книги из ГПНТБ / Копелевич, Ю. Х. Возникновение научных академий. Середина XVII - середина XVIII в

фессор Йенского университета Э. Вейгель.5 Он предлагал направить работу такого общества главным образом на улучшение календарного дела. Осуществлению этих за­ мыслов помешали события Северной войны, в которую Саксония вступила в союзе с Россией, Польшей и Данией. Более благоприятными оказались условия в Бранден­ бурге, оставшемся нейтральным.

В 1697 г. Лейбниц с радостью узнал, что в Берлине решили строить обсерваторию. «Я уверен, — писал он Софье Шарлотте, — что Вы распространите свою любез­ ность и па другие объекты, не менее важные и не менее прекрасные, чем астрономия, которые смогут, так же как и эта наука, стать предметом курфюрстской академии наук, способной со временем соперничать с академиями в Париже и Лондоне, сделать честь не только курфюрсту, ее основателю, но и всей Германии» [153, т. II, с. 45]. Лейбниц нашел союзника в лице придворного проповед­ ника Д. Э. Яблонского. В одном из писем Лейбницу он сообщил о своей беседе с курфюрстиной, которая выска­ зала удивление тем, что в Берлине, городе наук, пет обсерватории, что Берлин не имеет даже собственного ка­ лендаря, а вынужден пользоваться чужим [153, т. II, с. 49]. Б ответном письме Лейбниц спешит поделиться своими соображениями об устройстве обсерватории, сове­ тует связаться с Лондоном и Парижем, познакомиться с результатами работы и использовать опыт их обсервато­ рий [153, т. II, с. 51—52].

Но надежды Лейбница и здесь не оправдались. Ослож­ нение отношений между Бранденбургом и Ганновером не позволило Лейбницу активно воздействовать на ход дела. В 1698 г. в Ганновер для переговоров приехал Яблонский. Здесь он впервые встретился с Лейбницем и по возвра­ щении вместе с Софьей Шарлоттой склонил курфюрста пригласить Лейбница в Берлин. Но теперь курфюрст Ган­ новера Георг Людвиг не дал на это разрешения. Между тем Лейбниц обсуждает со своими корреспондентами во­ прос о централизации календарного дела в Германии, о создании для этой цели общенемецкой «коллегии кон­ сультантов», которая впоследствии превратится в акаде-

Первые астрономы Научного общества в Берлине Г. Кирх, И. Гофман и В. Вагнер были учениками Вейгеля [210, с. 280], взгляды которого оказали большое влияние па Лейбница.

136

мию. Однако пока еще местные интересы оказывались сильнее. В Саксонии, по предложению Э. Вейгеля, было создано астрономическое учреждение для издания кален­ дарей. Это заставило и Бранденбург поторопиться, чтобы не опоздать с подготовкой календаря на первый год на­ ступающего столетия. К 1700 г. относится интенсивный обмен письмами между Лейбницем и Яблонским, причем Лейбниц опасается, что дело сведется к одной только

фюрста. .., которое будет развивать не только астроно­ мию, но и всю область математики и физики как главный объект, а также думать об общеполезных приложениях. Сюда будут относиться астрономия, механика, архитек­ тура, химия, ботаника и анатомия, поэтому, кроме обсер­ ватории, понадобится также лаборатория с различными приспособлениями, не говоря о других физических аппа­ ратах».

В результате обсуждений появились два проекта, крат­ кий и более детальный, которые Яблонский представил курфюрсту [153, т. II, с. 58—68]. Для создания академии нужно использовать уставы Парижской академии и Лондонского общества. «Можно выбрать основу из обоих и внести изменения сообразно с здешними обстоя­ тельствами» [153, т. II, с. 66]. Президентом, по образцу Франции, должен быть ученый с мировой известностью. Так как в Бранденбурге сейчас такого нет, нужно назна­ чить президентом Лейбница из Ганновера, «чья огромная эрудиция во всех областях знания, поразительные откры­ тия в математике известны не менее, чем его выдающиеся сочинения» [153, т. II, с. 60]. Ему в виде исключения с учетом необходимости поездок из Ганновера в Берлин назначить годовое жалованье, которое, однако, не будет переходить к его преемникам.

