XIX века

образовании государствен­ного строя в России в

XVIII и в первой четверти

XIX века. — Былое, 1906, № 1—2.

Середонян С. М. Историче­ский обзор деятельности Комитета министров. СПб., 1902, т. 1—4.

Тельберг Г. Г. Происхожде­ние Комитета министров в России. — Журнал Мини­стерства народного просве­щения, 1907, март.

Филиппов А. Н. Историче­ский очерк образования министерств в России. — Журнал министерства юсти-ции, 1902, № 9—10.

Щеглов В. Г. Государствен­ный совет в России в пер­вый век его образования и деятельности. Ярославль, 1903.

Уго

>ловное

законодательство

160

Законодательство

первой половины

XIX века

1 ПСЗ 2-е,

т. I,

с. XVII — XVIII.

Загоскин И. П.

Уложение царя и

великого князя

Алексея

Михайловича

и Земский Собор

1648—1649 годов.

Казань, 1879, с. 4.

Латкин В. Н.

Лекции по

внешней истории

русского права.

СПб., 1888, с. 104

1845 Г., АВГУСТА 15

УЛОЖЕНИЕ О НАКАЗАНИЯХ

УГОЛОВНЫХ И ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ

Введение

Систематизация российского законодательства, проведенная при Николае I, в области уголовного права пошла дальше, чем в других отраслях права, и завершилась изданием Уложения о наказаниях уголовных и исправительных.

Свод законов Российской империи, в котором уголовному праву посвящен преимущественно том XV, представлял собой новую форму действовавших ко времени его составления зако­нов и имел силу лишь при условии соответствия статьям Пол­ного собрания. Ссылки на ПСЗ не означали текстуального со­ответствия статей Свода законам, включенным в Полное собра­ние, — допускалась и новая редакция, и объединение несколь­ких законов в одну статью, и т. д., но при условии, что сохраня­ется прямая связь между Сводом и Полным собранием законов. Это требование существенно ограничивало стремление состави­телей Свода сделать его содержание более современным и

четким.

Вопрос о юридической природе Свода законов не был решен с достаточной определенностью. В п. 4 императорского Мани­феста от 31 января 1833 г. по поводу его издания сказано, что «Свод законов ничего не меняет в силе и действии их (зако­нов. — Авт.), но приводит их только в однообразие и поря­док»¹. Таким образом, предполагалось, что Свод законов действует на одинаковых началах с Полным собранием законов. Но в научных исследованиях и практической деятельности юри­стов Свод рассматривался как новый закон, имеющий силу лишь при условии соответствия его содержания нормам, вклю­ченным в Полное собрание законов, на которых он основан. Многие историки-юристы полагали, что законы, вошедшие в Полное собрание, не потеряли своей силы. И. П. Загоскин, на­пример, писал, что Соборное уложение «в качестве законода­тельства действующего напечатано во главе Полного собрания законов Российской империи; отсюда отдельными статьями своими... оно рассеяно по различным томам Свода законов»². То же писал и В. Н. Латкин: «Все это заставляет нас смотреть на Уложение как на один из памятников действующего права, имеющий до сих пор практическое значение»³.

В томе XV Свода законов впервые были выделены общая и особенная части уголовного права, даны понятия преступления, форм вины, видов соучастия и многих других институтов. Свод законов содержал значительно более четкие формулировки, бо­лее точные определения по сравнению с ранее действовавшими законами, но преодолеть архаизм прежнего законодательства составители не смогли, поскольку вынуждены были формули­ровать положения Свода (и давать ссылки на статьи), исходя из содержания Полного собрания законов. Так, ст. 1 тома XV Свода законов, определявшая понятие преступления, содержала

ссылки на законы 1720 и 1775 годов; ст. ст. 3—6 о формах ви­ны имели ссылку на Артикул воинский Петра I, на Собор­ное уложение 1649 года (гл. X, ст. ст. 223, 225; гл. XXII, ст. ст. 18, 20). Многие институты уголовного права не получили достаточно четкого определения: не были решены вопросы о возрасте наступления уголовной ответственности, об обстоя­тельствах, устранявших наступление уголовной ответственно­сти, и др.

Общая часть составляла первый раздел книги первой тома XV Свода законов — «О существе преступлений и разных ро­дов казней и наказаний». В ней имелись главы «О существе преступлений и разных степенях виновности», «О разных родах казней и наказаний», «Об изъятии от телесного наказания по состоянию подсудимого», «О мере наказания по мере вины», «Об освобождении от наказания, отсрочке и отмене оного», «О последствиях наказаний и о гражданских взысканиях по престу­плениям», «О пространстве действия уголовных законов».

Определяя систему преступлений, Свод законов поставил на первое место преступления против веры, на второе — престу­пления государственные, на третье — преступления «против правительства». Далее следовали преступления чиновников по службе; преступления против безопасности, жизни и прав об­щественного состояния лиц; преступления против уставов о по­винностях, уставов казенного управления и благоустройства; преступления против прав семейственного состояния; специаль­ные разделы определяли наказание «за противозаконное удо­влетворение плотских страстей», за преступления против прав на имущества, за лживые поступки.

Исследователи обращали внимание на характерную для прежнего законодательства и не преодоленную при составлении Свода казуальность, недостаточную определенность признаков составов преступлений, крайнюю дробность различных оттен­ков преступных деяний, неопределенность санкций, наличие пробелов в уголовном законодательстве и разбросанность норм уголовного права по различным томам Свода законов⁴. Вме­сто общих формулировок закон часто вводил чрезвычайно кон­кретные индивидуальные признаки составов преступлениий и в то же время вместо определения наказаний содержал выраже­ния: «поступить по законам», «наказать по всей строгости зако­нов», «наказать по мере вины», «судить как ослушника за­конов».

При составлении тома XV Свода была сделана попытка отде­лить уголовно-правовые нормы от уголовно-процессуальных. В значительной мере это удалось. Вместе с тем в книге первой то­ма осталось много статей, содержавших нормы судопроизвод­ства. Так, ст. ст. 109—111, основанные на положениях еще Со­борного уложения 1649 года, устанавливали порядок оценки результатов повального обыска и оставления подсудимого «в подозрении» при недостатке «полных доказательств»⁵. В Сво­де законов была проведена систематизация законодательства и по другим отраслям права, но достаточно четкого разграниче-

161

Уложение

о наказаниях

уголовных и

исправительных

См.: Таганцев Н. С.

Лекции по

русскому

уголовному праву.

Часть общая.

Вып. 1.СПб., 1887,

с. 175.

5

Ст. 111 предусматривала

случай, когда подсудимый, не

уличенный

в совершении

преступления, был

«неодобрен

повальным

обыском»: тогда

«смотря по

важности

обвинения и по

силе подозрения»

можно было или

сослать

подсудимого на

поселение, или

отдать в военную

службу, или

поручить надзору

полиции.

162

Законодательство

первой половины