gavrilova_istoria

ГЛАВА V. РЕФОРМЫ И РЕФОРМАТОРСКИЕ ПРОЕКТЫ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ XIX – НАЧ. XX ВВ.

Исследования последнего времени рассматривают обычно историю России XIX – нач. XX вв. в контексте мирового модернизационного процесса, выявляя при этом как его общие закономерности, так и особенности, характерные для отдельных стран. Одной из таких особенностей являлась ориентация России на ценности преимущественно европейской цивилизации. То, что в качестве эталона, образца для подражания выступала Европа, объясняют обычно следующими обстоятельствами: во-первых, из режимов вотчинного типа и восточных деспотий Россия в силу своего евразийского положения была ближе к Европе географически; во-вторых, являясь частью христианского и славянского миров, она оказалась более податливой западному влиянию; и, наконец, в третьих, именно в военном столкновении с Западом страна наиболее явно обнаружила недостатки в своем развитии, и, следовательно, для их преодоления необходимо было, прежде всего, овладеть секретами его превосходства.

Необходимость модернизации страны стала актуальной для России в XVII вв. и осознавалась уже предшественниками Петра I, но именно он сделал реформы основой государственной политики и приложил немалые усилия для их последовательной реализации. Реформаторский процесс возобновился в правление Екатерины II, которая попыталась придать самодержавию черты просвещенной монархии.

XIX век – самое динамичное столетие в рамках модернизационного процесса в России. Причем начало века многие историки справедливо датируют не 1 января, а 12 марта 1801 г. – очередным дворцовым переворотом, приведшим через убийство Павла I к власти его сына Александра I. Важнейшим событием века принято считать 1861 г. – год отмены крепостного права, служащий своеобразным водоразделом между «дореформенной» и «пореформенной» Россией.

Сложность и масштабность проблем, выпавших на долю XIX века, определили и особый драматизм их разрешения. «Тот процесс, который совершался в России XIX века, процесс раскрепощения сословий и смягчения деспотизма верховной власти, - подтверждает это историк А. Корнилов, - совершался путем борьбы отдельных сословий и классов между собой и борьбы представителей власти с освободительными стремлениями наиболее сознательных и передовых представителей общества». Последних, согласно традиционной периодизации российского освободительного движения, было принято дифференцировать: за преобразования в России в течение XIX века в соответствии с делением его на дворянский, разночинский и пролетарский этапы боролись три поколения российских революционеров – декабристы, революционеры-разночинцы и социал-демократы.

121

По странному совпадению им условно противостоят и три поколения правительственных реформаторов.

ВXIX веке периоды активного реформирования связаны с правлением Александра I, предложившего ряд достаточно радикальных и хорошо подготовленных проектов, многие из которых, к сожалению, так и остались проектами. «Великие реформы» Александра II: крестьянская, земская, городская, судебная, военная и др. – были еще одной попыткой разрешения явно обозначившейся в России уже в начале XIX века дилеммы: реформы или революция?

Вправление Николая II реформы проводились в условиях активизации революционного движения и под его непосредственным влиянием. Создание Государственной думы, оформление многопартийной системы, аграрная реформа П.А. Столыпина, рассматриваемая как вторая революция «сверху», могли стать реальной альтернативой революции «снизу». Однако и это реформаторство оказалось не способно остановить революционный процесс, дилемма «реформа – революция» была разрешена в пользу революции, которая стала своеобразной расплатой за неудачи эволюционной модернизации, непоследовательные и не до конца доведенные реформы.

Правители Российской империи, в отличие от многих других стран, в силу неограниченного характера их власти имели гораздо большие возможности для инициирования или свертывания реформ, что обусловливало как успех «революций сверху», так и контрреформ в России. Дело в том, - объяснял эту особенность страны историк Н.Я. Эйдельман, - что в России «сверху виднее»; при неразвитости общественно-политической жизни, при обычной многовековой практике всеобъемлющего «государственного творчества» там, на самом верху, среди министров и царей естественным было появление людей, которым виднее интересы их класса, сословий, государства в целом; которые умеют считать «на два хода вперед…».

Особенностью российских реформ был их обратимый характер. Почему реформы часто оказывались непоследовательными и не давали ожидаемых результатов? Одной из причин этого признают сопротивление «крепостников и бюрократов», которые, в отличие от императоров и мини- стров-реформаторов, умели считать «только на один ход»; непосредственное, примитивное их классовое чутье подсказывало – никаких конституций, никаких эмансипаций!

