Выпуск 5

Отношения между Японией и государством Сияла... _______19

что Силла испокон веков подносит дань или служит правителям Японии, «не осушая кормы судов и весел». Именно такая формула вкладывается вуста ванов Силла в «Нихон сёки», где приводятся и изустные слова ванов Силла, и стандартный текст их письменных посланий34, а также в «Сёку нихонги» — где цитируются послания от ванов Силла (Сёку нихонги, Хоки,11-1-5, 780 г.). Хотя сама легенда о походе Дзингу, как уже д о м и ­ налось выше, достаточно поздняя.

Между тем Силла, по-видимому, претендовало на установление рав­ ных отношений с Японией. Так, в указе 814г. говорится:

«Если ко двору прибудет принц из Силла, то в случае если он прибу­ дет с данью, поступать [с ним] так же, как и с [послами из] Бохай. Если же он будет настаивать на равном обращении, в приеме ему отказать и немедленно отправить восвояси, выдав, однако, продовольствие на обратный путь» (Нихон коки, Конин, 5-5-9, 814 г.).

Таким образом, за спорами об этикете стоял вопрос об иерархии в отношениях, которую правящие круги двух стран представляли себе совершенно по-разному, и достичь приемлемого для обеих сторон ком­ промисса в этом вопросе так и не удалось.

Возможно, рассматривая японо-силлаские отношения, следует зачи­ тывать и еще одну коллизию. Хорошо известно, что ТЪмму пришел к вла­ сти после междоусобной войны, вспыхнувшей после смерти ТЪнти (668671) и впоследствии противопоставление двух династических линий братьев ТЪнти и ТЬмму еще долго сохраняло свою актуальность. Хотя до 770 г. престол занимали только потомки государя ТЬмму35, в 770 г., с вос­ шествия на престол государя Конин (770-781) династическая линия Тэя- ти была восстановлена. Хорошо известно, что ТЪнти для потомков ассо­ циировался с китайской образованностью36. А ТЪмму, хотя это и менее очевидно, — с близкими и тесными связями с Силла.

В 698 г. зафиксирован случай поднесения дани Силла не только в Исэдзингу и другие синтоистские святилища, но и усыпальнице ТЬмму (Сёку нихонги, Момму, 2-1-19, 698 г.). В 752 г., когда посольство Силла возглав­ лял принц Ким Тхэканъ ( ) посланцы были отправлены доложить о его прибытии уже не только к усыпальнице Тэмму — Дзито, но и к усы­ пальницам ТЪнти, Одзин, ГЬммэй (Сёку нихонги, ТЪмпе сёхо, 4-3 (встав­ ная луна) — 28, 752 г.). А вот посланцы с дарами от Тан в 754 г. были отправлены только к усыпальнице ТЪнти (Сёку нихонги, ТЬмпё сёхо, 6-3-9, 754 г.).

34Нихон сёки. Дзингу. Т .1.С. 269; Нихон сёки, Дзитб, 3-5-22, 689 г.Т. 2. С. 274.

35Хотя государыни Дзито (690-697) и ГЬммэй (707-715) были дочерьми ТЪнти, их возведение на престол преследовало целью сохранение трона за потомками

36Мещеряков А. Н. Рецепция теории «мандата Неба» в древней Японии (VIIVIII вв.) H Япония. Путь кисти и меча. 2002. № 1.С. 52-58.

Представители рода Фудзивара-но, возвышение которого начинается при государе ТЪнти37, также известные своей китайской образованно­ стью и ориентацией на культурные связи с Китаем38, как мы увидим ниже, довольно часто занимали антисилласкую позицию.

