среди народов Западной Европы, а не в России; почему ислам при- жился именно на арабском Востоке и в Азии, а не в Европе и Рос- сии? Давно отмечено, что одна и та же религия (и даже конфессия), попадая в лоно той или иной национальной культуры, приобрета- ет свойства последней. Религия как бы накладывается на сознание и психологию народа, подстраивается под нормы господствующей культуры. Очевидно, что мировые религии несут на себе печать культурных особенностей народов, которые их создали. В этом смысле религия рождается национальной культурой, но не наобо- рот. В контексте данной логики можно утверждать, что религия, религиозные общины влияют на государство и право не непосред- ственно, а опосредованно. Конфликт между конфессиональными группами одного государства или конфликт между государствами разных вероисповеданий - это религиозный конфликт во вторую очередь, в первую - это борьба за материальные интересы и полити- ческое господство, приправленная религиозной демагогией. Разу- меется, люди идентифицируют себя и по религиозному основанию, что может быть дополнительным стимулом к социальной диффе- ренциации и даже розни. Но религия в качестве основания соци- альной дифференциации всегда уступает основаниям более фунда- ментальным, а именно - этнической и классовой принадлежности. Религию можно поменять, этническую принадлежность изменить невозможно; стать собственником имущества много сложнее, чем принять ту или иную религию.

5. Государство и война

Война - в природе вещей, как говорили древние (например, Ге- раклит, Платон или Аристотель). История человечества - это исто- рия войн. Война - одна из форм борьбы за существование, которая приобретает социокультурный характер. Люди воевали всегда, они прибегали к физическому уничтожению себе подобных, когда не оставалось других средств в отстаивании своих интересов. Государ- ства возникали разными путями и способами, но военный - наи- более распространенный. Война всегда ставит на грань физического выживания то или иное сообщество людей, власть, и особенно госу- дарственная власть, многократно усиливает возможности выжива- ния в условиях войны. Война резко ускоряет генезис государства, формируя его ядро: армию, администрацию и органы прямого при- нуждения. Государство, возникнув из войны, в дальнейшем видит свою главную цель в подготовке к войне (оборонительной или заво- евательной). Такая установка вполне естественна, поскольку пора- жение в войне может повлечь за собой гибель государства и народа, его создавшего. В этом смысле военная организация - ядро любо-

389

го нормального государства, нормальное государство всегда либо готовится к войне, либо ведет ее. Забота об обороноспособности - первейшая для государства, поскольку речь идет о его собственном выживании и выживании народа. Между государственным насили- ем и войной существует прямая связь. Власть - это всегда насилие, государство делает насилие институциональным и легитимным. Естественный рефлекс власти - осуществление своего господства, расширение экспансии на возможно больший круг лиц и возможно большую территорию. Встречая на своем пути сопротивление, госу- дарственная власть прибегает к силе, вплоть до военной. Примене- ние военной силы, война - последний и главный аргумент государ- ства, к которому оно прибегает для установления своего господства. В данном случае не важно, о каком враге идет речь - внутреннем или внешнем. Государство развязывает войну, повинуясь своему инстинкту к господству. В этом отношении война есть проявление природы государства, его стремления к верховенству внутри страны и за ее рубежами. Война до предела обнажает суверенитет государ- ства: готовясь к войне или ведя войну, оно вправе распоряжаться жизнями своих граждан и захваченных врагов. Суверенитет госу- дарства проявляется также в том, что государство самостоятельно определяет врага и навязывает свое понимание врага обществу. Су- веренная власть проявляет себя в объявлении войны и заключении мира, в мобилизации всех ресурсов общества для победы над вра- гом. Быть суверенным для государства означает способность вести войну и выиграть ее.

