книги2 / 398-1

Литература

1.Абульханова К.А. Личностная организация времени жизни // Мир психологии. 2011. № 3. С. 93–104.

2.Березина Т.Н. Личностные ресурсы как фактор биологического возраста: индивидуально-типологический подход // Психолог 2020. № 6. С. 12-28.

3.Березина Т.Н. Личностные стратегии жизненного пути и их связь с биологическим возрастом // Психология и Психотехника. 2020. № 4. С. 1–13. DOI:10.7256/24540722.2020.4.34025

4.Березина Т.Н. Биологический возраст и здоровье профессионалов: перспективы антистарения // Международная коллективная монография / под ред. Т.Н. Березиной. Москва, 2021. С. 159-168.

5.Зимина А.А., Фатьянов Г.В. Влияние личностной организации жизненного пути на биопсихологический возраст (Северная Осетия) – 2021 // Биопсихологический возраст и здоровье профессионалов: Перспективы антистарения. Международная коллективная монография / под ред. Т.Н. Березиной. Москва,

2021. С. 159-168.

6.Зимина А.А., Финогенова Т.А. Индивидуально-личностные ресурсы взрослых людей как фактор антистарения (Северная Осетия) // Человеческий капитал. 2022. № 8 (164). С. 122-134.

7.Калаева А.А. Показатели психобиологического возраста у представителей рабочих и прочих профессий// Психология и педагогика служебной деятельности 2020. № 1. С. 42-45. DOI: 10.24411/2658-638X-2020-10009

8.Berezina T.N., Rybtsov S.A. Use of personal resources may influence the rate of biological aging depending on individual typology // European Journal of Investigation in Health Psychology and Education. 2022. Т. 12. № 12. С. 1793-1811

9.Koteneva A.V. Psychological factors of biopsychological age of law enforcement personnel // Agathos: An International Review of

320

the Humanities and Social Sciences. 2020. Vol. 11, № 2 (21). С. 221–231.

10.Zimina A.A., Zinatullina A.M., Fatianov G.V. Relación entre los recursos personales y los indicadores de la edad biopsicológica en la región del cáucaso de rusia. 2022. Т. 12. № 2. P. 222–234.

11.Zinatullina A.M., Melnik V.P., Zimina A.A. Personal factors of biological aging in working and non-working respondents in late maturity period // International journal of health sciences. 2021. Т. 5. P. 639–648. DOI: 10.53730/ijhs.v5n3.2790.

Эмоциональный интеллект как ресурс изменений в сфере мотивации достижения

Зимина Н.А.

ФГБОУ ВО ННГАСУ, Нижний Новгород, Россия n.a.zimina@yandex.ru

Эмоции играют важную роль в жизни человека. Восприятие окружающей действительности, отношение к другим людям и себе, познание, деятельность – все пронизано миром эмоций. Важную роль играют эмоции и в сфере мотивации.

Мотивация объясняет движущие силы поведения и деятельности человека, которые интегрируют в себе различные факторы, механизмы и процессы, определяющие его активность. Мотивационная сфера имеет динамический и пластичный характер; повторяясь много раз, мотивационное явление может становится устойчивой чертой личности. Ярким примером является потребность субъекта добиваться успехов в деятельности или избегать неудач, которые со временем становятся важной личностной характеристикой. Субъекты с преобладанием мотивации достижения успеха или избегания неудачи ведут себя по-разному. Различия проявляются в выборе трудности задачи, вере в свою эффективность, настойчивости и саморегуляции на пути ее осуществления, интерпретации полученных результатов [1; 2; 3]. В целом, субъекты с мотивацией достижения добиваются более значимых результатов в деятельности, что приводит к более успешной самореализации в различных

321

областях. Повышение эффективности в решении жизненных задач возможно путем осознания своих мотивов и пересмотра соотношения мотивов избегания неудач и достижения успеха. Вместе с тем, такое изменение является крайне непростым, в виду сложности конструкции мотивации достижения, включающей когнитивную и эмоциональную составляющую. Когнитивные компоненты - локус контроля, каузальные атрибуции, выученная беспомощность, вера в свои способности и тип представлений о способностях – изучены достаточно хорошо, но их следует рассматривать только в тесной взаимосвязи с эмоциями [1]. Эмоции же в силу быстроты и слабой осознанности зачастую «ускользают» от нашего внимания, что затрудняет перестройку мотивации. Вместе с тем, эмоции – это огромный пласт информации, детерминирующий наше поведение; в связи с чем, осознание и управление эмоциями – важный личностный ресурс. Способность понимать и управлять своими и чужими эмоциями составляет эмоциональный интеллект личности. Можно предположить, что чем более развит эмоциональный интеллект, тем более доступно для личности использование своих эмоциональных переживаний для оптимизации мотивации достижения. Для изучения взаимосвязи эмоционального интеллекта и мотивации достижения личности было проведено исследование, в котором приняли участие 120 студентов Нижегородского государственного архитектурностроительного университета в возрасте от 19 до 23 лет. Использовались методики: опросник на эмоциональный интеллект Д.В. Люсина, методики диагностики личности на мотивацию достижения успеха и избегания неудач Т. Элерса, методика исследования уровня притязаний Й. Шварцландера.

