Verkutter_Zh_Egipet_i_dolina_Nila_Tom_1_S_drevneyshikh_vremen_do_kontsa_Drevnego_Tsarstva_12_000-2000_gg_do_n_e

горлышком и «бокалы» (beakers); их делали на месте, и это подражания верхнеегипет­ ским сосудам. Тем не менее, в Маади техника, которую использовали для того, чтобы получить контраст между красным и черным, могла быть другой, отличной от той, что применяли южные гончары (Id., ibid., 239).

Другая связь с югом в Маади проявляется в изобилии ваз из черного базальта (об этих вазах, которые появились в амратском периоде, см. с. 119). На поселении — а не

впогребениях — были найдены 30 таких ваз в неповрежденном состоянии, из них семь

водной и той же силосной яме. Сырье — базальт — пришло из карьеров вблизи Каира, может быть, из Файюма (Lucas-Harris, 1962,61-62) неподалеку от Маади; тем не менее, вряд ли эти прекрасные продолговатые или цилиндрические вазы с конической ножкой (ср. fig. 15, с. 146), характерные для конца амратского и начала герзейского периода (фазы IIa и b по Кайзеру), были изготовлены в Маади. Фактически на территории Маади не было найдено ни отходов от обработки камня, ни буравов для его сверления (крем­ невых сегментовидных ножей), ни незаконченных или разбитых в ходе изготовления предметов. Представляется, что они были импортированы из Верхнего или Среднего Египта, где часто встречаются, для импорта маадийцами в Палестину (см. выше).

Наряду с этими базальтовыми вазами столь оригинальной формы, в Маади также обнаружены конусообразные вазы из алебастра и из метаморфической скалы (диори­ та?). Такие вазы с основанием более широким, чем горлышко, и рельефным краем сравнивали с вазами подобного типа, найденными в погребениях Ливии (Petrie, 1920, 36, § 89, pl. XLII, nos 215-218), и поэтому их часто называют «ливийскими». Тем не менее, материалы, из которых они изготавливались — базальт, серпентин, алебастр,— находятся и в Египте, и вполне возможно, что эти вазы также произошли из долины Нила и являются лишь одной из вариаций обычной цилиндрической вазы, появившей­ ся в бадарийском периоде, которую можно найти также и в амратскую эпоху, в герзей­ ском периоде, и в архаической эпохе, как и в Древнем царстве (Id., ibid., 36, § 87, pl. XLI, №c 164 по 177).

Опять-таки из Верхнего и Среднего Египта происходят найденные на поселении

вМаади шиферные палетки в форме ромба. Как и базальтовые вазы, они, судя по все­ му, не изготовлялись на месте (Rizkana-Seeher, 1984, 244, и fig. 5, р. 247). По своей форме эти предметы предположительно датируются амратским периодом.

Взавершение перечисления предметов, импортированных или сделанных в под­ ражание импортным в амратском или герзейском периоде Верхнего Египта, следует упомянуть костяные гребни и навершия булав в форме усеченного конуса. В Маади мы не находим ни грушевидной булавы, характерной для герзейцев, ни прежде всего раздвоенного ножа из кремня или обсидиана типа psš-кƒ/песешкеф (ср. рис. 15) амрат­ ского или герзейского периода.

Присутствие в Маади этих разнообразных предметов или типов предметов, при­ шедших из Верхнего Египта, не следует переоценивать. Их ненамного больше, чем тех, что пришли из Палестины, и прежде всего можно задаться вопросом, не проис­ ходят ли некоторые из них скорее с севера, откуда они импортировались одновремен­ но в Верхний Египет и в Маади.

Такова могла быть ситуация с большими и красивыми базальтовыми вазами. Фактически, в Маади мы находим вазы такой же формы, но глиняные: керамика этого типа не существовала на юге. Вазы из камня, таким образом, могли изготовляться

151

вблизи Дельты, где базальт встречается в изобилии, в подражание форме керамики, характерной для севера, и оттуда они могли экспортироваться как в Верхний Египет, так и в Маади, где они стали предметом торговли.

Несмотря на влияние востока или запада либо контакты с ними, культура Маади оставалась по преимуществу нильской. Она была дальней, но прямой наследницей Меримды, Файюма и Эль-Омари, и ее экономика определялась рекой и ее ресурсами. Сомнительно, чтобы, как предполагали, Маади участвовало в распространении мед­ ной металлургии в долине Нила, даже если минералы, являющиеся рудами этого металла, были здесь найдены и, возможно, даже печь для их плавки (Rizkana-Seeher, 1984, 239).