Жалованье должен получать, кроме президента (т. е. Лейбница), астроном Готфрид Кирх, «лучший, пожалуй единственный настоящий астроном в Германии, который своими двенадцатилетними наблюдениями приобрел из­ вестность и в других странах» [153, т. II, с. 66]. Ему надо дать приличное содержание и предложить подгото­ вить молодых помощников (им также нужно небольшое жалованье). Для остальных отраслей наук — физики, ма-

137

тематики — найдутся здешние ученые, которые без воз­ награждения почтут за честь состоять в академии. Яблон­ ский называет несколько имен, причем в качестве иност­ ранных членов предлагаются ученые только других немецких государств, например, Чирнгауз из Саксонии. Секретарем следует назначить человека, который будет вести переписку, кроме немецкого, на латинском, фран­ цузском и английском языках, распространяя связи ака­ демии до Москвы и Китая. Он же будет вести протоколы, ведать инвентарем и денежными средствами. Секретарь должен получать жалованье. За расходованием денежных фондов будут следить государственные фискалы. Нужно иметь также одного служителя с небольшим жало­ ванием.

Под обсерваторию можно использовать павильон боль­ шой конюшни в Доротеештадте (район Берлина с улицей Унтер дер Линден), надстроив еще один этаж, — это бу­ дет единственная крупная затрата. Там же можно обору­ довать помещение для собраний, библиотеку, инструмен­ тальный кабинет и квартиру для астронома Кирха. Не­ много денег понадобится также на почтовые расходы, дрова, свечи.

Все расходы могут быть покрыты изданием календа­ рей. «То, что издавалось до сих пор — это лишь выписки из эфемерид, плоские и вздорные пророчества, к кото­ рым иногда добавляют кое-что из истории, большей частью лживые вымыслы и бесстыжие шарлатанства. Это только стыд и срам перед всем миром. Невозможно без досады смотреть на такие безобразные календари» [153, т. II, с. 62]. Получив монополию на издание календарей, академия от их продажи, по подсчетам Яблонского, по­ лучит в год 2500 талеров. Из них можно выплачивать по

доходы от календарей увеличатся, можно будет посылать молодых людей в другие страны для учебы и распростра­ нения протестантской религии.

19 марта 1700 г. докладчик в государственном совете Мориц Ведель сообщил запиской Яблонскому, что «его курфюрстское сиятельство соблаговолил решить, как было

138

предложено, основать в Берлине академию паук и обсер­ ваторию» [153, т. II, с. 68]. Об этом Яблонский 20 марта известил Лейбница письмом [153, т. II, с. 70], в котором объясняет, что опустил в своем проекте ботанику и ана­ томию, поскольку в Берлине недавно создана медицин­ ская коллегия, и для начала нужно «избегать коллизий», но со временем, «поскольку науки тесно увязаны между собой, мы сможем привлечь к себе лучших людей из этой коллегии». Через три дня он шлет Лейбницу дополнитель­ ное сообщение [153, т. II, с. 71] о том, что уже дано ука­ зание приглашать ученых и что, по предложению кур­ фюрста, академия должна также заниматься немецким языком. В ответном письме от 26 марта [153, т. II, с. 72— 76] Лейбниц одобряет проект и вносит свои поправки: лучше назвать новую организацию «научным обществом», так как словом «академия» в Германии привыкли назы­ вать учебные заведения; нужно развивать такие полезные пауки, как механика и химия; необходимо создать лабо­ раторию; доходы можно получать не только от календа­ рей, но и от книгоиздательства (здесь Лейбниц возвра­ щается к своей старой идее о централизованной книжной цензуре), и так далее.

Тогда же Лейбниц сочиняет записку «Об основании общества наук и искусств в Берлине». По его мнению, членов нового Общества следует искать в первую очередь среди образованных людей, уже получающих жалованье от курфюрста — инженеров, мастеров. Потом найдутся лица и из высшей знати, которые посвятят свой досуг науке, как в Англии, дипломаты, преподаватели универ­ ситетов, гимназий [153, т. II, с. 77]. Лейбниц предлагает целую серию разных предприятий, которые могли бы проводиться под руководством научного общества и приносить доходы, например организация противопо­ жарного дела, мелиорация почв [153, т. II, с. 78]. В письме Яблонскому от 31 марта он приветствует идею объединения естественно-научных занятий и изучения немецкого языка.

Наконец, Лейбниц получил отпуск и в начале мая прибыл в Берлин, где уже начались работы по постройке

знакомые нам по предыдущим проектам.

139

Но в Берлине Лейбница ждало разочарование. Финан­ сов пока не было.6 Понимая, что на доходы от календарей очень полагаться нельзя, Лейбниц пытался придумать другие источники средств (налог на заграничные поездки, сбор за противопожарную защиту, монополия на издание учебников, сборы по книжной цензуре, надзор за аукцио­ нами и лотереями и так далее). Но все они в условиях тогдашнего Бранденбурга оказались нереальными: одни меры вызывали возражения и недовольство, другие были организационно невыполнимы. Рассчитывать можно было только па календари. По этому поводу Харнак говорит: «Бранденбург, Пруссия была достаточно богата, чтобы предоставить надлежащую дотацию такому предприятию, но двор поглощал такие суммы, что для наук ничего не оставалось, а интерес курфюрста к наукам был не на­ столько глубок, чтобы он приносил им большие жертвы»

[153, т. I, с. 92].

