Ingushi

ГлаВа 8

ДУХОВНаЯ КУлЬТУРа И ИСКУССТВО

калеНДаРНые И РелИгИОзНые ПРазДНИкИ

Как неоднократно отмечалось исследователями, первоначальные формы праздников восходят к глубокой древности (Липперт, 1904.

С. 313–314; Косвен, 1953. С. 161; Снегирев, 2011. С. 12). Исследование

календарных праздников невозможно провести вне их связи с хозяйственной практикой, поскольку в основе календаря «лежит труд человека, и сам он может быть понят как созданный на ранних этапах земледелия свод указаний для практической деятельности человека, свод, построенный на основании длительного опыта» (Чичеров, 1957. С. 16).

Известно, что предки ингушей умели определять время зимнего и летнего солнцестояния, весеннего и осеннего равноденствия. Исследователи отмечают,чтопервоначальноотсчетднейвелсяпопятидневкам,чтосоответствовало числу пальцев на руке. Впоследствии на смену пятидневной неделе пришла семидневная, однако до настоящего времени в народе сохранился ряд названий дней пятидневной недели: второго – вторник (шинара), считалось, что в этот день нельзя запрягать двухгодовалого бычка; третьего – среда (кхаьра), в этот день не разрешалось давать что-либо взаймы, особенно это касалось огня, так как свое название этот день недели получил в честь громовержца Сели; четвертого – четверг (ера), на этот день приходились празднования в честь Огоя (Мудрые наставления …, 2000; Зязиков, 2011. С. 228).

Названия остальных дней недели: понедельник – оршоатт – у ингушей считался «день ветров»; учитывая то значение, которое в мифологии ингушей имел ветер, проводить какие-либо полевые работы в этот день не рекомендовалось; пятница – пIаьраска (груз. параскеви); особое значение данный день недели приобрел после принятия ингушами ислама, поскольку в этот день «все совершеннолетние здоровые мусульмане должны принимать участие в полуденной молитве и слушать проповеди» (Гогиберидзе, 2009. С. 58); суббота – шоатта, или «день волков»: по преданию, человек заключил с волком уговор о содержании овец для себя и для волка, но условия договора человек не выполнил, поэтому бог на жалобу волка ответил, что все, добытое им зубами, будет принадлежать волку, с тех пор волк таскает у человека овец,

333

З.А. Эсмурзиев. Ловзар

Холст, масло

2003 г.

Фото М.С.-Г. Албогачиевой. 2013 г.

на жалобу человека по этому поводу бог посоветовал почитать субботу, тогда волк не будет таскать овец, отсюда и пошло такое название субботы (Далгат, 1893б. С. 129; Мадаева, 1992); воскресенье – кIиранди или «недельный день» или «божий день» (Далгат, 1893. С. 84; Шиллинг, 1931. С. 37; Мужухоев, 198I. С. 23–41).

Исследователями отмечается, что в древности у ингушей существовали 15-дневные недели (Зязиков, 20II. С. 228; Мадаева, 1980а). Всего же в календарном году насчитывалось двадцать четыре 15-дневных недель, что в итоге давало 360 дней, поэтому в конце года добавляли одну пятидневку, получившую название «бодж» (Зязиков, 2011. С. 228).

По солнечному календарю, год у ингушей составлял 365 дней и, в отличие от некоторых других народов Северного Кавказа, например, осетин, долгое время использовавших лунный календарь, год начинался со дня «рождения» Солнца (Чибиров, 2008. С. 281). В горных районах Ингушетии до настоящего времени на башнях и склепах сохранились выбитые на камнях штриховые изображения, состоящие из 24 черточек, которые вместе с добавлением пяти дней (бодж) обозначали год.

334

Жрецы имели особые смотровые места, вокруг которых по возвышениям находились метки в виде стел и камней, по которым достаточно точно определялся путь солнца, а также устанавливались дни зимнего и летнего солнцестояния (Зязиков, 2011. С. 228). Начало летнего солнцестояния определялось также при помощи как естественных, так и искусственных ориентиров, в частности, достижение солнцем высшей точки над горизонтом в полдень. По солнцу и по прилету птиц ингуши определяли период весеннего равноденствия, а вместе с тем и начало проведения сельскохозяйственных работ (Мадаева, 1981). Наступление осени сопровождалось целым рядом признаков: например, по отлету тех или иных птиц определяли начало заготовки сена, жатвы и т.д. При этом в осенних приметах внимание акцентировалось на состоянии погоды, от которой во многом зависело успешное завершение цикла сельскохозяйственных работ (Мадаева, 1983. С. 29).

