5. Марксистская школа социологии

В Германии социология имела совершенно иную исто­рию, хотя и она была связана, правда несколько менее пря­мо, с интеллектуальными отзвуками Французской револю­ции. Связь эта была не прямой, скорее опосредованной об­щей проблемой истории, которая была главной предпосылкой немецкой общественной мысли на протяже­нии девятнадцатого столетия — в особенности это было представлено возвышающимися над всеми фигурами Геге­ля и Маркса. По Гегелю, Французская революция постави­ла проблему истории драматическим и неотвратимым обра­зом. И на протяжении своей жизни, несмотря на консерва­тизм более поздних ее лет, Гегель ощущал, что эта революция была важным и фундаментально позитивным событием в движении человеческого духа. В течение многих лет он вы­ражал это квазирелигиозным образом, всегда озаренным пламенем дней взятия Бастилии. В истории новоевропейской социально-экономической мысли марксистская школа в социологии представляет явление необычное, экстраординарное. Опираясь на лучшие достижения классической социально-философской мысли - французскую просветительскую философию, французский и английский утопический социализм, немецкую классическую философию и английскую политэкономию, - марксизм в то же время резко порывал со всеми интеллектуальными традициями, предлагая свой, леворадикальный, проект переустройства общества. Именно Карл Маркс (1818-1883) был тем, кто гораздо более прямо и непосредственно поставил революцию в центр интересов наук о человеке. Согласно Марксу, Французская революция была лишь преамбулой к великой пролетарской революции, которая должна была прийти и утвердить новую эпоху человечества. Но именно великий пример Французской революции привел Маркса к разработке многих его базовых концепций — таких как класс и классовая борьба, преобладание экономических факто­ров в истории и динамики революции как таковой. Значи­тельная часть немецкой социологической мысли на протя­жении классического периода состояла из попыток отри­нуть Маркса. Фактически само понятие социологии как дисциплины стало альтернативой «науки о социализме», развитой и углубленной последователями Маркса. Как и во Франции того периода, стимулом для социологии был анти­революционный и консервативный дух. Следует подчеркнуть: это вовсе не означало, что такими же были конечные последствия и подтексты этой дисциплины. Карла Маркса считают основателем теории социального конфликта, учения о структуре и развитии общества, концепции социальных классов. Это самая крупная фигура среди социальных философов.

Исходные идеи К.Маркс сформулировал в предисловии к своей работе «К критике политической экономии»:

«Общий результат, к которому я пришел и который послужил затем руководящей нитью в моих дальнейших исследованиях, может быть кратко сформулирован следующим образом. В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание».

Как социолог основную задачу своего творчества Маркс видел в научном и объективном объяснении общества как целостной системы через теоретическую реконструкцию его экономической структуры в контексте деятельностного подхода. В отличие от Конта, исследовавшего индустриальные общества и трактовавшего противоречия между предпринимателем и рабочим как преходящие, Маркс изначально постулировал их значимость как центральных в социуме, более того - как ведущего фактора социальных изменений. Таким образом, по Марксу, социально-философское исследование противоречий современного ему общества оказывалось неизбежно сопряженным с прогнозами об его исторических судьбах. (Маркс не употреблял в своих трудах понятия "капитализм", ставшего популярным на рубеже 19-20 вв.) Полагая человеческую историю историей борьбы между собой больших общественных групп ("Манифест Коммунистической партии"), Маркс пришел к выводу о том, что эволюция производительных сил буржуазного общества сопровождается противоречивым в собственной основе процессом роста богатства немногих и обнищанием пролетарского большинства.

6. Социология Макса Вебера

Так же, как и во Франции, в социологии классического периода доминировала одна гигантская фигура — Макс Ве­бер (1864-1920). Макс Вебер может быть назван Леонардо да Винчи социологии. Он был энциклопедически образованным ученым и внес неоценимый вклад практически во все сферы социологии. За исключением последних лет жизни, Вебер в гораздо меньшей степени, нежели Дюркгейм, был вовлечен в политическую борьбу своего времени. Он значи­тельно больше подчинялся правилам беспристрастности академической жизни Германии. И даже в академическом смысле он в течение своей жизни пользовался меньшим ус­пехом, чем Дюркгейм. Тем не менее, он оказал на своих со­временников огромное влияние, которое после его смерти скорее возросло, чем уменьшилось.

