История немецкой литературы. Том 3

Между реакцией и прогрессом

и Советском Союзе: это не опыт создания хроники мировых событий, а попыт­ ка серьезного художественного осмысления глубинных причин и коренных изменений в сознании, вовлекающих — через безысходность, сомнения, колебания — новых борцов в поток мирового революционного движения.

Испытание поражением, когда напрягаются все внутренние силы человека, когда выявляется истинная его сущность, — основной мотив раннего творче­ ства Анны Зегерс, ставший мостиком к ее творчеству периода эмиграции. Она продолжала работать на современном материале, однако ее представления об обществе претерпевали изменение.

В романе «Оцененная голова» (1934) А. Зегерс с мрачной скрупулезностью описала социальные, политические и психологические отношения в немецкой деревне, являвшиеся питательной средой фашизма. В «Пути через февраль» (1935), романе о восстании австрийского пролетариата против режима Дольфуса, предметом ее более пристального рассмотрения становятся и потенциаль­ ные силы антифашистского Сопротивления. Оба романа, с беспощадным анализом изображавшие в одном случае общественные группы, тяготевшие к фашизму, а в другом — антифашистское движение, как в сугубо художе­ ственном, так и в теоретическом плане были равно важными и для углубления реалистического анализа фашизма, и для дальнейшей разработки стратегии Народного фронта.

Роман «Спасение» (1937) для А. Зегерс является своеобразной вехой: в нем она выступает уже с таких мировоззренческих позиций, которые стали основополагающими для всего ее дальнейшего творчества: главная фигура этого романа — вышедший из самой гущи народа пролетарий, в котором автор открывает «силу слабых».

Андреас Бенч — один из тех семи шахтеров, которые остались в живых после катастрофы, происшедшей в шахте, выжили они все благодаря его смекалке и находчивости. Спустя некоторое время тех, кого так недавно еще чествовали как героев, увольняют. То, чего не случилось при катастрофе в шахте, делает безработица: их охватывает растерянность, отчаяние, чувство безысходности; нет уже былого единства, еще больше отделяет их друг от друга то, что они придерживаются разных политических взглядов. Такое ослабление сплоченности рабочих приводит к усилению сил реакции, что в свою очередь вызывает ответное действие: Бенч преодолевает тягостное чувство собствен­ ной бесполезности, как только открывает в себе способность вдохновлять своих товарищей на сопротивление. Когда в 1933 году нацисты арестовывают его друзей-коммунистов, он продолжает их работу в подполье. Сознание того, что он необходим и приносит пользу людям, раскрепощает его творче­ ские силы: так Бенч вновь обретает свое «я», это — как бы его второе спасение.

Роман «Седьмой крест» (написан в 1939, опубликован в 1942) отличает высокая степень художественного мастерства, что делает его классическим произведением литературы эмиграции. Глубокое художественное постижение «бескомпромиссной, несгибаемой личности»180, диалектики социального и лич­ ного опыта, политико-мировоззренческого опыта и нравственной целостности в изображении человека позволило автору и в отрыве от жизни нации создать такую яркую и убедительную реалистическую картину общества в фашист­ ской Германии, подобной которой никакому другому писателю создать не удалось.

Сюжет, как и в «Оцененной голове», строится на описании одного побега; история этого побега показывает зависимость судьбы отдельного человека от всего общества. В качестве главного героя выступает не окончательно сло-

189

Литература и литературная борьба в первой половине XX века

жившаяся, а противоречивая и склон­ ная к развитию личность рабочего че­ ловека, чье спасение зависит от цело­ го комплекса его жизненных связей. По складу своего характера Георг Гейслер, который бежит из концлаге­ ря и находится в смертельной опасно­ сти, родствен революционерам из ранних произведений Зегерс: он осу­ ществляет «рискованную акцию», ис­ ход которой означает для него либо обретение свободы, либо смерть, отнюдь не в силу сверхчеловеческой способности к героическому само­ утверждению, а в силу присущего ему умения «взрывать» закоснелую, при­ вычную повседневность, ставить лю­ дей, которых он встречает на своем пути, в ситуации, требующие от них принятия принципиального решения. Решения эти — политического харак­ тера, но не только таковые и не всегда окончательные. Оказание ему помощи или отказ ему в ней — это, по сути, не что иное, как выбор между

