Вадим Маркович Розин Методология проектирования в России140

2001

[…]

На развитие соци­ального проектирования большое влияние оказали идеи методоло­гии проектирования и вообще идеология "проектного движения" (проектного подхода). Известно, что и то и другое возникло в нашей стране в середине 60-х годов в рамках методологического движения. Собственно изучение проектирования, представленное исследовате­лями и именами К.М. Кантора, Г.П. Щедровицкого, О.И. Генисаретского, Б.В. Сазонова, И.П. Григорьева, В.Я. Дубровского, Л.П. Щедровицкого В.М. Розина и рядом других исследований, сложилась во второй половине 60-х –начале 70-х годов на базе Всесоюзного научно-иссле­довательского института технической эстетики (ВНИИТЭ), московс­кого логического кружка, ЦНИПИАСС. Именно к этому периоду от­носятся работа семинаров по методологии проектирования (они нача­лись во ВНИИТЭ с 1967 г.) и первые публикации на соответствую­щие темы. Так в нашей стране начался первый этап разработок по методологии проектирования. Итоги этого этапа нашли свое отраже­ние в двух работах: сборнике трудов ВНИИТЭ "Проблемы теории проектирования предметной среды" (1974 г.) и сборнике ЦНИПИ­АСС "Разработка и внедрение автоматизированных систем в проек­тировании: вопросы теории и методологии" (1975 г.). Примерно с этого времени, т.е. с середины 70-х годов, начинается второй этап раз­вития исследований по методологии проектирования, но сегодня по­явилась необходимость в очередном осмыслении исследований на эту тему.

Возникновение в 60-х годах проектного движения, методологии проектирования, программ исследования проектирования было пре­допределено несколькими обстоятельствами. Интенсивно формировались новые нетрадиционные виды проектирования (системотехни­ческое, инженерно-психологическое, дизайнерское, социальное и др.); складывался социальный институт проектирования, включающий в себя сферу научного и методического обслуживания; методы и пред­ставления проектирования распространялись на многие другие виды деятельности – инженерию, управление, науку, социальное планиро­вание и т. д.; наконец, в проектировании возникли ряд новых задач (например, автоматизации, оптимизации, социального обоснования) и соответствующие новые специальности (программиста, социолога, инженерного психолога и др.). Понятно, что формирование и станов­ление этих новых видов деятельности, дисциплин, связей, специально­стей потребовало специальных знаний о проектировании. Более того, возникла необходимость конституировать проектирование как тако­вое (в отличие от частных видов проектирования), развести проекти­рование и науку, проектирование и инженерию, проектирование и искусство. Все эти задачи осознания и конституирования проекти­рования как самостоятельной, обособленной сферы деятельности и стала решать методология проектирования. По мнению А.Г. Раппапорта, помимо проблем обособления проектирования, необходимость в методологии проектирования возникла также в связи с формирова­нием проектной проблематики и идеологии; для последней харак­терны "методы, аспекты, функции, общие для разных областей проек­тирования", и "некий идеал, совершенное проектирование, к которо­му современные виды проектирования стремятся". В каче­стве еще одной причины большинство исследователей указывают про­цесс глобализации, расширения масштабов и границ проектирования до всей предметной среды, систем расселения, управления вещным миром. Например, О.И. Генисаретский пишет, что дизайн создает и воссоздает этот образ вещности через проектное творчество, а вопло­щение его проектов управляет развитием вещества. Управление веще­ства, его преобразование в многообразие вещей, наполняющих мир, – собственное дело дизайна.

Б.В. Сазонов обращает внимание на еще одно обстоятельство – распространение проектного подхода, идеологии, способа деятельнос­ти, организационных структур на "социальную и гуманитарную дея­тельность". "В итоге, – замечает А.Г. Раппапорт, – проекти­рование стало рассматриваться как деятельность не менее значимая, чем наука, управление, планирование. Оно стало мыслиться как одна из деятельностей, которая призвана решать стоящие перед человече­ством социальные проблемы". Какие же основные идеи были сформулированы в этот период в методологии проектирования?

Прежде всего здесь можно указать на идею "обособления проек­тирования". Её суть в трактовке проектирования как самостоятель­ной сферы деятельности, с присущими ей специфическими целями и ценностями. Обособленное проектирование выполняет в цикле об­щественного воспроизводства важную роль – управляет развитием вещного мира за счет процедур исследования, конструирования, соб­ственно проектирования. При этом, как подчеркивает О.И. Гениса­ретский, "всякий проект предусматривает преобразование одной це­лостной ситуации в другую", проект позволяет привести ценностно неадекватную ситуацию к ситуации ценностно адекватной (идеаль­ной). "Признание неадекватности, – пишет О. Генисаретский, – в результате может проистекать из изменений либо ситуации, либо цен­ностей системы; однако в обоих случаях фиксируется один и тот же результат – неадекватность ситуации – может быть инициирова­ние проектное действие, приводящее ее к идеалу". Нужно подчер­кнуть, что в этот период проектирование рассматривалось в плане методологического изучения и нормирования. Исследовательская установка реализовалась в анализе сложившихся форм и видов про­ектирования, нормативная – в конституировании (осмыслении, оп­ределении, конструировании) новых видов проектирования (дизай­нерского, социального, тотального и др.). "Проблема обособления, – пишет, например, Б. Сазонов, - заключается в том, чтобы построить это новое проектирование, четко определив его функции в отношении других деятельностей, таких как управление, планирование, прогно­зирование, наука, организационная деятельность, культура с ее нор­мами и т. п.".