Вебер разработал все базисные теории, которые сегодня составляют фундамент социологии: учения о социальном действии и мотивации, общественном разделении труда, отчуждении, профессии как призвании, основы социологии религии, экономической социологии и социологии труда, социологии города, теории бюрократии, концепцию социальной стратификации и статусных групп, основы политологии и института власти, учения о социальной истории общества и рационализации, об эволюции капитализма и института собственности. Все достижения М. Вебера просто невозможно перечислить, настолько они огромны. В области методологии одним из главных его достижений является введение идеальных типов.

В центре общей теории М.Вебера стоят два важных понятия - "социальное действие" и "рационализация".

"Социальное действие", по Максу Веберу, отличается двумя признаками, которые и делают его социальным, т.е. отличным просто от действия. Социальное действие: 1) обладает смыслом для того, кто его совершает, и 2) ориентировано на других людей. Смысл - это определенное представление о том, для чего или почему это действие совершается, это какая-то (иногда весьма смутная) его осознанность и направленность. Хорошо известен пример, которым М.Вебер иллюстрирует свое определение социального действия: если два велосипедиста сталкиваются на шоссе, то это никакое не социальное (хотя и происходящее между людьми) действие - вот когда они вскакивают и начинают выяснять между собой отношения (ругаться или помогать друг другу), тогда действие приобретает характеристику социального. Но причина социального действия не наблюдаема для его исследователя. Он должен выстраивать ее посредством умозаключения.

М.Вебер высказался за интроективную социологию¹¹, т.е. за социологию, изучающую сознание человека. Понять событие - значит объяснить его. Познать же действие человека - значит вывести его из сознания данного человека - его целей, мотиваций, интересов и точек зрения. Если мы не знаем зависимостей между гравитацией и обменом веществ в организме, мы не поймем, почему и как человек ходит и дышит. А если мы не знаем целей и мотивов человека, то мы не можем понять, почему он совершает те или иные действия.

Типологию социального действия Вебер строит по оси рационализации действия.

С точки зрения мотивации и уровня рациональности, осмыс­ленности вся совокупность социальных действий может быть подраз­делена на четыре основных типа:

1) целе-рациональное,

2) ценностно-рациональное,

3) традиционное,

4) аффективное действие.

Высшим уровнем рациональности, разумной осмысленности обладают целе-рациональные действия, в которых поведение ориенти­ровано на цель, рационально соотнесены средства к целям и побоч­ным результатам и четко выделено отношение различных возможных целей друг к другу. Рационально осмысленным является и второй тип – ценностно-рациональные действия, отличающиеся осознанным определением своей направленности на определенную ценность на основе личных убеждений индивида о долге, достоинстве, красоте и т п. Третий тип — традиционные действия находятся на границе ос­мысленности, а нередко и за ее пределами и основаны на длительной привычке, навеянной индивидам традициями, обычаями и т.п. Чет­вертый тип - аффективные действия чаще всего находятся за преде­лами осмысленности и совершаются индивидами в состоянии аффек­та - страха, гнева и т.п.

Эта идеально-типическая классификация действия представляет собой хорошо проработанный инструмент для эмпирического исследования. С его помощью можно, например, изучать целеполагание различных типов людей, способ выбора между мотивами и средствами достижения цели, мотивацию в целом. Человек как существо, действующее до определенной степени рационально, многое может объяснить о процессе осмысления предпринимаемого им действия. Но приходится с грустью констатировать, что типологией этой, кажется, пользовались очень мало.

М.Вебер с помощью своей типологии социального действия предлагал еще одно направление - изучать устойчивость или действенность социального порядка. Социальный порядок - это социальные институты, воплощенные в социальную жизнь. Выше, говоря о социальных институтах, мы подчеркивали, что это ценностно-нормативные структуры, существующие в культуре общества. Они управляют социальной жизнью, а потому наряду с институтом семьи, который формулирует, так сказать, "абстрактно", нормы и законы семейной жизни, принятые в данном обществе, существуют вполне реальные семьи, эти нормы и правила воплощающие, но, к сожалению, далеко не совершенным образом. А кроме того, каждая реальная семья воплощает еще и целый ряд норм и правил других институтов, поскольку воспитывает и обучает своих детей, занимается хозяйственной деятельностью. Еще больше сфер деятельности охватывает современное крупное предприятие, учреждения, осуществляющие управление и проч. Они реализуют на данном отрезке времени какие-то нормативные структуры, зафиксированные в культуре общества. Но отнюдь не все.