В итоге выяснилось, что с эмоциональным интеллектом коррелирует лишь мотивация достижения (межличностный ЭИ – 0,258, p ≤ 0,01; внутриличностный ЭИ – 0,328, p ≤ 0,01; понимание эмоций – 0,321, p ≤ 0,01; управление эмоциями – 0,334, p ≤ 0,01; управление чужими эмоциями – 0,312, p ≤ 0,01; понимание своих эмоций – 0,261, p ≤ 0,01; управление своими эмоциями – 0,333, p ≤ 0,001). При этом, понимание чужих эмоций и контроль экспрессии, также являющиеся компонентами эмоционального интеллекта, не связаны с мотивацией достижения. Способность управлять эмоциями коррелирует и с уровнем притязаний (0,218, p ≤ 0,05). Мотивация

322

избегания неудачи не имеет статистически достоверны связей с эмоциональным интеллектом. Таким образом, чем больше субъект осознает свои эмоциональные переживания, идентифицирует их и умеет управлять ими, тем более выраженным является стремление достичь результата.

Литература

1.Гордеева Т.О. Психология мотивации достижения: учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по направлению и специальностям психологии. М., 2006.

2.Макклелланд Д. Мотивация человека. СПб., 2007.

3.Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. СПб., 2003.

Особенности мотивации участников корпоративного обучения

Зубова Ю.К.

МГУ имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия yulia.zubova.msu@yandex.ru

В современных организациях стремительно растет популярность программ корпоративного обучения. В связи с этим проблема мотивации участия сотрудников в обучении стоит достаточно остро. Участие в корпоративном обучении может быть мотивировано как экстринсивно, извне, так и интринсивно, изнутри [4]. Анализ теоретических представлений продемонстрировал, что эти типы мотивации оказывают существенное влияние на результаты деятельности: внутренняя мотивация повышает результативность выполняемых задач [2; 3; 4]. Обучение - полимотивированная деятельность, и мотивы участия в нем, вероятно, не ограничиваются желанием приобрести знания и навыки, другими словами, не всегда соответствуют основной цели обучающего воздействия.

Настоящее исследование посвящено выявлению содержания мотивации участников корпоративного обучения и проведено в два этапа.

323

1.Фокусированное интервью с экспертами, специалистамипрактиками в области корпоративного обучения (8 человек). Результаты интервью подвергнуты качественному анализу. На основе полученных данных сформирован опросный лист, примененный на следующей стадии исследования.

2.Письменный опрос, нацеленный на выявление наиболее популярных мотивов участия в корпоративном обучении. Выборку составили 184 сотрудника организаций, среди них 105 женщин и 79 мужчин, средний возраст по выборке - 29 лет, стандартное отклонение от среднего составляет 7,25.

По итогам опроса экспертного мнения получены следующие результаты.

1.Мотивы участия в обучении могут быть внешними и внутренними. Наиболее популярные внешние мотивы: принуждение руководства, требования к профессиональной деятельности. Наиболее популярные внутренние мотивы: личное и профессиональное развитие, отдых, экономия денег и времени, перспективы роста и развития, знакомства и коммуникации с коллегами.

2.Внутренняя мотивация значительно сильнее у участников открытых программ обучения, чем у участников корпоративных программ.

3.Мотивация участия в корпоративных программах обучения может быть внешней по способу организации, но внутренней по содержанию.

Для последующего опроса сотрудников организаций мотивация участия в корпоративном обучении была операционализирована как эмоциональное отношение к корпоративному обучению, декларируемое поведение по отношению к корпоративному обучению

исобственно мотивы участия в корпоративном обучении.

Смысловой анализ ответов респондентов продемонстрировал, что большинство участников корпоративного обучения нацелены на личное и профессиональное развитие, что соответствует целям обучения. Однако необходимо отметить, что данная категория мотивов составляет немногим более 60% упоминаний (61,7%), что свидетельствует о немаловажной роли других мотивов участия в обучении. В ряду значимых оказались такие мотивы, как: коммуникации с коллегами (12,1%), представляющие собой неформальное общение с коллегами и сплочение с ними; отдых как

324

способ досуга и отвлечения от рутины, смены деятельности (6,6%); экономия личных средств и времени (7,4%).

