4. Проблема смертности, смысл жизни. Теория ценностей.

Способность к целеполаганию – одна из принципиальных особенностей человека как разумного существа. Цель представляет собой предвосхищение в сознании результата, на достижение которого направлены действия человека. Это внутренний мотив деятельности. Выражая активную сторону сознания, целеполагание пронизывает практику как внутренний закон, определяет способ и характер действия человека. Достижению цели человек подчиняет свою волю. В природе, взятой вне человека, вне его воздействующей силы – нет сознательной цели, в ней действуют слепые силы.

Творчество принадлежит и отдельному человеку, и всему человечеству. Способность к творчеству – черта личностная. Творчество – деятельность по созданию новых материальных и духовных ценностей. Личность обнаруживает здесь лучшие свои проявления. В творчестве человек находит удовлетворение и смысл жизни. Существуют биологические и социальные факторы творчества. У гениев обнаружен ген шизофрении, стимулирующий мозговую деятельность, который может наследоваться. Он имеется у 5-6% населения. Болезнь может стать ценой за одаренность. Но ее может и не быть.

В разные времена в творчестве видели различные стороны. В античности в нем видели стремление человека к воссозданию совершенных образцов; Средние века принуждают креативного субъекта к анонимности, утверждая его греховность, ограниченность и несопоставимость с божественным творением. Возрождение культивирует и возвышенное, и приземленное понимание творчества. Здесь впервые обнаруживается интерес к авторству и творчеству. В Новое время развивается идея «продуктивного воображения» Канта, Шеллинга, романтиков. В XIX в. творчество рассматривалось в плане противопоставления таланта и гения, интеллекта и безумия (Гете, Гегель, Шопенгауэр, Ницше). Философия жизни противопоставляет технической рациональности творческое органическое начало или культурно-историческую деятельность. Теории глубинной психологии, идущие от Фрейда, подчеркивают роль бессознательного в творчестве, рассматривают его как «осуществление детской мечты», «управление интуицией через архетипы» (Юнг), как «результат компенсаторных проектов жизненных целей» (Адлер).

Заслуживают внимание теории, трактующие творчество как «внутреннее переживание», как «самоактуализацию». Человек всегда пытается стать кем-то: ученым, художником, космонавтом. И только став по-настоящему кем-то, постигнув все тонкости профессии, он начинает понимать, что дело не в том, чтоб кем-то стать, а в том, чтобы в любой профессии оставаться самим собой – человеком, живущим в любви, красоте, сострадании. Но оставаться просто человеком очень трудно. Все стремятся к исключительности, чтобы быть лучше многих, больше знать и уметь. Все чувствуют себя такими сложными и многогранными, что быть просто человеком может только необыкновенный человек. Чтобы существовать, быть причастным к бытию, человек должен сам себя творить. Поскольку мы не всегда находимся в состоянии любви или творчества, то не всегда стараемся достичь преображения, а чаще живем в автоматическом режиме.

Мы, к примеру, видим, что некоторые умершие существуют реальнее, чем многие из живущих. Пушкин более живой, чем большинство наших современников, потому что живы его переживания, мечты, надежды, потому что исчезли провалы, случайности, неудачи его жизни. Сейчас вся его жизнь – чистая актуальность, чистая музыка. Жизнь наша не всегда «живая» жизнь, в ней преобладает монотонная повторяемость будней, много случайного, нелепого, не зависящего от человека. Человек должен создавать себя сам как произведение искусства, отбрасывая все случайное, наносное, становясь живым. Только это придает жизни целостность, завершенность и смысл. Люди, действительно сотворившие свою жизнь, кажутся нереальными в обыденном смысле слова. Они излучают доброту, честность, совестливость, бескорыстие. Вокруг таких людей и мир становится живым. На нем остается печать щедрости человеческого существования.

Проблема существования – проблема преодоления кажущейся жизни. Человек часто полон или воспоминаниями о прошлом, или надеждами на будущее, он никогда не может остановить прекрасное мгновенье. Поэтому большинство людей только собираются жить в будущем или вспоминают прошлое, когда были молоды и здоровы.

Проблема цели жизни и предназначения человека, жизни и смерти всегда волновала религию, социологию, медицину, историю, философию. Переживание смерти – одна из решающих компонент мировоззрения человека. Оно сопровождает историю становления личности. В большинстве религий смерть – это конец плотской жизни, переход к бестелесному, духовному существованию. В мировоззрении древних не было пропасти между жизнью и смертью. Для античности характерна идея вечного возвращения. Осознание противоположности материального и идеального вело к представлению о бессмертии души. Сократ, Платон рассматривали смерть как освобождение души от темницы тела. Но в поздней античности отношение к смерти иное. У Эпикура оно таково, что он учит ее не бояться: «пока мы живы, смерти нет. Когда она пришла – нас нет».