Макс Вебер предложил свой подход: отдельные элементы социального порядка, утверждает его теория, состоят из социальных действий. Этот ракурс поначалу кажется неожиданным, как-то трудно укладывается в сознании. Но ведь действительно, так оно и есть: на социальном уровне все эти элементы удобно представить себе в виде наборов социальных действий, в каждом из которых объединяется как социальный норматив, принадлежащий культуре, так и мотивация и представления человека, этот норматив осуществляющего. И поскольку культурный норматив на протяжении долгого времени, как правило, сохраняет свою идентичность, то укрепление и ослабление тех или иных составных частей социального порядка чаще всего бывает связано именно с представлениями и, в конечном счете, с мотивациями людей, осуществляющих действия.

С социальными действиями, в понимании М. Вебера, орга­нически связаны социальные отношения, под которыми понимается поведение нескольких людей, соотнесенное по своему смыслу друг с другом и ориентирующееся на это. Содержание же отношения может быть самым различным: борьба, вражда, любовь, дружба, уважение, рыночный обмен, соперничество и т.д. Социальное отношение может быть длительным или преходящим, а его содержание способно изме­няться, например, в политических отношениях солидарность может превратиться в борьбу, вызванную столкновением интересов.

Выделение основных типов действий и отношений привело М. Вебера к необходимости введения в социологическую теорию и обоснования категории «идеальный тип». Под идеальным типом он понимал идеальные в логическом смысле теоретические конструкции, позволяющие абстрагироваться от многочисленных и разнородных эмпирических фактов действительности и сконцентрировать внима­ние на основных особенностях целого обширного класса сходных в каком-либо отношении и повторяющихся социальных явлений и про­цессов, их взаимосвязанных причин и следствий.

В веберовской социологической концепции очень важное значение придается категории «организация», отличительный признак которой заключается в наличии административного персонала, посто­янно ответственного за поддержание устойчивости организаций и координирование деятельности ее членов. Для обозначения этих ад­министративных аспектов организации применяется термин «бюро­кратия», который обозначает усилия, необходимые для поддержания и функционирования организации, эффективности выполняемых ею функций и усилий, направленных на достижение ее целей.

Наряду с организациями в обществе, согласно М. Веберу, существуют и другие объединения, в которых социальное поведение и социальные взаимодействия рационально упорядочены в своих це­лях и средствах их достижения. Таковы, в частности, социальные ин­ституты, характерные особенности которых состоят в следующем:

• люди включаются в них на основании объективных данных (наличие гражданства, религиозных верований, профессии и т.п.);

• основными факторами, определяющими поведение в них, служит наличие рациональных установлений (правил, предписаний и др.) и аппарата принуждения. В качестве таковых, согласно М. Веберу, выступают государство, церковь, политическая партия.

Теория рационализации, модифицированная в учении об ор­ганизациях и институтах, подводит М. Вебера вплотную к теоретиче­скому осмыслению явлений господства, подчинения и власти, занимающих главенствующее положение в политике. Концентрированным воплощением господства и власти является государство, кото­рое, по его словам, «есть отношение господства людей над людьми, опирающееся на легитимное (т.е. считающееся легитимным) насилие как средство».

М. Вебер выделяет три основных типа легитимного, т.е. закон­ного господства:

• «традиционное» господство, базирующееся на авторитете «вечно вчерашнего», т.е. власти, передаваемой по наследству - от князя или короля его наследнику;

• господство в силу веры большинства общества в обязанность легальных установлений, достигаемое путем избрания во время выбо­ров в демократическом обществе;

• авторитет необычного личного дара, которым обладает носи­тель харизмы, т.е. необычной способности человека оказывать маги­ческое воздействие на других людей и властвовать над ними.

Особое место в творчестве М.Вебера занимает его интерес к религии. В 1905 г. появляется всемирно известная книга «Протестантская этика и дух капитализма», а в 1922 г. посмертно выходит фундаментальная работа «Хозяйство и общество». «Протестантская этика» Макса Вебера является своеобразным феноменом в социологической литературе. Идея, заложенная в фундамент этого исследования, состояла в том, чтобы подтвердить тезис: экономика, социальная система и вообще материальные условия не могут однозначно определять культуру, мировоззрение и даже характер народа. Сами по себе эти культура и мировоззрение могут оказывать определяющее влияние на формирование социальной, в том числе и экономической системы. Правда, у М.Вебера не было намерения просто перевернуть с ног на голову тезис марксистов и других материалистов о том, что "бытие определяет сознание"; он стремился доказать, что "сознание" ничуть не меньше может "определять бытие", а следовательно, не является чем-то вторичным и производным. Этот свой тезис М.Вебер вознамерился подтвердить анализом такого социального феномена, как "дух капитализма", который, как он утверждает, оказал непосредственное влияние на форму образовавшегося в Западной Европе экономического строя – капитализма, а сам этот «дух» возник из определенных разновидностей протестантизма. "Дух капитализма" - это некоторое мироощущение, пронизывающее всю жизнь человека, его поведение и сознание.