В категории «личное и профессиональное развитие» наиболее часто упоминаемым мотивом является получение знаний (54,5% от всех упоминаний в категории). Примечательно, что большинство участников обучения нацелены на получение не конкретных профессиональных знаний (29,2%), а знаний вообще (57,3%), то есть стремятся к расширению кругозора. Также значимым мотивом является личностный рост, саморазвитие (10,9%). Меньшая часть респондентов нацелена на приобретение умений и навыков (6,6%) в рамках корпоративного обучения. Таким образом, для большинства респондентов корпоративное обучение является способом получения новой информации о мире, расширения кругозора.

Говоря о связи половозрастных характеристик участников обучающих программ, опыта участия в корпоративном обучении и возможности участия в таком обучении на актуальном рабочем месте

ссодержанием мотивации можно сделать следующие выводы.

1.Существуют гендерные различия в содержании мотивов участия в корпоративном обучении. Женщин больше, чем мужчин, мотивирует возможность личного и профессионального развития в процессе корпоративного обучения. Также для женщин более значимой является возможность знакомства и коммуникаций с коллегами в рамках обучения.

2.Содержание мотивации участия в корпоративном обучении связано с возрастом респондента и опытом его участия в корпоративном обучении.

3.Пол респондента, опыт участия в корпоративном обучении, а также наличие корпоративного обучения на актуальном месте работы, - эти факторы не связаны со спецификой эмоционального отношения к корпоративному обучению. Интерес представляют возрастные различия в эмоциональном отношении к обучению: отмечено значительное увеличение доли положительного отношения к корпоративному обучению в возрасте 36-40 лет.

4.Большинство опрошенных респондентов положительно относится к корпоративному обучению (57,7%). Однако необходимо отметить, что значительный процент упоминаний (36,8%) составляют отрицательное и нейтральное отношение к обучению – 13,4% и 23,4%

325

соответственно. При этом 94% опрошенных сотрудников организаций выразило ту или иную степень уверенности в намерении посетить корпоративное обучение при возможности.

Результаты настоящего исследования могут найти применение при планировании и оптимизации корпоративных обучающих программ. Полученные данные позволяют по-новому посмотреть на вопрос соответствия содержания обучающего мероприятия ожиданиям и мотивам обучающихся.

Литература

1.Аксенова О.А. Корпоративные программы обучения – новый продукт на рынке образовательных услуг // Университетское управление: практика и анализ. 2008. №2. С.102-112.

2.Ильин Е.П. Мотивация и мотивы. СПб., 2003.

3.Климчук В.А. Тренинг внутренней мотивации. СПб., 2006.

4.Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. М., 1986.

Исследование взаимосвязи психологической безопасности личности в организации с эмоциональным игнорированием (неглектом)

Ивакина П.А., Кочетова Т.В.

ФГБОУ ВО МГППУ, Москва, Россия

Ivakina.P.A@yandex.ru

Вопросы, связанные с психологической безопасностью личности в современном мире, начинают рассматриваться как интегральный показатель субъектного благополучия человека, а исследования этого аспекта приобрели особую актуальность в рамках организационной психологии [4; 2]. В нашей работе психологическая безопасность рассматривается как состояние психологической защищенности, субъективного переживания комфорта и удовлетворенности средой сотрудника организации, обеспечивающее психическое здоровье и отражающее способность свободно действовать в рамках окружающей среды [3].

326

Среди предикторов, влияющих на психологическую безопасность, учитывая высокую турбулентность современной реальности, некоторые авторы выделяют тревожность [1]. На уровень тревожности человека могут оказывать влияние как внешние раздражители актуальной ситуации, так и факторы, обусловленные прошлым опытом человека (психотравмирующие ситуации и особенности воспитания). Сравнительно недавно Дж. Уэбб ввела такое понятие как эмоциональное игнорирование (неглект), которое означает то, что не было сказано или отмечено взрослыми, которые растили ребенка. То есть это некий эмоциональный фон, в котором рос ребенок, который воздействовал на него и выражался в том, что какие-то его заслуги не были достаточно эмоционально отражены родителями, что во взрослом возрасте, по мнению автора, может приводить к повышенной тревожности и депрессии [5]. В связи с отмеченным обстоятельством, на наш взгляд, особый интерес вызывает вопрос о том, как эмоциональный неглект может быть взаимосвязан с тревожностью и психологической безопасностью личности.