В религии ислама содержится идея, что в Последний день все будет уничтожено, умершие воскреснут, и предстанут для окончательного суда. В новом мире восторжествуют законы морали. В христианстве бессмертие личности мыслится через воскресение. Путь к нему – в искупительной жертве Христа через крест и воскресение. Это сфера тайны, чуда. Человек ставится лицом к лицу с Богом, который тоже личность. В буддизме главная идея – благоговение перед жизнью. В нем признается один вид дивного бессмертия – нирвана. Сущность ее – в отсутствии желаний, страданий, уходе от мира, полном покое. Человек является творцом своей судьбы и себя.

Существуют и нетрадиционные концепции решения этой проблемы. Пример тому – философия русского космизма Н. Ф. Федорова, К. Э. Циолковского. Через сложные пути регуляции природы силами науки и техники, переустройства человеческого организма и управления космическими процессами ими рассматривается возможность возвращения жизни всем нашим предкам. Циолковский рассматривал космос как живое существо, а человека как «союз бессмертных одухотворенных атомов, блуждающих во Вселенной и переходящих из одного организма в другой». Л. Толстой видел назначение человека в его нравственном совершенствовании. Отрицая бессмертие души, он верил в бессмертие духа внеличностного. Человек остается жить посредством продуктов своего творчества. Если осознает, что прожил не бесцельно, оставил добрые дела, не чувствует себя забытым. Разум дает чувство обладания средствами управлять людьми и вещами. Сила воли, доказывающая самому себе свою мощь, желание победы над смертоносным временем, понятие братства облегчает трагическую обреченность существования.

Естественнонаучные мотивы состоят в том, что человеческая жизнь имеет временные границы существования, определяемые объективными законами природы. Человек должен мириться с этой неизбежностью, но бороться с болезнями и преждевременным старением. И. И. Мечников полагал, что нормальная средняя продолжительность человеческой жизни 100-120 лет.

В новоевропейской философии эта тема обрела новое звучание. В пантеизме Нового времени острота проблемы небытия снималась. Марксизм рассматривал вопрос о преодолении смерти растворением индивида в жизни рода, в символическом бессмертии результатов человеческого творчества.

Экзистенциалисты рассматривали смерть как самую большую тайну. Ж.- П. Сартр, А. Камю писали о сопротивлении смерти, об освобождении от нее. Или, вглядываясь в ее лицо, учили быть свободным, ибо она «расколдовывает» мир, придает существованию экзистенциальное измерение. Небытие, несуществование – область, где мышление наталкивается на непреодолимую преграду, на отсутствие смысла. Поэтому ее описывать можно только образно, метафорически. Смерть, которая располагается вокруг нас – всегда не наша. Она видится только извне, сопутствует нам всю жизнь. Смерть другого остается в памяти живущих иногда на очень долгий срок. Можно ли понять собственную смерть? И позволительно ли говорить об этом? «Смерть всегда преждевременна для Dasein, жизнь всегда слишком коротка, ибо для смерти нет места в этой жизни, она ничем не обозначаема, не имеет своих предвестников. Если растение приходит к смерти естественным биологическим путем, через прохождение всего цикла его жизни до старости и дряхления; если то же самое характерно для любого организма, в том числе и для человеческого, – смерть человека никогда не рассматривается как естественная применительно к Dasein, к специфически-человеческому, духовному бытию, или, как говорит Хайдеггер, к говорящему бытию» /Деррида Ж. Оставь это имя (Постскриптум), или Как избежать разговора: денегации /пер. Е. Гурко, Минск, 2001. с.166. «Смерть – ситуация, когда индивид полностью идентифицируется с самим собой. В этом смысле это дар обретения себя» (там же). К. Ясперс подчеркивал, что духовная элита призвана служить образцом для других, и в этом важнейшем вопросе. Смысл жизни – в духовном самостоянии человека, в самовоспитании.

Смерть превращается в неразрешимое противоречие, т. к. она теснейшим образом связана со мной, с моим телом, и в то же время она не имеет ко мне никакого отношения. Нынешняя цивилизация стремится разрешить эту апорию путем замалчивания смерти. То, что раньше было проблемой отдельного существа: болезни, старость, увечье, нужда, личная безопасность, потеря работы,– теперь стало общественной проблемой. Чем дальше развивается современный социум, тем меньше в нем места смерти, хотя жизненный комфорт не устраняет эту проблему. Наша фантазия облагораживает, расцвечивает мир и маскирует нас от истин, которых человек больше всего боится. Смерть освобождает нас от суетности, бестолковости жизни, она демифологизирует мир. Человек, обнаруживающий экзистенциальное измерение своего существования, начинает понимать смерть как возможность перейти к другой интенсивности переживания жизни. Перед лицом смерти человек становится самим собою, обретает свою идентичность. Смерть – самый большой секрет человеческой жизни. Это самая главная надежда быть людьми. «Она очеловечивает природу, возводит существование к бытию» (Бланшо М. От Кафки к Кафке. М., 1998. с.47).

