1 Античная субъективная диалектика

Основоположником диалектики считается представитель эле-атской школы Зенон Элейский (ок. 490—430 гг. до н. э.). Во всяком случае, именно он разработал метод апорий — опровер­жения противника путем выявления противоречий в его суж­дениях. Опровержение противоположного тезиса служило кос­венным доказательством защищаемого тезиса. Оригинальность этого метода, условно называемого также «приведение к неле­пости», состояла в том, что, условно приняв тезис, подлежащий опровержению, Зенон выводил из него два взаимоисключающих следствия, делая тем самым этот тезис внутренне противоречи­вым, логически несостоятельным и теоретически неразреши­мым.

Используя описанный выше метод, Зенон Элейский вошел в историю философии прежде всего как автор апорий против движений, с помощью которых он пытался обосновать исходный тезис собственной школы: «бытие есть, небытия нет» — вопре­ки чувственно воспринимаемым многообразию и постоянной изменчивости вещей и процессов в окружающем нас мире, он в своей основе представляет собой нечто единое, неделимое, вечное и неизменное. Из 45 апорий, о которых имеются сведе­ния в древних источниках, до нас дошли только 9. Некоторые из них были настолько знамениты еще в древности, что получили собственные названия — «Стадий», «Дихотомия», «Ахиллес и че­репаха», «Стрела».

С точки зрения современной философии логическая струк­тура зеноновских апорий видится так: «Зенон не сомневается в реальности чувственно воспринимаемого движения. Но к этому существующему движению неприменимо логическое осмысле­ние, которое требует устойчивости объекта, возможности фик­сировать положение движущегося тела в определенной части проходимого пути в определенный момент, фиксировать его скорость по отношению к другим телам, движущимся и непо­движным, фиксировать начало и конец движения, ту устойчи­вость, неизменность, которая как раз несовместима с движением как объектом познания. Поэтому для Зенона истина о движении по самой природе истинного познания... невозможна.

Зенон строит свои аргументы как столкновение реального факта движения и результата его осмысления... У Зенона в каж­дом аргументе есть и реальное чувственно данное движение, и есть противоречащая ему логика рассуждения. И есть еще скры­тый вопрос: или—или, что выбрать?» (Комарова В. Я. Учение Зенона Элейского: попытка реконструкции системы аргумен­тов. - Л., 1988. - С. 138).

Вот, к примеру, одна из апорий, известная как «Стрела»:

СИМПЛИКИЙ. Комм, к «Физике», 1015, 19 (к 239 Ь 30): Летящая стрела покоится в полете, коль скоро все по необходимости либо движется, либо покоится, а движуще­еся всегда занимает равное себе пространство. Между тем то, что занимает равное себе пространство, не движется. Следовательно, она покоится.

Там же, 1011, 19 (к 239 Ь 5): Аргумент Зенона, предва­рительно постулировав, что: 1) всякое [тело], когда оно занимает равное себе пространство, либо движется, либо покоится; 2) ничто не движется в [отдельное] «теперь», 3) движущееся [тело] всегда находится в равном самому себе пространстве в каждое отдельное «теперь», — по-ви­димому, умозаключал так: летящая стрела в каждое «те­перь» занимает равное себе пространство, а следовательно, и в течение всего времени [полета]. Но то, что в [данное] «теперь» занимает равное себе пространство, не движется, так как ничто не движется в [одно] «теперь». Но то, что не движется, покоится, так как все либо движется, либо по­коится. Следовательно, летящая стрела, пока она летит, покоится в течение всего времени полета.

Фрагменты ранних греческих философов. —

М., 1989. — Ч. 1. От эпических теокосмогоний

до возникновения атомистики. — С. 310.

