книги2 / 415
.pdfЕГРН о невозможности государственной регистрации.
Обращает на себя внимание длинное название самой записи, вносимой в ЕГРН. Исходя из буквального толкования согласно этой записи, собственник земельного участка ограничен в правах на совершение сделок со своим участком до момента завершения рассмотрения судом дела о его изъятии. Не вполне понятно, что подразумевается в рассматриваемой норме под «завершением рассмотрения дела». Ни в Гражданском процессуальном кодексе РФ (далее – ГПК РФ), ни в Арбитражном процессуальном кодексе РФ (далее – АПК РФ) не содержится термина «завершением рассмотрения дела».
Вуказанных кодексах есть понятие «окончание рассмотрения дела по существу». Причем в соответствии со ст. 189 ГПК РФ после исследования всех доказательств, заслушивания заключения по делу прокурора, представителя государственного органа или органа местного самоуправления, а также дополнений лиц, участвующих в деле, председательствующий объявляет рассмотрение дела по существу законченным и суд переходит к судебным прениям. Согласно ст. 166 АПК РФ после исследования доказательств по делу и судебных прений председательствующий в судебном заседании объявляет рассмотрение дела по существу законченным и арбитражный суд удаляется для принятия решения.
Логичнее всего предположить, что в ст. 36.1 Закона о регистрации недвижимости и в п. 6 ст. 6 Закона об обороте земель под «завершением рассмотрения дела» имеется в виду вынесение по делу решения суда или момент вступления решения суда в законную силу. Однако в связи с неопределенностью данного понятия соответствующие нормы законов нуждаются в уточнении.
Влюбом случае сейчас название указанной записи, вносимой в ЕГРН, по смыслу не соответствует тому сроку, в течение которого она будет числиться в реестре, т.к. с момента вступления в силу решения суда, а тем более, с момента вынесения решения суда до момента погашения этой записи по основаниям, указанным в ч. 2 и 3 ст. 36.1 Закона о регистрации, пройдет весьма значительный срок. В случае же, если суд откажет в удовлетворении требования органа исполнительной власти субъекта РФ об изъятии земельного участка и орган не обратиться в Росреестр
сзаявлением о погашении записи о невозможности совершения сделок с этим земельным участком, то эта запись в ЕГРН так и будет значиться, а участок не будет вовлечен ни в гражданский, ни в сельскохозяйственный оборот.
Следовательно, нормы ст. 36.1 Закона о регистрации содержат внутренние противоречия и нуждаются в совершенствовании.
Таким образом, анализ норм законодательства, введенных Законом № 354-ФЗ, показывает недостаточную продуманность предусмотренных им механизмов. Реализация указанных норм, изначальной целью разработки которых было вовлечение в оборот неиспользуемых земель, не может в полной мере способствовать реализации принципа сохранения це-
-101-
левого использования земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения.
§ 2.4. Неоднократные изменения объема прав собственников земельных долей как следствие непоследовательности государственной земельной политики в правотворческой деятельности
Одним из наиболее принципиальных результатов земельной реформы 1990-х гг. стало изменение в системе прав собственности на землю. И если до нее единственным (исключительным) собственником всей земли могло быть только государство, а земля (земельные участки) была выведена из системы имущественных отношений, то реформа изменила все это. Так: 1) возникло многообразие форм собственности на землю (в сельском хозяйстве и иных сферах наряду с государственной легализованы и имеются в сопоставимых с ней масштабах частная и муниципальная земельная собственность); 2) осуществлен не имевший аналогов (и уже поэтому весьма непростой) процесс массовой приватизации земли (который в том числе и в силу своей уникальности привел к новым, также не имевшимся ранее проблемам); 3) земельные участки признаны недвижимостью и находятся в гражданском обороте, что само по себе привело к целому ряду новых проблем и явлений – какая отрасль законодательства будет это регулировать и как разграничить сферы действия этих отраслей1; 4) на землях, которые были вовлечены в процесс приватизации, идут процедуры их разграничения между разными уровнями публичных образований, и фактически сейчас имеются четыре формы собственности на неприватизированные земли – а) все еще неразграниченная государственная, а также б) федеральная, в) региональная и г) муниципальная.