Обратимся к более подробной истории японо-силласких контактов. Несмотря на множество конфликтов, официальные и неофициальные контакты с Силла имели огромное значение на протяжении большей части VIII столетия. Значимость культурных контактов с Силла нашла отражение не только в официальных хрониках, но и в первых поэтиче­ ских антологиях. В 15-м свитке японоязычной антологии «Манъёсю» («Собрание мириад листьев», вторая половина VIII в.) есть цикл из 145 стихотворений, написанных членами японского посольства в Сил­ ла 736 г., все стихи сложены на территории японского архипелага, по пути в Силла, главная тема этого цикла — печаль разлуки с близкими. В первой китаеязычной антологии «Кайфусо» (сост. в 751 г.) приводятся 10 стихотворений, сложенных по случаю прощального пира, данного членам посольства Силла в личной усадьбе принца Нагая (684-729). Точная дата проведения пира неизвестна, называются три возможных даты — 719, 723, 726 гг. Наиболее вероятной датой считается 726 г. По­ мимо собственно стихов, в которых авторы изливают свою печаль от разлуки с друзьями (т. е. с членами силлаского посольства), в «Кайфусо» есть и впечатляющее описание пира, трактуемого как знак добродетель­ ного правления.

Однако после смерти принца Нагая и усиления влияния рода Фудзивара, в отношениях с Силла происходит заметное ухудшение. В 732 г. были назначены военные губернаторы в округа Токайдо, Тосандо, Сайкайдо, Санъиндо, причем назначение было произведено в один день с назначением послов в Тан. К тому времени Япония установила дип­ ломатические отношения с соперником Силла — государством Бохай, а чуть раньше, в том же году прибывшее из Силла посольство попросило о сокращении числа посольств в Японию. В условиях возросшей напря­ женности в японо-силласких отношениях власти посчитали необходи­ мым быть готовыми к военному конфликту.

В 734-736 гг. происходит дальнейшее обострение отношений, как уже говорилось, Япония и Силла обмениваются «любезностями» и поочередно высылают посольства из своих пределов, отказываясь принять их — в обоих случаях за нарушение этикета.

37Подробнее об основателе рода Фудзивара-но Каматари и идеальном танде­ ме Каматари — ТЪнти см.: СахароваЕ. Б. Жизнеописание Фудзивара-но Камата­

ри: континентальные прототипы // Orientalia et Classica. Труды Института вос­ точных культур и античности. Вып. XXIX. История и культура традиционной Японии 2. М., 2011. С. 8-38.

38Мещеряков А. Н. Возвышение рода Фудзивара-но (китайская образован­

ность, политическая система и официальная идеология в Японии VII-VIII вв.) // История и культура Японии. М.: Крафт+, 2001. С. 26-62.

Отношения между Японией и государством Силла. •. ______ 21

Любопытно, что после подавления мятежа Фудзивара-но Хироиугу на Кюсю в 740 г. в японо-силласких отношениях наступает некоторое потеп­ ление. Многие исследователи полагают, что Хироцугу был ярым сторон­ ником карательного похода на Силла39. В «Сёку Нихонги» имеется следующая запись: «Пшвнокомандующему Ооно-но Асоми Адзумахито и иже

сним был речен высочайший указ: “Нам доложили, что корабль с посоль­ ством из Силла прибыл в провинцию Нагато. Товары, имеющиеся на ко­ рабле, складировать в этой провинции. Если среди членов посольства найдутся люди, коих можно использовать, главнокомандующему опреде­ лить их на службу” (Сёку нихонги, ТЪмпё, 12-9-21,740 г.). Видимо, силласцы действительно оказали помощь в подавлении мятежа. Сразу после его подавления в присутствии государя Сёму была исполнена музыка Силла и провинции Хида (Сёку Нихонги, ТЪмпё, 12-12-4, 740 г.).

При государыне Кокэн в 752 г. прибыло чрезвычайно представитель­ ное посольство из Силла, возглавляемое принцем. Все этикетные требо­ вания японского двора были соблюдены. Однако этого японской элите показалось недостаточно, и на прощальном пиру послам был речен указ государыни: «Отныне и впредь пусть ван самолично является к нашему двору и докладывает нам. Если же вместо него прибудет кто-то другой, то ему непременно следует иметь при себе письмо на высочайшее имя» (Сёку нихонги, ТЪмпё сёхо, 4-6-17, 752 г.). По-видимому, такая бескомпромисс­ ная позиция японской элиты привела к тому, что в следующем 753 г. ван Силла отказался принять японских послов. В корейской хронике «Самгук саги» об этом событии говорится: «Осенью, в восьмом месяце, прибыл по­ сол Японского государства, но он вел себя гордо и бесцеремонно, поэтому ван не принял его и вернул назад»40.