Благодаря ежегодному разливу реки, земледелие (в первую очередь) и скотоводство (в дополнение к нему) позволили этой культуре играть свою коммерческую роль. Фактически обильные излишки полученной пищи благоприятствовали специализации ремесленников, прежде всего горшечников. Этот класс ремесленников, которые про­ изводили достаточно для внутреннего и внешнего обмена, возможно, стал вехой в со­ циальной эволюции и зачатком центральной организации (Caneva et al., 1986, 31).

Проблемы, связанные с Маади,— это по-прежнему проблемы прежде всего хроно­ логического характера. Последние работы определяют его дату началом амратского периода, то есть около 3500 года до н. э. или чуть раньше, то есть в древнем додина­ стическом периоде. Его сосуществование с герзейцами, по меньшей мере в первых фазах, известно точно (Rizkana-Seeher, 1984, passim). Напротив, нет уверенности в том, что между поседением в герзейский период и поселением (также точно определенным)

вархаическую эпоху не было пробела, к которому некоторые специалисты и хотели бы привязать Маади полностью (Krzyżaniak, 1977, 137).

Перед тем, как оставить Маади, важность которого в истории Египта весьма значи­ тельна, следует заметить, что трудно сравнивать эту культуру с культурами нового додинастического периода Верхнего и Среднего Египта, современными ей. Фактически, эта последняя известна прежде всего по богатому погребальному инвентарю некропо­ лей, в то время как в Маади погребения были снабжены лишь небольшим количеством предметов, и большая часть находок происходит из поселения (Rizkana-Seeher, 1985, 251). Если судить только по найденным предметам, то можно подумать, что с культур­ ной точки зрения Маади запаздывало по сравнению с современным ему южным Египтом. Активная роль, которую оно играло в азиатской торговле, предостерегает нас от тако­ го вывода. Маадийцы не довольствовались тем, чтобы отправляться в Ханаан за самы­ ми лучшими орудиями из кремня, — они также экспортировали туда продукцию до­ лины Нила (Id., ibid., 253; Gophna, 1876, 199). Можно считать, что именно благодаря этим караванам использование домашнего африканского осла распространилось по Азии.

Маадийцы — связующее звено между двумя континентами — несомненно, были первыми, кто завез в долину Нила предметы и, может быть, технику или идеи, при­ шедшие из Азии. И наоборот, именно благодаря ему сиро-палестинский коридор вошел

вконтакт с нильским миром. Отсюда и важность открытия в Гелиополе некрополя, возможно, современного Маади (Vandier, 1952,I, 496, п. 4; Hoffman, 1980, 210). Если приписываемая ему дата подтвердится, то Маади уже не будет изолировано, но станет частью культурного ансамбля, утвердившегося на окраине Дельты.

152

Памятники нового додинастического периода, которые принадлежат к герзейскому культурному кругу, весьма многочисленны. Отметим среди прочих с юга на север (см. карты II и V): Бахан, Асуан (Шеллаль), Куббанию, Иераконполь, Эсну, Гебелейн, Армант, Хузам, Накаду, Баллас, Абадию, Амру, Абидос, Махасну, Нага эд-Дейр, Кау, Хаммамию, Бадари, Мостагедду, Харагу, Матмар, Абусир эль-Мелек, Герзу, Тархан, Туру, Гизу и Миншат Абу-Омар.

Некоторые из этих поселений были заселены уже в амратский период или даже в бадарийский, но, тем не менее, представляется, что в герзейский период их стало намного больше. При современном состоянии наших знаний и принимая во внимание отсутствие информации по региону между Матмаром на юге и Харагой на севере, трудно объяснить такое увеличение числа памятников. Отражает ли оно демографиче­ ский взрыв, который должен был произойти в середине IV тысячелетия до н. э. или же оно является результатом лучшего знакомства археологов с Верхним Египтом, в то время как Дельта на древних уровнях остается малоизвестной? Лишь в конце герзей­ ского) периода и в архаическую эпоху Дельта действительно занимает свое место на археологической карте (cp. Kaiser, 1964, 105-116 и карта fig. 4, р.106).