При этом наиболее кардинальные изменения – приватизация – затронули, главным образом, земли, используемые и предназначенные для сельскохозяйственного производства (на аграрный сектор приходится 96,5% всех приватизированных земель в стране). Это стало результатом соответствующей государственной политики в аграрно-земельной сфере, которая оказалась в целом результативной (с точки зрения выполнения конкретных задач – приватизировать землю, реорганизовать агрохозяйства и т.п.), но при этом противоречивой, не всегда последовательной, а отчасти – ошибочной.
Следует отметить, что первые годы земельное реформирование почти не затрагивало несельскохозяйственные аспекты, это дало основание С.А.Боголюбову констатировать, что глубинной задачей этой реформы, было как раз решение продовольственной проблемы в стране2. Реформа
1См., например, Краснова И.О. К вопросу о месте земельного права в российской правовой системе. // Актуальные проблемы российского права. 2012. № 3 (24). С. 82-86.
2Боголюбов С.А. Экологическое право: Учебник для вузов. - М.: Норма-Инфра,. 1998– 448 с. (Стр. 250).
-102-
(приватизация сельскохозяйственных угодий) была направлена на то, чтобы:
-содействовать реорганизации колхозов и совхозов;
-превратить членов их трудовых коллективов в частных земельных собственников;
-коренным образом преобразовать прежние (административнокомандные) земельные отношения в АПК, сложившиеся в условиях плановой экономики;
-способствовать концентрации земли у наиболее эффективных сельхозтоваропроизводителей (сначала в виде долей, а затем и в виде выделенных в счет них участков);
-повысить экономическую заинтересованность работников;
-создать в аграрном землепользовании механизм рыночного саморегулирования, когда экономическая мотивация побуждала бы владельцев (прежних – пользователей) земли отказаться от ненужных им земельных излишков. Причем, необходимыми составляющими этого механизма были, как негативная – плата за землю, так и позитивная – земельный рынок, когда приватизированную «лишнюю» землю можно уступить с выгодой для себя;
-содействовать тому, чтобы в сельском хозяйстве развивалась многоукладность экономических отношений;
-создать, используя фактор более рачительного отношения собственника к своему имуществу, необходимые организационно-правовые предпосылки для обеспечения рационального и экологически безопасного использования земель и прекращения их деградации.
Процесс осуществленной тогда приватизации сельскохозяйственных угодий характеризовался следующими особенностями:
-в его основе лежало единовременное публично-правовое решение о приватизации земли и иного имущества агрохозяйств1, в результате которого большая часть сельскохозяйственных угодий страны перешла в общую долевую собственность их работников;
-увязка приватизации земель колхозов и совхозов, земли которых и стали объектом массовой приватизации, с директивной реорганизацией этих хозяйств. Причем, предполагалось, что одно будет способствовать другому – работники агрохозяйства (став собственниками всех его продуктивных угодий) будут активно влиять на переформирование его структуры и изменение организационно-правовой формы, а новые руководители реорганизованных хозяйств будут всячески способствовать решению возникающих в процессе приватизации земли проблем, так как заинтересованы как можно скорее заключить с собственниками земельных
1 Указ Президента Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. № 323 «О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР» // Ведомости СНД и ВС РСФСР. – 1992. – № 1. – ст. 53; постановление Правительства Российской Федерации от 29 декабря 1991 г. № 86 «О порядке реорганизации колхозов и совхозов» // Собр. актов Президента и Правительства Рос. Федерации.– 1992. – № 1-2. – ст. 9.
