Что имел в виду Бэкон, когда говорил о «создании и введении в некоторое тело новой природы»? Вот проекты, иллюстрирующие идею Бэкона: создать металлические сплавы для различных целей; получить более прозрачное и небьющееся стекло; найти способ хранения в течение всего года лимонов, апельсинов, других цитрусовых; достигнуть более быстрого созревания зеленого горошка, клубники и черешни. Последний его проект заключается в поисках путей к получению — из железа в соединении с кремнем или каким-нибудь другим камнем — металла, более легкого, чем железо, и не подверженного коррозии; Бэкон предвидел широкое применение этого сплава (наша сталь): «Прежде всего, для кухонных приборов — вертелы, печи, сковороды и т. д.; во-вторых, для военных целей — артиллерийские орудия, заслонки, решетки, цепи и т. д.». Примеры позво-

Цель науки: открытие «форм» 289

ляют понять, что подразумевается под «вводом в некоторое тело новой природы». Это относительно первой части рассуждения Бэкона.

Во второй части речь идет о том, что «задача и цель науки состоит в открытии формы данной природной сущности, т. е. ее особых свойств, источника эманации». Бэкон находит у Аристотеля доктрину четырех причин: материальной, действующей, формальной и целевой. Так, например, мы постигнем статую, если выясним, из чего она сделана (материальная причина — мрамор); кто ее сделал (причина действующая — скульптор), какова форма (формальная причина — идея, которую скульптор воплощает в мраморе), цель, ради которой она сделана (целевая причина, побудившая скульптора изваять ее). Бэкон согласен с Аристотелем в том, что «истинное знание есть знание причин», но из этих причин, добавляет он, «целевая наименее полезна для науки, скорее, она разрушает последнюю». С другой стороны, действенная причина и материя, «будучи удалены от скрытого процесса формообразования, остаются причинами внешними, поверхностными и малоценными для действенной науки».

Итак, остается лишь формальная причина для изучения, если мы хотим придать «новую природу» определенному телу: «Человек, знающий формы, может получить результаты, которых никогда не давали ни естественные изменения, ни случай, ни опыт». Знать форму различных вещей означает, проникнув в глубинные тайны природы, стать ее господином. Бэкон считал, что этих тайн немного по сравнению с разнообразием и богатством природных явлений. Бэкон стремился овладеть азбукой природы, чтобы понять ее язык. Слова — природные явления, а буквы ее азбуки — немногочисленные и простые формы. Но что же такое формы? Как их понимает философ? Бэкон различает «скрытый процесс» и «скрытый схематизм». «Мы собираемся говорить не о мерах, знаках или степенях видимых процессов, но о постоянном процессе, который по большей части ускользает от наших чувств». Относительно «скрытого схематизма» Бэкон пишет, что «никакое тело нельзя одарить новой природой, равно как нельзя превратить в новое, если не знать в совершенстве природу тела». Анатомия органических тел, по мнению Бэкона, в какой-то мере, пусть и недостаточной, дает представление о нем. Можно сказать, что скрытый схематизм — это структура природы, сущность природного явления; в то время как скрытый процесс можно рассматривать как закон, управляющий и продуцирующий явления. Понять форму — значит понять структуру явления и закон его протекания. События происходят в соответствии с законом, и в науках

290 Фрэнсис Бэкон

действует тот же закон. «Кто знает форму, выявляет единство природы даже в самых несхожих материях. <...> Поэтому за вскрытием формы следует истина наблюдения и свобода действия». Можно сказать, что этими догадками Бэкон предвосхитил появление биохимии и даже современной атомной физики.

Индукция путем элиминации

После освобождения разума от «идолов» для восприятия природных форм следует посмотреть, какими путями, с помощью каких процедур и какого метода достижима эта цель. Нужна процедура исследования, состоящая из двух частей: «Первая состоит в извлечении аксиом из опыта, вторая — в выведении новых экспериментов из аксиом». Но что нужно сделать, чтобы извлечь аксиомы из опыта? По Бэкону, путь, которым надо следовать, — это путь индукции, но «законной и истинной индукции, дающей ключ к интерпретации», а не аристотелевской индукции. Последняя, по мнению Бэкона, — индукция путем простого перечисления отдельных случаев; она «очень быстро переходит на опыт и частности», следуя дурной привычке ума немедленно перескакивать от незначительного опыта к абстрактным идеям, «сразу приступает к обидам, бесполезным понятиям». Такая индукция скользит по фактам, в то время как индукция путем элиминации постигает форму, или суть явлений.

Поиск форм, по мнению Бэкона, происходит следующим образом. Прежде всего, исследуя какое-либо природное явление, например тепло, нужно «перечислить в уме все известные случаи, отмечаемые в природе, в самых разных материях». Так, если мы изучаем природу тепла, мы должны составить «таблицу присутствия»: «1) лучи солнца, особенно летом и в полдень; 2) лучи солнца, отраженные и сфокусированные в малом пространстве, как, например, среди гор или между городских стен или в зажигательных стеклах; 3) огненные метеоры; 4) пылающие молнии; 5) пламя, вырывающееся из горных кратеров вулканов; 6) любой тип пламени; 7) раскаленные твердые тела; 8) естественные горячие источники... 18) негашеная известь, обрызганная водой... 20) животные, особенно их внутренности; и т. д.». Составив «таблицу присутствия», можно переходить к составлению «таблиц отсутствия», где

Д. Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - С- Петербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.