Календарный год состоял из 12 месяцев. Сохранились две записи ингушских названий месяцев, выполненные Б. Далгатом и А. Тутаевым. Так, Б. Далгат полагал, что название месяца совпадает с названием праздника, приуроченного к тому или иному сельскохозяйственному занятию, но при этом, как заметила З.А. Мадаева, не учитывал, что ингуши, начинали отсчет месяца с 22-го числа, т.е. от времени солнцестояний (Мадаева, 1980б).

Календарный год начинался с 22 декабря. Первый месяц Б. Далгат описывает как «Наджиганцхой» – самый холодный месяц. А. Тутаев упоминает другое название – Агой бутт. Однако он связывал название месяца с именем легендарных птиц Агой, которые, согласно народному поверью, в древности якобы прилетела в Ингушетию в четверг, а улетела через семь дней, тоже в четверг. Летели эти птицы осенью, в начале ноября, вслед за отлетом журав-

лей (НКО НБ РИ. К. 6. Д. 2. Л. 77–78).

Февраль (22 января – 22 февраля), по Б. Далгату, – это «Мархи-бутт», месяц поста; А. Тутаев называет его «Аьккхий махкий бутт» или месяц поста акинцев (Там же. Л. 96), это был короткий пост, который потом сменялся более длинным – гIалгIай мархий бутт (ингушский пост), который больше соответствовал по времени христианскому посту. В настоящее время наименование «Мархи-бутт» закреплено за месяцем Рамадан. Марту соответствует Бекрик-бутт (22 февраля – 22 марта), кукушкин месяц – в это время прилетает кукушка. М.М. Зязикова отмечает, что ингуши никогда не играли свадеб в «месяц кукушки», так как «кукушка не выводит свое потомство и не имеет своей семьи», а следовательно, брак, заключенный в «месяц кукушки», распадется, и «девушку-невесту постигнет судьба одинокой кукушки» (Зязиков, 2011. С. 150). Апрель – Тушоли-бутт (22 марта – 22 апреля), по Далгату, или гIалгIай мархий бутт (месяц поста ингушей), по А. Тутаеву. Название месяц получил в честь богини плодородия Тушоли (Захаров, 1934; Шиллинг, 1934). Празднества в честь Тушоли совпадали по времени с прилетом удода (тушо- ли-котам), которого нельзя было убивать. Для земледельцев прилет удода служил своеобразным сигналом для начала весенних полевых работ, а скотоводы впервые выгоняли стада на пастбища (Цароева, 2002; Крупнов, 1971. С. 30). Май – Села-бутт (22 апреля – 22 мая), месяц бога грома и молнии. Месяцем Села-бутт А. Тутаев называет август, несмотря на свое уточнение времени проведения праздника, посвященного богу Села, – после первого весеннего дождя и радуги (НКО НБ РИ. К. 6. В. 2. Л. 103). Июнь (22 мая –

335

22 июня) Б. Далгат описывает как Мангал-бутт (месяц покосов), июль (22 июня – 22 июля) – Маьтцели-бутт по празднеству в честь божества Мятцели – покровителя земледелия, плодородия, обилия и благополучия. Название августа (22 июля – 22 августа) – Маьткали-бутт – по мнению Б. Далгата также происходит в честь божества (Далгат, 1893. С. 85). Тау-бутт соответствует сентябрю (22 августа – 22 сентября), это «месяц отавы». Ардари-бутт, или «месяц молотьбы», приходится на октябрь (22 сентября– 22 октября). Ноябрь (22 октября – 22 ноября) – Орхи-бутт, – баранов пускают к овцам. У А. Тутаева этот месяц назван Ори-бутт, но соотносится он с октябрем. Декабрь у Б. Далгата назван Огой-бутт (22 ноября – 22 декабря) – это время, когда откармливают и режут скот. Названия месяцев даны либо по характерным для того или иного времени года сельскохозяйственным работам, либо по названиям праздников, посвященных различным языческим божествам.

