1 Селигмен б Основные теории современной экономической мысли / Пер с англ м, 1968 с 145

17

Обогащаясь математическими методами, моделями, схемами, графиками, теория предельной полезности все более и более превращалась в логически стройную систему знаний. Хотя она носила формально абстрактный харак­тер, слабо отражающий реальную экономическую жизнь, противостоять ей было трудно.

Сегодня все западные, особенно американские, учебники основаны на теории предельной полезности. Отказ от традиционных методов экономиче­ского анализа и практической применимости своих теорий произошел на За­паде под влиянием многих причин. Прежде всего отразились идеологиче­ские стереотипы «холодной войны»: для американских экономистов доказательство превосходства рыночного механизма и оптимальности ры­ночного распределения ресурсов воспринималось не только как научная за­дача — для многих это было вопросом «политической гордости». Кроме то­го, в недрах самого западного профессионального сообщества в послевоен­ные годы все более утверждались такие стандарты научности, которые под­талкивали экономическую науку в сторону все большей абстрактности фор­мулировок и растущей математизации. Владение элементарной математической техникой и внутренней логической согласованностью абст­рактной модели ценится выше чем глубокий экономический анализ, опи­рающийся на фактический материал и возможность применения полученных выводов на практике. Это неоклассическое, формальное направление образ­цом для себя считает физику и другие точные науки.

Экономическая наука призвана помочь понять, как действительно функ­ционирует реальная экономика, должна стать основой при выборе политиче­ских действий, способных направлять экономическое развитие в необходи­мом направлении. Поэтому вряд ли формальные западные теории могут оказать практическую помощь при реформировании постсоветской эконо­мики.

Экономическая теория Кейнса является наиболее жизнестойкой, по­скольку она отразила реальные тенденции в развитии рыночной экономики второй половины XX в., а рекомендации, вытекающие из этой теории, слу­жат практике и в настоящее время. Теория Кейнса — продолжение класси­ческой политической экономии. Постоянно развиваемое и дополняемое, иногда упрощенное и даже искаженное последователями Кейнса, его учение превратилось в ведущее направление западной экономической мысли. В от­личие от своих современников, Кене критически проанализировал каптали-стическую экономику, сотрясаемую периодически повторяющимися разру­шительными кризисами, которые представляли для каптализма огромную опасность. Он пришел к выводу, что современный капитализм слишком рас­точителен, существенно недоиспользует трудовые и производственные ре­сурсы, а чрезмерное неравенство в доходах не способствует экономическому росту и стабильности.

18

В итоге Кейнс пришел к выводу, что капитализм свободной конкуренции исчерпал себя, его механизм саморегулирования не работает и потому в ин­тересах всего общества экономика должна регулироваться государством.

Принято считать, что Кейнс совершил революцию в экономической мыс­ли. Ее суть состоит в том, что он перенес экономический анализ с отдельной фирмы, т.е. с микроэкономического анализа, господствовавшего после рас­пространения в экономической науке теории предельной полезности, на экономику страны в целом.

В американских учебниках утверждается, что Кейнс открыл новый раз­дел в экономической науке — макроэкономическую теорию. Следуя исто­рической объективности, необходимо сказать, что макроэкономическое объяснение происходящих в обществе процессов возникло вместе с клас­сической политической экономией и развивалось ею. Основателем макро­экономики, если под ней понимать не сам термин, а вкладываемый в него смысл, правильнее считать французского экономиста XVIII в. Кенэ, пред­ложившего картину всего общественного производства как систему, в ко­торой было угадано направление будущего развития макроэкономической теории.

Но создание фундаментальной для своего времени макроэкономической теории принадлежит К. Марксу. Отрицать это— значит противоречить ис­тине.

Во втором томе «Капитала» К. Маркс анализирует общественное воспро­изводство в целом, условия достижения динамического равновесия на мак­роуровне с помощью модели (схем) двух секторов экономики. Здесь впервые в истории экономической науки все товары, производимые на уровне стра­ны, делятся на потребительские и инвестиционные, а совокупный общест­венный продукт— на конечный и промежуточный.

Идеи К. Маркса явились отправным началом в развитии макроэкономи­ческой теории как на Западе, так и в СССР. До того как необходимость мак­роэкономической теории стала признаваться на Западе, она научно разраба­тывалась и применялась в практике планового ведения хозяйства в СССР.