Феномен войны вскрывает сложные взаимосвязи между обще- ством и государством. Существуют две полярные позиции. Первая восходит к идеологии эпохи Просвещения, наполненной идеями гу- манизма. Суть данного подхода состоит в том, что войны развязыва- ют государства, используя народные массы в качестве послушного орудия господствующих классов. Классы, стоящие у власти, развя- зывают войны для достижения своих корыстных интересов, а на- родные массы используются в качестве пушечного мяса. Данная по- зиция наиболее ярко была представлена у марксистов, в частности у большевиков. В годы Первой мировой войны В.И. Ленин провоз- гласил лозунги о поражении буржуазно-помещичьего правитель- ства и превращении империалистической войны в гражданскую. Логика данного подхода вырастала из той мысли, что государство - организация господства эксплуататорских классов, противосто- ящая эксплуатируемым народным массам. Следовало, полагали русские марксисты, обобществить средства производства и на этой основе изменить классовую природу государства, сделать его обще- народным. В этом случае государство утрачивает свои агрессив- ные свойства, становится миролюбивым. Отсюда - официальная

390

позиция советского государства о необходимости борьбы за мир и разоружение. На самом деле первое в мире социалистическое го- сударство с первых своих шагов демонстрировало внешнюю агрес- сию, продолжая традицию русского имперского великодержавия. К середине XX в. «миролюбивое советское государство» подчинило себе половину мира, угрожая уничтожить другую его половину. За политической демагогией о миролюбивой внешней политике со- циалистического государства стояла неизменная природа государ- ственной власти, ее стремление к расширению господства любыми средствами, включая военные. Тезис о миролюбивых эксплуатиру- емых массах и агрессии эксплуататорского государства нашел свое отражение в оценке национал-социализма в Германии. Советская пропаганда подавала дело так, будто миролюбивый немецкий рабо- чий класс, одержимый идеей солидарности с пролетариатом других стран, был на время «оболванен» нацистскими вождями. Якобы не- мецкий народ, одурманенный нацистской идеологией, был только средством в осуществлении преступных планов фюрера. На самом деле широкие слои германского общества прекрасно понимали, что сулят им территориальные приобретения, они понимали, за что во- евали. Таким образом, позицию, взросшую на основе просветитель- ства и гуманизма, можно сформулировать так: войны развязывают государства, народы оказываются здесь жертвой своекорыстной по- литики правящих классов: источник военной агрессии - государ- ства, народы в целом миролюбивы. Следует вспомнить, что данный тезис использовался анархистами, видевших в государстве причину всех социальных зол, включая войну.

Другая крайняя позиция представлена у фашистов разных ма- стей, для которых именно нация, народ - источник военной агрес- сии, государство - лишь средство ведения войны. Так, идеологи национал-социализма полагали, что история есть борьба рас - пол- ноценной с неполноценными. Война между государствами есть борьба между нациями за физическое выживание. Как утверждал Гитлер, война есть «самое сильное и самое классическое выраже- ние жизни». Нация, становясь на путь войны, стремится обеспечить собственную жизнь. Отсюда цель войны: физическое уничтожение противостоящей нации. Война напрягает до высшей степени все че- ловеческие силы, налагает печать благородства на народы, ведущие войну, воспитывает патриотов. Согласно данной логике именно в нации лежит потребность в войне, государство ее только формули- рует и предлагает массам в виде несложных пропагандистских кли- ше. Народ, движимый стремлением к физическому выживанию, об- речен вести войну. Государство главным образом и создается затем, чтобы аккумулировать силы нации для ведения войны. В контексте такого подхода государство и общество являют собой монолитное

391

единство, они в одинаковой мере заинтересованы в войне. Война не только не противопоставляет интересы общества и государства, но напротив, выражает их единство. Если следовать позиции фа- шистов, то именно нации ответственны за развязывание войн, они являются источником агрессии, государства и их руководители выступают лишь орудием воли масс. Односторонность такой по- зиции проявилась при первых же серьезных военных поражениях фашистских режимов: в 1943 г. пал режим Муссолини, в 1944 г. едва не удалось покушение на Гитлера, а после мая 1945 г. и итальянцы, и немцы публично отреклись от своих вождей и проводимой ими политики. Немцы до настоящего времени публично говорят о чело- веконенавистнической природе нацизма, противоречащей, с их точ- ки зрения, коренным интересам германского общества. Здесь надо отчетливо понимать, что только военное поражение Германии и ее сателлитов заставило немцев отречься от нацизма и провозгласить себя миролюбивой нацией.

