Лушниковы. Учебник

ученых-специалистов права социального обеспечения (А. Д. Зайкин, Р. И. Иванова, В. А. Тарасова, Т. М. Кузьмина и др.)245 Таким образом, к предмету отрасли традиционно причислялись следующие отношения: 1) пенсионные отношения; 2) отношения по обеспечению граждан пособиями; 3) отношения по медицинской помощи и медицинскому обслуживанию; 4) отношения по оказанию помощи семье в содержании и воспитании подрастающего поколения; 5) отношения по социальному обслуживанию престарелых и инвалидов. Для всех этих отношений, входящих в предмет отрасли, характерными назывались следующие признаки: 1) социально-алиментарный характер; 2) одним из субъектов отношения выступает гражданин или семья, с одной стороны, с другой – органы государства или по его поручению иные органы; 3) распределительный характер за счет фондов общественного потребления (фондов нетрудоспособных).

Как уже указывалось, ученый был приверженцем широкого подхода к отрасли и включал в правоотношения по поводу предоставления гражданам услуг и натуральных видов социального обеспечения правоотношения по медицинскому обслуживанию, лечениюисодержаниюивоспитаниюдетейвсоциальныхучреждениях.

В более поздних исследованиях, в связи с обоснованием самостоятельности отрасли права социального обеспечения, В. С. Андреевым были предложены отраслевые принципы, объединяющие различные формы социального обеспечения рабочих и служащих, а равно колхозников: 1) всеобщность и справедливость социального обеспечения; 2) всесторонность и многообразие видов социального обеспечения; 3) обеспечение в высоких и все возрастающих размерах; 4) обеспечение за счет государства и общественных средств без каких-либо вычетов из заработной платы трудящихся; 5) осуществление обеспечения самими трудящимися через органы государственного управления или общественные организации246. Эти принципы получили поддержку многих ученых-специалистов

245См.: Иванова Р. И., Тарасова В. А. Предмет и метод советского права социального обеспечения. М., 1983. С. 107; Кузьмина Т. М. Советское право социального обеспечения. Саратов, 1982. С. 37–44.

246См. Андреев В. С. Право социального обеспечения в СССР (правовые вопросы). М. 1971. С. 64–79; Его же. Право социального обеспе-

чения в СССР. М., 1987. С. 59–72.

101

в праве социального обеспечения и были дополнены новыми принципами единства и дифференциации социального обеспечения граждан, стимулирования трудовой деятельности престарелых и инвалидов, охраны права граждан на социальное обеспечение247.

В. С. Андреев выделял собственно юридический факт, ко-

торый и приводит к возникновению правоотношения (инвалидность, потеря кормильца, болезнь и т. д.) и юридически значимые обстоятельства и предпосылки (например, работа в качестве рабочего и служащего)248. Другие ученые не соглашались с таким подходом, считая все юридические факты в юридическом составе равнозначными, и относили к ним основания социальной алиментации (возраст, инвалидность, рождение ребенка и т. д.), письменное волеизъявление лица на получение определенного вида социального обеспечения, решение органа социального обеспечения о назначении соответствующего вида социального обеспечения249.

Виталий Семенович ввел в научный оборот понятие

организационно-правовой формы социального обеспечения, от-

граничил его от видов социального обеспечения. Согласно его позиции, для каждой из форм социального обеспечения специфичны: круг обеспечиваемых; способ образования общественного фонда, из которого производится обеспечение; виды обеспечения; органы, осуществляющие его250. В этой связи он выделил следующие формы социального обеспечения в СССР.

1). Государственное социальное страхование рабочих и служащихинекоторыхдругихлицзасчетсредствфондагосударственного социального страхования. Этот фонд образовывался из взносов предприятий, организаций, учреждений, исчисляемых в процентном отношении к фонду оплаты труда. За счет фонда государственного социального страхования работникам предоставлялись следу- ющие виды социального обеспечения: пенсии по старости, инва-

247См.: Егоров А. Н. Основные принципы советского права социального обеспечения. М., 1984; Советское право социального обеспечения

/ Под ред. А. Д. Зайкина. М., 1982. С. 54–65.