В754 г. разразился скандал уже при Танском дворе. Во время цере­ монии новогоднего поздравления китайского императора японских по­ слов поставили ниже послов Силла. Вернувшийся в Японию помощник посла Оотомо-но Комаро докладывал, что выразил свой протест: Силла

сдревности и до нынешних дней подносит дань Японии, а потому должна быть поставлена ниже Японии. Вряд ли это соответствует действитель­ ности, но согласно докладу Оотому-но Комаро, устроители вняли его сло­ вам и Силла с Японией поменяли местами (Сёку нихонги, ТЪмпё cëxô,

6-1-30, 754 г.).

Самое серьезное обострение японо-силласких отношений приходится на правление государя Дзюннин (758-764), при котором власть была со­ средоточена в руках Фудзивара-но Накамарб. Начиная с 759 г., были пред­ приняты полномасштабные меры по подготовке военной экспедиции против Силла. Ни одного посольства в Силла при Дзюннин отправлено не было. И если принц Нагая давал пир в своей личной усадьбе гостям

39Хотатэ Митихасси Коганэ кокка. Хигаси Азиа то Хэйан Нихон. Токио: Аоки

сётэн, 2004. С. 49-51.

40Самгук Саги. Исторические записи трех государств / Под ред. М. Н. Пака

иJ1.Р. Концевича. Т .1.М.: Восточная литература, 2001. С. 228.

22 Е. Б. Сахарова

из Силла, то Накамаро устраивает в своей личной усадьбе пир для гостей из Бохай — главного противника Силла на материке (Маньёсю — 4514).

При Сётоку (764-770), повторно взошедшей на престол после устране­ ния Накамаро, прибывшему из Силла в 769 г. посольству были предъяв­ лены прежние претензии: использование термина «местные подноше­ ния» вместо «дань», отсутствие официального письма от вана. Однако же пир в Дадзайфу (управлении, которому подчинялись все провинции о. Кюсю), хотя и более скромный, чем для почетного гостя, был все же устроен, а вану Силла и послам были пожалованы подарки (силласцы до­ ставили письма от Фудзивара-но Киёкава и Абэ-но Нарамаро, находив­ шихся при Танском дворе).

При следующем государе Конин (770-781) общее отношение как к Сил­ ла, так и к силласцам заметно ухудшается. В 774 г. посольство из Силла не было принято. Причины были прежние — послы снова называли дань подарками, и при них снова не было письма от вана. В том же году был из­ дан указ, предписывающий опрашивать прибитых волнами к берегам Японии силласцев о том, действительно ли они хотят стать подданными японского государя, и если нет, повелевалось снабжать их продовольст­ вием и отправлять обратно (Сёку нихонги Хоки, 5-5-17, 774 г. )• Кроме того, был издан указ о сооружении храма Сиодзи ( храм Четырех небесных государей) и четырех статуй в Дадзайфу, с тем чтобы изгнать злобу силласцев. В нем, в частности, говорилось: «...силласким злодеям неведомы сострадание и долг. Они заведомо питают злобу и постоянно насылают порчу. Буддам и богам-ками трудно разобраться в этом и воз­ дать за деяния». Далее следует распоряжение построить храм Четырех небесных государей, отлить четыре статуи, назначить четырех монахов безупречного поведения читать заклинания перед четырьмя статуями и т. д. (Руйдзю сандай кяку41, Хоки, 5-3-3, 774 г.).

Еще одно очень представительное посольство из Силла, включавшее также гостей из Тан, прибыло в 779 г. Посольство было принято, но в пись­ ме, дарованном послу, говорилось: «Отныне и впредь пусть Ваши послы непременно имеют при себе письмо в ларце и преподносят его в соот­ ветствии с этикетом. Ныне мы приказываем пограничным гарнизонам управлений Цукуси, Цусима и других [рубежей]: “Если прибудут послы без бумаг, высылать их за пределы [нашей страны]”. Вам следует это знать» (Сёку нихонги, Хоки,11-2-15, 780 г.).