Разумеется, не государство порождает войну, а совокупность ус- ловий, в которых оказывается общество. Государство не порождает войну, но переводит ее на более высокий уровень культуры. Война, как отмечал П.Б. Струве, - это противоборство культур и побежда- ет та из них, в которой уровень правосознания, дисциплины и по- рядка оказывается выше. Общество - источник не только государ- ства, но также всех явлений культуры, которая сама по себе может выступать патогенным фактором. С точки зрения психоанализа культура есть система запретов, которые, подавляя влечения ин- дивидов, вызывают в них агрессию, требующую выхода. Возника- ет неразрешимое противоречие: общество создает культуру, чтобы блокировать деструктивные наклонности масс, но сама эта блокада рождает новую агрессию. Индивид сам по себе агрессивен, это одно из его врожденных антропологических качеств, культура же, стре- мясь погасить агрессию, воспроизводит ее с новой силой. Налицо бесконечная спираль все возрастающей агрессии, спровоцирован- ной самой культурой. Как верно заметил Э. Фромм, патогенность культуры рождает формы агрессии, не наблюдаемой в природе. Так, животное убивает, как правило, в двух случаях: для добывания пищи и в целях самозащиты. Человек убивает человека по мотивам, рожденным патологией социальной среды: из мести, из зависти, из властолюбия, просто из желания убивать. Война - это явление культуры, в природе, в животном мире войн нет. Война - это фор- ма целеполагающей деятельности, это крайнее проявление органи- зованного насилия с использованием средств духовной и матери- альной культуры. Повторим, что государство не порождает войну, оно лишь придает ей более организованный, целенаправленный характер. Война - следствие патогенного воздействия социальной

392

среды. Можно, конечно, утверждать, что причина войн - материаль- ные интересы масс, недостаток еды, территории и т.п. Однако следу- ет помнить, что борьба за ресурсы ведется не просто биологическим организмами, а существами, наделенными сознанием, волей и пред- ставлением о нравственности. Война включает и использует чисто животные механизмы (агрессию, например), но она невозможна вне рамок культуры. Любое организованное насилие предполагает смыс- ловую и ценностную модель, всегда возникающую даже помимо воли субъекта. Государство резко интенсифицирует духовные процессы, связанные с оправданием войны, введением ее в плоскость культуры.

Одно из проявлений окультуривания войны - возникновение идеологии национализма и патриотизма. Н.А. Бердяев пишет: «Раз- личение между нацией и народом, национальным и народным не есть только вопрос терминологический. Оно еще явственнее в дру- гих языках (nation и peuple, Nation и Volk). Народ есть реальность гораздо более первичная и природная, чем нация, в народе есть что-то дорациональное. Нация же есть сложный продукт истории и цивилизации, она есть уже продукт рационализации. Самое же важное, что народ есть реальность более человеческая, чем на- ция. Народ есть люди, огромное количество людей, достигшее единства, оформленности и получившее особые качества. Нация же не есть люди, нация есть принцип, господствующий над людь- ми, есть правящая идея. Можно было бы сказать, что народ кон- кретно-реален, нация же абстрактно-идеальна. Слово «идеально» не является в данном случае похвалой, наоборот, оно означает большую степень объективации и отчуждения человеческой при- роды, большую степень обесчеловечения. Нация глубже связана с государством, чем народ. Народничество часто носило антиэта- тический и анархический характер, национализм же всегда этати- чен, всегда хочет сильного государства, всегда в сущности дорожит государством более, чем культурой. Народ стремится выразить себя в образах, он создает обычаи и стиль. Нация же стремится выразить себя в государственном могуществе, она создает формы власти»*. Бердяев прав в том, что нация и порожденный ею на- ционализм связаны с государством. Нация - это и есть народ, до- стигший в своем культурном развитии до уровня, когда возмож- но создание государства. Национализм как форма проявления ненависти к другим нациям, как способ провозглашения своего превосходства над ними - его уродливая гипертрофия. В сво- ей основе национализм - естественная идеологическая основа

* Бердяев НА. О рабстве и свободе человека. Опыт персоналистиче- ской философии // Бердяев Н.А. Царство Духа и царство Кесаря. М„ 1995. С. 101.