Кроме того, реформы, предложенные верховной властью, часто не получали общественной поддержки снизу. Поэтому легко начатые, они замедлялись или свертывались. Как справедливо утверждал один из виднейших российских реформаторов С.Ю. Витте, в России необходимо проводить реформы быстро и спешно, иначе они большей частью не удаются и затормаживаются.

122

Все это во многом объясняет тот факт, что практически ни одна из реформ не была проведена своевременно, комплексно и последовательно, а результатом этого стала своеобразная цикличность новой истории России: реформы – контрреформы и трагические судьбы многих российских реформаторов, доказавших на практике тезис о том, что «счастливых реформаторов не бывает».

§ 1. Российская империя в начале XIX века. Реформы Александра I (1801-1825 гг.)

Что представляла собой Россия начала XIX века? На протяжении XVIII века ее территория увеличилась на треть и достигла к 1795 г. 19,5 млн. км2. Это была огромная трансконтинентальная империя, занимавшая часть Европы, Азии и Северной Америки*. Большие расстояния и медленность передвижения** были немаловажным элементом истории страны, обусловили особенности социальной психологии, национального характера и ментальности русского народа. Кроме этого, по мнению, например, Екатерины II, данное обстоятельство во многом оправдывало и необходимость сохранения самодержавия. «Российская империя, - запишет она в одном из документов, - есть столь обширна, что, кроме самодержавия, всякая другая форма правления вредна ей, ибо все прочие медлительнее в исполнениях…».

Население России в конце XVIII века составило 37,2 млн. человек, причем результатом территориальной экспансии империи в предыдущие столетия стало превращение ее в многонациональную державу, значительное увеличение доли нерусских народов и соответственное сокращение – до 48,9% в 1795 г. удельного веса русских. Социальная структура российского общества имела сословный характер, с достаточно четким, определяемым происхождением и родом занятий, делением на группы «неподатных» (привилегированных) и «податных» сословий. В первую входило дворянство (личное и потомственное), духовенство (черное и бе-

* В состав Российской империи входила Аляска, первые сведения о которой были получены русскими землепроходцами в конце XVII века. В 1784 г. там было основано первое русское поселение. В 1799 г. Русско-Американская компания, созданная на Аляске, получила право осваивать земли, не занятые другими странами, вести промысловую деятельность и добычу полезных ископаемых. «Русская Америка» была продана США правительством Александра II в 1867 г. за 7,2 млн. долларов (менее 11 млн. рублей).

** О размерах империи свидетельствует курьезный случай из времен правления Елизаветы Петровны, которая, вступив на престол, отправила на Камчатку штабс–курьера Шахтурова с заданием доставить к ее коронации – через 1,5 года – шесть камчатских девиц. Представления императрицы о масштабах собственной страны были дилетантскими: через 6 лет Шахуров достиг на обратном пути только Иркутска. Кстати, путь Александра I на коронацию из Петербурга в Москву занял неделю, а известие о его смерти достигло СанктПетербурга (из Таганрога) только на 8-ой день – «и это благодаря фельдъегерской связи!»

123

лое), купечество (I, II и III гильдий). Во вторую - мещанство* и крестьянство. Среди крестьян различали удельных, принадлежавших императорской семье (1,7 млн. чел.); государственных, живших на казенных землях, плативших государственные налоги и считавшихся лично свободными (19 млн. чел.); частновладельческих, т.е. крепостных (23,1 млн. чел.). Сословная неполноправность мещан и крестьян проявлялась не только в необходимости уплаты ими подушной подати, несении рекрутской повинности и возможности применения в отношении их телесных наказаний, но и в лишении большей части крестьян личной свободы и права на землю.

Экономика Российской империи начала XIX века сохраняла традиционный, аграрный характер: в сельском хозяйстве, являвшемся преобладающей отраслью хозяйства и производившем большую часть национального дохода страны, было занято около 90% населения. Удельный вес городского населения составлял, по различным подсчетам, от 4,4% до 6,5%. Число жителей двух главных центров страны – Санкт-Петербурга и Москвы – едва превышало млн. человек (540 и 462 тыс. соответственно). Общая численность городов к концу царствования Екатерины II достигла 610. Примечательно, что при Павле I 230 из них были «разжалованы» в селения и местечки, каковыми, наверняка, и являлись в действительности.