И пока человек не овладел искусством жизни, его жизнь неотличима от смерти, если она – вечное умирание, а не мгновенный переход в небытие. Потому что быть живым – означает переживать полноту чувств. Для этого надо пробудить душу. Каждая религия, как показано выше, борется со смертью ради жизни вечной, но только христианство по-настоящему считает смерть своим главным противником. Вера во второе пришествие, в то, что Христос воскрес, «смертью смерть поправ» – главное в христианском учении. Но сама жизнь при этом считается подготовкой к смерти. Смерть становится важнейшим символом европейской цивилизации. Она пребывает в каждом мгновении жизни. Она как предельное самоиспытание жизни. Глядеть на мир через смерть – означает смотреть на него sub specie aeternitatis (с точки зрения вечности). «Смерть, продуманная и понятая, останавливает в нас работу механизмов надежды, лени, привычного безразличия» (Мамардашвили М. Лекции о Прусте. М., 2000. С. 159).

Сегодня есть попытки с помощью генной инженерии, средств реанимации обосновать бессмертие души. Появилась наука о бессмертии – иммортология. Один из ее основателей белорусский ученый А. К. Манеев выдвинул концепцию, согласно которой существует невещественная реальность полевого типа, субстанция психически-биологического характера. Это конечная причина всего существующего. Ее производная – биопсиполя. Возникнув, они оказываются вечной, бессмертной реальностью и выполняют функцию «души», сохраняясь после биологической смерти человека.

Проблема смерти порождает вопрос о смысле и цели жизни. Ради чего следует жить, решается каждым человеком в зависимости от его мировоззрения, культуры, традиции, к которой он принадлежит. От того, как человек понимает его, зависит его поведение, отношение к ближним, к семье, к коллективу. Для одних предел устремлений является душевный покой, удовлетворенность, для других – спасение души, или удовольствие, личное самоусовершенствование, успех, благочестие. Сократ видел смысл жизни в подготовке к жизни вечной. В эпоху Возрождения проповедовалось земное счастье, земные блага; в это время начинается культ индивидуализма, ищущего смысл бытия в самом себе, в удовольствиях. Русская философия Серебряного века утверждала, что спастись можно только вместе, только соборно. Русский космизм связывал смысл с «общим делом», гуманизмом воссоединения со всеми жившими, с заботой о земле.

Смысл предполагает разумное осуществление жизни. Но этого недостаточно. Один важный момент отмечают при этом философы и психологи: надо полюбить собственную жизнь, единственную и неповторимую, и тогда ты научишься любить и ту, другую, чужую жизнь, тоже единственную и по-братски перемешав ее с твоею. «Не бойся умереть, прожив. Бойся умереть, не узнав собственной жизни, не полюбив ее и не послужив ей. А для этого надо помнить о смерти. Memento mori! Эта постоянная мысль поможет тебе не забывать о предельной ценности жизни»,– писал Н.Н. Трубников в статье «Притча о Белом Ките»/ Вопросы философии. 1989. № 1. С. 77.

Человек смертен, но он имеет возможность остаться в вечности в ином, социальном отношении. Жизнь человека продолжается в его детях, внуках, в последующих поколениях, в традиции. Он создает различные предметы, орудия труда, структуры общественной жизни, произведения культуры, научные труды, делает научные открытия. Сущность человека раскрывается в творчестве, где он обеспечивает себе более длительное существование, чем у отдельного индивида. Осознание единственности жизни стимулирует активность человека, возвращает к вопросу о смысле жизни.

Если личность ставит пред собой социально значимые цели, вносит вклад в общее благо, то запечатлевает себя в ценностях, остается жить в памяти людей. Всесторонне и развивать все физические и духовные силы, способности мышления и любви, создавать достойные условия жизни, бороться со злом, верить в значение общечеловеческих ценностей – вот смысл жизни.

Проблема ценностей в философии.