Ингушское название месяца бутт напрямую восходит к названию Луны (бутт), что осталось с тех времен, когда использовался лунный календарь. Однако в хозяйственной практике он не нашел применения, так как не совпадал с циклом сельскохозяйственных работ. Вторая попытка внедрения лунного календаря относится ко времени исламизации. Однако попытки его применения оказались безуспешными, т.к., поскольку земледельцы не могли им руководствоваться в своей хозяйственной деятельности. Лунным календарем руководствуются священнослужители при определении времени проведения религиозных праздников (Зязиков, 2011. С. 233). Исследователи отмечают, что у ингушей существовали и иные названия месяцев, носящие описательный характер, например, месяц начала весны (баьсти йолаю бутт), месяц середины весны (бIаьстан юкъера бутт), месяц конца весны (бIаьстан тIехьара бутт).

Помимо деления на месяцы, существовало деление календарного года на периоды, более точно определявшие те или иные природные явления, жизненные наблюдения, влиявшие на хозяйственную деятельность. Например, период, соответствовавший концу января – начала февраля, назывался чилла. Подобное название связано со снежной порошей, наблюдавшейся в этот период времени.

Небольшой период конеца февраля назывался берза 1азал, что можно перевести как «волчьи муки». Действительно, в это время волки голодны и опасны. В начале марта происходило прибавление на рогах быков годовых колец, а потому это время было названо истара муI яаьттIа ха. Период пе-

ред пахотой – цIера хаьшк (или кIаьрг) лаьттах кхийтта ха – время, «когда в землю ударила огненная головешка бога Села», т.е. земля достаточно прогрелась и начинает парить. По народным представлениям, зима в это время убегает в горы.

Кроме того, в народной памяти сохранились названия следующих периодов: хьонк боала ха – время прорастания черемши, нитташ боала ха – время появления молодой крапивы, зиза тоха ха – время цветения, мангала ха – время покоса, кIимарса ха – время жатвы, тов ха – время июльского зноя, хьажкIашта кIудж боала ха – время, когда на кукурузных стеблях появляются початки и метелки, жа лорга ха – время стрижки овец, бIараш хула ха – время созревания орехов и т.д. Деление на такие периоды определялось хозяйственной деятельностью, но для точного определения времени какого-

336

либо периода приходилось обращаться к календарю, как к наиболее точному определению времени.

Год в народном календаре начинался месяцем наджиганцхой, который соответствовал концу декабря, а новогодние празднества, приходившееся на это время, отмечались торжественно.

Так, ингуши полагали, что на Новый год духи умерших являются живым, поэтому в качестве оберега использовали в это время ветки шиповника, который считался символом здоровья, изобилия, успеха. Хорошим предзнаменованием на будущий год считалось, если огонь в очаге горел ярко и не гас. Данный обычай, достаточно подробно описанный и прокомментированный в научной этнографической литературе, восходит к магии «очищения огнем»

(Ахриев, 1875; Мадаева, 1980 б).

В прошлом празднование Нового года сопровождалось интересной обрядовой игрой фар, в которой принимали участие молодые люди, собиравшиеся в определенном месте и ходившие по дворам. На перекинутой через плечи палке несли белое полотно, которое называлось фар, а сам обряд назывался фар йогIа («наступление благодати»). Наибольший интерес новогодний праздник представлял для детей, подростков и молодежи. Ряженым жухаккар – молодым людям и подросткам, одетым в вывернутую наизнанку шубу, в войлочных масках с рогами и бородой, или с лицом, вымазанным сажей, приходившим с поздравлениями к односельчанам – давали что-либо из продуктов, как правило, это были яйца, являвшиеся символом жизни. Подойдя к очередному дому, группа, мерно постукивая посохами, пела песню благодати

«Фар» (Зязиков, 2011. С. 231; Котиева, 2012).

