в словах — это, в некоторой степени, оксюморон. Следующее кра­ ткое описание даёт представление о тех защитах, которые принято понимать как первичные.

Примитивное отстранение

Ребёнок в состоянии чрезмерной стимуляции или дистресса ча­ сто засыпает. Отстранение и уход в другое состояние сознания — это автоматический ответ, направленный на самозащиту, который можно увидеть в самых маленьких человеческих существах. Взрос­ лые варианты того же процесса можно наблюдать у людей, кото­ рые уходят из социальных или межличностных ситуаций, замещая стресс общения с окружающими активностью внутреннего фан­ тазийного мира. Пристрастие к химическим веществам для изме­ нения состояния сознания также можно расценивать как вид от­ странения. Некоторые специалисты, включая авторов последних редакций DSM, предпочитают изоляции термин «аутистическая фантазия»39; это обозначение относится к конкретному варианту общей тенденции уходить от личностного контакта.

Некоторые дети по складу более других склонны к этому спо­ собу реагирования на стресс; специалисты, которые занимают­ ся наблюдением за детьми, иногда замечали, что чаще прибегают к отстранению наиболее чувствительные дети. Люди с такой кон­ ституциональной предрасположенностью могут создавать богатую внутреннюю фантазийную жизнь и рассматривать внешний мир как противоречивый и эмоционально выхолощенный. Опыт эмоци­ онального вторжения или столкновения с родителями, опекунами и другими ранними объектами может усиливать отстранение; и на­ против, пренебрежение и изоляция также могут способствовать та­ кой реакции, ставя ребёнка в зависимость от того, что он сможет генерировать внутри себя для стимуляции. Личностным исходом приверженности защитному отстранению становится шизоидный стиль личности.

Очевидный недостаток отстранения в том, что человек уда­ ляется из активного участия в решении межличностных проблем. Люди, имеющие шизоидных партнёров, часто оказываются в за­

39 Англ, autistic fantasy.

труднении, когда пытаются побудить их проявить хоть какую-то эмоциональную отзывчивость. Частой жалобой становится: «Он просто вертит в руках пульт от телевизора и отказывается отвечать мне». Люди, которые хронически замыкаются в себе, своим сопро­ тивлением эмоциональной вовлечённости испытывают терпение тех, кто их любит. Людям с серьёзными эмоциональными пробле­ мами трудно помочь из-за их явного безразличия к работникам сфе­ ры психического здоровья, которые пытаются привлечь их внима­ ние и привязанность.

Главное достоинство отстранения как защитной стратегии в том, что, пока она включает психологическое бегство от реаль­ ности, она практически не требует искажения реальности. Люди, которые полагаются на отстранение, утешают себя не с помощью искажённого понимания мира, а с помощью удаления от мира. Сле­ довательно, часто к удивлению тех, кто считает их унылыми и безу­ частными, они могут быть необычайно чувствительными. Несмотря на их недостаточную расположенность к выражению собственных чувств, они могут быть высоко восприимчивыми к чувствам окру­ жающих. На более здоровом краю шизоидной шкалы можно найти удивительно творческих людей: художников, писателей, теоретиков от науки, философов, религиозных мистиков и других талантли­ вейших наблюдателей, чья способность абстрагироваться от повсе­ дневности наделяет их уникальной способностью к оригинальному мышлению.

Отрицание

Ещё один ранний способ, которым дети справляются с неприят­ ностями, — отрицать, что они происходят. Отрицание автоматиче­ ски проявляется у всех нас как первая реакция на любую катастро­ фу; первый ответ людей, которые узнают о смерти кого-то важного для них, обычно звучит: «О нет!» Эта реакция является отзвуком архаичного процесса, уходящего корнями в детский эгоцентризм, в котором дологичное убеждение «Если я не признаю этого, это не происходит» управляет всеми переживаниями. Подобные процес­ сы побудили Сельму Фрайберг (Selma Fraiberg) озаглавить свою классическую популярную книгу о раннем детстве «Волшебные годы» («Magic years», 1959).