В ходе недавних раскопок в Накаде и в Иераконполе были получены многочислен­ ные даты по 14С, так что абсолютная хронология герзейского периода для Верхнего Египта может считаться если не окончательно установленной, то, по крайней мере, весьма вероятной (Hassan, 1985,97). После «калибровки» эти даты покрывают период с Sequence Dates с 40 по 65 (Kantor, 1965, 26), то есть в абсолютной хронологии при­ мерно с 3600 по 3100 год. Можно выделить две фазы герзейского периода: первая, которую можно назвать классическим герзейским периодом, покрывает SD с 40 по 59 (Id., ibid.) или с 3600 по 3200 год до н. э. (Hoffman, 1982, 139); вторая, гораздо менее продолжительная, именуется поздним или новым герзейским периодом (Late Gerzean), у Питри — «семанийским» (Kantor, 1944, 110; п. 2): он продолжался с SD 60 по 65 (Kantor, 1965, 27), то есть примерно с 3200 по 3100 год до н. э.

Материальная цивилизация пережила более быстрое развитие в ходе II фазы гер­ зейской культуры, чем во время первой: керамика с красным темным декором на свет­ ло-желтом фоне исчезает в это время; становится все больше ваз, вырезанных из самых твердых пород камня; рукоятки ножей из кремня все более и более тонкой работы, становятся орнаментированными, как и ложечки и гребни из слоновой кости или ши­ ферные щитовидные «Палетки» (Vandier, 1952,533-560 и 579). Хотя иногда это мнение оспаривается, в этой эволюции видят прямое влияние Месопотамии, которое прояв­ лялось якобы и в других областях, прежде всего в архитектуре и письме (cp. Kantor, 1965, 10-14), которые с архаической эпохи также играли значительную роль. Как бы ни относиться к этой гипотезе, очевидно, что политическое объединение Египта про­ изошло в течение тех самых ста лет, когда продолжался позднегерзейский период. От этого следует отличать более медленную, примерно трехсотлетнюю, эволюцию клас­ сического герзейского. Чтобы избежать путаницы, позднегерзейский период будет проанализирован отдельно под названием протодинастического периода.

Континуитет эволюции во время герзейского периода — неоспоримый факт, о ко­ тором мы не устаем напоминать. Нет никакого резкого и очевидного разрыва ни в ха­ рактере, ни в форме предметов, найденных на поселениях и в могилах. Единственные инновации — это декор некоторых предметов; самое важное — это появление красно­

153

го декора на светлом фоне у ваз, которые ставили в герзейские могилы; и это ново­ введение также происходит поэтапно. Ничто не выделяет лучше культурную преем­ ственность между ранним и поздним додинастическим периодами, с одной стороны, и протодинастическим — с другой, чем исследование таблиц, на которых В. Кайзер основывал свои исследования по «культурам» Накады (Kaiser, 1957, pl. 21-24).

Основываясь в основном на керамике, немецкий ученый отказался от терминов «амратский» и «герзейский», и разделил материал, найденный в раскопках, на три фазы (Stufen) — I, II и III, которые подразделялись на более мелкие периоды (I a, b, с, II а, b, с, d и т. п.); всего получилось 11 периодов. Рассматривая, например, фазы Па-b (ibid., pl. 22) и сравнивая их с предшествующими фазами Ia-c (ibid., pl. 22), мы видим те же яйцевидные красные черноверхие сосуды, те же самые формы палеток, те же каменные вазы с ножками, те же раздвоенные ножи, те же амулеты. В области искусства переход от амратского (фаза I) к герзейскому (фаза II) точно так же не слишком заметен. И те же самые, столь характерные женские статуэтки, хотя их и больше в амратское время, появившись в бадарийский период, появляются и в герзейском (ср. Vandier, 1952, 223, fig. 142, 428-435, fig. 287-290).

Лишь несколько форм ваз исчезают, и то очень постепенно. Можно привести толь­ ко два примера: вытеснение амратского белого орнамента на красном фоне фиолетовым орнаментом на светлом фоне в фазе IIb и замена в ходе той же самой фазы амратской булавы в форме усеченного конуса на герзейскую грушевидную, несомненно, унасле­ дованную из Меримды; следует заметить также, и что оба предмета сосуществовали в фазе IIа (Kaiser, ibid., pl. 22).