248См.: Андреев В. С. Право социального обеспечения в СССР. М., 1987. С. 115–116.

249См.: Право социального обеспечения / Под ред. А. Д. Зайкина. С. 86 и др.

250Андреев В. С. Право социального обеспечения в СССР. М., 1987.

С. 12–27.

102

лидности, по случаю потери кормильца, а также пенсии за выслугу лет; пособия по временной нетрудоспособности, беременности и родам; санаторно-курортное лечение, обслуживание профилакториями, домами отдыха, содержание детей в пионерских лагерях и т. д. Управление государственным социальным страхованием было возложено на профессиональные союзы. Но при этом и многие вопросыпенсионногообеспечениярабочихислужащихрешалисьгосударственнымиорганамиуправлениясоциальнымобеспечениемс участием представителей профессиональных союзов.

2). Социальное страхование колхозников. Это система обеспечения колхозников и членов их семей пособиями и иными видами обеспечения и обслуживания. Источником являлись Централизованный союзный фонд социального страхования колхозников, формируемый из взносов колхозов в процентном отношении к сумме фактических расходов на оплату труда членов колхозов без каких-либо вычетов из заработка колхозников. Управление фондом осуществлялось советами профсоюзов и Союзным советом колхозников.

3). Социальное обеспечение колхозников за счет централизованного союзного фонда социального обеспечения колхозников. Этот фонд формировался за счет отчислений от валового дохода колхозов и дотации государства. Его средства направлялись на выплату пенсий и пособий колхозникам. Управление осуществлялось представительными органами колхозов – советами социального обеспечения колхозников при активной роли государственных органов социального обеспечения.

4). Социальное обеспечение за счет прямых ассигнований из государственного бюджета. Эта форма была предназначена для обеспечения, во-первых, определенных категорий граждан (пенсии военнослужащим); во-вторых, обеспечение престарелых и инвалидов, многодетных и одиноких матерей (содержание в домах интернатах, некоторые виды пособий и др.). Социальное обеспечение осуществлялось органами государственного управления социальным обеспечением (министерства социального обеспечения союзных республик, отделы социального обеспечения исполкомов областных, районных, городских Советов народных депутатов, органами Министерства обороны и др.).

103

Виталий Семенович в качестве критериев классификации пенсионных правоотношений называл: 1) основания назначения (пенсионные правоотношения по старости, по инвалидности, по случаю потери кормильца, за выслугу лет); 2) субъекты (пенсионные правоотношения рабочих и служащих; колхозников, военнослужащих и иных категорий лиц); 3) источники пенсионного обеспечения (бюджет государственного социального страхования, прямые ассигнования из государственного бюджета, централизованный союзный фонд социального обеспечения колхозников); 4) сроки выплаты (пожизненно и на определенный период); 5) нормативные акты, регулирующие отдельные виды пенсионного обеспечения, и др.251

Ученый предложил классификацию пособий по их целевому назначению. По этому критерию все пособия можно было разделить на три группы: пособия, имеющие целью оказание помощи вместо утраченного по уважительной причине заработка (например, пособия по болезни, беременности, родам); пособия, предоставляемые как помощь дополнительно к основным источникам средств существования (например, пособия многодетным и одиноким матерям); пособия, предоставляемые в качестве помощи лицам, не имеющим источников средств к существованию (пособия престарелым гражданам из числа народностей Севера)252.

Особое место в группе правоотношений по обеспечению по-

собий занимали пособия по государственному социальному стра-

хованию (пособия по временной нетрудоспособности, беременности и родам и др.). В теории советского права социального обеспечения рассматривался только один вид социально-страховых правоотношений. Это правоотношения по государственному социальному страхованию, которые опосредовали единственную существовавшую в тот период времени форму социального страхования по временной нетрудоспособности, беременности и родам. Многие авторы включали эти отношения в предмет отрасли права социального обеспечения. При этом расхождение во мнениях касалось в основном вопроса о юридических фактах как основаниях

251См.: Андреев В. С. Социальное обеспечение в СССР. М., 1971.

С. 102 и др.

252См.: Андреев В. С. Право социального обеспечения в СССР. М., 1987. С. 272–273.