утверждением или отрицанием гуманного и основных представлений о праве и беззаконии, о порядочности, доверии и солидарности, представлений, яв­ ляющихся результатом всего развития культуры. Анне Зегерс, несмотря на то, что изображает она здесь вовсе не «душевные страсти» «психологи­ ческого» романа, тем не менее удается убедительно показать, как те люди, кто отказал беглецу в помощи, впадают в цинизм или духовную спячку, тогда как протянувшие ему руку помощи вновь обретают в себе то качество, которое автор назвала «высшим проявлением человеческого достоинства» 181. Удачный побег Гейслера говорит о том, что таких людей одновременно и мало, и много и что сила и бессилие фашизма находятся в такой связи, которая была под­ тверждена в конечном итоге ходом самой истории.

Методы художественного изображения, столь действенно использован­ ные А. Зегерс в «Седьмом кресте», оправдали себя и при оригинальной об­ работке эпико-мифологического материала («Прекраснейшие сказания о раз­ бойнике Войноке», 1936; «Сказания об Артемиде», 1937; «Корабль аргонав­ тов», 1948), а также при художественном отображении опыта эмиграции.

Еще во время бегства из Франции в Мексику А. Зегерс приступила к на­ писанию романа «Транзит» (1944), литературного отражения переживаний последних месяцев жизни во французской эмиграции. В сравнении с другими романами на эту тему впечатляет своеобразно остраненный взгляд на поли­ тическую эмиграцию. Это достигается за счет повествовательной перспективы и ведением рассказа от первого лица.

Повествование в романе ведется неким безымянным рабочим, бежавшим из Германии в 1937 году и после вторжения фашистских войск во Францию вынужденным вести кошмарную — в духе героев Кафки — борьбу со всякого рода канцеляриями, учреждениями и консульствами, чтобы получить в конце

190

1945 — конец и начало

«Вставайте под знамя надежды» — так молодой драматург Фред Денгер назвал свою пьесу, написанную им в первые послевоенные месяцы

ипоставленную в Берлине в начале 1946 года.

Вней показано, как молодежь борется за начало новой жизни, — в такой форме выражается надежда на мирную жизнь немцев в общей семье народов.

Осуществление этой надежды было невозможно без решительного разры­ ва с преступной политикой немецкого империализма и радикального преодо­ ления национализма, шовинизма и фашистской расовой идеологии. «Если мы хотим говорить о будущем нашего народа, то первым делом нам следует откровенно высказаться о том, что было и что есть» 1, — заявил Вилли Бредель в 1945 году. Именно для этого молодые писатели встречались с такими после­ довательными гуманистами, какими являлись Томас и Генрих Манны.

В 1956 году Бертольт Брехт отмечал в своем дневнике: «Две мировые войны

ипоследствия этих двух войн показали, как глубоко пустил империализм свои корни в немецком народе. Необходимо исключительное напряжение

вшколах... и так далее... В ГДР предпринята основательнейшая попытка» 2.

В1945 году впервые за всю историю существования немецкого народа возникла необходимость, а кроме того, и реальная возможность обеспечить влияние литературы, действующей в интересах мира и общественного прогрес­ са, сделать доступным для широких кругов общества гуманистическое содержание как новой, так и старой поэзии и непосредственным образом способствовать литературным творчеством созданию новых, лучших условий жизни.

Последовательно эта возможность реализовалась только на востоке Гер­ мании, в советской оккупационной зоне, с 1949 года — в Германской Демо­ кратической Республике. Вместе с антифашистским преобразованием об­ щественных отношений росла и крепла литература, с одной стороны, ока­ зывавшая положительное влияние на эти процессы, а с другой — ими же формировавшаяся: таким образом, набирала силу реалистическая литература, нацеленная прежде всего на выявление общественных взаимосвязей и воспи­ тание ответственности отдельной личности за сохранение мира и социаль­ ный прогресс и, следовательно, служащая интересам рабочего класса и по­ давляющего большинства народа. Для ее политико-мировоззренческого со­ держания характерна антиимпериалистическая, социалистическая направ­ ленность.