- 103-
долей соглашения об использовании земли (однако ни того, ни другого не произошло);
-огромный масштаб приватизации – в течение 1-2 лет в частную собственность 12 млн. человек перешло более 115 млн. га сельскохозяйст-
венных угодий – это большая их часть (61,8% из находившихся к началу 1992 года в пользовании колхозов и совхозов)1;
-безвозмездный характер приватизации;
-увязка передачи в частную собственность земли (земельных долей)
сприватизацией иного имущества агрохозяйств (причем имущественный пай впоследствии можно было обменять на земельную долю и наоборот);
-передаваемые в частную собственность земли не были индивидуализированы, для них не были установлены границы (даже на картах) – приватизации подлежал не весь используемый колхозом или совхозом земельный участок (участки), имевший такие границы, а только сельскохозяйственные угодья (пашня, кормовые угодья, сады и т.п.), которые не были отделены от остальных (неприватизируемых) угодий хозяйства (лесные земли, овраги, болота и т.п.). Это было сделано специально, чтобы все приватизированные земли были пригодны для ведения сельхозпроизводства. Но получилось, что из-за этого не было индивидуально определенного объекта приватизации;
-значительную часть новых частных собственников составляли лица, которые уже не работали в хозяйстве, в счет земель которого образована их доля (пенсионеры хозяйств, а также работники социальной сферы села). Затем же, с учетом естественных демографических процессов (выход на пенсию по достижении пенсионного возраста все новых работников, наследование земельных долей лицами, уехавшими в город) удельный вес таких лиц возрастал и возрастает;
-неоднозначное понимание сущности земельных долей, в первую очередь, продолжительности их институционального существования – либо это краткосрочный инструмент перехода от старых форм хозяйствования в аграрном секторе к новым, либо это долговременный перспективный институт в рыночном аграрном производстве. При этом с одной стороны, нормативные акты, которыми регламентировался процесс образования долей, не содержали каких-либо указаний на то, что такие доли будут временным институтом активной фазы реорганизации сельскохозяйственных предприятий. С другой стороны, значительная часть разработчиков этих актов и, тем более, руководителей разного уровня относилась к долям именно так – земельные доли достаточно быстро должны были сконцентрироваться у наиболее инициативных дольщиков «эффективных собственников» (они скупят или арендуют их у других), затем в счет уже консолидированных долей они сформируют земельные участки, и большинство долей просто прекратит существование (чего не произошло);
1 Липски С.А. Формы землепользования. // Экономист. 2006. № 3. С. 90-96.
- 104-
- изначальная недостаточная проработанность условий и порядка наделения долями – непосредственно в ходе проведения приватизации ее правила несколько раз пересматривались, что, в свою очередь, влияло на размер долей, передаваемых их правообладателям. Так, через пару месяцев после начала этого процесса местным администрациям было предоставлено право дифференцировать по зонам с различной плотностью населения уже установленные средние нормы бесплатной передачи земли1. Затем был расширен перечень лиц, имеющих право на получение земельной доли2. Это повлекло очередную корректировку размера долей – он уменьшился, так как общая площадь земель, которые делились на доли, оставалась неизменной. Также имели место неурегулированность многих вопросов в актах, регламентировавших приватизацию сельскохозяйственных угодий и последующее распоряжение образованными в ее результате земельными долями и внутренняя противоречивость этих актов. Причем это было свойственно им как середине и второй половине 1990-х гг. (для которых вообще характерна «пробельность» федерального земельного законодательства), так и последующему периоду, когда произошло изменение подходов государства к приватизированным землям и их правообладателям.
Причем, вплоть до 2003 г. когда вступил в силу Федеральный закон «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» 3 (далее – Закон об обороте сельхозземель), приватизированные земли имели спорный статус (их передача в частную собственность не была основана на законе, а принятая после этой передачи Конституция страны требовала именно такого уровня регулирования – ч. 3 ст. 36). И получилось так, что приватизация земель была проведена для упрощения их перераспределения между землепользователями (оно должно было осуществляться на основе саморегулирования – те, которым земля или ее часть не нужна, с выгодой для себя уступили бы ее нуждающимся), а фактически стала преградой для перераспределения. В то время для начала нового агробизнеса, расширения уже имевшегося проще было получить землю от государства или муниципалитетов – как отмечено, выше почти 40% сельскохозяйственных угодий не были вовлечены в массовую приватизацию первой половины 1990-х гг.
