§ 10. Содержание тезиса и его традиционное обсуждение_____101

сущего в отношении его бытия посредством сущности (essentia) и возможного существования.

Традиционное обсуждение второго тезиса, утверждающего, что каждому сущему принадлежит essentia и existentia или возможное существование, лишено прочного основания и достаточно надежного руководящего принципа. Сам по себе факт этого различия между essentia и existentia известен со времен Аристотеля и принят как нечто само собой разумеющееся. Проблематичным для традиции остается вопрос, как следует это различие определять. В античной философии этот вопрос не был поставлен, и только в Средние века проблема различия и взаимосвязи, distinctio et compositio, между содержательными чертами того или иного сущего, с одной стороны, и способом его бытия, с другой, становится животрепещущей. Но это происходит не на фоне постановки основного вопроса об онтологической дифференции, который как таковой еще не был усмотрен, но опять же в пределах того круга проблем, с которым мы столкнулись в связи характеристикой кантова тезиса. Впрочем, теперь речь идет не столько о познаваемости и доказуемости существования Бога, сколько о еще более исходной проблеме отличия понятия Бога как некоторого бесконечного сущего, ens infinitum, от сущего, которое не есть Бог, ens finitum. Мы уже слышали, занимаясь характеристикой тезиса Канта, что сущности Бога, essentia dei, принадлежит существование. Это положение Кант не оспаривает. Он оспаривает лишь то, что люди в состоянии такого рода сущее, сущности которого принадлежит существование, положить некоторым абсолютным образом; иными словами, что они способны его непосредственно воспринимать или — в самом широком смысле — созерцать. Бог есть такое сущее, которое согласно своей сущности никоим образом не может не существовать. Конечное же сущее может и не существовать. Это означает следующее: тому, что оно есть, его realitas не присуще с необходимостью существование. В случае же, если такое возможное сущее (ens finitum) или, иначе говоря,— его реальность действительно осуществлена, в случае, если это возможное [сущее] существует, тогда, очевидно, возможность и действительность, грубо говоря, сошлись воедино. Возможное действительно осуществилось, essentia теперь действительна, существует. Возникает вопрос:

111

102

Тезис средневековой онтологии

112

как следует понимать отношение, связывающее содержательный характер некоего действительно сущего и его действительность. Теперь мы имеем дело уже не только с кантовой проблемой, с действительностью вообще, но с вопросом: как соотносятся действительность некоего сущего и его реальность. Мы видим, что и эта онтологическая проблема, которая во второй части [нашего курса] вновь приведет нас к основному вопросу артикуляции бытия, ориентирована в традиции на обсуждении проблемы Бога, понятия Бога как ens perfectissimum¹. Заново утверждается старое аристотелево отождествление, приравнивающее ттрытт] фьХоаофш, первую науку, науку о бытии, к 6eoXoyi.a. Мы должны теперь сделать для себя эту взаимосвязь еще более внятной, дабы правильно ухватить содержание второго тезиса и суметь извлечь из традиционного его обсуждения в Средние века нечто с философской точки зрения решающее. Разъясняя содержание тезиса, мы вынуждены ограничиться только существенными его моментами и дать лишь беглую характеристику проблемы. Мы не можем подробно излагать исторические перипетии дискуссии о связи и различии сущности и существования, essentia et existentia, в схоластике (Фома и более поздние томистские школы, Дуне Скот, Суарес — испанский схоласт эпохи Контрреформации); мы попытаемся, скорее, характеризуя содержание основных учений, скажем,— точку зрения Фомы Ак-винского, Дунса Скота и Суареса, дать представление о том, как схоластика излагала эту проблему, и одновременно о том, как в самом этом изложении проблемы, в подходе к ней, обнаруживается воздействие античной философии.

Суарес принадлежит так называемой поздней схоластике, которая вновь возродилась в ордене иезуитов в эпоху Контрреформации. Фома был доминиканцем, О. Рг., Дуне Скот — францисканцем OFM². Суарес — мыслитель, наиболее существенно повлиявший на философию Нового времени. Декарт непосредственно от него зависит и сплошь да рядом использует его терминологию. Именно Суарес впервые систематизировал средневе-

Совершеннейшее сущее. — Примеч. переводчика.

О. Рг. — Ordo praedicatorum, орден проповедников, OFM — Ordo fratrum mino-rum, орден миноритов. — Примеч. переводчика.

