От редакции

За последнее время во Франции проведена национализация некоторых предприятий. Так, национализированы французский банк и четыре депозитных банка, некоторые страховые общества, предприятия по производству и распределению электроэнергии я газа, воздушный транспорт, угольные копи (Севера и Па-де-Калэ). Конечно, буржуазное правительство не могло обидеть буржуазию: акционеры национализированных банков и промыш­ленных предприятий получили соответствующую компенсацию. К управлению этими предприятиями привлечены предпринима­тели, превратившиеся лишь в государственных чиновников. Национализированные предприятия в руках буржуазного госу­дарства остались капиталистической собственностью, орудием эксплоатации трудящихся.

Необходимо упомянуть, что целым рядом законов за время 1918—1936 гг. судам разрешено при резком изменении конъ­юнктуры изменять, по требованию заинтересованной стороны, договоры поставки и др. Этим, разумеется, сильно подрывалась устойчивость договорных отношений, да и вся вообще «буржуаз­ная законность».

В Германии, как уже указано в предисловии, гражданское законодательство подверглось со стороны гитлеровского прави­тельства большой ломке. Так, закон 1937 г. внес серьезное изме­нение в законодательство об акционерных обществах. После этого закона акционерное общество, как правило, уже не являлось правовой формой для сосредоточения больших капиталов путем множества мелких взносов (как это было в начале второй поло­вины XIX века). Закон 1937 г. не только допускал, но и признавал нормальным учреждение акционерных обществ путем распреде­ления всех его акций между учредителями. Но этого отраже­ния интересов финансовой олигархии ей показалось мало; в интере­сах крупнейших акционеров тем же законом был предусмотрен новый орган управления акционерным обществом — наблюда­тельный совет, состоявший отчасти из членов, избранных общим собранием акционеров, отчасти — из членов, делегированных отдельными акционерами, конечно крупнейшими, интересы которых этими членами наблюдательного совета и представлены. Наблюдательный совет был вправе по закону 1937 г. назначать пра­вление, и полномочие избирать правление; таким образом; изъято у общего собрания акционеров. В результате пресловутая «ак­ционерная демократия» и формально ликвидирована законом. Наряду с этим была усилена ответственность учредителей и руководителей акционерного общества перед его кредито­рами.

В Англии надо отметить усилившееся значение закона как источника права и проявляющееся стремление к некоторому кодифицированию гражданского права. Такое значение имеют:

ОТ РЕДАКЦИИ

103

102

ОТ РЕДАКЦИИ

закон о собственности 1925 г. (содержание которого несколько шире названия, так как, наряду с правом собственности, этот акт регламентирует и некоторые вопросы наследования, обязатель­ственного права и др.); закон 1929 г. о компаниях и др. Интересы монополистических предприятий промышленности и транспорта в Англии удовлетворяются путем соответствующих оговорок в тех парламентских актах, на основании которых такие предприятия возникают; именно, в этих актах предусматривается в необходи­мых случаях принудительное отчуждение земли и пр.

В 1940 г. был издан закон, которым правительству предо­ставлено право в интересах оборвны страны требовать от каж­дого английского гражданина предоставления в распоряжение государства имущества, необходимого для обороны, а также выполнения всякого рода работ и услуг, необходимых для той же цели.

В английском обязательственном праве последнего времени важное изменение внесено проведением теории frustration, т. е. допущение полного или частичного освобождения от обязательства вследствие сильного изменения обстановки, при которой обяза­тельство было установлено, в случае отпадения цели, имевшейся в виду при установлении обязательства, и т, п. Проведение этих положений, конечно, расшатывает старое учение о «святости до­говора».

В области договорного права надо упомянуть о законе 1929 г., предусматривающем т. наз. «частную компанию», при которой учредители компании остаются ее хозяевами; отчуждение акций одним из акционеров обусловлено согласием других; привлече­ние посторонних лиц, как правило, исключается.

В годы второй мировой войны в частноправовой сфере получили развитие государственные предприятия; например, в области внешней торговли важное значение приобрела Британская ком­мерческая корпорация.