393

любой государственности. Народ дорастает до своей государ- ственности и становится нацией только тогда, когда оказывает- ся способным сформировать культуру политической идеологии. В XX столетии десятки народов Азии, Африки, Латинской Амери- ки шли к созданию своего государства под флагом национализма, иначе и быть не могло. Страна, ведущая войну, обязана исполь- зовать идеологию национализма и патриотизма, поскольку речь идет о существовании самой национальной государственности, а значит и народа, нации как самостоятельного субъекта исто- рии. Национализм и патриотизм - явления духовной культуры, свидетельствующие о высоком уровне политического сознания нации. Попытка, как это делает Бердяев, разделить общество на народ и нацию выглядит умозрительной и искусственной. Народ, ставший нацией и создавший свою государственность, не может позволить себе отказаться от идеологии национализма без риска утраты своей государственности. Идеология национализма и па- триотизма - тот остов правосознания, на котором формируется государство. Попытка отказаться от политической идеологии во время войны почти неизбежно влечет за собой военное пораже- ние. Национализм и патриотизм есть способ духовной самоорга- низации народа в нацию, наиболее ярко проявляющейся в войне. Можно, конечно, говорить о насаждении политической идеоло- гии сверху, с использованием силы государственного аппарата (что действительно всегда имеет место), но эпицентр, источник данной идеологии, потребность в ней всегда исходит от народа, нации, государство лишь использует этот потенциал.

Государства, властные группировки, стоящие во главе их, дей- ствительно способны оказывать существенное влияние на развя- зывание войн. Особенно это касается современного государства, которое опирается в первую очередь не на общество, а на армию, госаппарат и полицию. Руководитель современного государства может начать войну, никого особенно не спрашивая. Конечно, в условиях демократии есть юридические процедуры, регули- рующие использование вооруженных сил за пределами страны, но есть политическая и военная целесообразность, способная нейтрализовать любую юридическую процедуру. Политический класс и общество это в общем понимают и в целом готовы со- гласиться с началом военных действий, если власть преподнесет это как некую необходимость и неизбежность. Главный вопрос в другом: готово ли общество нести тяготы войны, обеспечивая ее людскими и материальными ресурсами? Власть может объявить войну, мобилизовать население, предложив ему месяцы или даже годы материальных и духовных лишений, но готово ли общество их терпеть? Очевидно, что, если народ не готов класть на алтарь

394

победы материальные лишения, здоровье и жизни своих граж- дан, никакая власть ничего сделать не сможет. Заставить народ воевать против его воли невозможно даже методами массового террора, на этом пути власть ничего большего не получит, кро- ме полной апатии и всеобщей духовной деградации. И напротив, если власть пасует перед трудностями войны, а народ преиспол- нен стремления победить врага, власть так или иначе сменяется, становясь более адекватной настроению народа. Неспособность нации к жертвам ради своих интересов, ее неспособность к войне резко снижает боеготовность и боевую мощь государства. Миро- любие нации зачастую отражает не ее высокие гуманистические качества, а ее слабость, трусость и нежелание нести жертвы ради своих интересов. Неспособность нации к жертвам ставит под угро- зу независимость национального государства, честь и достоинство народа. История свидетельствует: сильные нации и государства воюют, слабые - борются за мир. Эпицентр, источник миролю- бия или воинственности находится не в государстве, а в народе, нации. Эгоизм и враждебность между нациями рождают эгоизм и враждебность между государствами. Формально войны развязы- вают государства, фактически запрос на войну формируется в об- ществе. В отличие от средневековья и Нового времени, когда войны велись армиями, не затрагивавшими мирное население, в XX в. во- йна становится тотальной, т.е. народ воюет против народа. Гитлер был одним из идеологов тотальной войны, но он лишь теоретиче- ски сформулировал ту реальность, которая сложилась в ходе Пер- вой мировой войны. Совершенствование вооружений, изобретение ядерного, химического и бактериологического оружия - следствие идеологии тотальной войны. Ядерная атака на Хиросиму и Нагаса- ки - проявление тотальной войны одного народа против другого. С помощью ядерного, химического и бактериологического оружия государство планирует убивать не только армии, но и сами народы, цель этого оружия - физическое уничтожение огромных масс насе- ления. В таком подходе лежит логика тотальной войны: поскольку фронт и тыл, армия и население представляют собой единое целое, уничтожения требует и армия, и население, обеспечивающее армию вооружением, продовольствием, обмундированием, живой силой. Эту же логику перенимает и современный терроризм, когда, борясь с государством, убивает невинных, мирных людей.