Ценностные отношения возникли одновременно с познавательными, т.е. в первобытную эпоху: все, с чем имел дело человек в своей предметной деятельности, приобретало положительное или отрицательное значение и осознавалось в форме оценок. Освоение понятия ценности началось в античности, сначала в мифах Гомера, а затем у Сократа. У Гомера высшими ценностными чертами человека явилась сила, воинская доблесть, храбрость. Сократ же считал их ценными не самими по себе, а лишь в той мере, в какой они служили высшим добродетелям: благу, справедливости, воздержанию в словах и поступках. Дальнейшее развитие учение приобрело в творчестве Платона и Аристотеля. По Платону, ценность вещей определяется степенью приближенности их к идеальным прообразам, к идее Блага. Согласно Аристотелю, Высшее Благо вершит иерархию частных ценностей и не может быть средством, но только целью.

Аксиология (учение о ценностях) развивается далее в христианстве. Высшая ценность здесь: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. На сих двух заповедях утверждается весь Закон и пророки» (Мф.22. 37-40). Августин и Фома Аквинский разделили ценности на высшие и низшие. Задача христианина отдаляться, по возможности от преходящих ценностей и приближаться к небесным.

В эпоху Возрождения гуманисты эмансипировали земные ценности, реабилитировав гедонизм и эпикурейство. В Новое время Кант, не создав самостоятельной теории ценности, тем не менее, подготовил ее новую разработку. Он освободил теорию ценностей от материальных зависимостей. эмпирических относительных ценностей. Кант отделил абсолютную ценность категорического императива от схоластических представлений о ценностях. Он дал дорогу феноменологии, которая создала аксиологию как самостоятельную отрасль. Ее разработчик М. Шелер перенес феноменологический метод в сферу этики, религии и культуры, представив нравственные ценности неизменными, априорными, абсолютными и универсальными сущностями. Ф. Ницше сделал очевидным огромное значение ценностей и ценностных оценок для мировоззрения.

В современной философии невозможно обнаружить однозначного определения ценности: все диктуется мировоззренческой позицией. Если в классической философии ценности относятся к благу как метафизическому свойству бытия, то сегодняшние концепции бытие и ценности различают. Ценность – положительное значение или функция тех или иных явлений в системе общественно-исторической деятельности человека.

Ценности – качества, но их определенность тесно связана с различием добра и зла, вне которых невозможны определения ценностных феноменов. Ценностное суждение отрицает фактическое бытие и манифестирует желаемое, исходя из норм и идеалов. Поэтому появилось мнение, что пора отказаться от этого понятия, которое не означает ничего, кроме предпочтений, индивидуальных и коллективных. На самом деле, ценности необходимы для духовной жизни, как витамины – для жизни телесной. Понятие ценности отражает не только сам факт возникновения ценностных отношений, но и их качество, которое остается в сознании как представление, понятие, суждение, впечатление – оценка. Для познания высших ценностей нужен акт интуиции, благодаря чему добро и зло различаются как таковые. Царство ценностей постигается не логико-дедуктивно, а «любящим сердцем». Человек сначала постигает мир не понятийно, а эмоционально-практически. Высшее бытие ценностей дается в акте предпочтений и симпатии.

Виды ценностей. Личностные ценности отражаются в сознании в форме ценностных ориентаций. Ценностная ориентация – отношение личности к социальным ценностям, выступает как регулятор ее поведения. У отдельного человека, у коллектива много ценностных ориентаций, одни – более существенны, другие – менее существенны; есть ценностные ориентации повседневной жизни, и есть возвышенные ориентации. Более высокие ценности вневременны, не утилитарны, этим они отличаются от низших, преходящих и изменчивых. Они не разделяют, а объединяют людей. Для человека важна ориентация на высшие идеалы – на личность, на правду, на доброту, красоту, справедливость.

Различают ценности по оценке. Оценка – средство осознания ценностей. Это решение по выбору, а выбор ведет к действиям. Оценка организует практическую деятельность. Оценки одного и того же у разных людей, социальных групп, государств бывают разные. Роль информированности влияет на оценку, она влияет на переоценку ценностей. Ценности содержат субъективную оценку и конъюнктуру. Но их переоценка происходит под действием объективных факторов. Если авторитет концепции навязывается насильственно, то изменение оценки неизбежно. ХХ век – век переоценки ценностей прогресса, средств решения национальных, межгосударственных конфликтов. О. Тоффлер в книге «Ценности и будущее» писал о том, что перед человечеством сегодня маячит возможность развития, но какое будущее оно выберет, зависит от ценностей, которые определяют процесс принятия решений.

К новым условиям жизни, таким как эфтаназия, суррогатное материнство, распад традиционных семейных связей невозможно приспособиться на основе набора традиционных добродетелей, кодекса Гиппократа, Нагорной проповеди, правил чести придворного общества, буржуазной морали, кодекса строителя коммунизма. Сегодня явно ощущается дефицит сострадания. Следствием этого является распад духовного единства общества. Усилий философии для этого недостаточно, но она должна подавать свой голос, чтобы преодолеть отчуждение, враждебность в нашем обществе.