Задача, которую в 1945 году поставила перед литературой сама история, заключалась в том, чтобы не только подвести критические итоги прошлого, но и указать пути в будущее. Когда же реставрация империализма в Запад­ ной Германии, списав в архив дискредитировавший себя националистический фашистский образ истории, вооружила «культуру Запада», которой якобы кто-то угрожает, новой эрзац-идеологией и апокалипсическим сознанием в различных его ипостасях, вновь затушевывавших фактические события

192

1945 — Конец и начало

последних десятилетий и не предла­ гавших людям никакой перспективы в плане изменения социальных отно­ шений, задача эта приобрела еще большую актуальность. Обыкновен­ ная, а для буржуазно-гуманистиче­ ской литературы и характерная, за­ щита индивидуума от власти обстоя­ тельств не могла стать подлинной основой нового начала. Одним из ве­ личайших достижений социалистиче­ ской литературы явилось то, что вы­ вод о необходимости общественного переустройства и строительства со­ циалистического общества она де­

лала из исторической закономерности, что она знакомила весь народ

сопытом немецкого рабочего класса, приобретенным им в победах и пораже­ ниях, и тем самым создала предпосылки к обоснованию реального социа­ листического гуманизма. Литература Германской Демократической Респуб­ лики зародилась и развивалась как литература боевого антифашизма и вместе

стем как альтернатива буржуазному миру.

Возникновение литературы социалистического общества знаменует собой литературно-исторический поворот нового рода: в едином, подчас противо­ речивом, многосложном и динамически революционном процессе претерпе­ вали изменения не только историческое содержание литературы и ее ху­ дожественное выражение, но и ее действенность и функция. На место капи­ талистического литературного производства, определявшегося интересами наживы и направлявшегося реакционными идеологами, выступили связи ли­ тературы и общества, развитие которых обеспечивается партией рабочего класса и всех прогрессивных сил.

В то время как в ГДР литература использовала предоставившуюся ей в 1945 году возможность осуществить демократическое и социалистическое обновление, развитие в западных оккупационных зонах, позднее — в ФРГ, протекало по другому пути.

Процесс реставрации, происходивший в этих зонах и выводивший не­ мецкий империализм на прежние высоты власти, привел к расколу Германии, к созданию на территории бывшей Германии двух немецких государств с про­ тивоположным общественным строем и как следствие — к возникновению и развитию двух немецких литератур. Процесс этот начался с нарушения положений Потсдамского договора, был ускорен основанием Федеративной Республики Германии (7 сентября 1949 года) и окончательно закреплен вовлечением ее в середине 50-х годов в Североатлантический пакт.

В этих условиях литература в ФРГ осталась литературой, разрываемой классовыми противоречиями, литературой, в которой защитники империа­ листических интересов противостоят гуманистически и демократически настроенным писателям, выступающим с критикой капиталистической систе­ мы. Предметом их художественного рассмотрения являются жизненные проб­ лемы в условиях империализма, которые либо идеализируются, либо изобра­ жаются в критико-реалистическом свете. Социалистическое литературное дви­ жение оформилось там лишь в конце 60-х годов.

Основные тематические интересы, различие в выборе художественной

193

13—1233

Исходная ситуация (1945—1949)

Столкнувшись с моральным и материальным опустошением, при­ чиненным гитлеровским фашизмом, антифашисты всей Германии взяли на себя инициативу вывести страну из катастрофы. День 8 мая 1945 года был вос­ принят демократическими силами как поворотный пункт. Условием начала новой жизни явились решения Потсдамской конференции о ликвидации гер­ манского фашизма и в западных оккупационных зонах. Однако то, что дей­ ствительно произошло в Германии после 1945 года, было частью междуна­ родной классовой борьбы противоположных общественных систем, приведшей потом к «холодной войне», которую западные державы развязали против перво­ го социалистического государства. Их политика помешала единству действий рабочего класса и оставила в неприкосновенности экономические и политиче­ ские основы империалистической Германии. Это привело к постепенному объе­ динению западных оккупационных зон в экономический, политический и воен­ ный союз Запада, к разделу Германии. Буржуазия, создав себе в буржуазных партиях политическую платформу, поддерживала такую политику, идеологи­ ческим и политическим инструментом которой являлся антикоммунизм; свое демагогическое выражение она нашла в доктрине тоталитаризма 1. К губитель­ ным последствиям привела политика правого руководства социал-демократи­ ческой партии Германии, которое препятствовало любой солидарности с ком­ мунистами. Своим тезисом о «социализме как задаче дня» 2, который был свя­ зан с усилением антикоммунизма, оно дезориентировало народные массы, счи­ тавшие социалистическую альтернативу крайне необходимой, что вынудило да­ же буржуазные партии пойти на некоторые уступки. Так, например, требования социализации были включены в партийные программы 3.