Война характерна тем, что развязывает агрессию людей, вой- на предоставляет возможность безнаказанно убивать. Как писал 3. Фрейд в своих поздних работах, война неизбежна потому, что она есть следствие недовольства культурой. Агрессия, накаплива- емая за счет запретов со стороны культуры, должна рано или позд- но выплеснуться, война - самый удобный для этого случай. В ходе

395

войны массы выплескивают агрессию на врага, ее разрушительное воздействие на само общество таким способом нейтрализуется. Го- сударство становится тем инструментом, тем каналом, посредством которого агрессия приобретает легитимный и законный статус. Государство официально снимает практически все запреты, дей- ствующие в условиях мирного времени, зверства войны становятся нормой. Имея в виду эту особенность связи государства и войны, анархисты клеймят государство как «главного организатора массо- вых преступлений». Война, с их точки зрения, есть массовое престу- пление, организатором которого выступает государство. Именно го- сударство, полагают они, резко понижаюет ценность человеческой жизни, лишая людей человеческого облика. Именно государство ответственно за нравственное падение, за нарушение базовых норм человеческого общежития, за попрание человечности. Действитель- но, в войне силовая природа государства достигает своего предела, война до логического конца обнажает сущность государственной власти, состоящей в способности подавлять и подчинять. Война точно показывает возможности государства в подавлении тех, кто не готов подчиняться добровольно. Государство в своем стремлении проявить и установить свое господство не останавливается перед массовыми убийствами, снимая все моральные запреты. Нюрн- бергский и другие трибуналы второй половины XX в., обвинившие государства в военных преступлениях, зафиксировали ту степень морального падения, до которого способна довести война. Вопрос об ответственности народа, породившего такое государство, обычно не ставится, что, конечно, неверно. Н.А. Бердяев писал в годы Пер- вой мировой войны: «Мы все так или иначе участвуем в войне. Уже тем, что я принимаю государство, принимаю национальность, чув- ствую всенародную круговую поруку, хочу победы русским, я - уча- ствую в войне и несу за нее ответственность. Когда я желаю победы русской армии, я духовно убиваю и беру на себя ответственность за убийство, принимаю вину. Низко было бы возложить на других убийство, которое нужно и мне, и делать вид перед самим собой, что в этом убийстве я не участвую. Те, которые едят мясо, участвуют в убийстве животных и обязаны сознавать ответственность за это убийство. Лицемерно делать вид, что мы сами никогда не насилуем и не убиваем и не способны насиловать и убивать, что другие не- сут за это ответственность. Каждый из нас пользуется полицией, нуждается в ней, и лицемерно делать вид, что полиция не для меня. Всякий искренно желающий вытеснить немцев из пределов России духовно убивает не менее, чем солдаты, которые идут в штыковую атаку. Убийство - не физическое, а нравственное явление, и оно прежде всего совершается духовно. Стреляющий и колющий солдат менее ответствен за убийство, чем тот, в ком есть руководящая воля

396