Для экономики дореформенной России было характерно развитие мелкой, преимущественно крестьянской промышленности, производившей 2/3 продукции обрабатывающей отрасли. По официальной статистике в конце XVIII века в стране насчитывалось около 700 тыс. кустарей и ремесленников в сравнении со 119 тыс. рабочих, занятых в фабричном производстве. Оно было ориентировано главным образом на казенные нужды – производство железа, оружия, сукна, полотна и т.п. В промышленности попрежнему преобладал труд крепостных и посессионных крестьян, которые составляли более половины всех занятых. Об уровне экономического развития страны свидетельствуют и статьи ее традиционного экспорта: хлеб, лес, пенька, сало, кожи, щетина и др.

Первая четверть XIX в. связана с правлением императора Александра I (1801-1825 гг.). Начало его царствования было отмечено официальным заявлением государя управлять народом «по законам и по сердцу бабки своей Екатерины Великой» и рядом конкретных указов, отменивших некоторые запретительные меры его предшественника Павла I. В частности, были возвращены на службу исключенные без суда чиновники и офицеры, объявлена амнистия всем беглецам (кроме убийц), ликвидирована тайная экспедиция, причем было указано, что всякий преступник должен быть

* Кстати, термин «мещанин», приобретший в советское время негативный смысл, изначально его не имел. Исторически он означал «горожанин» (от «место» – город). В дореволюционной России термин «мещанин» употреблялся в двух значениях: в широком – им обозначали все торгово-ремесленное население, то есть посадских людей, а в узком – мелких торговцев и ремесленников.

124

судим «общею силою законов»; отменен запрет на ввоз иностранных книг, объявлен свободный выезд за границу; восстановлены Жалованные грамоты дворянству и городам; запрещено публиковать объявления о продаже крестьян без земли.

Разработка и реализация программы преобразований, намеченной Александром I еще до вступления на престол, осуществлялась в 1801-1803 гг. «Негласным комитетом» – неофициальным совещательным органом, куда вошли так называемые «молодые друзья» императора: граф П.А. Строганов, князь А.Чарторыйский, граф В.П. Кочубей и Н.Н. Новосильцев. Предполагалось, что «Негласный комитет» изучит состояние дел в государстве, разработает государственные реформы и даже подготовит конституцию. Однако реальные результаты работы комитета не соответствовали широте реформаторских замыслов и ограничились: учреждением в 1801 г. Непременного Совета – высшего совещательного органа, состоявшего из 12 представителей титулованной знати (существовавшего до учреждения в 1810 г. Госсовета); обнародованием в 1802 г. именного указа о правах и обязанностях Сената; созданием в 1802 г. министерств; запрещением в 1801 г. раздачи заселенных земель в частную собственность и предоставлением недворянам (чиновникам, купцам, государственным и даже крепостным крестьянам) права приобретать ненаселенные дворянские земли. Последний указ означал ограничение дворянской монополии на землю и постепенный переход к буржуазному землевладению с использованием наемного труда.

Важнейшим документом первых лет царствования Александра I по крестьянскому вопросу был указ от 20 февраля 1803 г., вошедший в историю как указ «О свободных хлебопашцах», которым запрещалась продажа людей на ярмарках, было отменено право помещиков ссылать крестьян на каторгу, отдавать крестьян внаем на заводы с передачей их хозяевам заработной платы. Новый закон разрешал землевладельцам отпускать своих крестьян на волю в одиночку или целыми семьями непременно с земельными наделами, без которых отпуск воспрещался. Условия договора устанавливались по взаимному соглашению обеих сторон. Крестьяне, получившие свободу, именовались «свободными хлебопашцами», и их землей казна не могла уже распоряжаться.

Всего в правление Александра I на основании указа о «свободных хлебопашцах» было заключено 160 сделок и освобождено 47153 души мужского пола, причем 7415 из них было отпущено на волю безвозмездно, что составляло всего 0,35% крепостных. Эти цифры наглядно доказывают, что закон имел в большей степени моральное, чем реальное значение. Но это был первый законодательный акт, подтвердивший инициативу верховной власти в решении крестьянского вопроса. Идеи, заложенные в указе 1803 г., впоследствии легли в основание крестьянской реформы 1861 г. Личное отношение Александра I к одной из самых острых проблем рос-

125

сийской жизни проявилось в его особом внимании к крестьянским жалобам на помещиков и строгих взысканиях за злоупотребления помещичьей властью, вплоть до устранения последних от управления имениями.