"Нас интересует, - пишет он, - возникновение буржуазного промышленного капитализма с его рациональной организацией свободного труда, а в культурно-историческом аспекте - возникновение западной буржуазии во всем ее своеобразии".

Ключевым понятием в веберовской аргументации было то, что он называл «аскетизмом внутреннего мира». Это, в соответствии с Вебером, было одним из главных воздействий протестантизма на историю западных обществ, хотя во многих отношениях это происходило непреднамеренно. Аскетизм внутреннего мира был трансформацией религиозной дисциплины, которая требовала заинтересованности другого мира событиями этого. Лютеранская реформация дала ей свой первый импульс изменением представлений с чисто религиозного на секулярное: Лютер подчеркивал, что любое законное занятие столь же угодно Богу, сколь и профессия священнослужителя, монаха или монахини. Но, в соответствии с Вебером, аскетизм внутреннего мира дошел до зрелости только в период кальвинистской реформации с ее последствиями. Кальвинизм настаивал на том, что все в жизни, включая экономическую активность, должно быть подчинено жесткой религиозной мотивированной дисциплине. В своем очень остроумном объяснении Вебер связывал это с психологическими следствиями кальвинистской доктрины предопределения: хотя дальше ничего не могло вытекать из собственной мысли Кальвина, его более поздние последователи начали рассматривать мирской успех как некий род доказательства того, что сами они находятся среди избранных (то есть среди того относительно небольшого числа людей, которое Господь предопределил для спасения). В любом случае именно кальвинизм дал наиболее решительную и продолжительную легитимацию экономической деятельности и, более конкретно, — экономической деятельности, которая включала в себя дисциплину, тяжелую работу и спасение. Такая этическая самоотверженность, утверждал Вебер, была очень важной для развития аттитюдов и обычаев, благоприятных для капиталистического предпринимательства.

И вот результат - высокий религиозный идеал, который предполагалось достигать внутри мирской жизни, соблюдая аскезу и стараясь работать во славу Божию, постепенно, но неизбежно превратился в идеал делового человека. Как ни пытались обосновать этот идеал с религиозной и духовной точек зрения, все, в конечном счете, сводилось к стремлению к наживе или, говоря более объективно, к прибыли.

Вебер продолжал доказывать, что действительно, в тех странах, чье население наиболее прямо и мощно испытывало на себе влияние кальвинизма, капитализм возникал в самых характерных своих формах. Теория Вебера, правильная она или нет, совершенно преобразила наш исторический взгляд на истоки современного мира. Кроме того, она предложила наиболее убедительные аргументы против марксистской интерпретации истории. Подчеркнем еще раз, что М.Вe6ep не стремился опровергнуть тезис Маркса о том, что "базис" определяет "надстройку", т.е. производство определяет культуру и сознание человека, в него включенного. Он утверждает: оба эти фактора активно формируют образ жизни современного им общества, и в значительной степени - общества, следующего за данной эпохой.

Не менее тесно увязана с категорией социального действия и веберовская социология власти, его учение о типах легитимного господства, то есть власти, которая признана управляемыми индивидами. «Господство, — пишет Вебер, — означает шанс встретить повиновение определенному приказу», а значит, предполагает взаимное ожидание: того, кто приказывает, — что его приказу будут повиноваться; тех, кто повинуется, — что приказ будет иметь тот характер, какой ими признается законным и справедливым. Вебер анализирует легитимные типы господства, исходя из возможных (типичных) «мотивов повиновения». Таких мотивов Вебер находит три и в соответствии с ними различает три чистых типа господства.

