Неправомерность подмены отношений распределения отношениями товарного обмена

Апологеты рынка приложили немало усилий к тому, чтобы свести всю систему отношений распределения продуктов к товарным отношениям. Наибольшую лепту в эту ошибочную теорию внес американский экономист Дж. Б. Кларк (1847-1938). В своем труде "Распределение богатства» он посредством категорий "предельной полезности" и "предельной производительности" факторов производства выдвинул гипотезу, что каждый фактор создает свою долю дохода и, исходя из нее, попытался обосновать закон, который, "действуй он без сопротивления, дал бы каждому фактору производства ту сумму богатства, которую этот фактор создает"^*.

Из этой теории следует, что совокупный годовой доход общества делится между субъектами экономических отношений, которые являются собственниками определенных условий, или факторов, производства, по правилам товарного обмена. В современном обществе такой обмен совершается между собственниками рабочей силы – наемными работниками, собственниками природных ресурсов (земли), собственниками капитала (главным образом денежного) и предпринимателями.

Вопрос о том, какой ресурс находится в собственности предпринимателей, для рыночных теорий является очень неудобным. По логике общих рассуждений предприниматели, которые не имеют собственного капитала, могут иметь в своей собственности только предпринимательские способности. Но рассматривать прибыль предпринимателя как предельный продукт этой способности не представляется возможным. Существование предельного продукта предполагает, что соответствующий фактор является бесконечно делимым и полностью однородным. Поскольку предпринимательство не обладает такими свойствами, то происхождение предпринимательского дохода теорией Дж. Кларка объяснить нельзя.

Цены на факторы производства в процессе их купли-продажи, согласно рыночным теориям, определяются соотношением спроса и предложения. При этом спрос на каждый фактор зависит не только от цены последнего, но и от цен на другие факторы. Это обусловлено тем, что факторы в известной мере взаимозаменяемы. Например, экскаватор можно заменить определенным количеством землекопов с лопатами, новый участок земли – применением дополнительного количества удобрений и технических средств, повышающих урожайность имеющегося участка, и т.д. Поэтому предприниматель или иной организатор производства принимает решение о приобретении дополнительной единицы того или иного фактора, исходя из расчета их альтернативных стоимостей.

Технология расчета минимизации издержек на приобретение того или иного фактора производства будет показана в главе 16. В данном же случае необходимо уяснить, что между субъектами экономической деятельности осуществляется не распределение, а перераспределение доставшихся им долей как совокупного годового продукта, так и, в особенности, накопленного общественного богатства. Сами же доли богатства, достающиеся тем или иным социальным группам, как было сказано выше, определяются функциональными ролями, которые они выполняют в процессе присвоения ресурсов, и местами, которые они занимают в системе функционального разделения труда. Дополнительным условием, в известной мере предопределенным ролью и местом социальных групп в системе общественного разделения труда, является степень групповой сплоченности, организованности, обусловливающая силу влияния социальных групп на власть.

Так, во всех формах общинного хозяйства, где товарных отношений нет вовсе, наилучшие куски пищи, редкие предметы и наиболее комфортные места отдыха, всегда доставались главам общин. В сообществах, промышляющих войной, наибольшие доходы достаются военачальникам, в торгово-финансовых – купцам и банкирам. Впрочем, за примерами, иллюстрирующими зависимость долей доходов социальных групп от их экономических функций, далеко ходить не надо. Стоило только современному российскому обществу заменить командно-административную экономическую систему на рыночную, как тут же изменилось соотношение доходов действующих социальных групп. Если в СССР доходы распределялись "по труду" и наибольшая доля дохода доставалась функционально наиболее значимому в обществе партийно-государственному аппарату, то в постсоветской России они стали распределяться по законам рынка, причем "дикого", неуправляемого рынка, который реально установился в обществе. В результате доходы стали делиться "по предприимчивости" и наибольшую долю доходов стали получать предприниматели, причем самую большую из них – предприниматели, действующие в сфере финансов и торговли.

С позиций рыночных теорий невозможно объяснить рост дифференциации доходов 10% самых бедных и 10% самых богатых семей России за какие-нибудь 2-3 года с 4 до 14 раз. Это можно объяснить только изменением значимости различных способов создания доходов и, соответственно, изменением значимости социальных групп в экономике общества. Если в СССР основным способом получения доходов являлся производительный труд, то в современной России финансово-спекулятивная деятельность. Поэтому в новых условиях наибольшую общественную значимость и одновременно наиболее благоприятные возможности для обогащения получили люди, способные осуществлять такую деятельность.

Повышение значимости финансово-спекулятивной деятельности не только в России, но и во всем мире не случайно. Это явление обусловлено качественно новым уровнем развития международного рынка, повышением роли денег как средства обращения в мировом масштабе, дающей их обладателям возможность достижения невиданной прежде свободы от общественного контроля и приобретения общественной власти. Поэтому в современном мире по существу происходит то же, что происходило в Голландии, Англии и некоторых других странах Европы в период зарождения капитализма в XVI-XVII вв., когда основное богатство создавалось пиратством и торговлей с колониальными странами. Не случайно новейшие формы финансово-спекулятивной деятельности, например, современный оффшорный бизнес прямо называют "пиратством ХХ века".

Подведем итог: по законам рынка происходит перераспределение продуктов, доходов и богатства между субъектами экономической деятельности. Доли богатства, достающиеся тем или иным социальным группам, регулируются особыми законами распределения, а не рыночного обмена.

Понимая эти законы, нетрудно предсказать, что нынешний триумф финансово-спекулятивного капитала не продлится слишком долго. Аферы финансовых спекулянтов в сфере банковского и оффшорного бизнеса вызывают законное желание государств развитых рыночных стран взять эти сферы деятельности под более жесткий контроль. Если исходить из прогнозов, что важнейшими формами деятельности, обеспечивающими эффективность экономики в постиндустриальном обществе, будут информационная и научная сферы, то можно также прогнозировать повышение доли доходов социальных групп, работающих именно в этих сферах.