Этот континуитет между I и II фазами продолжается и в III фазе. В керамике новые формы и орнаменты просто добавляются к старым; старые исчезают лишь постепенно. Таблица, нарисованная В. Кайзером (ibid., pl. 25), замечательно демонстрирует этот континуитет и медленное развитие, которое примерно за 20 веков привело от бадарий­ ского) и амратского к протодинастическому периоду и к архаическому Египту.

Наследники амратской культуры, люди герзейского периода вели тот же образ жиз­ ни. Тем не менее, земледелие и скотоводство на затоплявшейся Нилом равнине теперь занимали преобладающее место, вытесняя как охоту и кочевание в соседних степях, так и земледелие вдоль остававшихся еще вади и водоемов в них. Фактически, кажет­ ся, что около 3500-3400 года произошли перемены в климате: близкие к реке плато входят в засушливую климатическую фазу, которая будет продолжаться множество веков (Hoffman, 1987, 5). Недавние раскопки в Иераконполе показывают переход от амратской экономики, которая эксплуатировала Большой Вади, выходивший к реке на высоте Нехена (см. карту VI), к герзейской, которая концентрировалась на эксплуатации регулярно затоплявшейся долины. В ходе этого изменения, может быть усугублявше­ гося чрезмерной эксплуатацией растительных ресурсов Большого Уэда (Hoffman, 1982, 141), поселения людей приближались к Нилу.

Оставление плато, которые господствовали над долиной, возможно, объясняет гу­ стоту герзейских поселений в долине, как и демографический взрыв, который, как считается, произошел тогда (Arkell-Ucko, 1965, 153 В; Krzyżaniak, 1977, 139). Тем не менее, кажется сомнительным, что начало искусственной ирригации может датиро­ ваться, как иногда предполагали (Krzyżaniak, ibid., 49; Kemp, 1977,197), столь древней эпохой (Schenkel, 1978, 25).

154

Карта VI. Иераконполь в додинастический период и архаическую эпоху:

1.Начало додинастического периода. 2. Поздний додинастический период.

3.Протодинастический период. 4. Некрополи. 5. Печи.

По Hoffman, 1982, р. 141

Техники, усвоенные людьми еще в эпоху Бадари и развитые в амратскую, еще усо­ вершенствовались в герзейском периоде. В том числе обработка кремня, которая и до этого была сильно развита, достигла несравненных высот с появлением слегка изогну­ тых лезвий, которые после первоначальной полировки посредством ретуширования давлением приобретали большую правильность. Нож из Гебель эль-Арака (Vandier, 1952, 532-534) остается лучшим тому примером. Эти предметы — настоящие произведения искусства, изготовление которых, как кажется, объясняется не только практическими потребностями. Они могли быть изготовлены только значительно специализированны­ ми ремесленниками, которые, принимая во внимание период, когда были изготовлены эти лезвия, должны были передавать свою технику работы в мастерских, где были свои учителя и ученики (Midant-Reynes, 1987); их задачу упрощало использование прекрас­ ного светлого пластинчатого кремня из фиванских скал (Krzyżaniak, 1977, 141).

Специализация герзейских ремесленников весьма ощутима в области керамики с появлением ваз с фиолетовым декором на светлом фоне (класс D по Питри; ср. Vandier, 1952, 332-356). Фактически, с одной стороны, формы становятся менее многочислен­ ными, можно было бы сказать — «стандартизованными», а с другой стороны, сырье, которое использовали горшечники, ископаемый глинистый мергель, обнаруживается лишь в нескольких местах в регионе Кены и Балласа (Lucas-Harris, 1962, 368). Таким образом, как кажется, незначительное число мастерских в области Фив, используя примитивную «вертушку» в отсутствие быстрого гончарного круга, появление кото­ рого в Египте случилось очень поздно (Bourriau, 1981, 16), производило все большее и большее количество сосудов для все более и более широкого рынка (Trigger, 1983, 33). Благодаря обжигу, при котором температура в печи могла достигать 1200 градусов (Krzyżaniak, 1977, 141), эти вазы очень прочны и хорошо переносят перевозку.

Эти мастерские керамики использовали ту же самую глину, чтобы делать вазы с волнистыми ручками (класс W по Питри), несомненно, ввезенные в долину Нила из Палестины маадийцами; их формы, как и типы ручек, медленно развивались в самом Египте, начиная с их появления в конце амратского периода вплоть до их исчезновения в ходе архаической эпохи (ср. Vandier, 1952, 318-327).