Поэтому можно сказать, что Кейнс вернул экономический анализ на мак­роуровень, после того как теоретики предельной полезности сосредоточили все внимание на микроэкономическом анализе, и не просто вернул, но и в соответствии с изменившимися условиями функционирования рыночной экономики обосновал объективную необходимость государственного вме­шательства в экономику, что отвечало требованиям социально-эконо­мической практики. Кейнс разработал конкретный механизм государствен­ного регулирования рыночной экономики и обеспечил его практическую реализацию.

Вопреки постулатам теоретиков предельной полезности, Кейнс доказал, что решение жизненно важных проблем высокоразвитого капиталистическо-

19

го общества лежит не на стороне предложения ресурсов (их редкости, пре­дельной полезности, рационального сочетания, «вознаграждения» факторов производства и т.п.), а на стороне спроса, обеспечивающего реализацию этих ресурсов.

Оценивая масштабы безработицы как катастрофические, Кейнс находит отличное от теоретиков предельной полезности решение этой проблемы. В соответствии с теорией предельной полезности занятость зависит от пре­дельной производительности труда (определяющей спрос на труд) и «пре­дельной тягости труда», оцениваемой рабочими по их реальной заработной плате (определяющей предложение труда). Пересечение двух графиков, оп­ределяющих динамику двух указанных величин, и определяет уровень заня­тости. Следовательно, чем ниже реальная заработная плата, на которую со­гласны рабочие, тем выше уровень занятости, и наоборот. По теории предельной полезности уровень занятости находится «в руках» самих рабо­чих: не желая идти на снижение заработной платы, рабочие способствуют росту безработицы.

Кейнс доказал несостоятельность этих постулатов и определил, что заня­тость зависит от уровня и динамики эффективного спроса, который склады­вается из ожидаемого уровня потребления и предполагаемых капитальных вложений. Основное значение в эффективном спросе Кейнс отводил инве­стициям. Он доказывал, что их влияние зависит от перспективной выгоды нынешних капитальных вложений и нормы процента. Чем ниже норма про­цента, тем дальше отодвигается граница перспективной выгоды от инвести­ций, и наоборот, жесткость процентной ставки, а тем более ее рост тормозят склонность к инвестированию.

В отличие от теоретиков предельной полезности, полагавших, что норму процента определяют сбережения, точнее — взаимодействие и равновесие сбережений и инвестиций, процент у Кейнса — чисто денежный феномен, определяемый спросом и предложением на денежные «остатки», т е. не на сбережения, а лишь на их денежную часть.

Таким образом, по Кейнсу главным объектом государственного регули­рования является эффективный спрос и, в первую очередь, его основная со­ставляющая — инвестиции. В качестве основных механизмов регулирования эффективного спроса Кейнс считал денежно-кредитную систему и бюджет. Причем Кейнс вначале отдавал предпочтение косвенному государственному регулированию через денежно-кредитную систему. Однако социально-экономическая ситуация 30-х годов показала, что в условиях глубокого эко­номического спада денежно-кредитное регулирование малоэффективно, по­скольку инвестиции слабо реагируют на понижение процентной ставки. В связи с этим Кейнс и его последователи для стабилизации экономики и эко­номического роста стали использовать бюджетное регулирование через на­логи, государственные расходы, бюджетный дефицит.

20

Кейнсианская экономическая теория эффективно «работала» до 70-х го­дов. Структурный кризис 1974-1975 гг. и инфляция, принявшая хронический характер, привели к кризису кейнсианства. Разработанный Кейнсом меха­низм государственного регулирования в условиях инфляции оказался неэф­фективным.

Критика кейнсианства привела к появлению множества экономических теорий с самыми различными методологическими и идеологическими под­ходами.

Среди множества теорий как в США, так и Западной Европе целесооб­разно выделить два направления: современное кейнсианство и монетаризм. Современные кейнсианцы пытаются найти такие методы экономической по­литики, которые обеспечивали бы устойчивое развитие и высокий уровень занятости и одновременно способствовали бы снижению инфляции. Они до­казывают, что решение этой проблемы возможно за счет соответствующих корректировок в производстве совокупного продукта, безработицы, цен, а также в денежной системе. Монетаристы, признавая неизбежность цикличе­ского развития современной экономики, видят его причину в неустойчиво­сти денежной политики центральных банков. По мнению главного разработ­чика монетаристской теории М.Фридмана, решающим фактором обществен­ного производства являются деньги. Регулируя денежную массу, можно воз­действовать на динамику производства.