 Наиболее понятный из них - это порядок, утвержденный на праве, на записанном и утвержденном законе, подкрепленном определенными средствами принуждения. Напомним, что средства принуждения вводятся лишь в крайних случаях: они страхуют порядок от неожиданных потрясений. Это - законный (легальный, легитимный) порядок. Он признан таковым членами общества и различных его структур и считается правильным, т.е. ценностно обоснованным. И до тех пор, пока таковым считается, получает поддержку и содействие членов общества. Правда, в каждом обществе и в каждой отдельной его структуре обязательно существуют как бунтари и борцы с таким порядком, так и люди, готовые нарушать его в отдельных случаях, но в целом не оспаривающие его.

Наряду с таким законным порядком существует порядок, основанный на традиции и освященный временем и авторитетом предков. Это - традиционный порядок. Отчетливее всего он выражается в обычном праве - в обычаях и нравах - до тех пор, пока они не записаны. Т.е. пока обычное право не кодифицировано - тогда обычаи превращаются в законы.

Харизматический порядок (чаще его называют "харизматическая власть") - это по существу отсутствие всякого объективно установленного закона. Носитель харизматической власти и харизматического порядка - человек, одаренный очень сильными лидерскими качествами (харизмой). Он предлагает людям те или иные способы поведения, и они его слушаются. К харизматическим качествам Вебер относит магические способности, пророческий дар, выдающуюся силу духа и слова; харизмой, по Веберу, обладают герои, великие полководцы, маги, пророки и провидцы, гениальные художники, выдающиеся политики, основатели мировых религий — Будда, Иисус, Магомет, основатели государств — Солон и Ликург, великие завоеватели — Александр, Цезарь, Наполеон. Харизматический тип легитимного господства представляет собой противоположность традиционного: если последний держится привычкой, привязанностью к обычному, раз навсегда заведенному, то харизматический, напротив, опирается на нечто необычайное, никогда ранее не признававшееся; не случайно для пророка, по Веберу, характерен такой оборот: «Сказано... а я говорю вам...». Аффективный тип социального действия является основной базой харизматического господства. Вебер рассматривает харизму как «великую революционную силу», способную внести изменения в лишенную динамизма структуру традиционных обществ.

        Однако при всем различии и даже противоположности традиционного и харизматического типов господства между ними есть и нечто общее, а именно: и тот и другой опираются на личные отношения между господином и подчиненными. В этом отношении традиционный и харизматический типы господства противостоят формально-рациональному типу господства как безличному. Источником личной преданности харизматическому государю является не традиция и не признание его формального права, а эмоционально окрашенная преданность ему и вера в его харизму. Поэтому харизматический принцип легитимности в отличие от формально-рационального авторитарен. По существу, авторитет харизматика базируется на его силе — только не на грубой, физической силе (что, впрочем, не исключено), а на силе дара. Нельзя не обратить внимания на то, что Вебер рассматривает харизму совершенно безотносительно к содержанию того, что возвещает, за что выступает, что несет с собой харизматик, верный своему принципу, согласно которому социология как наука должна быть свободна от ценностей. Он подчеркнуто безразличен к ценностям, вносимым в мир харизматической личностью: Перикл, Клеон, Наполеон, Иисус или Чингисхан — с точки зрения Вебера как социолога власти — одинаково харизматические деятели; создаваемые ими государственные или религиозные сообщества представляют собой разновидности харизматического типа господства.

В отличие от Дюркгейма, Вебер не стал основателем ка­кой-либо школы. Возможно, это было в определенной сте­пени следствием различий в личностных качествах этих двух людей. Это было также в значительной мере результатом различий академических систем Германии и Франции. В то время как во Франции академическая и интеллектуальная жизнь была очень сильно централизованной, в Германии такого не было. Несмотря на свое огромное влияние, Вебер оставался фигурой, стоящей особняком, в одиночку. То же самое относится и к другим важным авторам в немецкой социологии на протяжении классического периода.

7. Социология Георга Зиммеля

С реди них наиболее важным по значимости после Вебера был, вероятно, Георг Зиммель (1868-1918). Георг Зиммель родился в Берлине. В Берлинском университете он изучал историю, экономические науки, психологию, философию, историю искусств. Здесь же он в 1901 г. стал экстраординарным профессором. С 1914 г. был профессором философии в Страсбурге. Зиммель, в основном, работал в социальной философии. Он — и один из наиболее значительных немецких социологов начала XX в. Вместе с тем его перу принадлежат интересные и до сих пор значимые философские работы — по проблемам истории философии, истории и теории культуры, философии морали и религии. Автор многочисленных работ (30 книг, 25 из которых было опубликовано при жизни): "О социальной дифференциации. Социологические и психологические исследования" (1890); "Введение в моральную науку" (1892-1893); "Философия денег" (1900); "Кант" (1904); "Социология. Исследования форм социализации" (1908); "Основные проблемы философии" (1910); "Основные вопросы социологии (Индивид и общество)" (1917); "Философская культура" (1911); "Рембрант" (1916); "Созерцание жизни" (1918) и др.

