поручается исполнять тем двадцати пяти баронам, если случится, что сами двадцать пять будут присутствовать, и между ними о чем-либо возникнет несогласие, или если некоторые из них, получив приглашение явиться, не пожелают или не будут в состоянии явиться, пусть считается решенными твердым то, что большая часть тех, которые присутствовали, постановила или повелела так, как будто бысогласились на этом все двадцать пять; и вышеназванные двадцать пять должны принести присягу, что все вышесказанное будут соблюдать верно и заставлять (других) соблюдать всеми зависящими от них способами. И Мы ничего ни от кого не потребуем, как сами, так и через кого-либо другого, благодаря чему какая-либо из этих уступок и вольностей могла бы быть отменена или уменьшена; и если бы что-либо такое было потребовано, пусть оно считается недействительным и не имеющим значения, иМы никогда не воспользуемся им ни сами, ни с помощью кого-либо другого».

«Иоанн сам позаботился о том, чтобы самому себе назначить наказание, самого себя заставить соблюдать эту хартию. Эти формулировки просто без смеха читать невозможно. Наказание заключалось в следующем. Он пишет: «Если я, допустим,не буду соблюдать эту Хартию,то 25 баронов могут (в Хартии более подробно излагается, говорится сначала о 4 представителях каждого округа, потом о совете 25 баронов) принять решение об объявлении войны против короля». Вы подумайте сами, на какую уступку пошёл Иоанн!» В. А. Томсинов.

Но одно дело просто декларативно обозначить норму, и совсем другое – заставить короля её соблюдать, это главная проблема. В данном случае был выбран жестокий способ принуждения - войнапротив короля.Впоследствии статью61 уберут,таккак внейне было смысла, иангличане придумали самый действенный способ принуждения - просто не платить налоги. Позднее поднятие войны против короля будет объявлено государственной изменой («high treason»), за которую полагалась квалифицированная смертная казнь.

51.Статьи Великой Хартии Вольностей 1215 года, повлиявшие на конституционное развитие Английского государства и принципы королевского правосудия.

Иоанн Безземельный вошёл в историю как один из самых слабых английских королей. Но именно при этом короле возникнет политическая традиция, которая до сих пор составляет часть британской конституции. Эта политическая традиция будет выражена в Великой Хартии Вольностей.

Статья 39 стала приобретать конституционный смысл, начала выходить за рамки феодального правопорядка. Подробное описание и спор насчёт неё мы приведём из методического пособия В. А. Томсинова.

Особое значение не только среди статей Великой Хартии Вольностей, провозглашающих принципы правосудия, но во всем тексте этого правовогопамятника имеет статья 39.

Оригинальный текст указанной статьи, изложенный как и весь текст Хартии на латыни, выглядит следующимMagna Cartaобразом. Cap. 39::“Nullus liber homo capiatur, vel imprisonetur, aut disseisiatur, aut utlagetur, aut exuletur, aut aliquo modo destruatur, nec super eum ibimus, nec super eum mittemus, nisi per legale judicium parium suorum vel per legem terre”.

Великая Хартия Вольностей. Статья 39: “Ни один свободный человек не будет задержан, или заточен в тюрьму, или лишен владения своим земельным наделом, или поставлен внезакона, или выслан [за пределы страны], или каким-либо образом лишен своего положения [в обществе]; сверх того, мы не выступим против него, не нашлем на него [войско], разве только по законному приговору его пэров или по закону страны”.

(Перевод В. А. Томсинова.)

Смысл процитированной статьи вполне понятен — согласно ей каждому “свободному человеку” Английского королевства предоставляются гарантии против произвольного заточения под стражу, незаконной конфискации принадлежащей ему недвижимости, лишения правовой защиты, изгнания за пределы страны, лишения социального статуса и т. д. Непонятным остается в статье 39 лишь одно: кто здесь подразумевается под “свободным человеком” — все свободные люди королевства или только феодалы?

Сампосебетекстанализируемойстатьинедаетоснованийдляоднозначногоответанаэтотвопрос. Суду пэров подлежали, как известно, только представители высших сословий средневекового общества. Поэтому слова “по приговору равных его (per legale judicium parium suorum)” относятся, безусловно,толькокфеодалам.Однакозауказаннымисловамивстатье39 идутдругиеслова— “или позаконамстраны(velperlegemterre)”,которыемогутотноситьсянетолькокбаронам,ноик любым вообще свободным людям Английского королевства. Союз “или (vel)” является одновременно и соединительным, и разделительным союзом.От того,вкаком качестве данныйсоюз вы ступает в последней фразе статьи 39, зависит смысл употребляемого в начале указанной статьи термина “свободныйчеловек”.Еслиэтотсоюзявляетсяздесьсоединительным,под“свободнымчеловеком”в статье 39 Хартии может подразумеваться только представительвысшего сословия. Еслиданный союз оказываетсяврассматриваемомслучаеразъединительным,термин“свободныйчеловек”обозначает любого свободного подданного английского короля. Но возможно ли уверенно сказать, в каком из двух качеств выступаетв последней фразе статьи 39Хартиисоюз “или”? Нет, невозможно.

Таким образом, с помощью чисто грамматического толкования содержания статьи 39 нельзя установить подлинный смысл термина“свободныйчеловек”.

Именно неопределенность этого термина позволила авторам “Петиции о праве” 1628 года ссылаться на Великую Хартию Вольностей как на юридический акт, предоставивший гарантии от произвольного заключения в тюрьму всем подданным английского короля.

Но если грамматический способ толкования не дает возможности определить, представителей каких общественных групп защищает статья 39 Хартии, то можно ли достичь данной цели применением других способов толкования правовыхнорм?