В противовес движению антифашистской «Народной воли» американцы выдвинули тезис о коллективной вине немцев, согласно которому немецкий народ должен был лишиться всякого права на самоопределение. Этот тезис был отброшен, как только германский империализм понадобился в качестве партне­ ра по борьбе с коммунизмом. Интер­ претации фашизма как просто «гит­ леризма» также способствовала рес­ таврация прежних социальных основ.

Сходное воздействие оказывали эк­ зистенциалистские теории, в которых актуальный вопрос о вине растворялся в общих вопросах экзистенции и та­ ким образом уводил в сторону от исторических причин возникновения фашизма. Экзистенциализм получил широкое распространение в после­ военной буржуазной литературе и философии и особенно дезориентиро­ вал интеллигенцию.

196

Исходная ситуация

Г. Цинглер «К немецкой истории»

литературная политика и идеология определялись расширением классовой борьбы на немецкой почве. Западные державы своей лицензионной политикой заложили фундамент для реставрации капиталистического литературного рынка. Лицензии получали не демократические партии или организации, а отдельные лица по принципу «надпартийности». Возникшие вскоре книжные и журнальные издательства стремились к получению наибольшей прибыли. После упразднения лицензий в издательском деле начался процесс концентра­ ции, результатом которой являются господствующие ныне на книжном рынке концерны: Бертельсман, Хольцбринк и др. Некоторые демократические издате­ ли (например, Ровольт и Деш) пытались следовать своим гуманистическим целям, выпуская хорошую литературу в дешевых изданиях для широкого круга читателей (например, ророро — ротационные романы Ровольта).

Культурно-политические тенденции в трех западных зонах не были едины­ ми, а ограничивались соответствующей сферой влияния (американской, ан­ глийской или французской зоны).

Так, например, не было общей директивы об искоренении идеологии фашизма. Западные оккупационные власти запрещали организации, чья дея­ тельность выходила за пределы данной зоны, и препятствовали активным действиям подобного рода. Так, например, группам «Культурбунда», считавшим себя форумом «деятелей культуры и людей умственного труда, которые выражали демократическую волю всего народа», запрещено было упоминать слово «Германия» в названии своей организации. Несмотря на эти ограничи­ тельные меры, к апрелю 1946 года насчитывалось 42 группы «Культурбунда», хотя возможности их деятельности к концу 40-х годов все более и более сужались.

В октябре 1947 года в Берлине состоялся первый съезд немецких писа­ телей 4. В нем приняли участие писатели различных мировоззрений и поли-

197

Литература ФРГ

В. Вишневский, Ф. Вольф и Б. Горбатов на I Съезде немецких писателей

тических убеждений; из западных зон на съезде присутствовали Э. Ланггессер, Р. Хагельштанге, Г. Вайзенборн, А. Эггебрехт и др. В ходе работы съезда наряду с общностью взглядов — например, в поддержке антифа­ шистских позиций — обнаружились и глубокие разногласия. «Холодная война» способствовала прекращению дальнейших общегерманских встреч та­ кого рода.

В 1948 году писатели западных зон провели сепаратный конгресс во Франкфурте-на-Майне под девизом «Литература и политика» 5. Подобные тенденции раскола Германии сказались также и в преобразовании в 1948 году в Гёттингене «Пен-центра Германии». Их выражением в культурной жизни явилась дальнейшая обособленность и американизация западногерманской культуры. Это было следствием плана Маршалла, который, помимо «долларовой помощи», предусматривал и импорт «массовой культуры» из США.

Потребность людей разобраться в событиях послевоенного времени вы­ двинула писателей-гуманистов в центр литературной жизни. Об этом свиде­ тельствуют многочисленные обращения к нации 6 и публичные литературные встречи, имевшие место в то время. Разумеется, позиции деятелей культуры были весьма различны. Некоторые оставшиеся в Германии писатели, которые отрицательно относились к фашизму, старались теперь стать на сторону де­

а также авторы христианского толка, как, например, Р. Шнейдер. Другие писа­

198