После этого официальные контакты между Силла и Японией прак­ тически прекращаются (хотя торговые контакты, сосредоточенные в руках силласких торговцев, продолжались), и в дальнейшем основной тенденцией становится нарастание антисилласких настроений42.

41«Руйдзго сандай кяку» («Классифицированныи сборник нормативных уста­ новлений трех периодов», нач. X в.1. Цитата приведена по изданию: Руйдзю сандай кяку. Сер. «Кокуси тайкэй». Токио: Есикава Кобункан, 2003. Т .1.С. 45.

42Подробнее о нарастании антисилласких настроений см.: Мураками Сиро.

Кгосэики-ни окэру Нихон рицурё кокка-но тайгай исики то тайгай коцу //Сигану, 69(1). 1999-08. С. 25-49.

Отношения между Японией и государством Силла... ______ 23

Одним из поворотных моментов, маркирующих кульминацию этого процесса, считается докладная записка Фудзивара-но Мамору (779-857) 842 г. Фудзивара-но Мамору, на тот момент занимавший должность упра­ вителя Дадзайфу, изложил свои соображения в четырех пунктах. Он, в частности, утверждал, что под видом торговли силласцы занимаются шпионской деятельностью, а посему следует запретить всем силласцам ступать на японскую землю (Сёку Нихон коки, Дзёва, 9-8-15 842 г.). И хотя Главный Государственный Совет посчитал такую меру негуман­ ной и отверг это предложение, с этого времени силласцам более не разре­ шали принимать японское подданство43.

В дальнейшем львиная доля упоминаний о Силла и силласцах фик­ сирует пиратские нападения злокозненных подданных Силла. Причем случалось, что любые подозрительные или агрессивные действия япон­ цы незамедлительно приписывали силласцам, а впоследствии поддан­ ным корейского государства Корё, сменившего Силла на Корейском полу­ острове. Так, в 868 г. за шпионов из Силла приняли прибитых к берегам Японии бохайцев44, а в 1019 г., когда острова Ики и 1^сима подверглись нападению чжурчжэней, при дворе посчитали, что это напали люди из Корё45. Негативное и подозрительное отношение к силласцам, безусловно, отразилось и на подданных Японии силлаского происхождения. Косвен­ ным свидетельством тяжелого положения силласцев, принявших япон­ ское подданство, является, в частности, сообщение о мятеже 820 г.:

«700 силласцев, расселенных в провинциях Тоотоми и Суруга, подня­ ли мятеж. Срывали свой гнев на людях. Сжигали дома. Были подняты войска обеих провинций, атаковали мятежников, но не смогли одержать победы. [Мятежники] погрузили на корабли украденный рис провинции Идзу и вышли в море. Были подняты войска провинций Сагами, Мусаси и всех семи провинций. Объединенными силами [мятежники] были настигнуты и уничтожены» (Нихон киряку46, 11-2-14, 820 г.)47.

Антисиллаские настроения в конце концов привели к прекращению не только официальных, но и торговых контактов с Силла — начиная с последней трети IX в. торговые связи и обменные контакты с материком стали осуществляться при посредничестве китайских торговцев.

43Хотатэ Митихиса. Указ соч. С. 139.

44Окумура Ёсинори. Сирагидзин-но райко-ни цуйтэ // The Journal of the

Historical Association of Komazawa University,18.1971. P. 133.

45Там же.

46«Нихон киряку» («Краткая история Японии», вторая половина XI-XII вв.), цитируется по изданию: Нихон киряку / Под ред. Куроита Кацуми. Сер. «Синтэй

дзохо Кокуси тайкэй». Т .10. Токио: Ёсикава кобункан, 2008.

47 Окумура Ёсинори предположил, что одной из причин мятежа была нехватка земли в IX в. в результате чего далеко не все новые японские подданные могли по­ лучить земельные наделы. В связи с этим многих переселенцев селили в мало­ освоенной провинции Муну, отличавшейся ктомуже неблагоприятными для рисо­ водства климатическими условиями. — Окумура Ёсинори. Указ. соч. С. 126-127.