Параллельно изготовлению ваз из ископаемой глины, традиционная керамика на основе нильского ила оставалась во всеобщем употреблении. Ее находят как в погре­ бальном инвентаре, так и в жилищах, где она используется для бытовых нужд. Красная черноверхая керамика, несколько худшего качества, чем раньше, исчезает лишь по­ степенно: она присутствует в течение всего классического герзейского периода (ср. Kaiser, 1957, Stufen от IIа до d2, pl. 22, 23).

Металлических предметов не так много, но, принимая во внимание то, что при ограб­ лении могил охотились прежде всего за металлическими предметами, медь чаще встре­ чается в герзейском, чем в амратском периоде. Ее используют для украшений: бус, пер­ стней, браслетов, но также и для орудий, для охоты, рыболовства и вооружения: ножницы, топоры, ножи, тесла, иголки, пробойники, сверла, гарпуны, крючки, наконеч­ ники копий, кинжалы, а также иногда для некоторых предметов больших размеров, таких как кувшины для воды и тазы. Происхождение меди остается спорным. Если наиболее вероятной кажется разработка месторождений меди в самом Египте, в Восточной пусты­ не (Lucas-Harris, 1962, 201-202), нельзя отбрасывать и возможность ее импорта с Синая через посредство палестинцев (Hennesey, 1967,33) как в виде металла, так и руды. Большой

156

Рис. 16. Предметы классического герзейского периода:

1-4. Красные черноверхие вазы. 5-8. Однотонные вазы (7-я — с волнистыми ручками). 9-10. Вазы с красно-фиолетовым декором на светлом фоне. 11-13. Вазы разных форм.

14-18. Вазы из камня. 19. Ваза из слоновой кости. 20-23. Палетки для косметики разных форм.

24.Раздвоенный нож (песешкеф) из обсидиана. 25-26. Кремневые ножи.

27.Навершие грушевидной палицы. 28. Волшебный рог. 29-30. Гребень и «булавка» для волос.

31.Амулеты. 32. Модель ладьи. 33. Модель дома. 34 и 35. Статуэтки.

По W. Kaiser, 1957; Krzyżaniak, 1977

медный топор, найденный в Матмаре в герзейской могиле, был выплавлен из руды, со­ держащей марганец и никель, подобной руде Синая. Следует отметить, что египтяне сами стали разрабатывать рудники Синая только с начала Древнего царства. Несмотря на сравнительную развитость герзейской металлургии, орудия и оружия того времени все еще остались преимущественного кремневыми (Krzyżaniak, 1977, 141).

Вто же самое время, что и медь, золото и серебро использовались для изготовления украшений. В противоположность тому, что иногда утверждали (Petrie, 1920, 27; Baumgartel, 1960, 6-7), ничто не позволяет думать, что в герзейское время египтяне импортировали серебро из Азии. Золото из месторождений Восточной пустыни, ис­ следовавшихся египтянами, всегда содержало большую пропорцию серебра, с которым его легко спутать (ср. Lucas-Harris, 1962, 224 и passim).

Как и амратцы, герзейцы для повседневных нужд изготовляли циновки, корзинки

иканаты из камышей, альфы, папируса и прежде всего листьев и черешков финиковой пальмы (Lucas-Harris, ibid., 125-150). Они ткали лен и обрабатывали кожу для раз­ личных предметов, прежде всего мешков и чехлов, но также и для одежды и для того, чтобы обертывать умерших при погребении.

Дерево при раскопках находят редко, поскольку оно не лучше сохраняется в не­ глубоких могилах, чем на поселениях; преимущественно это древесина деревьев, которые растут в Долине: фиговое дерево, сикомора, акация и прежде всего тамариск. Его использовали для ручек оружия и орудий, для балок, которые составляли каркас домов, для досок, необходимых для обустройства могил. Нередко говорили об им­ порте дерева с Ближнего Востока— кедра, кипариса и сосны (Lucas-Harris, 1962, 429-439). Тем не менее, следует отметить, что недостаток сведений о древней флоре Дельты позволяет задаться вопросом о возможном присутствии этих деревьев в самом Египте во время влажных климатических фаз доисторической эпохи (Nibbi, 1984, 288-289).