Так, все 1990-е гг. в условиях несовершенства правового «сопровождения» аграрной и земельной реформ продолжались споры, признавать ли возникшие в результате приватизации земельные доли правом на приватизированный объект. Так имелись разные понимания такой доли (ее легальное определение тогда отсутствовало): 1) как части земельного мас-
1Указ Президента Российской Федерации от 2 марта 1992 г. № 213 «О порядке установления нормы бесплатной передачи земельных участков в собственность граждан» // Рос. газ. – 1992. – 10 мар.
2Постановление Правительства Российской Федерации от 4 сентября 1992 г. № 708 «О порядке приватизации и реорганизации предприятий и организаций агропромышленного комплекса». // Собр. актов Президента и Правительства Рос. Федерации. – 1992. – № 12. – ст. 9.
3Федеральный закон от 24 июля 2002 г. № 101-ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» (с послед. дополн. и изм.). // Рос. газ. – 2002 – 27 июл.
-105-
сива колхоза-совхоза, 2) как права на выдел «своего» участка или 3) как доли в общей собственности всех работников конкретного агрохозяйства (и иных, приравненных к ним лиц – пенсионеров этого хозяйства, сельских врачей, учителей и т.п.)?
В частности многие ученые и специалисты того времени указывали на их «абстрактный характер», считали, что земельная доля – это не доля в собственности на общий участков, а лишь обязательственное право на выдел из общего участка «своего» (собственность возникнет лишь после выделения доли на местности в участок), квазисобственностью и т.п.1.
При отсутствии легального определения, совершенно разных мнениях ученых и специалистов, отсутствии однообразия правоприменительной и судебной практики весьма распространенной оказалась ситуация, когда правообладателями одного и того же земельного участка одновременно были и граждане – собственники земельных долей (им были выданы соответствующие свидетельства – они собственники) и агрохозяйство, как юридическое лицо. Причем документальное подтверждение прав последних тоже было вариативным – от прежнего акта колхоза или совхоза на бессрочное пользование землей советского периода до договоров с дольщиками долей о внесении их в уставные капиталы реорганизованных хозяйств.
Кроме того, на протяжении всех 1990-х гг. действовавшее тогда законодательство допускало две возможности такого внесения – как непосредственно земельной доли, так и лишь права пользования ею. Последствия этих сделок были совершенно различны: в первом случае это добровольный отказ от своего права на земельную долю в обмен на акции хозяйства, во втором случае – право сохранялось (оно передавалось на ограниченное время, как правило, на 3 года, а затем этот срок продлевался при согласии сторон). В документах же о таком внесении не всегда четко указывалось, что именно вносится (доля или право пользования ею). Судебная же практика не только не упорядочила эту вариативность, но еще больше ее усугубила.
Так, арбитражные суды Московского и ряда других округов считали достаточными доказательствами перехода прав на долю к агрохозяйствам (и прекращения прав граждан-собственников), в уставный капитал которых внесены доли, соответствующие учредительные документы таких хозяйств (даже если не все процедурные требования при этом были соблюдены). Тогда как в Северо-Западном округе, соответствующий суд, наоборот, чаще требовал от сельскохозяйственных организаций представить четкие доказательства соблюдения процедуры внесения долей в их уставные капиталы, и при отсутствии таковых признавал, что право собственности на земельные доли сохранилось за гражданами. На эти и другие не-
1 Краснов Н.И. Земельная реформа и земельное право в современной России. // Государство и право. 1993. № 12, С. 5.; Крассов О.И. Земельное право: Учебник. - М.: Юристъ, 2000. - 624 с. (Стр. 281-282); Сыродоев Н.А. Нотариальное удостоверение сделок с земельными долями. // Бюллетень правовой информации «Земля и право», 1997. № 3, С. 6. и др.
