3.2. Применение норм права иностранного государства

по вопросам исковой давности

Применение норм права иностранного государства по вопросам исковой давности осуществлялось МКАС независимо от того, считаются ли они в соответствующем государстве нормами материального или процессуального права. В этой связи необходимо иметь в виду, что в англо-американском коллизионном праве, основанном на системе судебных прецедентов, обобщенных в ряде авторитетных публикаций, исковая давность признается институтом процессуального права. Это влекло за собой тот вывод, что суд должен руководствоваться по вопросам исковой давности собственным процессуальным правом, т.е. законом суда. Принципиально иной подход в практике отечественного международного коммерческого арбитража используется издавна <1> и обоснован в литературе <2>. Необходимо отметить, что даже в государствах, где исковая давность признается институтом гражданского процесса, подход к применению иностранных правил об исковой давности сильно изменился. Так, в Великобритании принят в 1984 г. специальный Закон об иностранных исковых сроках, по которому в английском международном частном праве нормы об исковой давности иностранного права считаются относящимися к материальному праву договора <3>.

--------------------------------

<1> См.: Арбитражная практика. Ч. V. М., 1975. С. 90 - 94 (решение по делу N 37/1966 от 15.02.67). В этом решении состав арбитража, придя к выводу, что договоры сторон, из которых возник спор, были заключены в 1962 г. на территории Англии, признал, что при рассмотрении вопроса о сроке исковой давности применимо английское право как закон страны места заключения договоров. Поскольку по английскому праву общий срок исковой давности составляет шесть лет и исковое заявление по данному делу было направлено в арбитраж через четыре с половиной года после возникновения права на иск, он отклонил ходатайство ответчика об отказе в иске за пропуском срока исковой давности. Ответчик основывал свои возражения на правилах ГК РСФСР 1964 г. (ст. 78), устанавливающих 3-летний общий срок исковой давности.

<2> См., в частности: Лунц Л.А. Курс международного частного права. Общая часть. М., 1973. С. 302, 303.

<3> Foreign Limitation Period Act 1984. См.: Шмиттгофф К. Экспорт: право и практика международной торговли. М.: Юрид. лит., 1993. С. 365. Действие закона распространяется на Англию и Уэльс. Текст закона см.: Международное частное право: Иностранное законодательство. М.: Статут, 2000. С. 211 - 213.

И в практике судов США пробивает себе дорогу тенденция, направленная на отказ от характеристики института исковой давности в качестве процессуального и на применение подхода о выборе закона, принятого в международном частном праве <1>.

--------------------------------

<1> См.: Садиков О.Н., Краснова Н.Л. Исковая давность в международном частном праве // Российский ежегодник международного права 1992. СПб., 1994. С. 138 - 142.

Договоренность сторон применять к своим отношениям иностранное право или признание применимым иностранного права путем использования коллизионного критерия влечет разрешение спора по нормам соответствующего иностранного права. Так, при рассмотрении одного из споров <1> ответчик (российская организация) ссылался на пропуск исковой давности, установленный российским законодательством. Применимость к спору российского законодательства была обусловлена тем, что местом подписания этого контракта в 1989 г. являлась Москва (ст. 566 ГК РСФСР 1964 г.). Поскольку в дальнейшем ответчик согласился с предложением истца о применении к данному спору норм шведского материального права, тем самым отпали его возражения по поводу пропуска срока исковой давности (в шведском праве применяется общий десятилетний срок давности). В то же время соглашение сторон контракта о выборе применимого права не распространяется на требование по гарантии, являющейся хотя и акцессорным, но самостоятельным обязательством. Поскольку гарант, привлеченный в процесс как соответчик, не согласился на применение к его обязательству права, избранного сторонами контракта, МКАС определил применимое право в отношении этого обязательства на основании коллизионной нормы российского законодательства. Учитывая, что в соответствии с нормами российского законодательства срок давности по требованию к гаранту как солидарному ответчику был пропущен, в иске к гаранту отказано. В то же время требования истца в отношении основного ответчика удовлетворены в доказанном истцом размере с учетом предписаний шведского материального права.

--------------------------------

<1> Решение от 03.02.95 по делу N 138/1993 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 28 - 32).