Вгерзейских могилах на телах встречается все больше и больше личных украшений: подвесок, амулетов, браслетов и ожерелий, которые делались из бусин различных форм, вырезанных из самых различных материалов — слоновой кости и просто кости, скор­ лупы яиц страуса или полудрагоценных камней — агата, аметиста, коралла, сердолика, лазурита или вдобавок из стеатита, покрытого голубой или зеленой эмалью. Эти укра­ шения иногда представляли собой просто раковины из Красного моря, но также и из Средиземноморья и Нила. Количество и разнообразие этих предметов, их цвет и ма­ териал, из которого они изготовлялись, говорят о существенном развитии верований, об их защитной функции и, следовательно — о магии не только в жизни на земле, но

ив жизни загробной. Поэтому украшения отнюдь не следует недооценивать. Палетки для косметики (Vandier, 1952,373-388; 459-460) представляют собой самый

характерный элемент герзейского погребального инвентаря. Они делались прежде всего из шифера и могли иметь форму головы рогатого животного, слона, гиппопота­ ма, черепахи, рыбы или птицы (см. ниже, с 180-181, рис. 20-21). Начиная с SD 43 (= St. IIb по Кайзеру, чуть позднее 3500 до н. э.) появляется особый тип палетки: овальной или подтреугольной, «щитовидной» формы; ее вершина украшена двумя смотрящими друг на друга головами птиц (Vandier, ibid., 375-378). Этот тип предмета сохранится до конца додинастического периода. На одной из них изображен один из первых ие­ роглифических знаков и символов, которые нам известны (Id., ibid., fig, 254, р. 377).

158

Герзейские гребни из слоновой кости и из кости с более короткими зубьями, чем амратские, украшены теми же зверями, что и палетки, и здесь же присутствует мотив двух смотрящих друг на друга птичьих голов.

В области жилищ, как и в других областях, герзейцы, видимо, не изобрели ничего нового. Еще недавно только раскопки Маади и Хаммамии давали нам сведения о жи­ лищах (см. выше с. 148-149), которые, как считалось, были круглыми и более или менее врытыми в землю. Модель, обнаруженная в могиле в Эль-Амре (рис. 16, 33 = Vandier, 1952, 495, fig. 338), позволяет предполагать существование прямоугольных домов. Эта модель, высотой около 10 сантиметров, позволяет представить себе жи­ лище размером примерно 8 на 5,70 метра с дверью, снабженной перекрытием; на противоположной стене — два отверстия-окна почти что под плоской крышей; она датируется SD 44-64, то есть классическим герзейским периодом. Раскопки Иераконполя недавно показали, что такой тип дома восходит к амратскому периоду, но имеется и в герзейском (Hoffman, 1980, 129 и fig., Id., 1982,10-11). В Иераконполе дома с оча­ гом и крупной керамикой для воды или пищи могли содержать также пристройки неправильной формы (Id., 1982, 132-133, fig. VI. 1, р. 131, VI. 3, р. 135). Наряду с прямоугольными жилищами продолжали существовать и круглые хижины (ibid., 138; fig. VI. 2, р. 134).

Если археология дает нам возможность представить материальную жизнь людей герзейского периода, жизнь, которая была поделена между земледелием и скотовод­ ством, с одной стороны, и, с другой стороны, ремесленничеством, которое уже было разнообразным и специализированным, — то, напротив, она лишь с трудом и неуве­ ренно позволяет представить себе общественную, политическую и прежде всего ре­ лигиозную жизнь этих людей. Тем не менее в Иераконполе существование топографи­ чески различных группировок жилищ по образу деятельности (Brunton, 1932,272-276; Hoffman, 1982,141-142) определенно говорит о разделении труда; из такого разделения кажется логичным вывести наличие зачатков социальной стратификации.

Что касается эпохи в целом (помимо Иераконполя), только данные, собранные в не­ крополях, позволяют сделать выводы о религиозных верованиях и социальной орга­ низации: по форме, количеству, сравнительной важности и группировки погребений или же по способу погребения и ориентации тела; или же по большему или меньшему богатству погребального инвентаря, характеру или декору предметов, которые в него входили.

