (наличие мужских «союзов»), имелось несколько лидеров. Тем самым обеспечивалась большая эффективность группы в целом.

6. Концептуально-информационная система: ранги. Крайне сложно адекватно реконструировать характер концептуального управле­ния палеолитического общества. Очевидно лишь, что оно также неук­лонно и постоянно развивалось как элемент антропосферы. Повторим, на наш взгляд, недопустимо реконструировать «первобытное мышление» либо мировоззрение на основе анализа обществ - «изолянтов», по на­стоящее время обладающих аналогичной историческому палеолитиче­скому обществу материально-технической базой. Современные «палео­литические» общества - не «застывшие» во времени копии исторических палеолитических обществ, а результат длительного развития данных об­ществ в особых условиях.

Следует полагать, исторический палеолитический человек большую часть времени был «погружен» в окружающий мир («внутренний моно­лог» был редок), мышление по большей части носило ситуативный, син­кретичный характер, такие сложные представления, как собственное «я», понятие об индивидуальной смерти и т. п., еще не сформировались. Практику же ритуальных захоронений необходимо рассматривать как

^?7 В данном случае критику обществоведов со стороны этологов следует при­знать обоснованной. «Движение» от реципрокности к редистрибуции также не отве­чает современным данным науки. Феномен редистрибуции носит первичный харак­тер и наблюдается еще у социальных млекопитающих (см.: Дольник В. Р. Этологиче- ские экскурсии по запретным садам гуманитариев // Природа. 1997. Июль).

генетически восходящую к биосоциально обусловленным реакциям на гибель члена группы, а не как свидетельство о наличии представлений

о загробном существовании.

Однако, как было выше указано, можно с достаточной уверенностью констатировать возникновение в палеолите таких информативных кате­горий организации социума, как ранги. К сожалению, после Ф. Энгельса исследователи не проявляли особый интерес к историческому анализу категориального аппарата системы родства. На наш взгляд, тот понятий­ный аппарат, который рассматривался как первоначально адекватно от­ражающий семейно-брачные (сексуальные) отношения, в действительно­сти же служил для организации всего социального пространства, то есть ранговой системы (носящей, по существу, как было отмечено, гендерный характер).

Так, башкирская система родства знает следующие мужские катего­рии (по нисходящей по старшинству): апа (бабай, абзый, абзан), агай, кусты, ул (родственник старше отца, старший брат, младший брат, сын), которые охватывают всех без исключения кровных родственников, то есть аналогична гавайской системе в отношении универсальности. Одна­ко вывод об указанной системе как об аргументе в пользу группового брака был бы неверен. Прежде всего, необходимо учитывать, что в эпоху возникновения в языке указанных категорий когнитивная связь между половым актом и рождением, тем более отцовство не осознавались. Атай (отец) - позднейшее понятие, возникшее после осознания связи между половым актом и рождением - am (стрелять), и прямо связанное с социа­лизацией - атай (называет). Соответственно категории первоначально отражали не систему родства, а объективную ранговую систему и лишь в дальнейшем получили свое кровно-родственное содержание. Следует отметить совпадение мужских и женских категорий: апа - апай, бабай - абей, что свидетельствует в пользу вышесказанного. При этимологиче­ском анализе можно проследить, что корни «высших» рангов связаны с орудийной деятельностью, а «низших» - с характерным социальным взаимодействием. Так, аг-ай - старший брат и аг-ас - дерево; возможно, ап-а и l'1-аб - рукоять, аб-ай - осуществляющий заранее продуманную деятельность. Далее, кус-ты - младший брат и куш - присоединять, при­казывать, поручать, называть. Но наиболее ярко в пользу ранговой при­роды системы родства свидетельствуют категории ул - сын и кыз - дочь. Собственно первое (основное) значение слова ул означает категорию третьего лица, что можно было бы проигнорировать как совпадение, ес­ли бы кыз не означало соответственно и девочку, девушку вообще (ср.: кызыл - красный, кызыу, в том числе псих., - горячий, кызганыу, псих., - состояние, связанное с невозможностью исполнения желания). Таким образом, применение первоначально универсальных ранговых (рангово­гендерных) категорий с развитием общества было сужено, и кровно­