- 106-
совершенства юридического «сопровождения» аграрной и земельной реформ указывает, в частности В.В. Устюкова1.
И даже сейчас, когда более 15 лет как имеется достаточная законодательная база, точки зрения на правовую сущность земельных долей различны. Так, порой их по-прежнему считают лишь правом требования выдела участка в натуре, а правопреемниками земель прежних хозяйств предлагается считать образовавшихся вместо них юридические лица2. Предлагается признать земельные доли в качестве «неорганизованной коллективной собственности», которая исчезла, оказались поглощенной собственностью юридического лица – агрохозяйства3. Или мнение о том, что возникала правовая конструкция «разделенной собственности» между дольщиками и хозяйством4. О не восприятии института земельных долей в качестве полноценного свидетельствуют предложения Е.С. Савченко и П.Ф. Лойко вернуть их в государственную собственность5, Е.С. Строева и С.Н. Волкова – ограничить собственников долей весьма коротким периодом (год), в течение которого они могли распоряжаться ими6. Н.Г. Тарасова и В.М. Володина – просто отказаться от института земельных долей
– как от ошибочного7.
То есть задача создать широкий слой частных земельных собственников на селе формально выполнена (8,5 млн. собственников, изначально
– вообще почт 12 мл.), однако ни цивилизованного оборота приватизированных земель, ни чувства хозяина земли у собственников долей, ни экономически обоснованного перераспределения долей нет.
Другая цель, связанная с ускоренной реорганизацией совхозов и колхозов, казалось бы, формально достигнута. Но было бы неверным считать, что это произошло благодаря приватизации их земель, и что преобразованные хозяйства стали принципиально иными по своей экономической и правовой природе. Да и концентрации земельных долей у качественно новых эффективных хозяев также не произошло. Так к концу 90-х годов порядка 5,5 млн. собственников долей передали их в аренду (как правило, - тем же «своим» хозяйствам, в счет земель которых доли образованы). Еще около 2 млн. – передали в их уставные капиталы либо сами
1Устюкова В.В. Общая собственность граждан на земельные участки сельскохозяйственного назначения: миф или реальность? // Экологическое право. 2007. № 2. С.19-24. (Стр. 23).
2Евсегнеев В.А. Нерешенные вопросы приватизации государственных земель в России. //Аграрное и земельное право. 2013. № 7. С. 100-108.
3Шейнин Л.Б. Недвижимость: пробелы и несоответствия в правовом регулировании. – М., 2011. – 97 с.
4Быстров Г.Е. Земельная реформа в России: правовая теория и практика. // Государство и право. 2000. № 4. С.49-50.
5Лойко П.Ф. «Круглый стол» Совета Федерации. Вып. 13.; Аграрная реформа: вопросы теории и практики. - М.: Совет Федерации, АС Плюс, 2001. - 135 с.; Савченко Е.С. Проблемы регулирования земельных отношений на современном этапе. // Международный сельскохозяйственный журнал, №1. 2001. С. 3-6.
6Строев Е.С., Волков С.Н. Земельный вопрос в России в начале XXI века (проблемы и решения). – М.: ГУЗ, 2001. – 55 с. (Стр. 48).
7Тарасов Н.Г., Володин В.М. Проблемы земельных отношений в сельскохозяйственных производственных кооперативах - сельскохозяйственных артелях (колхозах). // Земельные отношения в агропромышленном комплексе России. // Тез. докл. Всерос. научн.-практ. конф. - Углич, 2-5 сентября 1998 г. С. 11-12.
-107-
доли, либо право пользования ими. Еще почти 300 тыс. человек выделили в счет земельных долей земельные участки для ведения крестьянского или личного подсобного хозяйства. А примерно треть приватизированных земель использовались (и используются до сих пор) прежними хозяйствами вообще без оформления прав на землю1.