Особое значение и ранее, и в настоящее время придавалось обилию блюд на новогоднем столе, от которого и зависит достаток дома. Прежде всего необходимо было приготовить текъам, т.е. жертвоприношения, которые следовало нести к святилищу, например, поджаренную на масле муку (даъттагI), а также четыре обрядовых лепешки, одна из которых имела треугольную форму, а остальные – круглую. Однако самым главным и почитаемым из всех новогодних угощений был большой ритуальный хлеб в виде диска с лучеобразными линиями, идущими от центра. Размер ритуального хлеба зависел от количества членов семьи. Готовясь к празднику, пекли обрядовые хлеба, пироги с различными начинками, лепешки, изготавливали различные напитки. Формы пирогов зависели от того, кому они предназначались. Так, для старшего члена семьи пекли четырехугольный пирог; жрецу и гостям преподносились круглые пироги. Многочисленные новогодние пироги, по народным представлениям, должны были обеспечить благополучие семьи в наступающем году, которое зависело от многочисленных божеств, которым они и предназначались. Божества же должны были способствовать благополучию хозяйства, удачной пахоте, росту хлебов, сохранению и умножению домашнего скота.

Семейная трапеза и веселье затягивались допоздна, поскольку считалось, что от того, как пройдет новогодняя ночь, зависит хорошее будущее семьи. Вера в магию «первого дня» Нового года определяла поведение ингушей, которые в эти дни старались не брать в долг и ничего не оставлять вне дома, надевать новую и дорогую одежду. Пробуждение было достаточно ранним и сопровождалось пожеланиями друг другу всего самого доброго. Считалось

337

большой удачей первым найти треугольную обрядовую лепешку (боджильг), спрятанную накануне, и съесть ее, пожелав перед этим благополучия дому, умножения скота, сохранения огня в очаге и обилия воды.

Во время новогоднего празднества обязательно делались пожертвования бедным, больным, сиротам. Важным элементом новогоднего празднества были скачки, устраиваемые на третий день Нового года, но только в том случае, если он приходился на понедельник, что служило добрым предзнаменованием. Наездники, занявшие три первых места, получали призы: верховую лошадь, седло, уздечку, плетку или что-нибудь из одежды (костюм из домотканого сукна, хлопчатобумажный костюм, каракулевая шуба, черкеска, сапоги). Если скачки устраивались в честь женщины, то в качестве призов были корова, телушка, теленок (НКО НБ РИ. К. 6. Д. 2. Л. 103–117). Обязательным элементом праздника была молитва жреца «цIай сага» (человек праздника) (АИФ, 2003. Т. 1. С. 185)

Весенние праздники

Весна была очень важным временем года в жизни сельского жителя, так как на этот период приходились вспашка поля, посев, первый выгон скота – все то, от чего зависело благополучие общины в течение года. Ингуши тщательно наблюдали за явлениями природы с тем и прибегали к магическим действиям., чтобы сделать свой труд более успешным.

Первым весенним календарным праздником, знаменующим начало проведения сельскохозяйственных работ, был Праздник весны – Тушоли цIай, который приходился на день весеннего равноденствия (22 марта) и весьма почитался у ингушей. Подготовка к нему начиналась заблаговременно: белили внутренние и наружные стены дома, убирали комнаты, наводили порядок во дворе, бронзовую и медную посуду натирали до блеска и выставляли на солнце, считая, что красный цвет меди призывает солнце; готовили различную еду. Считалось обязательным приобрести что-либо новое из одежды, особенно для детей. В день праздника люди рано вставали и выходили во двор, чтобы встретить восход солнца. Вечером у костров, символизировавших солнце, проходили развлечения: устраивали танцы, проводили состязания в острословии.

На четвертый день праздника, как правило, в течение двух дней. отмечали Праздник выхода плуга. Приготовления к нему начинались еще зимой, а накануне этого дня каждая семья устраивала угощение, приглашая близких родственников и соседей. Перед началом основной пахоты и сева каждая семья дарила в три дома различные продукты растительного происхождения. Перед отправлением в поле жена выборного пахаря приглашала случайного прохожего в дом и кормила его, так как с обильным угощением связывались виды на будущий урожай. Сытыми должны были быть в этот день и пахарь, и волы, в противном случае, как считалось, «урожай будет голодный». Также она должна была встретить процессию, идущую в поле, с полными ведрами воды. Всех участников обряда старались обрызгать водой, высказывая пожелания хорошей погоды и обильного урожая.