В Соединенных Штатах Америки во вторую мировую войну , также был издан ряд законодательных актов о принудительных военных заказах промышленным предприятиям, о регулировании цен, о распределении стратегического сырья и транспортных средств и др.

Общие для всех капиталистических стран вопросы возникли в связи с небывалым снижением покупательной силы денег в результате усилившейся (еще с начала первой мировой войны) эмиссии бумажных денег и общего потрясения хозяйственной жизни капиталистических стран. От золотой валюты пришлось отказаться; повсюду стали господствовать бумажные деньги, а это сделало невозможным последовательное признание неизмен­ности суммы денежного обязательства (сохранение номинала). Суды (например, в Германии) стали в случаях подобного рода

-переоценивать денежные обязательства.' Включали также в до­говоры особую оговорку о том, что сумма денежного платежа подлежит исчислению в золотых монетах (т. н. «золотая оговорка»). .Однако в Соединенных Штатах актом конгресса 1933 г. «золотая .оговорка» была признана неприемлемой (конгресс мотивировал это недопустимостью существования двух денежных единиц — бумажного и золотого доллара). В Англии сила «золотой ого­ворки» не была отвергнута, но практически редко применялась. Несмотря на существующие противоречия между отдельными капиталистическими странами, в период империализма наблюдается стремление к сближению некоторых институтов гражданского права. В атом направлении идут некоторые международные конвенции последнего времени: Женевская конвенция 1935 г. об унификации вексельного права, Женевская конвенция о чеках 1931 г. (Англия и США не присоединились ни к той, ни к дру­гой конвенции).

В Соединенных Штатах; где законодательство по вопросам гражданского права составляет компетенцию отдельных штатов, по ряду вопросов издаются т. н. «единообразные законы» (во всех ^ или в большинстве штатов): например, законы о купле-продаже товаров, об оборотных ценных бумагах, о полном товариществе и др. США проявляют стремление навязать свое гражданское право и другим государствам. В этом ясно видна цель американ­ской финансовой олигархии путем упразднения суверенитета других стран осуществлять свое мировое господство.

Полностью устарели сообщаемые в курсе Эннекцеруса сведе-- - ния о гражданском праве стран народной демократии: Болгарии, Польши, Чехословакии, Румынии, Венгрии. После освобождения от фашистского ига в результате мощных ударов Советской Армии, нанесенных гитлеровской армии, в этих странах был создан новый государственный строй. В странах народной демократии, являю­щейся формой диктатуры пролетариата; успешно идет строитель--ство социализма. В соответствии с этим; коренные изменения внесены и в гражданское право. Крупное землевладение в стра­нах народной демократии ликвидировано, одновременно проведен ряд мер, способствующих укреплению и развитию среднего и бедного крестьянства (дополнительное наделение землей; предо­ставление дешевого кредита и пр.).

Национализирован ряд средств производства. Так, декретом 1945 г. в Болгарии национализированы шахты, железные дороги, крупнейшие банки, а также предприятия, принадлежавшие ли­цам, осужденным за военные преступления. В Чехословакии в том. же году национализированы предприятия горной промышленно­сти, предприятия вырабатывающие энергию всех видов, домен­ные печи, мартены, литейное производство, крупные предприя­тия металлообрабатывающей, электротехнической, механической,

104

ОТ РЕДАКЦИИ

оптической, пищевой промышленности; акционерные банки; част­ные страховые предприятия. В Польше изданы декреты о пере­ходе в собственность государства крупной и средней промыш­ленности, железнодорожного транспорта, крупнейших банков. Установлен в названных странах контроль над внешней торговлей. Хозяйственная жизнь государства строится на принципе плани­рования. Гражданское законодательство стран народной демо­кратии, как и все их право, служит задачам строительства социализма в этих странах.

КНИГА ПЕРВАЯ

ОБЩАЯ ЧАСТЬ

ВВОДНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ РЕДАЕТОРОВ Е РАЗДЕЛУ I *

IV

Г>

Содержание раздела I составляют: понятие права, источ­ники права, толкование и применение права, пределы действия норм права во времени и пространстве (в связи с последней темой дается понятие о так называемых коллизионных нормах — о международном частном праве).