Мало того, способ и условия их приватизации привели к возникновению глубинного противоречия между ключевыми участниками аграрного производства (и вообще сельской жизни): 1) гражданами, ставшими собственниками земли, но не способными организовать их использование (точнее их правомерными интересами получить некие блага от своего статуса собственника земли) и 2) агрохозяйствами, объективной потребностью для которых является осуществление на указанных землях процесса сельскохозяйственного производства (а, в конечном счете, – это интерес сельскохозяйственной отрасли), причем, это земли, которые десятилетиями (в советский период) использовали эти хозяйства (их предшественники – колхозы-совхозы). В этом заключается проблема земельных долей.
Поэтому уже более 20 лет имеются две вполне реалистичные альтернативы дальнейшего развития ситуации с земельными долями:
социальный вариант, – трансформация земельных долей в рамки, соответствующие гражданскому законодательству о долевой собственности, т.е. их существование на длительную перспективу, как полноценного элемента рыночных земельных отношений в аграрном секторе. Этот вариант больше соответствует интересам граждан-собственников земельных долей. И в 1990-е годы сельские жители получали за счет своих земельных долей существенное подспорье, например, сдавая их в аренду. Причем, П.Ф. Лойко (один из идеологов и организаторов земельных новаций 1990-х гг.) в свое время отметил, что вся модель осуществленных тогда земельных преобразований изначально исходила из принципа социальной справедливости для селян2, на социальную направленность земельной реформы в России (в отличие от англо-американской цивилисти-
ческой модели освоения необжитых земель) указывала также Г.А. Мисник3;
экономический (производственный) вариант, т.е. ликвидация института земельных долей, как временного инструмента реорганизации сельскохозяйственного производства (постепенная, через ограничение возможностей дольщиков или даже единовременная). Этот вариант больше отражал интересы агрохозяйств.
1Липски С.А. Правовые аспекты оборота земель сельскохозяйственного назначения в постсоветской России. // Журнал российского права, 2014. № 4, С. 12-19.
2Лойко,П.Ф. Современное многоукладное землепользование (некоторые аспекты теории, мировой и отечественной практики). - М., Федеральный кадастровый центр «Земля», РАГС, 2001. – 111 с. (Стр. 76).
3Мисник Г.А. Правовое регулирование гражданского оборота земель на современном этапе: перспективы развития. // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2018. № 11 (102). С. 76-80.
-108-
Позиция государства в 1990-е гг. заключалась, скорее, в выборе социального варианта, но тогда не было необходимого закона (который закрепил бы этот выбор), и соответствующая политика в аграрно-земельной сфере опиралась лишь на подзаконные акты, которые часто носили лишь рекомендательный характер. Причем, формально выгодоприобретателями от приватизации земли были колхозники и работники совхозов (в том числе вышедшие на пенсию), которым была передана в собственность большая часть земель, ранее находившихся в пользовании этих агрохозяйств. Однако на практике сколь-либо существенных выгод это им не принесло, а опосредованно, наоборот, только ухудшило их положение, поскольку именно по причине возникновения долевой собственности на земли агрохозяйств у них возник ряд затруднений. Собственники же долей продолжали в них работать (или там работали их родственники), то есть они зависели от «своих» сельхозорганизаций.
Врезультате примерно со второй половины 1990-х гг. в научном и хозяйственном обороте укоренилось такое понятие, как «проблема земельных долей».
В2002 году правовой статус земельных долей был наконец-то определен должным образом – согласно ст. 15 Закона об обороте сельхозземель земельная доля была признана долей в праве общей собственности на земельные участки из земель сельскохозяйственного назначения. Применительно к указанному выше противоречию (граждане-собственники долей – агрохозяйства) изначальная редакция данного Закона фактически сохранила статус-кво. Также были сохранены прежние права граждансобственников долей по распоряжению ими. Запрещено была лишь заключать новые договора их аренды (которая была к тому времени самой распространенной сделкой с земельными долями – 46% от числа образованных долей находились в аренде).