104

возникновения данного правоотношения. При этом В. С. Андреев считал, что основанием их возникновения является временная нетрудоспособность, поэтому они возникают каждый раз, как появляется данный юридический факт253. Другие авторы при раскрытии природы этих отношений подчеркивали их взаимообусловленность трудовыми и колхозными правоотношениями. Соответственно, это означало, что исследуемые правоотношения возникают автоматически и одновременно с трудовыми и колхозными правоотношениями. Иными словами, заключение трудового договора порождает право лица быть застрахованным на случай временной нетрудоспособности.

В. С. Андреев выдвинул идею института медицинского права в праве социального обеспечения. В конце 80-х г. ХХ в. он несколько скорректировал свою позицию. Так, ученый писал, что идет процесс формирования самостоятельной отрасли медицинского права, имеющий специфический объект и метод правового регулирования. Более того, принятием Основ законодательства СССР и союзных республик о здравоохранении (1969 г.), по мнению ученого, характеризуется заинтересованность государства в выделении конкретной системы правовых норм в самостоятельную отрасль254.

Ученыйрассмотрениеспоровоправенасоциальноеобеспечение

всудебномпорядкеотносилкпредметугражданско-процессуального права. К процессуальным отношениям в социальном обеспечении он причислял обжалование рабочими и служащими решений комиссии по назначению пенсий в исполком Совета народных депутатов, колхозниками – в районный Совет социального обеспечения колхозников, отмечая, что эти отношения по своему характеру близки к административно-процессуальным отношениям255.

Виталий Семенович был сторонником отказа от правовой категории «социального риска». Он писал, что система страхования социальных рисков могла возникнуть и получить развитие только при капитализме и в отношении пролетариата, для которого насту-

253См.: Андреев В. С. Правоотношения по государственному социальному страхованию в СССР. М., 1962. С. 16.

254См.: Андреев В. С. Право социального обеспечения в СССР. М., 1987. С. 334–335.

255См.: Андреев В. С. Право социального обеспечения в СССР.

С. 144–145.

105

плениерисковнеизбежновлеклопотерюисточникасредствксуществованию.Государственноесоциальноестрахованиевнашейстране, сохраняя некоторое терминологическое сходство, не строится на принципе страхования риска, а имеет в виду нормальное обеспечениелиц,всилуопределенныхобъективныхпричин,неимеющих возможности трудиться и вследствие этого – получать по труду256.

Виталий Семенович был ученым-универсалом, который с успехом исследовал не только проблемы права социального обеспечения, но и трудового права.

В. С. Андреев и К. П. Уржинский стали авторами концепции обособления отношений по трудоустройству. Они признавали их преимущественно административно-правовой характер и исключали из производных отношений отношения между органами трудоустройства и работодателями257. Виталий Семенович предлагал включить профсоюзное право в качестве самостоятельного института в Общую часть трудового права258. Ученый первым ввел в научный оборот понятие «гарантии заработной платы»259.

Он анализировал такое обобщающее понятие, как обучение ра-

бочих непосредственно на производстве. Оно проводилось в двух организационно-правовых формах: повышение квалификации работников по прежней профессии или специальности, по которым они продолжали работать и в дальнейшем, и освоение работником новой профессии или специальности (производственное обучение), которое влекло за собой переход на работу по вновь приобретенной профессии (специальности). Первая форма не была связана с заключениемспециальногодоговораотрудеиосуществлялась,какправило, по инициативе работодателя в централизованном порядке в рабочее время. Вторая форма осуществлялась на основании договора производственного ученичества, а лица, обучавшиеся и приобретав-

256Андреев В. С. Правоотношения по государственному социальному страхованию в СССР. М., 1962. С. 13; Его же. Материальное обеспечение граждан СССР в старости, в случае инвалидности и временной нетрудоспособности. М., 1963. С. 49.

257Трудовоеправо/Подред.В.С.Андреева.М.,1976.С.7–8;Уржин- ский К. П. Трудоустройство граждан в СССР. М., 1967.

258Советское трудовое право / Под ред. В. С. Андреева. М., 1976.

С. 19.

259См.: Андреев В. С. Охрана трудовых прав рабочих и служащих.

М., 1972. С. 32–37.

