III. Становление и развитие исторических субдисциплин

Расширение проблематики исторических исследований привело к значительному увеличению источниковой основы исторической науки, вовлечению в научный оборот новых видов и типов исторических источников. Все это заставляло исследователей обращать внимание на «ненамеренные свидетельства» исторических источников, искать новые ме­тоды повышения информационной отдачи уже введенного в оборот исторического ма­териала. Результатом этого стало распространение различных методов синтезного анализа ис­торического материала и бурное развитие исторических субдисциплин, которые обращают внимание на новые стороны человеческой жизнедеятельности: история семьи, история женщин, экологическая история и т.д.

«Подумать только - у нас нет истории Любви! Нет исто­рии Смерти. Нет ни истории Жалости, ни истории Жестокости. Нет истории Радости», - с горечью сетовал еще в середине XX столетия Л. Февр. Прошли годы, и появилась и ис­тория любви, и история сексуальности, и история милосердия, и история смерти, и мн. др. Наиболее плодотворными и перспективными подходами в этом направлении стали психоистория, история ментальности, историческая антропология и клиометрия.

§1. Психоистория как направление и метод исторических исследований

Исторической субдисциплиной, оказавшей значительное влияние на развитие исторической науки в XX столетии, стала психоистория. Она появилась в 50-е годы в США благодаря исследованиям Э. Эриксона, создавшего биографии Мартина Лютера, Зигмунда Фрейда, Адольфа Гитлера, Махатмы Ганди, а также книге Ф. Арьеса о ребенке в феодальной Европе. С этих пор стали выходить журналы по психоистории. Ее героями стали многие исторические личности.

Особенно большую роль в складывании психоистории как исторической субдисциплины сыграл разработанный Фрейдом психоанализ, примененный к изучению истории. Психоистория – это интеграционное направление, в котором психоанализ сочетается с другими методами исторических исследований. Заслуга Фрейда заключается в том, что он доказал трехчастное деление человеческой психики, открыв в ней, наряду с сознанием, предсознательное (латентное) и бессознательное. Таким образом, появилась возможность истолкования истории не только рациональными факторами. Фрейд первым начал изучение сферы бессознательного. Суть психоанализа заключается в утверждении, что поведение человека, а значит, исторической личности, предопределяется всякого рода социальными травмами, которые не исчезают бесследно, а жестко определяют всю дальнейшую жизнь человека. Фрейд полагал, что бессознательное сохраняет опыт детских травм и переживаний, которые определяют эмоциональную реакцию индивидов на окружающий мир во взрослом возрасте.

Как практикующий психолог, Фрейд в каждом случае имел дело с конкретной личностью, к тому же - с человеком XX в., и потому автоматически переносить его выводы на анализ прошлых столетий нельзя. Однако, уже последователи Фрейда существенно модернизировали психоанализ, дав в руки ученых-историков более действенные инструменты. Речь идет, прежде всего, о таких исследователях, как К.-Г. Юнг и Э. Фромм. Первый из них разработал учение о «коллективном бессознательном», выделив в нем определенные архетипы. Под ними он подразумевал систему психических установок и реакций, которые незаметно определяют жизнь человека. В них запечатлевается опыт жизни всего человеческого рода. Хотя, как подчеркивал Юнг, архетипы коллективного бессознательного - это уровень общего, а не частного, проявляются они всегда через индивидуальную психику.

Что касается Фромма, то его заслуги выглядят не менее внушительно. В дополнение Фрейда, он сумел доказать, что человеческая психика, помимо врожденных инстинктов, формируется и конкретно-исторически, под влиянием тех обстоятельств и условий окружающей среды, которые сопровождают всю человеческую жизнь. Это дало возможность строить познавательные модели складывания специфических социально-психологических типов различных человеческих сообществ, этносов и т.п. Существенным вкладом Фромма в развитие психоанализа стало его учение о человеческой деструктивности. Он обратил внимание на истоки и процесс формирования данного феномена социальной психологии, отметив две основные разновидности человеческой деструктивности - злокачественную и доброкачественную агрессию. Последняя из них связана с необходимостью защиты человеком своих витальных (жизненных) интересов, в то время как при злокачественной агрессии такая потребность отсутствует. Взятые вместе наработки Фромма, Юнга и других психоаналитиков значительно расширили познавательные возможности историка, особенно когда он обращается к отдаленным векам, изучает действия больших людских сообществ в прошлом.

Еще одной психоаналитической вариацией стала психогенетическая теория Л. Де Моза. Ученый полагал, что в истории существовало несколько типов отношений между родителями и детьми: инфантицидный (детоубийственный) - античность до IV в. н.э.; оставляющий - IV-XIII вв.; амбивалентный - XIV-XVII вв.; навязчивый - XVIII в.; социализующий - XIX-XX вв.; помогающий - конец XX в. С течением времени отношение к ребенку улучшается, а потому совершенствуется и общество. Изменение отношений между взрослыми и детьми - главные двигатели прогресса цивилизации. Поэтому эволюция этих отношений определяла эволюцию всех общественных отношений вообще.

Разговор о психоистории, однако, будет неполным, если не упомянуть имена двух выдающихся французских социальных психологов – Г. Лебона и Г. Тарда. Они известны как основоположники «психологии толпы», что также представляется важным для историка-исследователя.

Лебон разработал так называемую «теорию заражения». Изучая феномен толпы, ученый пришел к выводу, что с людьми, когда они становятся частью толпы, происходят драматические перемены. Они превращаются в жестоких, обезумевших зверей, способных на поступки, не мыслимые для них вне толпы. Лебон называл три главных причины данной метаморфозы:

1) чувство анонимности, которое возникает в толпе; в результате человек ощущает безнаказанность, отсутствие ответственности за свои поступки;

2) феномен заражения, когда каждое чувство и действие, возникающие в толпе, словно вирус заражают окружающих;

3) в толпе люди становятся легко внушаемыми (суггестивными). Они принимают на веру и послушно исполняют указания фанатичных лидеров (суггесторов).

К тому же, как показал Лебон, толпа является самой стойкой хранительницей традиций. Идеи Лебона были развиты австрийским исследователем Р. Вельдером, который, вслед за своими предшественниками (Лебон, Фромм), обратился к изучению проблемы человеческой агрессии как подсознательного феномена.

Согласно тардовской «теории подражания», повторяемость явлений - это мировой закон, существующий и в космическом, и в биологическом, и в социальном мире. Следовательно, подражание играет огромную роль в общественной жизни, к нему сводится всякое социальное явление. Более того, как полагал Тард, само общество дано только там, где существует подражание.

Развитие идей и методов психоистории оказало существенное влияние на мировую историческую науку XX столетия. Явные следы психоистории можно обнаружить и в современных исторических исследованиях. Однако сегодня для историков очевидны не только значимость, но и ограниченность возмож­ностей психоанализа для их дисциплины.

В целом же расцвет психоистории оказался непродолжительным. Задача синтеза истории и психологии хотя и имеет несомненный смысл, но все еще остается делом будущего. Одна из причин этого - разнообразие конкурирующих подходов: фрейдистский, неофрейдистский, юнгианский и т.д. С кон­ца 1960-х годов в историографии начинается мощное движение за изучение истории масс, простецов. На этом фоне историка интересует уже не личность, например, Гит­лера, а подверженность немецкого народа его политическому стилю руководства стра­ной. Поэтому в последние десятилетия психологизм более ощутимо присутствовал в исторической науке не в качестве психоистории, а в виде такого направления, как ис­тория ментальности.