Главный вывод из кейнсианства состоит в том, что необходимость госу­дарственного вмешательства в современную рыночную экономику сохраня­ет свое значение и сегодня. Но формы и методы государственного регулиро­вания не остаются постоянными, они изменяются не только во времени, но специфически проявляются по странам.

Необходимо также учитывать, что современные западные экономические теории отражают тенденции социально-экономического развития развитой рыночной экономики. Поэтому и «работать» они могут с большей или мень­шей отдачей только в условиях уже сформировавшихся зрелых рыночных от­ношений. «Слепое» использование рекомендаций современных западных тео­рий в трансформирующейся экономике бывших социалистических стран способно не просто отдалить формирование рыночной экономики, но и нанес­ти огромный экономический и социальный вред.

Вряд ли известные западные экономисты могли рекомендовать реформа­торам постсоциалистических стран свои экономические идеи, заведомо рас­считывая на отрицательные последствия от их реализации. Западная экономи­ческая наука просто не имела и не могла иметь опыта рыночного реформиро­вания социалистической экономики. Переход от социализма к капитализму — уникальный случай в истории развития человеческого общества. Экономиче­ская теория — обошение практического опыта. Поскольку такой практики в развитии мировой экономики не было, то западные экономисты могли пред-

21

дожить реформаторам бывших социалистических стран формы и методы, оп­робованные в странах с развитой рыночной экономикой. Поэтому к экономи­ческим рекомендациям даже самых доброжелательных западных экономистов необходимо подходить с большой осторожностью.

По американской классификации 80-х годов, «Экономикс» представляет «чистую» или «высокую» экономическую теорию, которая не используется для объективного анализа социально-экономической действительности. Кроме «Экономикс» западная литература выделяет «политэкономию», или «теорию экономической политики», служащую теоретической основой для анализа фактических данных и выработки стратегий экономического роста.

В 1993 г. американский экономист Т.Майер в порядке убывающей пре­стижности приводит 4 категории западных экономических теорий: 1) фор­мальные (или те же «чистые», «высокие») теории; 2) эмпирические теории; 3) политическую экономию, или сбор данных и разработку экономической политики; 4) историю экономической мысли и методологию экономических исследований.

Приведенная классификация западных экономических теорий отражает моду на ту или другую теорию экономистов, проживающих в странах с ус­тоявшейся развитой рыночной экономикой. Переход от социализма к капи­тализму отнесен к четвертой, самой последней по престижности категории. Переходная экономика рассматривается западными теоретиками как вре­менное отклонение от нормы. В связи с этим изучать надо, по их мнению, современную западную экономику как нормальное состояние общества, проблемы же перехода как временные не заслуживают глубокого исследова­ния. Отсюда и рекомендации общего характера с позиций развитой рыноч­ной экономики известных экономических моделей и подходов.

Объективный анализ социально-экономических изменений в постсоциали­стическом пространстве позволяет сделать заключение о сложности, противо­речивости и долговременности переходного периода. Это вовсе не переход от отклонения к равновесию. Плановая, централизованно управляемая экономика представляла собой социально-экономическую систему, способ организации общественного производства— явление логически сопоставимое с рыночной системой. Поэтому изменения, происходящие в бывших социалистических странах, это не только переход от конъюнктурного отклонения к равновесию, а смена одной социально-экономической системы на другую с заменой всех принципов, методов, механизмов функционирования системы. О том, на­сколько труден переход от одной системы к другой, свидетельствует переход­ный кризис в России, отличный от экономических кризисов, изучаемых эко­номической наукой на протяжении двух последних столетий. Учитывая это, важна оценка современных западных экономических течений, отражающих ситуацию в развитии рыночной экономики, и обощение опыта рыночных пре­образований в постсоциалистических странах.

22

Приведенная классификация западных экономических теорий исходя из критерия престижности и моды позволяет судить о возможностях их исполь­зования для анализа переходных экономик. Условно разделим их на основ­ное течение («мэйнстрим») и альтернативы. Главное различие между ни­ми— степень абстракции при анализе социально-экономической действи­тельности.