Эннекцерус в основном принадлежит к буржуазной школе нормативистов, выводящих понятие права, определяющих его содержание из самих правовых норм (подробно его концепция изло­жена в предисловии к переводу). По Эннекцерусу, право является совокупностью правил долженствования, покоящихся на воле общества, которая может проявиться в издаваемых соответствую­щими органами предписаниях или же в постоянно складывающих­ся в самой жизни обычаях.

Говоря о воле общества как источнике права, Эннекцерус, являясь идеологом буржуазного общества, не раскрывает клас­совую природу права. Он старается не заметить того обстоятель­ства, что право в антагонистическом обществе выражает не волю всего общества, так как в этом обществе нет общей воли, а есть воля господствующего класса оксплоататоров и воля эксплоати-руемых, и что в буржуазном обществе право выражает именно волю эксплоататорского меньшинства, волю, принудительно навязываемую эксплоатируемому большинству.

Излагая сущность права, Эннекцерус исходит из самодовлею­щего значения права, отрывая его от экономического базиса, надстройкой над которым является право. Такая трактовка пра­ва, в свою очередь, содействует сокрытию классового характера буржуазного права, его эксплоататорской сущности.

Отрывая право от экономики, Эннекцерус не видит или не хо­чет видеть, в частности, те изменения в источниках буржуазного гражданского права, которые принес с собой период империализ­ма: развитие так называемых <<каучуковых норм», открывающих для буржуазных судей, ставленников монополистического капи­тала, широчайшие возможности для «судейского усмотрения», используемого в интересах монополистов; развитие «формуляр­ного права», исходящего от монополистических организаций и

* Составлены проф Д М. Генкиным и проф И. Б Новицкам

108

ВВОДНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ РЕДАКТОРОВ К РАЗДЕЛУ I

устраняющего применение тех или иных диспозитивных норл! самого буржуазного законодательства.

Дав свое определение права, Эннекцерус излагает учение об источниках права в смысле форм правообразования, не связывая учение об источниках права ни с классовой природой права, нп с производственными отношениями. Он останавливается на поня­тиях закона, обычного права, так называемых обыкновениях гра­жданского оборота, судебной практике, правовой автономии, международных договорах. Обыкновения гражданского оборота Эннекцерус не считает за нормы права, а рассматривает их лишь как вспомогательный критерий при толковании содержания сделки. Судебную практику Эннекцерус считает источником права лишь постольку, поскольку она приобретает значение обычного права. Но вместе с тем Эннекцерус говорит о судебном правотвор­честве («право нахождения» права) об аналогии закона, аналогии права и судебном правотворчестве в прямом смысле слова.

Эннекцерус считает, что при применении права допустимо отступление от закона, диктуемое «развитым чувством долга», что необходимо учитывать происшедшие изменения в «соотноше нии интересов». Допуская такую ломку законности, Эннекце­рус, конечно, не говорит, в чьих интересах должно допускаться такое отступление от закона на основе судейского усмотрения Он ограничивается в этом случае указанием, что судья должея при таком отступлении от закона руководствоваться предполагав мой волей самого законодателя (читай — господствующего клас­са капиталистов). В числе источников права автор называет и ав­тономию, т. е. право различных внутригосударственных союзок устанавливать для себя юридические нормы, предоставленное им государством. Эннекцерус ничего, однако, не говорит об упо­мянутом выше «формулярном праве», творимом монополистиче­скими организациями без какой либо прямой санкции со стороны государства. Он также не упоминает о тех случаях, когда совре­менные империалистические государства предоставляют отдель ным монополистическим организациям право издавать правила, обязательные для целых отраслей хозяйства.

Эннекцерус видит отличие права от морали в том, что требо­вания морали предоставляют собственной совести лица решение относительно того, соблюдать или не соблюдать известное пове­дение, а право категорически предписывает: «делай то-то, не делай того-то». Эннекцерус, однако, не относит «принудительность» нормы к числу отличительных признаков права и этим делает свою точку зрения непоследовательной. Вместе с тем, как и право, он отры­вает мораль от ее классовой сущности, определяя филистерски мораль как «совесть» данного лица, как «желание добра ради самого добра», в связи с чем пропадает социальный характер норм морали.