Глава 6.

щенно- и церковнослужители переводились из духовного сосло­вия и записывались в податное, а в возрасте от 15 до 40 лет под­лежали рекрутскому набору. Только в 1736 г поступило 7 тыс. рекрутов из духовного звания.

Репрессии обрушились и на архиереев. В 1730-1736 гг. прока­тилась волна судебных архиерейских процессов, к которым был причастен и Феофан Прокопович. Первым в 1730 г. был осужден воронежский архиепископ Лев (Юрлов), обвиненный в том, что при получении известия о воцарении Анны Иоанновны не отслу­жил торжественного молебна. По той же причине осужден киев­ский архиепископ Варлаам (Вонатович) и был сослан простым монахом в Кириллов Белозерский монастырь. Затем пострадали противники петровских церковных реформ и недружелюбно отно­сившиеся к Феофану Прокоповичу: архиепископ Феофилакт (Ло-патинский) и архимандрит Гедеон (Вишневский). Всего в 1730-1736 гг. пострадали 6 архиереев. Репрессии против высших ду­ховных лиц продолжались и после смерти Феофана Прокоповича в 1736 г., даже с еще большей суровостью. Известны имена не менее 10-ти архиереев, пострадавших в 1736-1740 гг.

«Ни до, ни после Анны русское правительство не обращалось с духовенством с таким недоверием и с такой бессмысленной жес­токостью». Архимандрит Дмитрий Сеченов говорил впоследствии (в 1742 г.), что духовенство «так устрашили, что уже и самые пас­тыри, самые проповедники слова Божия молчали и уст не смели о благочестии отверзти».

Произведены были и перемены в высшем управлении, пре­следовавшие цель еще большего ее подчинения светской власти. Вместо упраздненного Верховного тайного совета учрежден Ка­бинет министров, в подчинение ему был поставлен Синод, в ко­тором всеми делами заправлял Феофан Прокопович. Историк Русской церкви А.В.Карташев отмечает: «Синод был террори­зирован через него, и в потоке дел, приобретавших характер по­литического розыска, часто забегал вперед и рекомендовал суро­вые меры раньше органов государственных. Дух диктатуры каби­нет-министров поставил управление церковью в зависимость не только от учреждений государственных, но и прямо от лиц дикта­торов, именовавшихся тогда временщиками».

Правление Анны Иоанновны особенно тяжелым было для монастырей и монашества. 25 октября 1730 г последовал ее указ о строгом соблюдении запрета монастырям под каким бы то ни

161

было видом (покупки, дарения, завещания) приобретать земли. Приобретенная ими в нарушение этого указа земля отбиралась. Указом 11 февраля 1731 г. этот запрет был распространен и на малороссийские монастыри. Перепись монастырей и монашест­вующих, проведенная в 1732 г., открыла многих постригшихся в монахи вопреки установленных Петром I правил (разрешалось по­стригать только вдовых священнослужителей и отставных солдат). Указ 1734 г. потребовал неукоснительного исполнения этих пра­вил. На епархиального архиерея налагался штраф в размере 500 руб. Настоятель монастыря, который дозволил «незаконный» постриг, осуждался на пожизненную ссылку, а принявшего по­стриг «расстригали» и подвергали телесному наказанию. Установ­лена была бдительная слежка за «насельниками» монастырей. Настоятелей и настоятельниц обителей часто вызывали в Петер­бург в Тайную канцелярию, где их подвергали допросам о пове­дении монашествующих. Монашество, как и белое духовенство, также подвергалось опустошительным «разборам», которые про­водила Тайная канцелярия. Молодых иноков забирали в солда­ты, работоспособных отправляли на принудительные работы - на Урал и в Сибирь, остальных, «незаконно» постриженных, лиша­ли монашеского звания и изгоняли из монастырей. При «разбо­рах» привлекали к ответственности и настоятелей монастырей за «незаконный» постриг в монахи.

При Анне Иоанновне ужесточилась борьба с «расколом». Од­нако «раскол» продолжал распространяться. От правительствен­ных репрессий старообрядцы укрывались в лесах, бежали в Си­бирь, где в знак протеста и в качестве наиболее верного пути к «спасению души» совершали самосожжения. Самые страшные «гари» (самосожжения) совершались в уральских и сибирских лесах в 20-30-х годах ХVIII в. Для поимки «раскольников» посы­лались военные команды.

Восшествие на престол Елизаветы Петровны было встречено духовенством с ликованием и большими надеждами, которые вскоре получили свое оправдание. 15 декабря 1740 г., через три недели по восшествии на престол, Елизавета издает указ о прове­дении широкой амнистии пострадавшим в царствование Анны Иоанновны политическим и церковным деятелям. Были освобож­дены из тюремных казематов и возвращены из сибирской ссылки невинно пострадавшие иерархи, настоятели монастырей и церков­ных приходов. Им были возвращены их звания и должности. Как

162