Таким образом, расцвет японо-силласких отношений приходится на правление ТЪмму. Именно этим, видимо, можно объяснить отсутствие не­ гативных сообщений о Силла в «Кодзики», источнике, составленном, как известно, по прямому указанию ТЪмму. Даже завоевание Силла государы­ ней Дзингу по «Кодзики» предстает добровольным и бескровным, тогда как в одном из вариантов «Нихон сёки» покорение Силла описывается уже совсем иначе:

«…захватив вана Силла в качестве пленника, ладья причалила к берегу, и вану выдернули коленные чашечки и заставили ползать по кам­ ням. Через некоторое время его убили и закопали в песок»48.

Вскоре после правления ТЪмму между Силла и Японией вновь воз­ никают трения, и в дальнейшем на протяжении большей части VIII сто­ летия отношения между двумя странами отмечены нестабильностью и колебаниями от мирных добрососедских контактов до конфликтных ситуаций на грани вооруженного столкновения.

Начиная с последней трети VIII столетия японская элита все более последовательно утверждается в антисиллаской позиции.

В целом представления японской элиты о месте Японии в дальневос­ точной внешнеполитической иерархии и ее внешнеполитические амби­ ции не совпадали с реальным положением дел. Силла традиционно под­ держивало самые тесные отношения с Танским Китаем, а представители его элиты нередко делали успешную карьеру при Танском дворе. Соответ­ ственно, и статус Силла в Китае был выше статуса Японии, по-прежнему воспринимавшейся как варварская окраинная страна. В этой ситуации главным виновником нарушения истинного и справедливого, по мнению японской элиты, порядка вещей (согласно которому, в частности, Япония стоит на более высокой ступени иерархии, нежели Силла) в Японии все чаще стали считать именно государство Силла. В итоге в официальных японских источниках образ Силла — страны, оказавшей огромное влия­ ние на японскую политическую и духовную культуру на ранних стадиях складывания централизованного государства, — приобрел со временем почти исключительно отрицательные характеристики. А официальные, а позже и торговые связи между Японией и Силла были прерваны.

За прекращением официальных контактов с Силла последовало свер­ тывание официальных контактов и с Китаем. ВIX в. складывается пред­ ставление о Японии как о «стране богов», стране, где в отличие от Корей­ ского полуострова и Китая, охваченных смутами, царит несменяемая императорская династия, правление которой продлится десять тысяч поколений. Как отмечает Хотатэ Митихиса, оборотной стороной такого идеологического комплекса стало представление об извечном соперниче­ стве с Силла и северо-восточными варварами-эмиси49.

48Нихон сёки, Дзингу. Т .1.С. 271.

49Хотатэ Митихаса. Указ. соч. С. 175.

авторского своеобразия произведений отдельных поэтов (наличия соб­ ственного «поэтического голоса»). Считается, что ко времени составле­ ния «Кайфусо» еще нельзя говорить о влиянии отдельных китайских поэ­ тов на творчество японских авторов, но можно — о влиянии антологии «Вэнь сюань» в целом: хотя она и включала поэзию различных жанров

иэпох, однако воспринималась в качестве однородного учебного текста. Восприятие японских канси как вторичных по отношению к собственно китайским стихам, равно как и к японским вака5, в современной науке восходит к гораздо более ранним трактовкам в традиционной поэтологии

исформировалось не в одночасье. В авторитетной «Истории японских стихотворений канси» ( «Нихон сиси»), написанной Эмура Хоккай (1713-1788 гг.) в 1771 г. и являющейся, вероятно, первой сквозной историей данного жанра, прослеживается та же идея. Хоккаи отмечает, что японские поэты, писавшие стихотворения на китайском языке, всег­ да отставали от поэтических тенденций Срединного государства пример­ но на 200 лет6. Так, в эпоху Нара основным источником вдохновения для японских поэтов были не стихи эпохи Тан (618-907 гг.), но произведения написанные во времена Троецарствия, Южных и Северных династий (III-VI вв.), и даже влияние раннетанской поэзии считается незначитель­ ным. В первую половину эпохи Хэйан (794-1185 гг.) основным ориенти­ ром для сочинителей канси будут уже танские Ли Бо (701-762/63) и Бо Цзюй-и (772-846 гг.); в эпоху Муромати (1333-1568 гг.) — поэзия дина­ стии Сун (960-1279 гг.), и так далее7.