106

шие новую профессию (специальность) непосредственно на производстве, являлись учениками. К этой категории относили всех рабочих, чей труд носил учебный характер и был направлен на приобретение новой профессии (специальности) независимо от того, поступает ли рабочий на предприятие впервые, переходит с другого предприятия или уже работает на этом предприятии260.

В. С. Андреев писал, что освоение той или иной профессии в процессе обучения в средней общеобразовательной школе рассматривается не как трудовая обязанность, а как обязанность, вытекающая из административно-правовых отношений261.

В. С. Андреев первым обосновал позицию, согласно которой отношения по возмещению ущерба сторонами трудового отношения являются производными от трудового, а правоотношение, возникшее из факта виновного, противоправного причинения ущерба, – новым по отношению к собственно трудовому правоотношению262. Эта идея получила поддержку и дополнительные аргументы в работах его ученицы Л. А. Сыроватской и А. И. Процевского263.

4.4.Нежданная школа неожиданного учителя: ученики и последователи В. М. Гордона

(И. А. Трахтенберг, А. Е. Пашерстник, Я. И. Давидович и др.)

Данный параграф назван так не случайно. Действительно, известный цивилист и специалист по гражданскому процессу В. М. Гордон, о котором уже говорилось в главе 2 данной книги, не может быть отнесен к специалистам по трудовому праву в тесном смысле этого слова. В этой связи тем более неожиданным кажет- ся вопрос о связанной с ним школе трудового права. Тем не менее

260См.: Андреев В. С., Орловский Ю. П. Правовое положение лиц, сочетающих обучение с производственным трудом. М., 1961. С. 69.

261См.: Там же. С. 67.

262См.:Советскоетрудовоеправо/Подред.В.С.Андреева.М.,1965. С. 12, 70.

263См.: Сыроватская Л. А. Нормы материальной ответственности в системе трудового права // Советское государство и право. 1967. № 7. С. 89; Ее же. Трудовое право. М., 1998. С.19; Процевский А. И. Метод правового регулирования трудовых отношений. М., 1972. С. 95–100 и др.

107

он действительно был основателем, конечно неожиданным, школы трудового права, естественно нежданной. Дело в том, что Владимир Михайлович был прирожденным учителем. Будучи человеком внимательным и ироничным (но не навязчивым и не язвительным), он, казалось, был создан для воспитания учеников и подготовкипоследователей.Егоогромнаянаучнаяэрудициясочеталасьс большим практическим опытом, а принципиальность уживалась с терпимостью к чужому мнению. В итоге его коллеги по преподавательскому цеху, а тем более аспиранты и студенты буквально подпадали под его обаяние.

Объяснимо и то, что он оказал влияние на возникновение школы трудового права. Будучи человеком широких и прогрессивных взглядов, он одновременно являлся законопослушным и лояльным новой власти. Принятие КЗоТ 1922 г. и легализация новой отрасли права привели к тому, что он в своих научных трудах и лекциях уделял внимание соотношению гражданскоправовых и трудового договоров, рассматривал различные виды договоров о служебном труде. Как специалист по гражданскому процессу, он затрагивал проблемы трудовых споров, точнее, их судебного рассмотрения. При этом научное влияние ученого распространялось на его учеников и коллег не только по Харьковскому университету (впоследствии Харьковский институт народного хозяйства), но и Киевскому университету (впоследствии Киевский институт народного хозяйства), где он неоднократно выступал с научными докладами и лекциями. На наш взгляд, под его влиянием обратились к проблемам трудового права его коллеги по Харьковскому университету И. А. Трахтенберг, А. Е. Семенова, П. Д. Каминская (две последних сами об этом упоминали). Его учеником был студент-харьковчанин Я. И. Давидович и косвенно – студент-киевлянин А. Е. Пашерстник. По некоторым данным, В. М. Гордон проводил занятия и по трудовому праву, тем более что с 1923 г. он возглавлял кафедру современного права. А. Е. Пашерстник о своем научном родстве публично не высказывался, но преподававший в Киеве в 1923 г. советское законодательство о труде Д. Е. Шлоссберг264, а затем Б. О. Черный (данные о них отсутствуют) вряд ли оказали на него большое

264 См.: Право и жизнь. 1923. № 5–6. С. 111.