«Серьезность аргументации Зенона, — пишет видный специ­алист по античной философии, проф. МГУ А. С. Богомолов, — убедительно подтверждается историей ее интерпретаций и оп­ровержений, среди которых есть смысл выделить несколько ос­новных. Это (1) математические, смысл которых состоит в со­здании исчисления, которое позволяет доказать ошибочность заключений Зенона; (2) формально-логические (семантические), сводящиеся к доказательству того, что противоречие возника­ет у Зенона в результате употребления одних и тех же понятий в разных значениях; (3) физические, состоящие в привлечении для объяснения апорий принципов механики, а в последнее вре­мя и более сложных областей физики, вплоть до теории отно­сительности; (4) философско-интуитивистская, исходящая из невозможности определения исходного понятия движения, и (5) диалектико-логическая.

Все они взаимосвязаны через отношение к общей пробле­ме непрерывности и дискретности движения пространства, вре­мени, движения, чувственного восприятия. Все они вытекают, следовательно, из объективной противоречивости этих основных реальностей. Именно поэтому нельзя считать преодоленными те трудности, которые сформулировал Зенон: на каждом новом уровне развития знания они выступают перед нами в новой фор­ме, побуждая двигаться дальше» (Богомолов А. С. Диалектиче­ский Логос: становление античной диалектики. — М., 1982. — С. 117).

Следующий шаг в развитии античной диалектики сделали софисты. Положив начало антропологическому перевороту в античной философии, софисты вместе с переносом центра вни­мания от мира к человеку неизбежно должны были прийти к выводу об изменчивости и непостоянстве человеческого мнения, провозглашенного ими, как известно, «мерой всех вещей». Для последовательного отстаивания позиции релятивизма — отно­сительности всех общественных порядков, законов, этических основоположений и человеческих суждений по любому поводу софисты использовали целый арсенал диалектических приемов, известных как софизмы, т. е. «умозаключения и опровержения, содержавшие ту или иную логическую ошибку и использовавши­еся либо в целях сознательного обмана, либо для упражнения в остроумии и находчивости» (Там же. — С. 183).

Критическому анализу софистики и 'софизмов посвящен от­дельный трактат Аристотеля «О софистических опроверже­ниях», отрывки из которого приводятся ниже.

Вопросы и задания:

1. Какие пять целей преследуют софисты? Какие диалекти­ческие приемы используются ими для достижения каждой из этих целей?

2. По примеру Аристотеля попробуйте определить логичес­кую ошибку в примерах софизмов первого рода.

Прежде всего следует уяснить, сколько целей пресле­дуют те, кто рассуждает ради спора и желания одолеть. Таких целей пять: опровержение; ложное; несогласующе­еся с общепринятым; погрешность в речи и, пятое, при­нуждение собеседника к пустословию, т. е. к частому по­вторению одного и того же. Или же [софисты] добиваются каждой из этих целей не на деле, а хотя бы по видимости. Больше всего они намерены создать видимость того, что они опровергают; второе — показать, [что собеседник го­ворит] неправду; третье — привести его к тому, что не со­гласуется с общепринятым; четвертое — заставить его де­лать погрешности в речи, т. е. своими доводами заставить отвечающего говорить неправильно подобно иностранцу; наконец, заставить его говорить часто одно и то же.

[ПРИМЕРЫ СОФИЗМОВ, ПОСРЕДСТВОМ КОТО­РЫХ ДОСТИГАЛАСЬ ПЕРВАЯ ЦЕЛЬ]. «Если видит это, то видит ли это? Видит же [кто-то] столб. Следовательно, видит столб. Или: «Значит, говоришь, ты «есть» — гово­ришь ли ты — это есть? Но ты говоришь, что [это] есть камень. Стало быть, ты говоришь, что ты камень».

«Пять — это два и три; значит, пять четное и нечетное» (Гл. 4, 166 а).

[ПРИМЕРЫ СОФИЗМОВ, ПОСРЕДСТВОМ КОТО­РЫХ ДОСТИГАЛАСЬ ЧЕТВЕРТАЯ ЦЕЛЬ]. [Софистичес­ких] доводов, основанных на произношении или ударении, нет ни в письменном виде, ни в устной речи, разве что в немногих случаях; например, такой довод: «Есть ли то, где ты останавливаешься (поу ка1а1уе1§), дом? Да. А разве «не останавливаешься» (оу ка1а1уе1з) не есть отрицание [глагола] «останавливаешься»? Да, есть. Но ты сказал, что то, где ты останавливаешься (поу кага1уе1з), есть дом. Значит, дом есть отрицание». Как надо раскрыть такие [уловки], — это, конечно, ясно. Ведь не одно и то же означает сказанное с тонким придыханием и сказанное с густым придыханием (Гл. 21, 177 Ъ—178 а).