Принятие Закона об обороте сельхозземель, казалось бы, принесло законодательную определенность в вопросах, связанных с приватизированными в 1990-х гг. сельскохозяйственными угодьями, и хотя в нем были несколько ограничены права собственников долей, в целом его идеология оставалась в прежнем русле социального варианта дальнейшего развития ситуации с земельными долями. Но этот закон (в его изначальной редакции) предусматривал распространение действия норм гражданского законодательства на возникшие в результате публично правовой приватизации земельные доли.
При этом возникшие в результате приватизации основные факторы влияния института долевой собственности на процесс сельскохозяйственного производства не только не изменились, но и получили законодательное подтверждение. Это:
- консервация уже отмеченного противоречия интересов: 1) граждансобственников земельных долей и 2) агрохозяйств, которым указанные земли нужны для сельскохозяйственного производства;
-109-
-особый порядок принятия решений собственниками долей о распоряжении общим участком (например, о передаче его в аренду тому или иному агрохозяйству и об ее условиях) – общим собранием сособственников (причем до весны 2018 гг. для этого требовался весьма небольшой кворум в 20% от общего числа сособственников, что зачастую обуславливало неоднократный пересмотр таких решений);
-сохранение спорного статуса земельных долей, с которыми ранее были совершены различные сделки (например, уже отмеченная выше вариативность их статуса в случае внесении их в уставный капитал сельскохозяйственной организации);
-невозможность применения санкций за неиспользование части приватизированных (поделенных на доли) земель. Так если для земельных участков, которые предоставлены (приобретены) именно как участки, ме-
ханизм принудительного прекращения прав на них в случае их неиспользования предусмотрен и применяется1, то применительно к общей долевой собственности на землю он не работает. Ведь в последнем случае конкретного (индивидуализированного) объекта приватизации – земельного участка нет – приватизировались только сельскохозяйственные угодья, тогда как другие угодья в пределах массива земель бывшего колхоза ил совхоза остались в государственной собственности. Кроме того, не используется, как правило, не весь массив земель, находящийся в долевой собственности, а какая-то его часть (а чьи это доли неясно);
-наличие таких земельных долей (до 2 млн. долей), которые непонятно, кому принадлежат (невостребованные земельные доли).
Последний фактор был усугублен также и непоследовательностью законодательно закрепленной политики в аграрно-земельной сфере. Так, если первые 10-12 лет подход государства состоял в максимальном упрощении совершения с долями любых сделок, которые могли бы привести к концентрации долей у реорганизованных и вновь образованных хозяйств или отдельных граждан, то в 2005 г. в интересах агрохозяйств в законодательство были внесены принципиальные поправки, которые существенно ограничили права граждан-собственников долей по распоряжению ими. Из прежних возможностей по распоряжению долями остались только за-
вещание, добровольный отказ и передача ее другому сособственнику или хозяйству, уже использующему эту землю2. Распорядиться долей иным образом ее собственник теперь может только путем выделения в счет нее земельного участка, что было трудно реализуемо на практике и экономи-
1См., например, Хлыстун В.Н., Алакоз В.В. Механизмы включения неиспользуемых земель в сельскохозяйственный оборот. // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий, 2016. № 11. С. 38-42; Вершинин В.В., Петров В.А. Совершенствование механизмов вовлечения в сельскохозяйственный оборот неиспользуемых земель сельскохозяйственного назначения. // Международный сельскохозяйственный журнал, 2015. № 5. С. 9-11; Волков С.Н., Липски С.А. Правовые и землеустроительные меры по вовлечению неиспользуемых земель сельскохозяйственного назначения в хозяйственный оборот и обеспечению их эффективного использования // Землеустройство, кадастр и мониторинг земель, 2017№ 2, С. 5-10.
2новая ред. п. 1 ст. 12 Закона об обороте сельхозземель.
-110-