Хотя «Нихон сиси» представляет собой не просто историческое, но также поэтологическое сочинение, Хоккай крайне осторожен при оценке тех или иных произведений: «Выносить суждения о канси, равно как

ивыбирать среди них лучшие — крайне непросто. Тот, кто уверен в соб­ ственной правоте, рассуждает предвзято. Тот, кто пытается избежать резких суждений, становится слабым и изнеженным, пытаясь угодить всем. К тому же трепет перед авторитетом и могуществом, ослепление собственными интересами, пристрастиями и неприязнями вводит в за­ блуждение и себя, и других. Невозможно вынести истинное суждение, выбирая между [стихотворениями] младшего брата чуского вана и главы дальнего уезда»8. Отдавая должное автору «Нихон сиси», заметим, что с указанными трудностями он справляется, группируя авторов по принци­ пу социального положения (государи, принцы, аристократы, буддииские монахи и т. д.) и выделяя лучших внутри каждой группы. Современные исследователи канси несколько более категоричны в оценочных сужде­

5См., например: Торопыгина М. В. Ёсино в поэтической антологии «Кайфусо» I I Политическая культура древней Японии. Orientalia et Classica, VII. М.: РГГУ,

2006. С. 83-84.

6Нихон сиси. ГЪдзандо сива. Коммент. Отани Macao, Симидзу Сигэру, Иби Такаси. Токио: Иванами сётэн, 1991. С. 600.

7Там же. С. 31.

8Там же. С. 154.

Антология «Кайфг^со»: история, политика и поэтика______ 27

ниях. Так, в комментариях Э1ути Такао, выполнившего перевод «Кайфусо» на современный японский язык, нередко встречаются фразы вроде: «Стихотворение хорошее <•••> возможно, автору не хватило языковых средств выразительности»9, или «Стихотворение сложено умело, однако описание несколько простовато»10, и т. д.

В данной статье мы не ставим перед собой задачи оценить качество стихотворений антологии или владение японскими чиновниками того времени китайским языком, но хотим несколько сместить акценты в ее исследовании с формальной стороны на содержательную. Рассмотрение «Кайфусо» с точки зрения литературоведения оказалось крайне плодо­ творным в плане выявления скрытых цитат, присутствующих как в стихотворениях, так и в прозаических фрагментах, помещенных в анто­ логию11, однако оно несколько уводит в сторону от выявления собствен­ но японской составляющей. В российском японоведении значимость междисциплинарного подхода к изучению «Кайфусо» продемонстри­ рована в работах А. Н. Мещерякова12 и М. В. Торопыгиной13. В японской науке последних лет знаковым событием в истории изучения памятни­ ка явилась публикация сборника «Кайфусо. Как формировались пред­ ставления о природе в Японии»14, в котором рассматриваются различ­ ные проблемы, связанные с реальным функционированием памятника

висторическом контексте эпохи Нара и последующих эпох. Подобный подход представляется нам наиболее продуктивным. Язык описания, равно как и поэтическая форма, на наш взгляд, не являлись самоцелью при создании антологии, но были инструментом, использовавшимся японской политической элитой того времени для решения различных задач, в том числе как элемент политической борьбы. В основной части данной статьи мы попробуем проанализировать возможные политиче­ ские мотивы создания памятника, которые становятся более явными при рассмотрении как специфической концепции прошлого («истории»), представленной в «Кайфусо», так и ключевых понятий, игурирующих

впоэзии.

9 Кайфусо. Ред. ЭгутиТакао. С. 255. 10Там же. С. 113.