[ПРИМЕРЫ СОФИЗМОВ, ПОСРЕДСТВОМ КОТО­РЫХ ДОСТИГАЛАСЬ ПЯТАЯ ЦЕЛЬ]. «Есть ли то, что учащийся учит, то, что он учит? [Да]. Но ведь медленное он учит быстро». Однако вопрошающий сказал не о том, что учащийся учит, а о том, как он учит. Или: «Топчут ли ногами то, что проходят? [Да]. Но кто-то проходит целый день; [значит, он топчет ногами день]». Однако [вопроша­ющий] сказал не о том, что проходят, а о том, когда про­ходят. Равным образом, когда говорят: «Я пью чашу», то имеют в виду не то, что пьют, а то, из чего пьют (Гл. 22, 178 Ь).

Аристотель. О софистических опровержениях // Соч.: В 4 т. - М., 1978. - Т. 2. - С. 537, 538-539, 574, 577.

Наибольшую же известность в античности получила «субъек­тивная диалектика■» Сократа. Диалектика понималась Сократом как верное средство обратить человека к познанию своей души, дабы обнаружить в ней вечные нравственные понятия, следование которым единственно могло сделать общество лучше, а че­ловека — счастливее, в полном соответствии с космическим порядком всего существующего. Диалектический метод этого философа анализируется в одноименном биографическом ис­следовании известного советского философа, знатока античной философии Ф. X. Кессиди.

Вопросы и задания:

1. Что есть диалектика в понимании Сократа? Почему, на ваш взгляд, она называется субъективной?

2. Какова конечная цель диалектических рассуждений Сокра­та?

3. В чем суть иронии Сократа и ее основное отличие от обыч­ной иронии?

4. В чем заключается философский смысл сократовской иро­нии?

5. Попробуйте провести принципиальное отличие между со­фистикой и «субъективной диалектикой» Сократа.

Диалектика в понимании Сократа есть метод исследо­вания понятий, способ установления точных определений. Определить какое-либо понятие для него значит раскрыть содержание этого понятия, найти то, что заключено в нем. Для установления точных определений Сократ разделял понятие на роды и виды, преследуя при этом не только теоретические, но и практические цели... Сократ был убеж­ден, что разумный человек, разделяя в теории и на прак­тике предметы по родам, сможет этим методом отличить добро от зла, выбрать добро и быть высоконравственным

Ирония — отличительная черта диалектического метода Сократа, его способа ведения диалога и поиска общих оп­ределений. Об этом свидетельствуют диалоги Платона, сре­ди которых нет почти ни одного, где бы Сократ, ведя бе­седу, не иронизировал... Платоновский Сократ то и дело принижает себя и превозносит других, делая вид, что ни­чего не смыслит в предмете обсуждения, и просит своего собеседника («мудрость» которого несомненна!) вразумить его, Сократа, наставить на путь истины...

Таким образом, ирония Сократа — это скрытая насмеш­ка над самоуверенностью тех, кто мнит себя «многознаю­щим». Прикидываясь простаком и задавая вопросы, Сократ лишал самонадеянности «многознающего» собеседника, обнаруживая противоречия в его суждениях, несоответ­ствия между исходными посылками и конечными выво­дами...

Ирония Сократа была направлена также против духа псевдосерьезности, против слепого преклонения перед тра­дицией и разного рода ложными авторитетами, почитание которых не обосновано убедительными доказательствами... Ирония Сократа — нечто большее, чем обычная ирония: ее цель не только в том, чтобы разоблачить и уничтожить, но и в том, чтобы помочь человеку стать свободным, от­крытым для истины и для приведения в движение своих духовных сил.