Люди, для которых отрицание является основополагающей за­ щитой, напоминают героиню «Полианны»40, настаивая, что всё всегда прекрасно и всё к лучшему. Родители одного из моих пациентов про­ должали заводить детей одного за другим даже после того, как трое их отпрысков погибли от того, в чём не пребывающие в состоянии отри­ цания родители распознали бы генетически обусловленную болезнь. Они отказывались оплакивать своих мёртвых детей, игнорировали страдания своих двух здоровых сыновей, сопротивлялись советам пройти генетическое консультирование и настаивали, что их состоя­ ние отражало волю Бога, который знал, что для них лучше. Пережи­ вания восторга и переполняющей, пьянящей радости, которые воз­ никают в ситуациях, имеющих для большинства людей отчётливые негативные аспекты, отражают работу механизмов отрицания.

Время от времени большинство из нас используют отрицание с достойной целью сделать жизнь менее неприятной, и многие ча­ сто используют его, чтобы справиться с конкретными стрессовыми факторами. Человек, чьи чувства задеты в ситуации, когда плакать не принято или нежелательно, скорее всего, будет отрицать негатив­ ные чувства, а не признавать их полностью и сознательно подавлять желание плакать. В кризисах чрезвычайных ситуаций способность эмоционально отрицать риск для собственного выживания может быть спасительной: отрицание может обеспечить наиболее эффек­ тивные и даже героические поступки. Во время каждой войны по­ являются легенды о людях, которые «сохранили холодной голову»

вужасающих, угрожающих жизни условиях и спасли себя и своих товарищей.

Отрицание может приводить и к менее благоприятным исхо­ дам. Моя знакомая отказывается от ежегодного проведения мазка из шейки матки, как будто, игнорируя вероятность рака, она может вол­ шебным образом его избежать. Жёны, которые отрицают факт, что их пьющий супруг представляет опасность, алкоголики, настаивающие на том, что у них нет проблем с выпивкой, матери, которые игнори­ руют признаки сексуального насилия над дочерьми, пожилые люди, которые не отказываются от водительских прав, несмотря на очевид­ ные проблемы со здоровьем, — всё это знакомые примеры отрицания

вего худшем проявлении. Эта психоаналитическая концепция сохра­ нилась в обыденном языке в более-менее неискажённом виде, отчасти

40 Героиня одноимённой повести Э. Портер, видевшая мир словно через розовые очки.

потому, что слово «отрицание» не «ожаргонено», как и слово «изо­ ляция», а отчасти потому, что это исключительно важная концепция для программ двенадцати шагов и других мероприятий, направлен­ ных на то, чтобы заставить людей осознать, что они используют эту защиту, и, таким образом, помочь им выбраться из того ада, который она для них создала.

Элемент отрицания можно найти в работе большинства более зрелых защит. Возьмём, к примеру, утешительную веру, будто от­ вергнувший вас человек на самом деле желал вас, но не был готов полностью посвятить себя этому. Такой вывод подразумевает отри­ цание того, что человек был отвергнут, равно как и более тонкий по­ иск оправданий этим действиям, что мы расцениваем как рациона­ лизацию. Подобным образом, защита реактивного образования, при которой эмоция обращается в свою противоположность (например, ненависть в любовь), заключает в себе более сложный тип отрица­ ния чувства, от которого человек защищается, чем простой отказ чувствовать эту эмоцию.

Самый простой пример психопатологии, обусловленный ис­ пользованием отрицания, — это мания. Люди в маниакальных со­ стояниях могут до невероятной степени отрицать ограниченность своих физических возможностей, потребность в сне, финансовые нужды, личные слабости, даже собственную смертность. Тогда как при депрессии болезненные аспекты жизни становится совершен­ но невозможно игнорировать, мания делает их незначительными. О людях, которые используют отрицание, аналитики могут говорить как о гипоманиакальных (приставка «гипо» означает «немного» или «несколько», что отличает их от тех, кто страдает от полноценных маниакальных эпизодов). Их также называют «циклотимиками» (буквально «колеблющаяся эмоция») из-за их тенденции циклич­ но колебаться между маниакальным и депрессивным настроением, которая обычно не достигает выраженности биполярного расстрой­ ства. Мы понимаем эту осцилляцию как повторное использование отрицания, за которым следует его неизбежный коллапс, когда че­ ловек в маниакальном состоянии истощается. Этот личностный ди­ агноз описан в PDM и в главе И, хотя он отсутствует в DSM на­ чиная со второй редакции из-за решения поместить все связанные с настроением феномены в раздел «расстройства настроения».

Как и с большинством примитивных защит, неизменённое от­ рицание у взрослых обычно является причиной для беспокойства.