В общем и целом признано, что со времени появления гробница становится по­ стоянным жилищем усопшего и, следовательно, форма погребения напоминает форму жилища, которое он занимал при жизни (Vandier, 1967, 37; Atzler, 1981). Круглым и овальным хижинам соответствовали круглые или вытянутые могилы неолита и само­ го раннего додинастического периода; с появлением прямоугольных жилищ во второй половине раннего додинастического периода появляются погребения с прямыми стен­ ками. Если так действительно обстоит дело, то герзейские могилы являются отраже­ нием поселений, где существовали два типа жилищ, и встает вопрос: не передает ли такая разница в типе погребения социальной стратификации? В таком случае круглые или овальные могилы соответствуют круглым хижинам бедного класса, а прямоуголь­ ные — жилищам важных персон, располагавших более обширными ресурсами, прежде всего ремесленников.

159

Еще с амратского периода прямоугольные гробницы содержали нишу, нередко расположенную на более высоком уровне, чем тот, на котором располагалось соб­ ственно тело; туда ставили часть погребального инвентаря (Vandier, 1952,236). Стены таких гробниц нередко обмазаны более или менее толстым слоем ила. Если, как по­ зволяет предположить недавняя датировка по калиброванному 14С, гробница 100 в Иераконполе действительно датируется началом герзейского периода и располага­ ется между 3875-3370 годами до н. э. (Burleigh, 1983, 164), то обычай строить кир­ пичную стену вдоль стенки гробницы восходит еще к герзейскому периоду, а не к архаической эпохе (после SD 70, ср. Vandier, 1952, 238-239). Кроме того, следует отметить, что в Иераконполе использование кирпичей в жилищах засвидетельство­ вано еще в амратский период между 3700 и 3600 годами до н. э. в ходе фаз Ib и Iс по Кайзеру (Hoffman, 1980b, 129) и в ту же самую эпоху — Бадари (Kantor, 1944, 112), так что обкладка кирпичами стены гробницы 100 в Иераконполе не является сама по себе чем-то особенным.

Внутри гробниц способ погребения тел показывает, что существовал вполне опре­ деленный погребальный ритуал (Mace, 1909, 31 и сл.; Vandier, 1952, 680-689). Чаще всего тело в более или менее скорченной позиции и с поджатыми к телу ногами клали на левый бок головой к югу и лицом к западу. Эта ориентация, судя по всему, была правилом в большей части герзейских некрополей. Тем не менее можно отметить и не­ сколько случаев другой ориентации: умерший, лежавший головой к югу, иногда лежит

ина правом боку, глядя на восток (прежде всего в Эль-Амре) или же, лежа на левом боку, как обычно, повернут головой либо к югу, либо к северу (без различия), смотря, таким образом на запад или на восток (среди прочих в Туре, Герзе, Хелуане, Гелиополе). Известно, что, начиная с Древнего царства — несомненно, под влиянием солярной религии — умерший всегда должен был смотреть на восток (Vandier, ibid., 683), и таким образом, вполне правдоподобно, что ориентация, которую соблюдали герзейцы, также отражает религиозные верования; они тогда находились в процессе становления, как говорит различная ориентация в пределах одного и того же некрополя.

Эпизодическое использование расчленения тела, засвидетельствованное в амратском периоде (Vandier, 1952, 245), в герзейский период, видимо, исчезло. Тем не менее сле­ дует обратить внимание на несколько случаев намеренного калеченья трупа, практика, которая, как иногда считают, может упоминаться в нескольких пассажах «Текстов пирамид», относящихся к исторической эпохе (Vandier, ibid., 252; Midant-Reynes, 1987, 21-22 и n. 40).

Если положение и ориентация умершего в герзейских погребениях не оставляет никаких сомнений по поводу существования погребального ритуала, то то же самое можно сказать и о положении погребального инвентаря в гробнице, как и о природе

идекоре составлявших его предметов. Растущая важность этого инвентаря в ходе герзейского периода свидетельствует как о развитии верований в загробную жизнь, так и о процветании герзейского общества в целом.

Этот обильный погребальный инвентарь, кроме того, еще и весьма разнообразен. Прежде всего это керамические или каменные вазы, содержавшие пищу или другие нестойкие материалы; затем стоит отметить оружие и орудия, палицы, кинжалы, ножи, гарпуны и т. п.; предметы туалета — палетки для косметики, гребни, ложечки, булав­ ки для волос; личные украшения — амулеты, подвески, ожерелья из бус, перстни,

160