Философский смысл сократовской иронии состоит в том, что она не признает ничего окончательного, раз на­всегда данного и неизменного. И если Сократ сомневался в своей мудрости и в мудрости других, то лишь потому, что был уверен: нет такой человеческой мудрости, которая мог­ла бы стать окончательной. Ирония Сократа исключает всякий догматизм, она направлена против претензии на «всезнайство», непогрешимость и непререкаемость. Сокра­товская ирония проистекает из любви к мудрости и обра­щена на возбуждение этой любви...

Сократ, иронизируя, утверждает — возбуждает в собе­седнике потребность в самопознании и самосовершенство­вании.

Кессиди Ф. X. Сократ. — 2-е изд., доп. — М., 1988. - С. 68-69, 92-96.

А вот для сравнения иной и достаточно неожиданный взгляд на сократовскую диалектику немецкого философа XIX в., пред­ставителя «философии жизни» Ф. Ницше в духе его знаменитой «переоценки всех ценностей», который излагается им в работе «Сумерки кумиров, или как философствуют молотом».

Вопросы и задания:

1. Что, по мнению Ф. Ницше, происходит с моралью, кото­рую обосновывают в духе Сократа с его диалектикой? В чем Ф. Ницше видит ненужность использования диалектики для обоснования морали?

2. Сознательно ли Сократ, как считал Ф. Ницше, использо­вал диалектику для уничижения морали? По какой причине он это делал? Как вы думаете, располагал ли Сократ другими средствами для общественного самоутверждения, поми­мо диалектических?

3. Сопоставьте оценку Ф. Ницше с собственной позицией Сократа, которую мыслитель обосновал в речи во время суда над ним: «Я жил среди вас как овод, который все время при­стает к коню. К красивому, благородному, но уже насколько обленившемуся коню и поэтому особенно нуждающемуся, чтобы хоть кто-то его тревожил». Выскажите собственную точку зрения: кем был Сократ и чем являлась для него диа­лектика?

...С появлением Сократа диалектика входит в почет у греков. Какой же получается результат? Прежде всего, бла­годаря диалектике благородный вкус отступает на задний план, и верх одерживает чернь с ее диалектикой. До Со­крата в хорошем обществе избегались диалектические при­емы; они считались признаком дурного тона и от них пре­достерегали юношество. Всякая аргументация возбуждала недоверие. Честные люди и честные убеждения не нужда­лись в доказательствах их честности, носиться с этими до­казательствами просто неприлично. То, что требовало до­казательств, имело тогда мало цены. Всюду, где уважение к авторитету считается признаком добрых нравов и освя­щено обычаем, где не приводятся «доводы», а просто да­ются приказания, диалектик считается шутом, над которым смеются, но к которому нельзя относится серьезно. Сократ был шутом, заставлявшим относиться к себе серьезно. Что же, в сущности, произошло?

К диалектике прибегают только в том случае, когда нет никакого другого средства. Известно, что диалектика воз­буждает недоверие и мало убедительна. Нет ничего легче, как уничтожить диалектический эффект: это известно по опыту всякому собранию, на котором произносятся речи. Диалектика только средство личной самообороны в руках тех, которые не имеют иного оружия. Ею пользуются лишь когда хотят заставить признать себя правым <...>.

Что такое ирония Сократа? Является ли она выражени­ем мятежного и мстительного чувства человека, вышедшего из народа, наслаждается ли Сократ, как угнетенный сын толпы, собственной жестокостью, нанося удары своими силлогизмами? Мстит ли он знатным, ослепляя их? Диа­лектика — беспощадное орудие; имея ее в руках, можно быть тираном; владея ею, уже побеждаешь. Диалектик пре­доставляет своему противнику доказывать свою глупость и тем приводить его в бешенство. Диалектик лишает ум про­тивника всякой власти. — Как? Неужели диалектика Со­крата только форма его мести?

Ницше Ф. Сумерки кумиров, или как философствуют молотом // Соч. - Минск, 1997. - С. 139-140.