Признав применимым к отношениям между узбекской и грузинской организациями материальное право Республики Узбекистан, состав арбитража отказал в иске узбекской организации на основании норм ГК Узбекистана, поскольку иск был заявлен по истечении срока исковой давности и ответчиком было заявлено ходатайство об отказе в иске со ссылкой на это обстоятельство <1>.

--------------------------------

<1> Решение от 13.05.05 по делу N 79/2004 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 2005 г. С. 185 - 188).

Применяя нормы иностранного законодательства, МКАС проверяет, не изменились ли они по сравнению с официально опубликованными в России текстами на русском языке. Так, при разрешении спора между болгарской и российской организациями <1> были использованы положения болгарского Закона об обязательствах и договорах 1950 г. с учетом изменений, внесенных в него в 1993 г. В решении указано, что болгарским гражданским законодательством (ст. 110 Закона об обязательствах и договорах 1950 г.) предусмотрен общий пятилетний срок исковой давности. Вместе с тем в соответствии с п. "в" ст. 111 этого Закона (в редакции 1993 г.) к требованиям о взыскании процентов и других периодических платежей применяется трехлетний срок. Согласно ст. 114 Закона срок исковой давности исчисляется со дня, в который возникло право требования. Поскольку на момент предъявления истцом иска общий срок исковой давности, предусмотренный применимым правом, не истек, заявление ответчика о пропуске истцом срока относительно требования об уплате основного долга является необоснованным. В то же время требование истца об уплате ему процентов годовых за период, превышающий три года, удовлетворению не подлежит в связи с пропуском срока исковой давности.

--------------------------------

<1> Решение от 28.04.97 по делу N 64/1996.

Болгарское право было применено по вопросам исковой давности и при разрешении другого спора <1> с учетом того, что истец в исковом заявлении и ответчик в отзыве на иск ссылались на него как на применимое право к их отношениям. Состав арбитража признал необоснованным заявление ответчика о пропуске истцом срока исковой давности, приняв во внимание, что сторонами было подписано соглашение, устанавливающее сроки погашения задолженности, а на момент предъявления иска не истек общий пятилетний срок исковой давности, установленный законодательством Болгарии для такого рода требований, исчисляемый с даты его возникновения. В решении отвергнуты доводы ответчика о недействительности указанного соглашения.

--------------------------------

<1> Решение от 02.06.05 по делу N 131/2004 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 2005 г. С. 232 - 236).

Вопрос о юридическом значении признания долга возник и при разрешении спора между польской и российской организациями, по которому составом арбитража было признано применимым польское право <1>. В этом деле ответчик (польская организация) просил в иске отказать, утверждая, что в силу действующего польского законодательства признание долга не прерывает срока исковой давности. Оспаривался им и сам факт признания долга. Основываясь на действующем тексте ГК Польши (абз. 2 ст. 123), состав арбитража пришел к выводу, что признание лицом требования в силу польского законодательства прерывает течение срока исковой давности, а из содержания подписанных сторонами протоколов и других обстоятельств следует, что 4 ноября 1994 г. ответчик признал долг и соответственно истцом, предъявившим иск 19 ноября 1996 г., не пропущен трехлетний срок исковой давности, установленный польским законодательством. Иск был удовлетворен в полной сумме.

--------------------------------

<1> Решение от 21.04.98 по делу N 466/1996.