Состав основного течения изменяется. В последний более чем 20-летний период основные течения составляют формальные, или теории предельной полезности (неоклассические теории). Экономисты этого направления исхо­дят из сильно упрощенных предпосылок относительно человека (экономиче­ская рациональность или максимизация целевой функции при данных огра­ничениях, модели общего равновесия и т.п.), что позволяет им работать с оптимальными (равновесными) состояниями, формализовать экономиче­скую теорию и обходиться без фактического материала. С течением времени уровень формализации в основном течении возрастает как за счет накопле­ния новых математических инструментов, так и за счет вытеснения других направлений и прежде всего кейнсианства.

Развитие этой тенденции определяется высокой престижностью формаль­ных исследований по сравнению с эмпирическими. Неоклассические теории гораздо легче изучать, сокращается время на сбор и обработку фактического материала; использование моделей и схем облегчает оценку профессионализ­ма автора при рецензировании. Отсюда поток экономических публикаций, от­личающихся точностью, а не реальностью. Экономисты формального направ­ления почти не привлекаются для выработки экономической политики. Естественно, что возможности практического использования формальных экономических теорий минимальны, поскольку они исходят из абстрактных моделей уже утвердившихся рыночных отношений и рассматривают момент-ное состояние экономики, абстрагируясь от изменений во времени.

Вместе с тем следует отметить, что основное течение в западной эконо­мической науке неоднородно. Здесь наряду с чисто формальными теориями существуют и теории с эмпирической направленностью. Главные постулаты формального течения (максимизация полезности, теория общего равновесия) сохраняются, но другие абстрактные предпосылки (среда, в которой дейст­вуют хозяйствующие субъекты) ослабляются. Отличительная черта этой части теорий основного направления — нацеленность на факты. Наиболее известные представители направления в рамках формальных теорий — М. Фридмэн, Ф. Модильяни, Дж. Тобин. К ним относят и экономистов МВФ, оказывающих определенное влияние на выбор методов реформирования российской экономики.

Наибольшее распространение формальные теории получили в США. Од­нако и здесь в большинстве университетов формальные теории рассматри­ваются лишь как один из элементов теоретической мысли.

23

В западной экономической теории наряду с модной формальной эконо­мической теорией существуют альтернативные теории: институцианализм, кейнсианство, посткейнсианство, неокейнсианство, классическая экономи­ческая теория и др. Кроме того, многие экономисты с мировой известностью оказывают влияние на формирование теоретических взглядов, оприаюшихся на реальность и здравый смысл, например, Д. Гэлбрайт— экономист «вне главного потока», который равняется не на большинство, а на истину. В. Леонтьев, М. Алле, Л. Эрхард, Блауг, Хан, Корнай и др., признавая нали­чие проблемы соотношения теории и факта во всех науках, осознают проти­воречивость той формы, которую она принимает в западной экономической науке: это выбор между реалистичностью и абстрактной математической точностью, оторванной от экономической практики. Многие экономисты понимают значение этой проблемы и ее противоречивости и связывают про­грессивное развитие экономической науки с ее решением.

Западные прогрессивные экономисты осознают ограниченность практиче­ской значимости неоклассической теории. Формирование и развитие формаль­ной теории они связывают с политикой и идеологизацией: возникнув как проти­вовес революционным выводам К. Маркса, теория предельной полезности все более «совершенствовалась» под влиянием «холодной войны». Формальная или «чистая» экономическая теория исключает из анализа экономические законы, отношения собственности, систему экономических интересов и противоречи­вый характер их согласования, наличие прибавочного продукта как объективно необходимого элемента социально-экономического прогресса и т.д.

Лауреат Нобелевской премии французский экономист М. Алле характе­ризует формальные (неоклассические) теории как «литературные», «матема­тическое шарлатанство», «дикую эконометрику» и т.п.¹

Большинство здравомыслящих западных экономистов характеризуют формальное направление в экономической теории как не отвечающее требо­ваниям социально-экономической практики. Однако следует еще раз под­черкнуть, что «чистая», или формальная экономическая теория — лишь одно из направлений в западной экономической науке. При выработке программ социально-экономического развития привлекаются экономисты эмпириче­ского направления, опирающиеся на факты и теории, отражающие практику. Так, теоретической основой «рейганомики» послужил синтез классической политической экономии (экономики предложения) и активного государст­венного вмешательства в экономическое развитие США (кейнсианство).

Естественно, что идеи трансформации социалистической экономики сформировались под влиянием господствующих в западной литературе эко­номических теорий. Так, доктрина «шоковой терапии» или «большого уда­ра» имеет неоклассическое происхождение, основанное на теории предель­ной полезности и рационального поведения хозяйствующих субъектов.