XIX века

180

Разъяснения Правитель­ствующего сената

по Высшему дисциплинарному присутствию, дело

№ 1 от 6 марта

1895 г. — Журнал

министерства

юстиции, 1907,

кн. 1.

181

УКДС пригов , 1889, 31 января.

182

ПСЗ, т. XVI, № 11 750.

яснениях Сената не проводилось четкой границы между важ­ными и неважными последствиями превышения власти. По тол­кованию Сената, различие в применении ст. 370 или ст. 372 за­ключалось в том, насколько превышение и бездействие власти представляется суду важным само по себе и по тем обстоятель­ствам и последствиям, которыми оно сопровождалось¹⁸⁰. Но ус­ловием применения ст. 372 является не только то, чтобы послед­ствия превышения или бездействия власти не были важны, но чтобы они и не могли быть таковыми. Практика применения этой статьи свидетельствует, что она являлась гарантией безопа­сности для полиции и чиновников, проявлявших излишнюю служебную ревность в преследовании «злоупотреблений и бе­спорядков». Вместе с тем наказанию по ст. 372 был подвергнут мировой судья за то, что при разборе уголовного дела он сделал замечание полицейскому приставу по поводу неправильно соста­вленного протокола. Судья заметил, что пристав «не настолько юн, чтобы не знать порядка составления протокола»¹⁸¹.

Статья 373

В данной статье идет речь о сопротивлении одного должност­ного лица другому с использованием своего служебного положе­ния вопреки интересам службы. Сопротивление его в качестве частного лица ответственности по ст. 373 не влекло, так же как и препятствие со стороны одного должностного лица другому, когда они оба действовали в пределах предоставленных им зако­ном полномочий.

Высшей мерой наказания по ч. III данной статьи, указанной в ст. 291, была каторга от 4 до 6 лет. Термином оружие здесь обозначается холодное или огнестрельное оружие в собственном смысле слова, а не любой другой предмет, используемый в та­ком качестве.

Статья 374

Вплоть до середины XVIII века, пока пытка находила широ­кое применение в деятельности не только судебных, но и адми­нистративных органов, истязания и жестокости при отправле­нии должности в пределах компетенции не считались противо­правными и не могли быть наказуемы. Однако недостатки про­цесса, при котором приговор суда зависел от выносливости об­виняемого, заставили законодателя сначала регламентировать пытку (в Воинском уставе Петра I и в утвержденном Елизаве­той Петровной «Обряде како обвиняемый пытается»), а затем постепенно проводить ее ограничение. Определенный перелом в этом направлении произошел в период правления Екатерины II. Указ о порядке производства уголовных дел по воровству, раз­бою и пристанодержательству от 10 февраля 1763 г. хотя и рас­сматривал пытку как одну из важных форм следственных дей­ствий, но ограничивал ее применение по кругу лиц¹⁸². Вскоре последовал еще один указ, ограничивший применение пытки на местах: прибегать к ней могли только провинциальные и гу­бернские канцелярии, но и им предписывалось «обратить пре­ступников к чистому признанию больше милосердием и увеще-

ванием, а особливо изысканием по происшедшим в разные вре­мена околичностям, нежели строгостью и истязанием»¹⁸³. И, наконец, 27 сентября 1801 г. последовал указ Александра I «Об уничтожении пытки», который потребовал, «чтоб нигде ни под каким видом ни в высших, ни в нижних правительствах и судах никто не дерзал ни делать, ни допущать, ни исполнять никаких

- 184

истязании под страхом неминуемого и строгого наказания»

В Своде законов (т. XV, ст. 903) также содержалось запре­щение «чинить пристрастные допросы, истязания и жестоко­сти», но не устанавливалось наказание за подобное превышение власти. Впервые оно появляется в Уложении о наказаниях.

Среди различных случаев превышения власти в Уложении особо выделены те, которые сопровождаются посягательством на телесную неприкосновенность частных лиц. Деяния, преду­смотренные как первой, так и второй частью ст. 374, в отличие от ст. 375, не требуют дополнительной квалификации по сово­купности со статьями главы о преступлениях против здоровья частных лиц.

В Уложении отсутствовало определение понятия истязание, но на основании неоднократных разъяснений Сената можно установить, что истязанием признавалось нанесение телесных повреждений неоднократно и в течение более или менее продол­жительного времени либо же сопровождавшееся проявлением особой жестокости. При этом «мучения и жестокость должны представлять высшую и более продолжительную степень стра­дания, нежели при обыкновенном насилии и побоях, хотя бы и тяжких»¹⁸⁶. Истязание, таким образом, считалось категорией юридической, а не медицинской. Установление в действиях под­судимого признаков истязания было задачей суда, а не судеб­но-медицинской экспертизы. Наиболее распространенной фор­мой истязания являлось сечение жертвы розгами или кнутом.

По ст. 374 должны были квалифицироваться и насильствен­ные действия должностных лиц, выразившиеся в причинении потерпевшему тяжких побоев, если они не сопровождались нане­сением ран или увечьем¹⁸⁷.

С субъективной стороны данное преступление характеризует­ся умыслом, направленным и на нарушение своих должностных обязанностей, и на посягательство на телесную неприкосновен­ность личности. Для квалификации действий виновного цель преступления (корысть или ложно понимаемые интересы служ­бы) значения не имеет. Более того, как разъяснил Сенат, это преступление в отличие от того, которое определено в ст. 375, не могло быть оправдано состоянием крайней необходимости, пото­му «что никакая необходимость не может вызвать совершения таких насильственных действий, которые имеют характер произ­вольной, караемой законом, жестокости или мучения»

188

375

Уложение

о наказаниях

уголовных и

исправительных

183

ПСЗ, т. XVI, № 11 759.

184

ПСЗ,

т XXVI

№ 20 022.

Статья 375

Нанесение ран или иных телесных повреждений, в том числе таких, которые повлекли смерть потерпевшего, квалифицирова­лось по совокупности ст. 375 и соответствующих статей главы Ш раздела десятого Уложения. Определение явной необходи-

185

УКДС, 1870, №1413; 1871, №491, 1875, №606, 1876, № 25 и др.

186

УКДС, 1870,

№1413, 1872,

№491; 1883,

№25.

187 УКДС, 1899,

№17.

188 УКДС, 1891,

№ 14.

376

Законодательство

первой половины