Несомненные успехи были достигнуты в начале правления Александра I в сфере просвещения. Учебная реформа предусматривала создание стройной системы обучения: от одноклассных приходских школ, двухклассных уездных училищ и четырехклассных губернских гимназий до университетов. К единственному тогда в Российской империи Московскому университету добавились еще пять: Виленский, Дерптский, Казанский, Харьковский и Петербургский. Учебный устав 1804 г. предусматривал выборность ректора и профессуры, собственный суд.

Активная преобразовательная деятельность Александра I была прервана участием России в европейских коалициях 1805-1806 гг. против Наполеона и возобновилась только в 1809 г. Приближение ко двору талантливого государственного деятеля М.М. Сперанского, представлявшего «новый тип бюрократического реформатора», придало ей дополнительный импульс. Историки сходятся в высокой оценке как личных качеств, так и профессиональных способностей этого человека. «Лучший, даровитейший представитель старого, духовно-академического образования», «необыкновенно направленный ум, способный бесконечно работать, 48 часов в сутки, и отличное умение говорить и писать». «По уму и таланту Сперанский, несомненно, самый замечательный из государственных людей, работавших с Александром, и, быть может, самый замечательный государственный ум и во всей новейшей истории».

Назначенный в 1807 г. статс-секретарем императора, Сперанский в 1809 г. подготовил проект коренных преобразований – «Введение к уложению государственных законов». План Сперанского (удивительно стройный и последовательный, в оценке Ключевского) рекомендовал для предотвращения революции в России придать самодержавному строю внешние формы конституционной монархии: ввести элементарную законность, выборность части чиновников и их ответственность, новые начала организации суда, государственного контроля, разделение властей. Последнее предусматривало, что все законодательные, исполнительные и судебные учреждения должны стать выборными снизу доверху. Высшим законодательным органом станет Государственная Дума, исполнительным – Комитет министров, ответственный перед Думой, высшей судебной инстанцией

–Сенат. Деятельность этих учреждений должна объединяться Госсоветом

–высшим совещательным органом при императоре, состоявшим из представителей аристократии.

По проекту Сперанского политические права получали только два сословия: дворянство и «среднее состояние» (купцы, мещане, государственные крестьяне). Именно они участвовали в выборах в Государственную думу, окружные и губернские думы, а также судебные органы. В ос-

126

нову избирательной системы был положен не сословный, а буржуазный принцип имущественного ценза – владение движимым и недвижимым имуществом.

Из обширного и хорошо продуманного плана преобразований, предложенных Сперанским, на практике удалось реализовать лишь малую часть.

В 1810 г. был учрежден Государственный Совет, в котором сам Сперанский занял должность госсекретаря. Этот орган получил законосовещательные функции при верховной власти и назначался ею (проект Сперанского предусматривал выборность членов Госсовета). В 1811 г. было принято «Общее учреждение министерств», вводившее единообразие в их организации (предлагаемый Сперанским принцип ответственности министров был при этом обойден).

Личная судьба Сперанского является еще одним подтверждением тезиса о несчастливом финале большинства российских реформаторов. Недовольство дворянства внутренней (по его инициативе в 1809 г. был принят указ о новом порядке производства в гражданские чины, предусматривавшем сдачу экзамена на знание русского и иностранных языков, права, экономики, отечественной и всеобщей истории, статистики, географии, математики и физики) и внешней (Сперанский был сторонником союза с Францией, невыгодного для помещиков) политикой «выскочки» Сперанского, обвинение в государственной измене привело в 1812 г. к его отставке и ссылке в Н.Новгород, затем в Пермь, где в 1816 г. он был назначен гражданским губернатором. Спустя три года Сперанский стал сибирским генерал-губернатором, а в 1821 г. вернулся в Петербург и назначен членом Госсовета. Возможно, главным делом в последние годы его жизни наряду с составлением первого Полного собрания законов Российской империи было воспитание будущего императора Александра II, которому он читал курс юридических наук.