Работы Зиммеля по социологии представляли собою лишь часть его более обширной работы, связанной с философией и интел­лектуальной историей. В социологии Зиммеля в центре стоит понятие взаимодействия (Wechselwirkung), которое означает также продолжение толкования жизни: жизнь тут тоже предстаёт как процесс. Нельзя удовлетворительно объяснить этот многосторонний процесс, говорит Зиммель, если акцентировать какую-либо одну причину или одну группу причин (например, экономику). В качестве «ячейки» социального взаимодействия Зиммель прежде всего анализирует отношения двух индивидов («Общество двоих», 1908). Исследуются и механизмы взаимодействия в социальных группах. Типы взаимодействия изучаются также и в зависимости от того, где именно они осуществляются. В работе «Большие города и духовная жизнь» (1902) Зиммель подверг анализу такие характеристики жизни в больших городах, как «бомбардировка» сознания людей всё новыми и новыми впечатлениями, как сверхчувствительность, импульсивность, «взрывной» характер сознания и поведения людей. В блестящем сочинении «Философия денег» (1900)¹² Зиммель проанализировал влияние денег, финансово-денежных отношений на поведение и сознание индивидов, например, на подавление чувств и желаний людей, на деформацию разума и рациональности. Отчуждение людей друг от друга, «овеществление» человеческих отношений, обесценивание культуры — следствия власти денег. Вещи, которые человек создает, властвуют над ним. Люди все больше пользуются вещами как средствами, инструментами, не понимая смысла их действия. А поскольку в созданных человеком вещах «объективируются» дух, знание, сознание, то человеку становится чуждой его собственная духовность. Зиммель, как и другие представители философии жизни, не был склонен к созданию систематизирующих работ. Действительно, наибольшая часть вклада Зиммеля в социологию содержится в одной много­томной работе, которая, в свою очередь представляет со­бою собрание эссе по ряду различных предметов.

Зиммель проявлял интерес к разработке того, что сам он называл «формаль­ной социологией», основными понятиями которой выступают «содержание» (исторически обусловленные цели, мотивы, побуждения человеческих взаимодействий) и «форма» (универсальный способ воплощения и реализации исторически изменчивых содержаний). Человеческое общество - странная смесь и взаимодействие формы и содержания. На­стоящий социолог изучает не содержание индивидуального, а ценности сами по себе, т. е. как чистые социальные формы. Так, очистив от случайного человеческие отношения, ученый получа­ет черты вечного — чистые формы. «Чистые формы социальности», то есть то, что повторяется в огромном разнообразии взаимодействий, в которые люди вступают в общественной жизни. И вот эти-то повторяющиеся формы взаимодействий и получили название социальных отношений.

Из них предлагается строить геометрию социального мира. Чистая форма есть попросту отно­шение между индивидами, рассматриваемыми отдельно от тех объектов, которые выступают предметом их желаний. Формаль­но-геометрический метод Зиммеля позволил выделить общество вообще, институты вообще и построить такую систему, в кото­рой социологические переменные освобождены от морализаторских оценочных суждений. Что же является носителем этой формы, на чем она, так сказать, "крепится"? Г.Зиммель утверждал, что это - права и обязанности, связывающие конкретных людей, участвующих в данном действии. Причем это обязательно взаимные права и обязанности: то, что является правами одного человека, входит в обязанности другого, вступившего с ним во взаимодействие, и наоборот.

Фактически Зиммель — один из основоположников структурно-функционального подхода к изучению общественной жизни: социальное взаимодействие предполагает единство взаимодействующих индивидов (его форму). Это и есть для Зиммеля главный объект социологического исследования — социация, взаимодействие индивидов и его формы. К числу культурных форм, регулирующих человеческие отношения, относится и религия (наряду с языком, моралью и правом, политикой и т.д.). Сущностное ядро современной культуры, полагал Зиммель, образуют интеллект и деньги. Именно они дифференцируют и одновременно связывают воедино, интегрируют различные элементы социокультурного космоса — от экономических отношений до способов выражения эмоциональных состояний.