Вторая по важности идея, сформулированная в этот период, – разведение традиционного и нового (нетрадиционного) проектиро­вания. […]

Хотя стратегии нетрадиционных видов проектирования продол­жают формироваться и в настоящее время (так же, как продолжают развиваться для новых областей деятельности традиционные виды проектирования), начиная с конца 70-х годов стали накапливаться и осознаваться тенденции, подготовившие новую ситуацию в сфере про­ектирования и методологии.

Одна из тенденций заключается в том, что повсеместно обнаружи­ваются и осознаются отрицательные последствия нетрадиционного проектирования. Правда, сами проектировщики не осознают, что они имеют дело с нетрадиционным проектированием, они просто проек­тируют по образцам или без оных. При создании и реализации проектов атомных электростанций (АЭС), мелиорации, новой военной техники, изменения сырьевых ресурсов (например, поворота рек) и др. в 70 –80-х годах наряду с запланированными эффектами и про­цессами, как правило, обнаруживались незапланированные и дест­руктивные. Происходили нарушения природных процессов, вредные выбросы, неконтролируемые изменения инфраструктур и т. д. Все чаще проектировщик стал обнаруживать, что спроектировал не то: он, скажем, проектировал техническую систему, а необходимо было, что стало понятным после реализации проекта, проектировать сложный комплекс, включающий новые инфраструктуру, систему управления, систему эксплуатации. Постепенно становится понятным, что проек­тирование (так же, как и инженерия или централизованное управле­ние) имеет свои границы, что не все может быть спроектировано, что попытки проектировать социокультурные образования часто обра­щаются против культуры, что сегодня для проектного сознания ха­рактерен своеобразный "проектный фетишизм". Кажется (и в этом особенность подобного фетишизма), что если нечто задумано и затем воспроизведено в форме проекта, то оно уже может существовать, быть созданным в натуре, органично войти в жизнь. Но это не так.

Другая неприятная тенденция – снижение профессионального и культурного уровня проектировщиков не вообще, а относительно бы­стро меняющихся требований к проектированию и тех сложных за­дач, которые проектировщик призван решать. Во-первых, проектировщики слабо ориентируются в самом проектировании: его видах, на­значении, границах, ценностях. Во-вторых, они плохо представляют, как связано проектирование с другими видами деятельности, прежде всего с научным исследованием, инженерией, управлением. В-третьих, не могут охарактеризовать и тем более рассчитать отрицательные последствия от своих проектов (часто даже не догадываются о тако­вых). В-четвертых, не осознают свой вклад – а он немалый – в общий кризис нашей цивилизации. Не в последнюю очередь подобное отстава­ние форм осознания, их неразвитость обусловлены характером образо­вания, которые получают проектировщики в нашей стране. По сути в настоящее время подготовка проектировщиков в вузах и университе­тах идет на основе образцов традиционного проектирования и пред­ставлений о культуре, относящихся чуть ли не к 60-м годам.

Помимо рассмотренных здесь тенденций, нужно учесть и общий культурный контекст, он тоже существенно изменился. Реформа зас­тавляет трезво взглянуть на многие наши проблемы, она сделала не­возможным дальнейшее существование многих явлений, о которых мы знали и не знали. Например, мы знали и не знали, что многие наши проекты (социальных преобразований, подъема сельского хо­зяйства, природопользования, реформ в области образования, реали­зации генеральных планов городов, АСУ и др.) оставались на бума­ге. Это, однако, не мешало тратить на их реализацию значительные средства. Мы знали и не знали, что реализация многих народнохозяйственных проектов осуществлялась без анализа последствий и под­счета ресурсов, что многие ведомства и организации действовали наподобие демиургов, что для реализации ряда престижных супер­проектов века оголялись другие участки хозяйства и экономики, изы­мались средства, столь необходимые для функционирования всей си­стемы народного хозяйства. Сегодня общество не хочет (да и не мо­жет) больше тратить средства на подобное проектирование, которое служит идеологическим целям и кормит различные ведомства. Тези­сы "проектирование с ограниченными ресурсами" и "включение в проектирование субъектов культуры и пользования" стали понят­ными в наше время.

[…]

В предшествующий период проектирование в методологии про­ектирования рассматривалось прежде всего как деятельность, сфера деятельности. Сегодня это понимание должно стать подсобным, на первый же план выходят другие представления: "проектная культу­ра", "проектная коммуникация", "проектные стратегии", "проектные языки и формы осознания". Основные ближайшие задачи методо­логии проектирования, с моей точки зрения, следующие: критика проектного демиургизма и фетишизма, а также анализ отрицатель­ных последствий нетрадиционного проектирования, конституирование и обеспечение (знаниями и рефлексией) проектной коммуника­ции и проектной культуры, создание условий для становления со­временного образования проектировщиков и подъема их методоло­гической и профессиональной культуры.