Политический крах Сперанского был «символом идеологического перелома во всем правлении Александра». И хотя во вторую половину царствования он не оставлял преобразовательных намерений, что выразилось в даровании конституции Царству Польскому (1815 г.), в поручении Новосильцеву составить проект конституции, который предусматривал создание частично выборного законосовещательного представительного органа, федеративное устройство государства, гарантии неприкосновенности личности и свободу слова; попытках инициировать дворянство на решение крестьянского вопроса и принятии в 1816-1819 гг. Положения об освобождении эстонских, лифляндских и курляндских крестьян (правда, без земли) – тем не менее, переход от либерального курса начала правления к реакционному был вполне очевиден.

Изменение правительственного курса принято связывать с именем А.А. Аракчеева, в 1815 г. фактически возглавившего Государственный Со-

127

вет, а в 1817 г. назначенного главным начальником военных поселений. Военные поселения представляли собой особую организацию войск, при которой армия должна была сама себя кормить, воспроизводить и при этом ничего не стоить государству. Солдаты и крестьяне размещались на казенных землях и составляли категорию поселян – хозяев, обязанных совмещать несение военной службы и сельскохозяйственный труд. При этом жизнь поселенцев была подвержена постоянному надзору и мелочной регламентации: нерадивый хозяин мог быть лишен хозяйства и даже выслан из волости. Военной дисциплине были обязаны подчиняться не только мужчины, но и женщины, дети с семилетнего возраста зачислялись в кантонисты, а с восемнадцати начинали военную службу. Несмотря на определенные материальные выгоды: поселенцам представляли ссуды, обеспечивали семенами, инвентарем, скотом – население отнеслось к идее военных поселений негативно и воспринимало их как резкое ограничение личной свободы, причем даже большее, чем крепостная зависимость.

В1818 г. Александр I поручил Аракчееву подготовить проект освобождения крестьян, который, по указанию императора, не должен был содержать «никаких мер, стеснительных для помещиков» и не предусматривать «ничего насильственного со стороны правительства». Проект Аракчеева четко следовал этим указаниям и предполагал ежегодное выделение из казны по 5 миллионов рублей на выкуп имений у тех помещиков, которые сами на это согласятся. Освобождение предполагалось с наделением землей – по 2 десятины на душу. При таком минимальном наделе выгода помещиков была несомненной, так как, кроме вознаграждения за землю, они фактически сохраняли крестьян, но уже как арендаторов их собственной земли.

Воценке деятельности А.А. Аракчеева в исторической литературе до сих пор сохраняются стереотипы, затрудняющие ее объективный анализ. «Проводил политику крайней реакции, полицейского деспотизма и грубой военщины» (так называемая «аракчеевщина»). Вряд ли можно согласиться

смнением, что это была самостоятельная политика*, скорее всего, он оказался «слишком удобным козлом отпущения,…чтобы покрыть собой то, что делалось неприятного по воле самого Александра».

Таким образом, в правлении Александра можно выделить два противоположных по направленности и результативности периода: период реформ, «розовых» надежд и ожиданий («дней Александровых прекрасное начало») и период реакции, отказа от реформ, который, казалось, свел на нет успехи первых лет царствования («дней Александровых бесплоднейший конец»). Именно на этом акцентировал внимание В.О.Ключевский, когда писал, что если бы посторонний человек, побывавший в России в

* По поводу военных поселений Аракчеев не раз говорил, что это была не его идея, и он с самого начала был противником их создания.

128

конце царствования Екатерины, вернулся бы сюда в последние годы правления Александра, «он не заметил бы, что была эпоха правительственных и социальных преобразований; он не заметил бы царствования Александра».

Объяснение этому, на наш взгляд, следует искать как в особенностях политического и социального строя России, радикальное реформирование которого без достаточной поддержки снизу* создает реальную угрозу для правителя утраты власти и инстинкт самосохранения диктует особую осторожность, крайнюю осмотрительность и постепенность перемен, так и в личности самого Александра. Несомненно, что в персональном отношении Александр I - один из самых выдающихся, сложных, интересных и загадочных представителей российского императорского дома. Оценки современников царя указывают и на крайнюю противоречивость его натуры, обусловленную особенностями воспитания, сложностью эпохи, не до конца проясненными обстоятельствами прихода к власти. «Сущий прельститель» - в оценке Сперанского, «кочующий деспот» - Пушкина, «сфинкс, не разгаданный до конца» - Вяземского, «истинный византиец … тонкий, придворный, хитрый» - Наполеона.