регистрируются сходные случаи, в которых, однако, данное явление (в нашем случае

Индукция путем элиминации 29 1

тепло) не присутствует: это лучи луны (как и лучи солнца, ярки, но холодны), «блуждающие» огни, явление морской фосфоресценции и т. д. Закончив составление «таблицы отсутствия», переходят к «таблице степеней», где отмечаются все случаи, в которых данное явление представлено с большей или меньшей интенсивностью. В нашем случае следует обратить внимание на изменение тепла в одном и том же теле в разных средах или при разных условиях.

Имея такие таблицы, Бэкон переходит к индукции, следуя процедуре исключения, или элиминации. «Цель и назначение этих трех таблиц, — пишет Бэкон, — воспроизвести в уме все возможные случаи явления. После этого следует обратиться собственно к индукции». Бог, «творец форм», и, «может быть, также ангелы и небесные силы» имеют «возможность воспринять формы непосредственно и с самого начала». Однако человек не обладает этой возможностью, и ему «дано идти вначале путем отрицания, и только в конце, по завершении процесса элиминации, перейти к утверждению». Природу следует разложить на составляющие огнем ума, «схожим с божественным огнем». В чем состоит процесс элиминации? Обратимся к примеру с природой тепла. В таблицах присутствия, отсутствия и степеней исследователь должен исключить, или элиминировать, как свойства присущие, так и не присущие теплому телу, свойства, присущие холодному телу, и свойства, остающиеся неизменными при увеличении тепла. Процесс исключения опирается на аргументацию. Тепло — небесный феномен? Нет, ведь и лучи земного происхождения обладают теплом. Может, это чисто земное явление? Нет, и солнце источает тепло. Все ли небесные тела обладают теплом? Нет, например Луна холодная. Может, тепло зависит от присутствия в теле чего-то вроде древнего элемента, именуемого огнем? Нет, любое тело, если его потереть, может стать теплым. Может, это качество зависит от особого строения тел? Нет, любое тело может быть согрето, независимо от его строения. И так далее, пока не подойдем к «первому сбору урожая», т. е. гипотезе, сочетающейся с данными, изложенными в трех таблицах и оцененными путем отбора и исключения. В примере с теплом Бэкон приходит к следующему заключению: «Тепло — экспансивное, вынужденное движение, распространяющееся малыми частями». Продолжая в том же духе, Бэкон избирает путь, отличный от пути эмпириков и рационалистов: «Те, кто занимался наукой, были или эмпириками, или догматиками. Эмпирики, как муравьи, собирают и потребляют. Рационалисты, как пауки, ткут паутину из самих себя. Средний

292 Фрэнсис Бэкон

путь — это путь пчел, которые добывают пыльцу с садовых и полевых цветов и превращают ее в мед, насколько достает способностей. В работе истинного философа важна не только сила разума; сырье, извлекаемое из естественной истории и механических экспериментов, — не самоцель и должно перерабатываться интеллектом. Так наша надежда базируется на все более тесном и прочном союзе опыта и ума».

Experimentum cruris («Решающий аргумент»)

Получив «первый урожай», Бэкон использует добытую таким путем первую гипотезу как руководство к дальнейшему исследованию через дедукцию и эксперимент. Из имеющейся гипотезы выводят факты, затем проводят эксперименты в разных условиях с целью проверить, подтвердятся ли факты, предполагаемые гипотезой. Создается нечто вроде поисковой сети, серии «расследований», вынуждающих природу ответить. С этой целью Бэкон придумывает богатый набор экспериментальных технических средств (или прерогативных инстанций), которым он дает фантастические имена (одинокие, мигрирующие, явные, скрытые, составляющие, единоформные или пропорциональные, монадные, отклоняющие и т. д. инстанции), среди которых особо выделяются «перекрестные инстанции», получившие название «благодаря метафоре — креста, который ставят на перекрестках дорог, чтобы обозначить развилку». «Часто разум пребывает в состоянии неопределенности: как следует охарактеризовать причину исследуемого явления? При соперничестве разных причин на перекрестках видно, что связь одной из этих причин с данным явлением постепенна и нерушима, в то время как у других причин эта связь не столь прочна. Таким образом достигается решение проблемы и первая причина избирается как истинная, а другая отвергается. Эти моменты, комментирует Бэкон, вносят ясность и посему имеют большое значение; так что процесс интерпретации иногда, достигши их, здесь и останавливается».

Во второй книге «Нового Органона» нет недостатка в примерах, когда для решения вопроса необходимо обратиться к «перекрестным экспериментам». Бэкон напоминает о теории приливов, дискуссиях по поводу теорий вращения Земли вокруг Солнца или Солнца вокруг Земли; о теории смещения магнитной стрелки (смещает ли ее

Experimentum crucis («Решающий аргумент») 293

магнит или земля); о спорах о природе Луны (является ли она «тонкой субстанцией, состоящей из огня или воздуха», или «прочной и плотной»); теории «движения тел, таких как стрелы, ядра»; а также теории, выдвигаемые для решения вопроса о формальной причине веса. Вес, по мнению одних, обусловлен внутренними свойствами тел, по мнению других — силой тяготения. Вот и перекресток: «Или тяжелые тела тяготеют к центру Земли в силу их собственной природы, или же их притягивает земная масса». Если верна первая гипотеза, тогда каждый объект должен всегда иметь один и тот же вес; если верна вторая, тогда «чем большая масса приближается к Земле, тем больше становится сила

Д. Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - С- Петербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.