Выбранный для ритуала пахарь должен был удовлетворять следующим требованиям: быть беркате саг (несущим изобилие), быть хаьнала къа хьега

338

саг(честным тружеником). Далеко не всякий соглашался проводить первую борозду, не желая в случае плохого урожая становиться в глазах сельчан виновником этого. Большое внимание уделялось подготовке волов, шею и рога которых обильно смазывали маслом, остригали шерсть вокруг рогов, от сглаза вбивали медные затычки в рога, на рога и хвост навешивали красные ленточки. По завершению необходимых приготовлений, участники процессии отправлялись в поле, где первую вспаханную борозду засевал старший, часто наиболее почитаемый житель селения, одетый в вывернутую наизнанку шубу, чтобы весенние всходы были так же густы, как покров овчинного тулупа. Жрец произносил при этом молитвы о даровании богатого урожая. После всего этого в доме выборного пахаря начиналась общественная трапеза, продукты для которой заранее приносила каждая семья, некоторые пригоняли овец. По завершении трапезы, уже с укоренением ислама, совершали маулид. На второй день праздника устраивали скачки и состязания (Дзарахова, 2011.

С. 125).

Обряды, связанные с первой бороздой и началом сева, имевшие в прошлом широкое распространение, постепенно теряли свое первоначальное значение, прежде всего в плоскостных и предгорных районах, несколько дольше сохраняясь только в горных и высокогорных районах.

С земледельческим культом связан весенний праздник, посвященный богине плодородия и деторождения Тушоли, почитание которой было широко распространено у ингушей.Он проходил в последнее воскресенье (тушоликиринде) одноименного месяца (тушоли-бутт). С данным праздником связывался выгон скота на летние пастбища. Культ богини Тушоли подробно описан в этнографической литературе (Захаров, 1934; Шиллинг, 1934).

Считалось, что в апреле богиня посылала людям своего глашатая – удода (тушоли-котам) – с известием о наступлении весны и благословением земледельцев на пахотные работы. Женщины также ждали с нетерпением прилета этойсвященнойптицы,открывавшейпраздник,посвященныйБогине-Матери. В начале полевых работ, в период символического зарождения новой жизни, ингуши просили Богиню-Мать дать им хороший урожай и приплод скота, а также укрепить и увеличить их семьи. Белый бычок-трехлетка, выращенный специально в честь богини Тушоли, был живым воплощением священного фаямческого камня «къобылкхера», религиозным символом плодородия. Рога жертвенного бычка, ведомого к храму Тушоли, украшали полосой белого полотна, символа чистоты и святости, которая назывлась ныч, как и священный флаг языческого жреца.

Ритуал праздника начинался с импровизированной молитвы жреца, адресованной богине от имени всех паломников (Виноградов, Межидов, Успаев, 1981. С. 39). После этого начинали резать жертвенных животных (баранов, коз), варили мясо или делали шашлыки, пили пиво, посвященное богам, и араку, посвященную душам умерших, устраивали увеселения и игры (ловзар), которые завершались скачками. Религиозное празднество отличалось изобилием блюд из мяса, напитков и пирогов – круглых (чIаьпильгаш), символизирующих солнце, и треугольных (боджиль), символизирующих священного козла – эмблему года. Часть всех пожертвований (текъам) предназначалась жрецу и его помощникам (Крупнов, 1971. С. 185). Во время праздника, продолжавшегося обычно трое суток, жрец отправлял в высокогорное святили-

339

ще (например, в Алмага-Ерда) целомудренных парня и девушку, избранных народом, и после их возвращения по их снам делал предсказания об урожае,

погоде и т.д. (Шамилев, 1963. С. 14).

В 1890-е годы в связи с распространением ислама на территории Ингушетии культ Тушоли был официально запрещен мусульманским духовенством. Однако даже в 1970-е годы Тушоли все еще сохранялась в памяти пожилых ингушей (Дахкильгов, 1991. С. 179).

Особым почитанием у ингушей пользовался бог грома и молнии Села, чей праздник приходился на одну из сред мая (Бекарга-бутт), когда на небе появлялась первая радуга. В доисламский период существовал также культ молнии. В связи с этим убитого молнией человека клали в склеп со всеми почестями, а впоследствии его праху поклонялись. Если же наступала длительная засуха, то его останки выносили из наземного склепа, чтобы Села мог омыть дождевой водой своего «любимца». Убитый молнией считался святым, поскольку был взят на небо самим громовержцем Селой. В доме же погибшего устраивались торжественная трапеза, танцы (Зязиков, 2004. С. 138–139). Во время праздника в честь бога Села паломники отправлялись к его святилищу, где после принесения в жертву козла или козы начинали молиться вслед за жрецом о ниспослании дождя, так как засуха на корню могла погубить будущий урожай.