$ 10. Содержание тезиса и его традиционное обсуждение______1_03_

ковую философию и прежде всего — онтологию. До этого Средневековье, в том числе и Фома, и Дуне Скот, имело дело с античностью лишь в комментариях, которые последовательно разъясняли тексты. Основополагающий трактат античности, «Метафизика» Аристотеля, не представляет собой связного сочинения и не имеет систематически выстроенной композиции. Суарес видел это и стремился указанный изъян, как он это понимал, устранить, впервые попытавшись придать онтологическим проблемам систематическую форму, определившую членение метафизики на разделы на несколько веков вперед, вплоть до Гегеля. В соответствии с этим членением различаются metaphysica gcne-ralis, общая онтология, и metaphysica specialis, а именно — cos-mologia rationalis, онтология природы, psychologia rationalis, онтология духа (des Geistes), theologia rationalis, онтология Бога. Эта расстановка философских дисциплин заново воспроизведена в «Критике чистого разума» Канта. «Трансцендентальная логика» соответствует в своей основе общей онтологии. Темы, с которыми Кант имеет дело в «Трансцендентальной диалектике»,— проблемы рациональной психологии, космологии и теологии,— соответствуют постановкам вопросов в новой философии. Суарес, изложивший свою философию в «Disputationes metaphysi-сае» (1597), не только в значительной степени повлиял на дальнейшее развитие католического богословия, но и вместе со своим товарищем по ордену Фонсекой оказал существенное воздействие на протестантскую схоластику в XVI и XVII веках. Основательность и философский уровень обоих авторов куда выше, чем то, чего достиг, скажем, Меланхтон в своих комментариях на Аристотеля.

Проблема отношения сущности и существования имеет, прежде всего, богословское значение, которое, понятое в узком смысле, нас сейчас не интересует. Она касается проблем христо-логии, и поэтому по сей день обсуждается в богословских школах, в первую очередь — в связи с философскими воззрениями отдельных орденов. Спор до сих пор не разрешен. Поскольку именно Фома считается самой авторитетной фигурой в схоластике, и поскольку именно ему церковь оказывает предпочтение, иезуиты, придерживающиеся в своих воззрениях учения Суареса, который, пожалуй, наиболее остро и правильно видел

104

Тезис средневековой онтологии

проблему, заинтересованы в том, чтобы свою точку зрения привести в соответствие с мнением Фомы. Еще в 1914 г. они испрашивали непосредственно у Папы решения по поводу того, обязательно ли в указанном вопросе во всем следовать Фоме. Вопрос был решен отрицательно: имеется в виду не решение ех cathedra, но такое решение, которое должно указывать ориентиры в богословском и философском познании. Упомянутые вопросы интересуют нас не прямо, но как способ понять предшествующую античную философию и, с другой стороны, те проблемы, которые впоследствии поставит перед собой Кант в «Критике чистого разума» и Гегель в «Логике». История вопроса весьма запутанна и по сей день остается непроясненной.

Ближайшим образом, наша проблема восходит к арабской философии, в первую очередь,— к Авиценне и его комментарию на Аристотеля. Однако на арабский аристотелизм существенное влияние оказал неоплатонизм и особенно одно сочинение, игравшее большую роль в Средние века и называвшееся «Liber de causis», «Книга причин». Это сочинение долгое время считалось трудом Аристотеля, но в действительности это не так. [Интересующее нас] различение можно найти у Плотина, Прокла, Ямвлиха, отсюда оно перешло к Дионисию Псевдо-Ареопагиту. Все эти авторы имели особое значение для средневековой философии.

Нашу проблему следует рассматривать в философском контексте различения понятий бесконечного и конечного сущего. У Суареса это различение помещено в еще более широкий контекст. В первой части трактата «Disputationes metaphysicae» (он включает в себя 54 диспутации), охватывающей disputatio I-XXVII, речь идет о communis conceptus entis ejusque proprieta-tibus', о бытии и его свойствах. Первая часть метафизики имеет дело с бытием вообще, причем безразлично, какое именно сущее подразумевается. Во второй части, disp. XXVIII — LIII, речь идет о бытии определенного сущего. Во всей совокупности сущего Суарес фиксирует фундаментальное различие между ens infini-tum, deus, и ens finitum, creatura⁴. Последняя диспутация имеет дело с ens rationis, т. е., как любят сейчас говорить,— с идеальным

Общем понятии сушего и его свойствах.— Примеч. переводчика. Бесконечным сущим. Богом, и конечным сущим, тварью.— Примеч. переводчика.