108

влияние. В этой связи с известной долей условности мы можем говорить о школе учеников и последователей В. М. Гордона.

Иосиф Адольфович Трахтенберг (1883–1960) родился в Мелитополе. Окончил Томский университет в 1912 г. С 1914 г. он вел преподавательскую работу в Харькове, приват-доцент Харьковского университета, с 1922–1949 гг. преподавал в вузах Москвы, в 1925–1931 гг. профессор МГУ, в дальнейшем известный экономист, специалист по денежному обращению и кредиту, теории и истории экономики, академик Академии наук СССР

(1939 г.). С 1947 г. ученый работал в Институте экономики АН

СССР. Награжден орденами Ленина и Трудового Красного Знамени. До революционных событий 1917 г. Иосиф Адольфович занимался в основном проблемами политэкономии, но под влиянием формационных изменений обратился к проблемам трудового законодательства. Работы И. А. Трахтенберга о коллективном договоре отличают теоретическое обоснование природы коллективного договора и анализ зарубежной научной литературы и законодательства265. Особое внимание было обращено на прикладные аспекты коллективно-договорной практики – «технику коллективного договора». Эта практика, по его мнению, включала:

-способы заключения коллективных договоров, создание специальных органов, комиссий;

-способы, приводящие в исполнение коллективный договор, формирование тарифных комиссий на паритетных началах;

-способы разрешения коллективных конфликтов, создание примирительных учреждений – примирительных камер, третейских судов266.

Предложенная И. А. Трахтенбергом логическая схема техники коллективных договоров кажется нам весьма полезной в плане совершенствования действующего российского законодательства

околлективных договорах и соглашениях.

Определенный интерес представляет проведенный им сравнительный анализ норм коллективных договоров с нормами рабоче-

265См.: Трахтенберг И. А. Коллективный договор. Харьков, 1918; Его же. Коллективный договор. М., 1926 (5-е изд.); Его же. Профессиональные союзы, их задачи и методы. Харьков, 1918.

266См.: Трахтенберг И. А. Коллективный договор. Харьков, 1918.

С. 42–43.

109

го законодательства. Общим у них является: и те, и другие регламентируют трудовые отношения, могущие возникнуть в будущем; они устанавливают минимальные условия труда. Но они различаются тем, что в первом случае мы имеем дело с частноправовым явлением, с добровольным соглашением двух сторон, а во втором

– с публично-правовым явлением, нормами, имеющими обязательный характер и принудительно выполняемые обеими сторонами267. И.А.Трахтенбергдалследующуюдефинициюколлективногодоговора: «Договор, заключенный единичным предпринимателем, или же их группой, союзом с группой рабочих или рабочей организацией и определяющей содержание (минимум, гарантированный рабочим) будущих индивидуальных рабочих договоров»268. При этом относительно индивидуального трудового договора он писал: «Рабочий договор – это юридическое выражение фактических отношений между работодателем и наемным рабочим…»269, т. е. в качестве правоотношения выступает урегулированное нормой права общественное трудовое отношение между работодателем и работником, основанное на трудовом договоре.

Напомним, что эта работа была подготовлена еще в 1917 г., в связи с чем ее автор не считал возможность стачек и локаутов недостатком коллективно-договорной практики. Более того, по его мнению, без них не было бы и самого коллективного договора, который виделся ему путем к социальному миру. Впоследствии И. А. Трахтенберг определил принципиальные отличия коллективных договоров при капитализме и в СССР. В первом случае они следствие борьбы двух сторон, имеющих антагонистические интересы. В этой связи коллективный договор фиксировал минимальные гарантии работникам. Коллективный договор в СССР являлся соглашением двух агентов социалистического творчества, выполнявших в этом процессе различную роль. Коллективный договор здесь метод определения объективных условий, ставящих пределы улучшению условий труда и повышению уровня жизни рабочих270.

267Трахтенберг И. А. Коллективный договор. С. 28–29.

268Там же. С. 30.

269Там же. С. 5.

270См.: Трахтенберг И. А. Коллективный договор (5-е изд.). М., 1926.

С. 42.

110