У горцев до конца XX в. сохранился обряд вызывания дождя, в котором участвовали дети, певшие: «Муста гударг, Муста гударг! ДогIа дайта Даьла. КIа, борц хьувкъийта, кура хьажкIаш йебийта» (Пришли нам дождь, о

Боже, пошли нам обильный урожай!).

В основу праздников и обрядов весеннего цикла, в которых отчетливо прослеживаются древние религиозные верования, были положены реальные условия хозяйственной деятельности земледельца.

Летне-осенние праздники

Летне-осенний период был очень ответственным в жизни сельского жителя, поэтому праздники и обряды, приуроченные к этому периоду, были направлены на сохранение посевов сельскохозяйственных культур, на обеспечение их вызревания и успешной уборки урожая, а также на сохранение и умножение скота. Осенью подводился итог всем сельскохозяйственным работам данного года, от которых зависело благополучие людей.

Примерно до начала XX в. ингуши праздновали день летнего солнцестояния (22 июня). В частности, в памяти народа сохранился праздник общеингушского божества Галь-Ерды – покровителя скотоводов, который отмечали дважды в год: зимой (в период зимнего солнцестояния) и во время сенокоса. «О, великий боже Даьла! Да будет на нас милость твоя! Чтобы наш народ сделался великим, чтобы наш скот стал многочисленным!.. не лиши нас родственных связей, не сделай нас немощными и бедными, избавь от града, молнии, ветра, не губи напрасно нашего труда!» – произносил жрец в молитвах (Крупнов, 1971. С. 183–196). В жертву приносили коз и коров; их забивали после произнесения соответствующей молитвы. Обязательно приносили и треугольные обрядовые хлеба, в середине и по углам которых делались изображения определенным деревянным штампом. Значимость Галь-Ерды была

340

столь велика, что его именем клялись (Виноградов, Межидов, Успаев, 198I.

С. 47).

Праздник Мятцели, устраиваемый в честь трех покровителей Ингушетии – Мятцели, Мятер-Дяла и женского божества Сусон-Дяла (культ отправлялся только женщинами при храме третьего божества), приходился на конец июня – начало июля, обязательно на воскресенье, и традиционно праздновался на горе Мятлоам (Столовой горе). Ритуал празднества подробно описан

вэтнографической литературе; особую ценность представляют описание Б. Далгата, который сам был участником праздничного действа в 1891 г. (Далгат, 2005. С. 102–105). Еще ранее описание этих праздников мы встречаем у А. Базоркина (1875). Паломники заблаговременно готовились к празднику, к канунукоторогонеобходимобылоприготовитьподношение–джару–издвух десятков треугольных и круглых лепешек и нескольких чашек заправленной маслом каши. Совершив с молитвой восхождение на гору Мятлоам и принеся в жертву овец, предназначавшихся для Мятцели, паломники по указанию жреца вносили свою джару в часовню Мятцели, где после совершения обрядовых действий треть оставляли. Третью часть джару в часовне Мятар-Дяла забирал жрец, отправлявший обряд. Женщины оставляли треть подношений

впоследнем храме Сусон-Дяла, после чего церемониальная часть праздника считалась оконченной. Паломничество заканчивалось обильной трапезой и всеобщим весельем, сопровождаемым танцами (Базоркин, 1996. С. 139–149;

Ахриев, 1873; Мадаева, 1983. С. 33–35; Зязиков, 2004. С. 146–148). Несмотря

на принятие ислама, совершение языческого обряда, отправляемого в честь божества Мятцели, в горных районах сохранялось вплоть до первой полови-

ны XX в. (Зязиков, 2004. С. 160).

Непосредственное отношение к культу солнца имели также божества Ткъамыж-Ерды и Амгали-Ерды, согласно ингушским преданиям, являвшиеся братьями Мятцели. Праздник в честь Ткъамыж-Ерды отмечался жителями с. Гули спустя две недели после празднества в честь Мятцели. Праздник в честь Амгали-Ерды устраивали жители с. Эрзи на следующий день после праздника в честь Ткъамыж-Ерды (Ахриев, 2000. С. 63–66; Далгат, 1893. С. 102). Особенностью празднования было совершение жертвоприношения на восходе солнца.