Разрешая спор <1> на основании норм права Беларуси, МКАС пришел к следующим выводам. Согласно ст. 74 ГК Беларуси (далее - ГК РБ) по искам о взыскании неустойки (штрафа, пени) применяется сокращенный срок исковой давности в 6 месяцев. Течение этого срока начинается со дня возникновения права на иск; право на иск возникает со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (ст. 76 ГК РБ). Истец узнал о том, что его право нарушено в июне 1994 г., когда прекратились поставки товара. В соответствии со ст. 79 ГК РБ течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга; после перерыва течение срока исковой давности начинается снова, а время, истекшее до перерыва, не засчитывается в новый срок. В данном случае течение срока исковой давности было прервано 19 сентября 1994 г., когда ответчик в подписанном им с истцом протоколе совместного заседания представителей истца и ответчика признал задолженность и обязался ее ликвидировать до 15 октября 1994 г. Заявление ответчика о том, что этот протокол юридической силы не имеет, поскольку он не был подписан главным бухгалтером, МКАС отклонил, указав, что оно не было обосновано ответчиком ни нормами действовавшего на тот период времени законодательства Российской Федерации, ни представлением соответствующих документов, устанавливающих на предприятии ответчика полномочия его руководителя и главного бухгалтера. Констатировав, что вторично истец узнал о том, что его право нарушено, 15 октября 1994 г., когда ответчик не погасил полностью свой долг, МКАС признал, что иск заявлен в пределах срока давности, учитывая, что на дату предъявления иска еще не истек шестимесячный срок, исчисленный с 15 октября 1994 г.

--------------------------------

<1> Решение от 21.03.96 по делу N 93/1995 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг.).

Признав применимым к отношениям сторон (путем использования коллизионного критерия) бельгийское право <1>, состав арбитража отверг заявление ответчика о пропуске срока исковой давности, учитывая, что ГК Бельгии (ст. 2262) установлен общий 30-летний срок исковой давности. Ответчик же необоснованно исходил из применения к отношениям сторон российского права и соответственно считал, что применим трехлетний срок исковой давности.

--------------------------------

<1> Решение от 31.05.02 по делу N 120/2001 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 2001 - 2002 гг. С. 349 - 352).

Практические последствия неправильного подхода российской организации к определению применимого национального права при отсутствии по этому вопросу соглашения сторон наглядно видны на примере еще одного дела, рассмотренного МКАС <1>. Иск был предъявлен японской фирмой к российской организации в связи с частичной оплатой товара, поставленного по контракту, заключенному сторонами на территории России в феврале 1994 г. Ответчик, полагая, что к отношениям сторон применимо российское право, не представил никаких возражений по существу требования, сославшись на пропуск истцом срока исковой давности, предусмотренного российским законодательством. В заседание его представители не явились, хотя уведомление о месте и времени слушания ответчик получил своевременно. Руководствуясь ст. 166 Основ ГЗ 1991 г., арбитры сочли применимым к отношениям сторон право страны продавца, т.е. японское. На основании ст. 159 Основ ГЗ 1991 г. по вопросам исковой давности была применена ст. 522 Торгового кодекса Японии, которая по обязательствам из торговых сделок устанавливает общий срок исковой давности в пять лет. Поскольку этот срок истцом пропущен не был, а ответчик не представил никаких возражений по существу его требований, иск был удовлетворен.

--------------------------------

<1> Решение от 30.06.98 по делу N 195/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 138 - 140).

Заявление ответчика о пропуске срока исковой давности должно мотивироваться. Такое заявление, не содержащее никаких обоснований, не может быть рассмотрено по существу. К такому выводу пришел состав арбитража, разрешая спор на основании норм индийского права, которое было признано применимым к отношениям сторон путем использования коллизионного критерия <1>.

--------------------------------

<1> Решение от 12.11.03 по делу N 226/2001 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 2003 г. С. 234 - 243).

К контрактам международной купли-продажи товаров, в которых участвуют российские организации, при определенных условиях применима Конвенция об исковой давности в международной купле-продаже товаров 1974 г., но не в качестве международного договора Российской Федерации <1>, а в силу того, что ее участником является иностранное государство, право которого применимо к данному контракту. Таких условий два. Во-первых, данное государство участвует не только в Конвенции, но и в Протоколе к ней 1980 г. Во-вторых, участник Протокола не сделал оговорку, исключающую применение Конвенции к контрактам, коммерческие предприятия сторон которых находятся в государствах, не участвующих в Конвенции. Такие оговорки действуют в отношении Чешской Республики, Словацкой Республики и США. Правила Конвенции применяются (по состоянию на 14 мая 2009 г.) в отношении контрактов российских предпринимателей, когда они регулируются правом следующих 17 государств: Аргентина, Беларусь, Бельгия <2>, Куба, Египет, Гвинея, Венгрия, Либерия, Мексика, Молдова, Парагвай, Польша, Румыния, Словения, Уганда, Уругвай и Замбия.