Можно согласиться с мнением историка А.А. Корнилова, что с внешней, формальной стороны Россия первой четверти XIX в. «недалеко ушла вперед от времен Екатерины»: все то же осталось в ней самодержавие наверху, крепостное право внизу и господство всякого произвола административного и помещичьего». Но несомненным шагом вперед была разработка ряда проектов по реформированию государственного строя, первые законодательные шаги, подготавливающие отмену крепостного права, прогресс в сфере просвещения. Этот реформаторский опыт, в том числе и неудачный, был взят на вооружение следующими поколениями российских реформаторов.

§ 2. Реформы Александра II (1855 – 1881 гг.): «революция сверху» в России

«Эпоха освобождения», «время великих реформ», «революция сверху в России» – так современники и потомки оценивали период правления Александра II. Его вступление на престол представляет крайне редкий в истории династии Романовых случай так называемого «чистого начала». «Ваше царствие, - обращаясь к государю, писал по этому поводу А.И. Герцен, - начинается под удивительно счастливым созвездием. На Вас нет кровавых пятен, у Вас нет угрызений совести. Весть о смерти отца Вам принесли не убийцы его. Вам не нужно было пройти по площади, облитой

* По признанию наставника Александра Ф.С. Лагарпа, «русские должны повиниться в том, что не оказали поддержки добрым намерениям Александра». «Я не знаю, - писал он, - и десятка человек из высшего общества, которые бы его понимали».

129

русской кровью, чтобы сесть на трон, Вам не нужно было казнями возвестить народу Ваше восшествие». Историки отмечают также своевременность прихода Александра II к власти. «Николай I умер как раз вовремя, так как в случае продолжения царствования, ему пришлось бы отказаться от своей 30-летней системы управления, а это значило отказаться от самого себя. В этом отношении смерть являлась для него благом».

Считается, что Александр II как никто другой из российских самодержцев был не только теоретически, но и практически подготовлен к управлению государством. В течение многих лет он, являясь официальным наследником престола, принимал участие в государственных делах: присутствовал на заседаниях Госсовета, был членом Синода, занимал ответственные военные должности. Однако к реформаторской деятельности, по мнению историка А.А. Корнилова, Александр II «совершенно не был подготовлен», и стал реформатором не в силу идейных убеждений, а только по причине государственной нужды.

Внешние обстоятельства вступления на трон – поражение России в Крымской войне, доказавшее ослабление экономической и военной мощи страны, ее международного престижа, совершенно определенно обозначило объективную необходимость внутренних перемен. «Крымская война открыла глаза наиболее зрячим, они осознали, что Россия не может быть сильна при режиме, покоящемся на рабстве»,- признавал впоследствии С.Ю. Витте. Необходимость превентивных мер по ликвидации рабства хорошо понимал и новый император. «Лучше начать уничтожение крепостного права сверху, нежели ждать того времени, когда оно начнет само собой уничтожаться снизу»,- заявил он, выступая в 1856 г. перед представителями дворянства.

Реформы Александра II носили комплексный характер, касались сферы экономики, системы государственного управления, образования, но именно отмена крепостного права стала первоочередной и важнейшей из них. Крестьянская реформа 1861 г. была подготовлена очень тщательно, с привлечением высокопоставленных государственных чиновников (Н.А. Милютина, Ю.Ф. Самарина, Я.И. Ростовцева, великого князя Константина Николаевича) и общественно активного дворянства.

В январе 1857 г. по инициативе императора был создан Секретный комитет для обсуждения мер по устройству быта помещичьих крестьян, получивший указание разработать проект решения крестьянского вопроса «без крутых и резких переворотов», в губерниях учреждались дворянские губернские комитеты для учета «местных особенностей и дворянских пожеланий». Предложения с мест поступали в редакционные комиссии, возглавляемые Я.И. Ростовцевым. В обобщенном виде различные проекты освобождения крестьян предполагали: предоставление личной свободы, но без земли, с землей, но без выкупа; необходимость выкупа не только земли, но и свободы.

130