Начало сенокоса и жатвы приходилось на Мангал-бутт (Месяц покоса). Перед началом проведения этих сельскохозяйственных работ ингуши приносили в жертву овец, причем они никогда не начинали указанных работ в понедельник (Мадаева, 1980а. С. 84). После жертвоприношения устраивались семейные моления и трапезы с участием ближайших родственников и соседей.

Ч.Э. Ахриевым было установлено, что в горных селениях имелись свои местные божества, которым приносили в жертву баранов, готовили особые кушанья, поедаемые в определенной последовательности и сопровождаемые молитвой-просьбой (Ахриев, 2000; С. 36–37).

Следующий богатый на праздники период приходился на осень, когда отмечали Праздник уборки урожая (КIи-марса ха) по случаю окончания полевых работ, после уборки хлеба. В этот день было принято устраивать семейный ужин в память умерших родственников. По свидетельству Г.Ф. Чурсина, «на стол подаются лучшие блюда, а также брага, пиво, арака – все это,

341

по верованию ингушей, передается умершим. Хозяин дома читает при этом следующую молитву: “Дай Бог, чтобы благочестивые умершие также хорошо окончили свою работу, как окончили свою мы, живые; дай Бог, чтобы и урожай у них был хороший. От того, что мы передаем, пусть будет им такая польза, какая только желательна им”» (Чурсин, 2010. С. 117).

Затем в течение суток продолжалось празднество с песнями и танцами. Проводилась также игра под названием «урожайная», однако ее описания не сохранились (Шамилев, 1963. С. 18).

Немаловажное значение в жизни ингушей-скотоводов занимали обряды, связанные со стрижкой овец. Перед началом осенней стрижки приносили в жертву овец, готовили обрядовые печенья текъамаш, устраивали совместно с соседями общую трапезу, сопровождавшуюся пением и плясками. Часть первой состриженной шерсти раздавали сиротам, часть сохраняли до следующей стрижки.

С принятием ислама в жизни ингушей появились новые праздники, среди которых наиболее отмечаемыми являются Ид аль-фитр или Праздник разговения (Мархаж) и Праздник жертвоприношения ГIурба.

Мархаж – это подведение итогов месяца мусульманского поста, когда для каждого мусульманина предоставлялась возможность усовершенствовать себя посредством соблюдения поста, большего стремления к благочестию, оказания благотворительной помощи нуждающимся. Он приходился на конец месяца поста Рамадан, девятого месяца мусульманского лунного календаря. Праздник длится 3 дня, и эти дни объявлены в Республике Ингушетия нерабочими. К празднику начинают готовиться заблаговременно. Люди делают ремонт в квартирах, белят дома, красят заборы и ворота, все моют и чистят. В эти дни жители республики наводят порядок не только в собственных дворах, но и на улицах селений и городов. Женщины к началу праздника, кроме того, должны украсить дом, заготовить продукты (как на небольшую свадьбу) и наготовить множество разнообразных блюд, поскольку в Мархаж любой человек может прийти в дом, где его примут, накормят и напоят. С этой целью в каждой семье стоит все три праздничных дня обильно накрытый стол. Вечером, накануне праздника, все члены семьи совершают полное омовение, надевают самую красивую одежду из имеющейся в наличии, при этом хотя бы одна вещь должна быть новой. После захода солнца и совершения намаза начинается празднование окончания месяца уразы (мархаш дастар). Желательно до восхода солнца раздать милостыню (марха сахъ даккха) сиротам и малоимущим (Албогачиева, 2007. С. 78).

Начало праздника, как правило, бывает ознаменовано выстрелами из охотничьих ружей и выстрелами различных пиротехнических изделий. После торжественного богослужения в первый день праздника мужчины посещают кладбища, могилы близких родственников, где читают аяты и молитвы, а также убирают могилы, наводят порядок на кладбище. Затем мужчины навещают самых старых и почтенных людей, поздравляют их с праздником и дарят деньги. В первые два дня мужчины обходят многочисленных родственников и знакомых с поздравлениями, в ответ их одаривают платками. Молодым людям принято дарить носовые платки. Кроме того, избранным гостям девушки вплоть до 1990-х годов дарили праздничные флаги (кусок ткани размером 70 × 100 см) преимущественного зеленого цвета с изображе-

342