--------------------------------

<1> Хотя Советским Союзом эта Конвенция была подписана, однако для России она не вступила в силу, поскольку не была ратифицирована ни Советским Союзом, ни Российской Федерацией. В ряде споров, к отношениям сторон по которым подлежало применению российское материальное право, истцам, необоснованно ссылавшимся на эту Конвенцию, МКАС отказал в иске за пропуском срока исковой давности, установленного российским гражданским законодательством. Например, по спорам: между российской организацией и английской фирмой (решение от 20.10.98 по делу N 31/1998. См.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 183 - 185); между российской организацией и индийской фирмой (решение от 30.12.98 по делу N 62/1998. См.: Там же. С. 250 - 256); между фирмой из ОАЭ и российской организацией (решение от 19.04.2000 по делу N 252/1999. См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 245 - 250); между германской фирмой и российской организацией (решение от 22.12.05 по делу N 44/2005. См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 2005 г. С. 359 - 361). Аналогичные ошибки по этому вопросу допущены в российской юридической литературе. Например, в статье К. Лебедева, опубликованной в журнале "Хозяйство и право" (N 11 за 1998 г. С. 36), и Комментарии к части третьей ГК РФ, подготовленном коллективом Московской государственной юридической академии, изданном в 2001 г. (см.: Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть третья (официальный текст от 26 ноября 2001 г.): Постатейный научно-практический комментарий. Издатель: Агентство (ЗАО) "Библиотечка "Российской газеты". М., 2001. С. 178). В последнем издании без всяких на то юридических оснований утверждается, что нормы указанной Конвенции, являющейся международным договором России, имеют прямое действие на ее территории, что необходимо учитывать российским судам.

<2> Для Бельгии Конвенция вступила в силу с 1 марта 2009 г.

Следует обратить внимание на то, что к числу государств, участвующих в Конвенции без поправок, внесенных Протоколом 1980 г., относятся: Босния и Герцеговина, Бурунди, Доминиканская Республика, Гана, Норвегия, Сербия, Украина, Черногория. Когда в отношении контрактов российских организаций действует право этих государств, Конвенция неприменима.

Применение указанной Конвенции к отношениям по контрактам, заключенным российскими организациями, требует внимательного анализа ее положений, имея в виду, что содержащееся в ней регулирование во многом отличается от соответствующих норм ГК РФ. В работах автора <1> приводится перечень моментов, на которые следует обратить особое внимание. Необходимо при этом учитывать, что большая часть других публикаций по этой Конвенции относится к периоду, когда в России действовал ГК РСФСР 1964 г. и соответственно в сравнительном плане не могли учитываться новые подходы, нашедшие отражение в Основах ГЗ 1991 г. и в ГК РФ.

--------------------------------

<1> См.: Розенберг М.Г. Исковая давность в международном коммерческом обороте: практика применения. М.: Статут, 1999. С. 63 - 65; Он же. Международный договор и иностранное право в практике Международного коммерческого арбитражного суда. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2000. С. 119 - 120.

В случае применения по вопросам исковой давности норм национального права соответствующего государства также необходима внимательность. Необходимо учитывать, что в законодательство ряда государств внесены изменения в нормы, регулирующие исковую давность (например, в Германии и Франции). Следует также иметь в виду, что в праве многих государств, как и в российском законодательстве, наряду с общим сроком исковой давности установлены и специальные сроки и неодинаков порядок их исчисления и применения. Кроме того, имеются государства, в которых действует несколько правовых систем (отличается законодательство, действующее в отдельных их территориальных единицах - провинциях, штатах и т.п.). Примером могут служить Австралия, Великобритания, США, Канада. Поэтому необходимо в каждом случае разобраться, какая из правовых систем подлежит применению и каково содержание соответствующих норм, регулирующих исковую давность. В части третьей ГК РФ (ст. 1188) предусмотрено, что в случаях, когда применению подлежит право страны, в которой действуют несколько правовых систем, применяется система, определяемая в соответствии с правом этой страны. Если же это невозможно, применяется правовая система, с которой отношение наиболее тесно связано.