Днем официального основания Общества курфюрст сделал день своего рождения 11 июля.7 По этому случаю было обнародовано составленное Лейбницем послание кур­ фюрста о задачах Общества — собирать рассеянные сокро­ вища знаний, заботиться об их развитии и приложении, сохранять чистоту немецкого языка, не упускать также из виду немецкую историю [153, т. I, с. 93—94]. Вслед за посланием была написана «Общая инструкция Научного общества» [153, т. II, с. 103—109], которая долгое время служила вместо устава. После парадной вступительной

6 Софья Шарлота по этому поводу заметила Лейбницу: «Гово­ рят, что Вы собираетесь совершить чудо — создать академию, которая ничего не будет стоить курфюрсту. Но в наше время

гончих собак [157, 1748, с. 72].

7 Общество называлось «Kurfürstlich-Brandenburgische Societät der Wissenschaften». К этому дню была выбита медаль с изо­ бражением летящего к звездам орла, и девизом «Cognata ad sidéra tendit» (он стремится к познанным звездам). См. описание этой медали [154]. Этот же орел, немного видоизмененный, остается на печати Академии наук ГДР до наших дней, но раньше рас­ положение звезд напоминало созвездие Орла, а теперь — Большую Медведицу, перекликаясь с медведем на гербе Берлина.

140

Медаль, посвященная основанию Берлинского научного общества.

части сказано, что Научное общество будет состоять из црезидента, членов, секретаря, адъюнктов или элевов, лаборантов и других служителей, что оно будет иметь обсерваторию, лабораторию, библиотеку, инструменты, музей, кунсткамеру и все прочее, что нужно для исследо­ вания природы. Лица, состоящие на государственной службе, обязаны содействовать работе Общества. Сам кур­ фюрст объявляет себя его протектором и обер-директором. «По примеру английского Королевского общества корпо­ рация будет состоять из совета и некоторого числа чле­ нов» [153, т. II, с. 105]. Совет будет обсуждать вопросы, относящиеся к целям общества, организовывать и распре­ делять работы, следить за корреспонденцией, предлагать к приему новых членов, назначать тематику собраний, «на которых все должно вестись по образцу других об­ ществ, по с учетом здешних обстоятельств и задач; в спорных случаях, после тщательного обсуждения, совет может обращаться за окончательным решением к кур­ фюрсту» [153, т. II, с. 105]. В совет войдут лица, которые занимались организацией общества. «Общество может принимать в число членов также иностранцев и лиц дру­ гой веры, по своему усмотрению, сообразно с их достоин­ ствами» [153, т. II, с. 105]. Общество должно тщательно изучить деятельность других подобных учреждений, по­ заимствовать у них все лучшее, избежать их ошибок.

141

Среди особых задач общества указана й такая: «Известно, в каких добрых отношениях мы состоим с царем Моско­ вии и какую большую склонность проявляет он к есте­ ственным наукам и к художествам и особенно к мореход­ ству. Л поскольку он, благодаря своей большой власти и обширной стране, может много содействовать нашим общеполезным целям, поставленным при организации Об­ щества, то мы подумаем, как при случае обсудить эти дела с монархом и сделать соответствующие распоряже­ ния, чтобы организовать от границ нашей страны до Китая полезные наблюдения, астрономические, географи­ ческие, изучение народов, языков, нравов, натуралий, доселе нам не известных» [153, т. II, с. 106]. Дальше речь идет об организации с помощью русского царя и других правителей магнитных наблюдений на больших простран­ ствах.8 Особо отмечается необходимость следить за чисто­ той немецкого языка, очищать его от канцелярских засо­ рений. К Обществу полностью переходит календарное дело. В дальнейшем курфюрст подумает и о других суб­ сидиях. Курфюрст отдает в распоряжение Общества свою библиотеку, кунсткамеру, кабинет часов; он оказывает об­ ществу содействие в получении заморских натуралий, животных, растений, в устройстве мастерских, ускорит строительство обсерватории. Эта «Инструкция» была под­ писана 11 июля.

На следующий день после официального открытия Общества был издан указ о назначении Лейбница на пост президента [153, т. II, с. 115—121]. В указе перечисля­ ются заслуги Лейбница и говорится, что он, оставаясь подданным Ганновера, будет приезжать в Берлин «сколько позволяют ему его теперешние обязанности и другие дела», а в остальное время будет руководить Об­ ществом через переписку. Лейбниц назначается тайным юстиц-советником с соответствующими привилегиями. Ему положено 600 талеров в год на компенсацию расхо­ дов по переписке и поездкам в Берлин. В указе огово­ рено, что эта сумма со временем может быть увеличена,

но в действительности даже и она выплачивалась нере­ гулярно. /

Берлинское научное общество первое среди учреждений подобного рода в Европе в официальном документе поставило задачу научных связей с Россией.