Какиеаргументыможнопривестивпользутого,чтоподтермином“свободныйчеловек(liberhomo)” в статье 39 Великой Хартии Вольностей 1215 года подразумевается только представитель высших слоев тогдашнего английского общества?

Очевидно, что “свободный человек”, о котором идет речь в данной статье, — это, как правило, индивид,обладающийнедвижимым имуществом инекоторым влиянием вобществе. Вчастности,как вытекает из текста самой статьи (причем как из его латинского оригинала, так и из любого варианта перевода на русский язык), этого “свободного человека” можно лишить земельного владения и социального статуса. Чтобы подчинить его, королю необходимо на него нападать, посылать на него кого-то(вероятнеевсего,свойском),изгонятьоткуда-то(скорейвсего— изстраны).Если“свободный человек” в данном случае — барон, то применение королем для его подчинения всех подобных мер вполнеобъяснимо.Еслижепод“свободнымчеловеком”мыслитсявстатье39помимофеодалатакже ипростойподданный— горожанинилисельскийжитель— непринадлежащийквысшемусословию, то в таком случае зачем применять кнему указанные меры.

Но самоеглавноедаже не в этом,а втом, что,беря подсвою защитувсех вообще свободных людей страны, король бесцеремонно вторгался бы в сферу власти местных феодалов. Его Величество тем самым серьезно бы ограничивал власть баронов на местах. Могли ли бароны позволить Иоанну Безземельному — королю, которого они, образно говоря, поставили на колени, брать под свою королевскую защиту всех простыхсвободныхлюдей всего своего королевства?

Любопытно, что положения, вошедшие в статью 39 Великой Хартии Вольностей 1215 года, были предложены именно баронами. В перечне “баронских статей”, предъявленных королю Иоанну, они составляют статью 29 Взамен термина “свободный человек (liber homo)” здесь используется термин “личностьсвободного человека (corpusliberihominis)”,давпредпоследней фразевместо “сверх того, Мы не выступим на него, не нашлем, сверх того, на него [войско] (пес super eum ibimus, пес super ешпmittemus)” говорится: “или [пусть] тот король, сверх того, не насылает на него [войско] (пес Rex

eat vel mittat super eum)”. В остальном же наблюдается почти полное совпадение текста статьи 39 Великой Хартии Вольностей с текстом статьи29, предложеннойбаронами.

Термин “свободный человек” используется и в статье 34 Хартии, но там он совершенно недвусмысленно обозначает индивида, имеющего в своем распоряжении сеньоральную курию, то есть представителя высшего сословия. Следовательно, употребление термина “свободный человек” в узком смысле, то есть для обозначения не любого свободного подданного английского короля, но лишь представителя высшего сословия английского общества, было вполне допустимым для составителей текста рассматриваемого правового памятника.

Какие аргументы можно привести в пользу того, что термин “свободный человек” подразумевает в статье 39 Великой Хартии Вольностей не только барона, но всякого вообще свободного подданного английского короля?

Первый из таких аргументов можно обнаружить в обстоятельствах принятия указанной Хартии. Баронам удалось одержать победу в конфликте с королем Иоанном и принудить его величество к подписанию документа, закрепляющего за ними довольно широкий круг прав и вольностей, только благодаряподдержкеих движения различными слоями тогдашнегоанглийского общества.Моглили бароны в таком случае игнорировать интересы своих союзников в борьбе с королем и закрепить гарантии неприкосновенности личности, изложенныевстатье 39 Хартии, только за представителями своего сословия?

Второй аргумент в пользу самого широкого толкования термина “свободный человек”, употребляемого в статье 39 Великой Хартии Вольностей 1215 года, заключается в том, что принцип равенства всех людей перед законом, независимо от их сословной принадлежности, был совсем не чужд правосознанию высших сословий английского общества того времени. Но особую ценность данный принцип представлял для королевской власти в Англии — он былодним из с ильнейших средств борьбы с сепаратизмом феодальных сеньоров. Утверждение в сфере правосудия принципа законности и равенства всех перед законом было одним из важнейших элементов политики английских королей, начиная с Генриха II.

Такое же конституционное значение имела статья 12:

«Ни щитовые деньги, ни (какое-либо иное) пособие (auxilium) не должны взиматься в королевстве Нашем иначе, как по общему совету королевства Нашего (nisi per commuune consilium regni nostri), если это не для выкупа Нашего из плена и для возведения в рыцари первородного сына Нашего и для выдачи первым браком замуж дочери Нашейпервородной; и

для этого должно выдавать лишь умеренное пособие; подобным же образом надлежит поступать и относительно пособий с города Лондона».

В ней говорится о создании так называемого «Magnum Concilium» - великого совета королевства. В статье проводится важная мысль публично-правового характера о том, что ни один налог не может быть собран без согласия этого совета. Надо сказать, что статья установила правило, которое на протяжении нескольких веков будет определять развитие английской государственности. Король в Англииотнынебудетприниматьрешениеосбореналоговтолькоссогласиязнати,апотомссогласия парламента (когда он возникнет). Конечно, это приведёт к формированию особой верховной государственной власти в Англии, которая будет сильно отличаться от институтов власти в других странах.

СамоеглавноезначениеВеликойХартииВольностейсостоялоневотдельныхстатьях.Хартия до сих пор считается частью британской конституции, но если посмотрим на общее содержание, то не найдём ни одной статьи, которая вписывалась бы в современный мир. Дело в том, что политическое значение Хартии выражалось в её духе, это дух компромисса. Своим содержанием она показывает, что в обществе действуют самые различные политические силы и они не должны друг друга подавлять. Они должны приходить к компромиссу, вырабатывать гармонию, приводить свои интересы в соответствии с другими интересами. Именнодухсоставляет главное значениедокумента, он пронизывает такжесовременную британскую конституцию.