11 Подробнее о структуре «Кайфусо» речь пойдет далее.

12 См” например, следующие работы А. Н. Мещерякова: Рецепция теории «мандата Неба» вдревней Японии //Япония в объятиях пространства и времени. М.: Наталис, 2010; Возвышение рода Фудзивара-но. Китайская образованность, политическая система и официальная идеология в Японии VIII в. //Там же; Древ­ няя Япония. Культура и текст. М.: Наталис, 2010. А. Н. Мещеряковым также был осуществлён частичный перевод предисловия к антологии и перевод отдельных стихотворений.

13 Торопыгина М. В. Указ. соч. В данной работе также представлен комменти­

рованный перевод 16 стихотворений из 116, помещенных в «Кайфусо».

14 Кайфусо. Нихонтэкина сидзэнкан Bä доноёни сэйрицусита ка. Ред. Тацуми Масааки. Токио: Касама сёин. 2008.

2. Поэтическая антология «Каифусо»

Антология «Кайфусо» была составлена в 751 г., о чём известно из ано­ нимного предисловия. В хронике «Сёку нихонги» ( «Продолжение “Анналов Японии’ )15, основном источнике информации по истории пе­ риода Нара, мы не найдем упоминаний о данном событии, равно как и о составлении «Манъёсю» — хроника фиксировала факт создания текстов, санкционированных государством. Ни «Кайфусо», ни «Манъёсю» не отно­ сились к разряду тёкусэнсю— антологий, созданных по государеву пове­ лению. Первая «императорская» антология канси, «Рёунсю» ( «Соб­ рание, порождённое облаками»), была создана уже в эпоху Хэйан, в 814 г. Особенностью «государственных» текстов, будь то поэтическая антология или историческая хроника, является их преемственность по отношению друг к другу, что явствует уже из их названий16, они продолжают друг дру­ га хронологически и композиционно. Факт «преемственности» нередко обозначается составителями в предисловии к тексту, а «государственный заказ» маркируется ормальными особенностями предваряющих соб­ рание вступлений, представленных в виде доклада государю чиновника, ответственного за составление данного собрания. Так, например, начина­ ется предисловие второй государственной антологии ксшси«Бунка сюрэйсю» ( «Собрание литературных шедевров», 818 г.): «Ваш поддан­ ный [принц] Накао говорит. “Рёунсю” была составлена управителем Муцу, Вашим подданным Оно-но Минэмори. Включала она 92 стихотворения, с первого года Энряку [782 г.] по пятый год Конин [814г.]. С тех пор не про­ шло и четырех лет, а стихи продолжали появляться и скопилось их уже больше сотни»17. В предисловии к «Рёунсю» про антологию «Кайфусо» не говорится ничего, однако это не означает, что последняя не участвовала в информационном обороте, но скорее свидетельствует об определенных особенностях тёкусэнсю в целом и жанра предисловий в частности.

Предисловие «Кайфусо» анонимно, и имя ее составителя до сих пор точ­ но не установлено. В качестве наиболее вероятных кандидатур чаще всего указывают Оми-но Мифунэ (722-785), видного политика и ученого литера­ тора периода Нара; чиновника Фудзии-но Хиронари, чьи стихотворения завершают антологию; государственного деятеля Исоноками-но Якацугу (729-781) сделавшего превосходную карьеру чиновника (в 780 г. назначен на пост старшего государственного советника, дайнагон).

В пользу возможного авторства Якацугу может свидетельствовать название антологии. Кодзима Нориюки указывает что формант «со» ) обозначающий собрание стихотворений, не встречается в заглавиях

15 Сёку Нихонги: В 6 т. Токио: Иванами сётэн, 2005. Здесь и далее все данные хроники «Сёку Нихонги» приводятся по указанному изданию. Кроме отдельно указанных случаев, перевод выполнен автором настоящей статьи.

16 Данное утверждение справедливо в отношении исторических хроник, име­ нуемых риккокуси ( ) «шестью государственными историями», и «импера­ торских» антологий вакси

17 Кайфусо, Бунка сюрэйсю Хонтё мондзуй. С. 192.