Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Скачиваний:
38
Добавлен:
26.01.2024
Размер:
3.64 Mб
Скачать

3.2.10. Коллизионные нормы, содержащиеся в договорах

о правовой помощи по гражданским делам с участием

Российской Федерации

Россия участвует в большом числе двусторонних и многосторонних договоров о правовой помощи по гражданским делам, содержащих коллизионные нормы, относящиеся к договорным обязательствам. К сожалению, применение таких коллизионных норм на сегодняшний день связано с большим количеством нерешенных проблем.

1. Архаичный характер некоторых коллизионных норм. Выше уже отмечалось, что в многосторонних договорах о правовой помощи с участием стран СНГ для определения договорного статута продолжает применяться архаичная привязка к месту заключения договора п. (е) ст. 11 Киевского соглашения 1992 г., ст. 41 Минской конвенции 1993 г., ст. 44 Кишиневской конвенции 2002 г.)

В некоторых двусторонних международных договорах зафиксировано применение более прогрессивной теории характерного исполнения. Однако в этих договорах по образцу ст. 166 Основ гражданского законодательства СССР 1991 г. среди возможных коллизионных привязок фигурирует привязка к месту учреждения юридического лица, осуществляющего характерное исполнение, о недостатках которой подробно говорилось выше (п. 1 ст. 36 Договора с Республикой Польша от 16 сентября 1996 г. <1236>, п. 1 ст. 24 Договора с Монголией от 20 апреля 1999 г. <1237>, п. 1 ст. 36 Договора с Социалистической Республикой Вьетнам от 25 августа 1998 г. <1238>, п. 1 ст. 32 Договора с Республикой Куба от 14 декабря 2000 г. <1239>).

--------------------------------

<1236> Российская Федерация ратифицировала Договор Федеральным законом от 13 июля 2001 г. N 96-ФЗ.

<1237> Российская Федерация ратифицировала Договор Федеральным законом от 30 октября 2007 г. N 236-ФЗ.

<1238> Российская Федерация ратифицировала Договор Федеральным законом от 31 мая 2010 г. N 104-ФЗ, однако по имеющимся сведениям он пока не вступил в силу.

<1239> По имеющимся сведениям Российская Федерация Договор пока не ратифицировала.

2. Пробельность коллизионного регулирования. В большинстве случаев коллизионное регулирование, содержащееся в договорах о правовой помощи, не содержит многих ключевых положений, свойственных национальному коллизионному законодательству развитых стран. В частности, в них отсутствуют правила, определяющие допустимые границы автономии воли (например, нормы о потребительских договорах), о допустимых формах выражения автономии воли сторон (подразумеваемых соглашениях о выборе права, последующих соглашениях о выборе права, допустимости выбора права для отдельных частей договора), об отдельных институтах договорного права (уступка права требования, суброгация, зачет, добровольное представительство). Возникает сложная проблема того, в каких пределах подобного рода пробелы могут восполняться путем применения национального коллизионного законодательства lex fori.

3. Применимость коллизионных норм в ситуации, когда они отсылают к праву третьей страны. Во многих случаях коллизионные нормы договоров о правовой помощи отсылают к праву (законодательству) Договаривающейся Стороны. Возникает вопрос о том, как поступать в ситуациях, когда коллизионная привязка отсылает не к праву одного из государств - участников международного договора, а к праву третьей страны. Например, ст. 11 Киевского соглашения, устанавливая целый набор коллизионных норм, одновременно говорит о том, что "гражданское законодательство одного государства - участника Содружества Независимых Государств применяется на территории другого государства - участника Содружества Независимых Государств". Как применять содержащуюся в этой статье коллизионную привязку к месту совершения сделки, если в конкретной ситуации договор был заключен на территории страны, которая не является участницей СНГ (например, на территории Швейцарии)? Означает ли процитированное положение, что в рассматриваемой ситуации коллизионная норма международного договора вообще не применима и суд должен обратиться к национальному коллизионному законодательству <1240>?

--------------------------------

<1240> Аналогичная проблема возникает в отношении ст. 44 Кишиневской конвенции 2002 г., в которой говорится о том, что "права и обязанности сторон по сделке определяются по законодательству Договаривающейся Стороны, на территории которой она совершается (выделено мной. - А.А.)".

Пункт 1 ст. 22 Договора с Монголией от 20 апреля 1999 г. говорит о том, что "форма сделки определяется в соответствии с законодательством Договаривающейся Стороны, на территории которой заключается сделка". Вновь возникает вопрос о том, как эту коллизионную норму применять в ситуации, когда сделка между российской и монгольской сторонами была совершена на территории третьего государства <1241>?

--------------------------------

<1241> Аналогичная проблема может возникать и в отношении формулировок тех двусторонних международных договоров, которые говорят о применении теории характерного исполнения. В частности, место учреждения и место нахождения стороны, осуществляющей характерное исполнение, могут находиться в разных странах. Применимы ли рассматриваемые коллизионные нормы в этих ситуациях, и если да, то могут ли они приводить к применению права третьего государства?

На все эти вопросы невозможно дать удобоваримые ответы, поскольку коренные недостатки заложены в самих конструкциях коллизионного регулирования на уровне договоров о правовой помощи по гражданским делам.

Даже краткий анализ договоров о правовой помощи по гражданским делам показывает, что применение содержащихся в них коллизионных норм сопряжено с целым рядом проблем. Уровень правового регулирования в этих документах значительно уступает уровню российского коллизионного законодательства.

Неизбежно возникает более общий вопрос о целесообразности включения в международные договоры о правовой помощи таких коллизионных норм, наличие которых не является необходимым для достижения основной цели подобных международных договоров - согласования правил о международной подсудности, а также о взаимном признании и приведении в исполнение судебных решений. С нашей точки зрения, сфера договорных обязательств - это наглядный пример того, как основные цели международных договоров о правовой помощи могут быть достигнуты без включения в них коллизионных норм.

Для практики западноевропейских стран не характерно включение коллизионных норм в двусторонние международные договоры о правовой помощи. В случае же подготовки многосторонних договоров, направленных на унификацию коллизионного регулирования, речь идет, как правило, об универсальном характере их действия: государство, присоединяющееся к такому международному договору, обеспечивает применение коллизионных норм, содержащихся в международном договоре, в отношении любых ситуаций. Иными словами, в соответствующей части национальное коллизионное регулирование полностью заменяется на унифицированные коллизионные нормы международного договора, что позволяет избежать множественности правовых режимов. Именно на таком принципе была основана Римская конвенция.

С нашей точки зрения, было бы оправданным стремиться к уменьшению числа коллизионных норм в двусторонних международных договорах. Что касается сотрудничества с другими странами на постсоветском пространстве, то наиболее перспективной выглядит постановка вопроса о разработке новой многосторонней международной конвенции, направленной на унификацию коллизионных норм и предполагающей универсальное применение этих коллизионных норм всеми Договаривающимися Сторонами вне зависимости от субъектного состава соответствующих отношений и отсылки этих коллизионных норм к праву третьих государств <1242>.

--------------------------------

<1242> Предложение о подготовке подобного многостороннего международного договора с участием стран СНГ уже было высказано ранее Н.Г. Вилковой (Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте. С. 157 - 158).