Целью нашего исследования было определение характера взаимосвязей между параметрами психологической безопасности в организации, уровнем тревожности и эмоциональным игнорированием у педагогов среднего профессионального образовательного учреждения. В качестве рабочей гипотезы выступало предположение, что личная тревожность и уровень эмоционального игнорирования педагогов взаимосвязаны с их ощущением себя в безопасности в организационной среде (образовательной организации). Для поставленной цели был определен следующий методический инструментарий: 1) тест измерения психологической безопасности в организации (T. Geraghty), 2) опросник «Психологическая безопасность образовательной среды (ПБОС)» для педагогов (В.В. Коврова, Г.С. Кожухарь), 3) опросник эмоционального игнорирования (Дж. Уэбб) и 4) шкала тревоги Спилбергера-Ханина (State-Trait Anxiety Inventory, STAI). В

исследовании принял участие 81 сотрудник двух структурных подразделений транспортного колледжа.

В ходе анализа результатов исследования было выявлено, что существует обратная взаимосвязь между психологической комфортностью и личностной тревожностью (r = -0,669, при p <

327

0,001), психологической комфортностью и ситуативной тревожностью (r = -0,618, при p < 0,001), удовлетворенностью средой и личностной тревожностью (r = -0,448, при p < 0,01), удовлетворенностью средой и ситуативной тревожностью (r = -0,576, при p < 0,001). Однако взаимосвязи между психологической защищенностью и тревожностью выявлено не было. А также была выявлена взаимосвязь между эмоциональным игнорированием и личностной тревожностью (r = 0,324, при p < 0,05), эмоциональным игнорированием и психологической защищенностью (r = 0,460, при p < 0,01), эмоциональным игнорированием и психологической комфортностью (r = -0,319, при p < 0,05), эмоциональным игнорированием и психологической защищенностью (r = 0,460, при p < 0,01).

Таким образом, в рамках настоящего исследования взаимосвязи рабочая гипотеза подтвердилась частично.

Подводя итоги проведенного исследования, представляется логичным определить возможные перспективы более подробного изучения характера взаимосвязей между эмоциональным игнорированием и ощущением безопасности индивида. В этой связи было бы интересно рассмотреть эмоциональное игнорирование (неглект) и личностную тревожность в качестве предикторов, обусловливающих ощущение психологической безопасности.

Литература

1.Зинченко Ю.П. Психология безопасности как социальносистемное явление //Вестник Московского университета. Серия 14 «Психология». 2011. № 4. С. 6.

2.Ковдра А.С. Проблема безопасности в современной психологической науке // Сборник научных трудов Sworld. 2011. Т. 20. № 2. С. 25-26.

3.Обеспечение психологической безопасности в образовательном учреждении: практич. руководство / под ред. И.А. Баевой. СПб., 2006. С. 6.

4.Пилипенко В.Ф. Безопасность: теория, парадигма, концепция, культура: слов.-справ. М., 2005. С. 19.

5.Почти на нуле: как преодолеть последствия эмоционального пренебрежения родителей и дать своему внутреннему ребенку

328

то, что недополучили / Джонис Уэбб; [перевод с английского Т. Голокозовой]. – Москва: Эксмо, 2022. – 336 с.

Социально-психологическая реабилитация осужденных, имеющих наркотическую зависимость

Иванкова Д.Л.

ФГБОУ ВО «ТГПУ им. Л.Н. Толстого», Тула, Россия lazs@inbox.ru

Наркомания выступает не только одним из самых тяжелых и социально значимых хронических заболеваний современности, но и актуальной социальной и психологической проблемой [6]. Она разрушает личность, наносит существенный удар по политическим, экономическим и социальным аспектам жизнедеятельности общества. В этой связи актуальным направление практической пенитенциарной психологии выступает ресоциализация лиц, прошедших медицинскую и психологическую реабилитацию в части преодоления абстиненции, физической и психической зависимости от вещества [2].

Социально-психологическая реабилитация наркозависимых осужденных призвана восстановить их социальные навыки, повысить адаптационные возможности, актуализировать психологические ресурсы личности в контексте преодоления сложных жизненных ситуаций, принятия на себя ответственности за решения, последствия которых могут отразится на всем жизненном пути личности [1].

Необходимо отметить, что несмотря на актуальность рассматриваемой проблематики и многочисленные исследования зарубежных и отечественных авторов (А.С. Лещенко, Т.Д. Евстигнеева – Зинкевич, И. С. Ганишина, А. А. Жарких, Р.В. Воронин

C. Drummond, A. Oyefeco, D. Newbury-Birch, B. Harrison и др.),

отсутствует эффективный алгоритм психологической ресоциализации осужденных, страдающих наркотической зависимостью. Исключение составляют сообщество «Анонимные наркоманы» и «Страна живых», использующие программы, заслужившие мировое признание и охватывающие все этапы реабилитации. Однако их опыт не может

329