142

Лейбниц поспешил сообщить об основании Общества своим корреспондентам в Лондоне и Париже. 21 августа он покинул Берлин и направился в Вену, где вел пере­ говоры с императором о церковной унии. В декабре он возвратился в Ганновер. Тогда же было напечатано в лейпцигских «Трудах ученых» и отдельной брошюрой написанное Лейбницем (но без его подписи) пространное сообщение о вновь основанном Обществе в форме письма к другу на латинском языке [153, т. II, с. 124—128]. Таким образом, ученая Европа была извещена о возник­ новении нового центра академической науки.

Первыми помощниками Лейбница в организации Об­ щества и первыми его членами были придворный пропо­ ведник Д. Э. Яблонский, архив-советник Кюно9 и астро­ ном Готфрид Кирх, по существу почти единственный среди них профессиональный ученый. Благодаря его не­ устанным наблюдениям и трудам, — он работал в своей частной обсерватории, ибо строительство обсерватории Общества тянулось почти до самой его смерти, — в кото­ рых ему помогали его жена Мария Маргарита 10 и ученик Иоганн Генрих Гофман, Общество могло использовать свою монополию на календари. По выражению Харнака,

тие оно постепенно увеличивалось. Так, в 1707 г. в Об­ ществе было 20 членов отечественных (т. е. прусских, живших в Берлине) и 32 иностранных. Среди иностран­ ных членов, принятых в этот начальный период, — братья Яков Бернулли в Базеле и Иоганн Бернулли в Гронин­ гене, Фридрих Гофман и Христиан Вольф в Галле, Baриньон в Париже, Ремер в Копенгагене, Слоан в Лондоне.

9 Харнак [153, т. I, с. 106] подчеркивает роль славян — братьев Яблонских (об И. Т. Яблонском см. ниже) и француза Kioho в создании Общества. В Берлине, в городе религиозной свободы, было много иностранцев, в особенности французов, составлявших шестую часть населения города (это были преимущественно гуге­ ноты, бежавшие от религиозных преследований после отмены Нантского эдикта). Среди них было много образованных людей и лиц. занимавших высокие посты в государстве.

10 Марии Маргарите Knpx принадлежит открытие кометы 1702 г. Она вела научную переписку с Лейбницем.

143

В числе берлинских членов Общества в это время, помимо Кирха и его помощника Гофмана, пожалуй лишь двух можно назвать профессиональными учеными. Это математик, преподаватель гимназии Филипп Ноде и фи­

дворные врачи, секретари, библиотекари, советники, про­ поведники, пасторы, директор гимназии, директор акаде­ мии искусств, полковник, ротмистр. Для всех этих лиц работа в Обществе была побочным занятием, к тому же никак не вознаграждаемым, и они по большей части не уделяли Обществу особого внимания. Хотя были и энту­ зиасты, такие, например, как преподаватель гимназии И. Л. Фриш, который увлекался шелководством и написал об этом большое сочинение, изучал местных насекомых и птиц, занимался химией и ввел улучшения в производ­ ство берлинской лазури и в то же время писал труды по не­ мецкой лексикографии и диалектологии, интересовался славянскими языками. Активно занимались естествозна­

вили Д. Э. Яблонский и Μ. В. Ла Кроз. Яблонский, внук Яна Амоса Коменского, был человеком энциклопедиче­ ских знаний, знатоком церковной истории, классической филологии, географии. Более 40 лет он отдал служению Обществу, фактически замещал Лейбница в его отсут­ ствие и, как считают историки Общества, спас его от раз­ вала после смерти Лейбница. Брат Яблонского Иоганн Теодор был секретарем Общества. Современники отме­ чали в нем большую деловитость и пунктуальность, не лишенную, однако, сухости и бюрократизма.1111

11 И. Т. Яблонский не был ученым-исследователем. Он был известен как педагог, писал учебники, занимался переводами римских классиков. Поскольку в первое десятилетие деятельности Общества протоколы заседаний не велись, незаменимым источ­ ником, для его истории является дневник Яблонского и письма к Лейбницу. Сохранилось более ста его писем к Лейбницу и только 5 ответных писем Лейбница. Эта переписка опубликована в конце прошлого века [152]. На письме Яблонского от 15 марта 1700 г., с которым Лейбницу высылался список членов Общества, имеется интересная приписка Лейбница, выражающая его пред­ ставления об обязанностях членов Общества: «Отечественные члены должны иметь, от имени короля, право посещения орди-

144