Islamskaya_mysl
.pdf
Ш. РАХЕМТУЛЛА ТЕОЛОГИЯ УГНЕТЕННЫХ |
71 |
Esack, F. Care in a Season of AIDS: An Islamic Perspective // Restoring Hope: Decent Care in the Midst of HIV/AIDS / eds. T. Karpf, J. V. Lazarus. New York: Palgrave Macmillan, 2008.
Esack, F. Contemporary Religious Thought in South Africa and the Emergence of Qur’anic Hermeneutical Notions // Islam and Christian-Muslim Relations. 1991. 2:2. P. 206–226.
Esack, F. HIV, AIDS and Islam: Reflections based on Compassion, Responsibility and Justice. Cape Town: Positive Muslims, 2004.
Esack, F. In Search of Progressive Islam Beyond 9/11 // Progressive Muslims: On Justice, Gender, and Pluralism / ed. O. Safi. Oxford: Oneworld, 2003.
Esack, F. Islam and Gender Justice: Beyond Simplistic Apologia // What Men Owe Women: Men’s Voices from World Religions / eds. J. C. Raines, D. C. Maguire. Albany: State University of New York Press, 2001.
Esack, F. Islam, Children, and Modernity: A Qur’anic Perspective // Children, Adults, and Shared Responsibilities: Jewish, Christian and Muslim Perspectives / ed. M. J. Bunge. Cambridge: Cambridge University Press, 2014.
Esack, F. Muslims Engaging the Other and the Humanum // Proselytization and Communal Self-Determination in Africa / ed. A. A. An-Na’im. Eugene: Wipf and Stock, 2009.
Esack, F. On Being a Muslim: Finding a Religious Path in the World Today. Oxford: Oneworld, 1999.
Esack, F. Open Letter // Jewish Peace News (2009) : сайт. URL: http:// jewishpeacenews.blogspot.co.uk/2009/04/farid-esacks-open-letter-is- inscribed.html.
Esack, F. Qur’an, Liberation and Pluralism: An Islamic Perspective of Interreligious Solidarity Against Oppression. Oxford: Oneworld, 1997.
Esack, F. Qur’anic Hermeneutics: Problems and Prospects // The Muslim World. 1993. 83:2. P. 118–141.
Esack, F. Religio-Cultural Diversity: For What and With Whom? Muslim Reflections from a Post-Apartheid South Africa in the Throes of Globalisation // Cultural Diversity in Islam / eds. A. A. Said, M. Sharify-Funk. Lanham: University Press of America, 2003.
Esack, F. The Contemporary Democracy and the Human Rights Project for Muslim Societies: Challenges for the Progressive Muslim Intellectual // Contemporary Islam: Dynamic, not Static / eds. A. A. Said, M. Abu-Nimr, M. Sharify-Funk. London: Routledge, 2006.
Esack, F. The Portrayal of Jews and the Possibilities for Their Salvation in the Qur’an // Between Heaven and Hell: Islam, Salvation, and the Fate of Others / ed. M. H. Khalil. Oxford: Oxford University Press, 2013.
72 |
I. ОБНОВЛЕНЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ |
Esack, F. The Qur’an: A User’s Guide. Oxford: Oneworld, 2005.
Esack, F. Three Islamic Strands in the South African Struggle for Justice // Third World Quarterly. 1988. 10. P. 473–498.
Esack, F., Mahomed, N. Sexual Diversity, Islamic Jurisprudence and Sociality // Journal of Gender and Religion in Africa. 2011. 17 (2). P. 41–57.
Goddard, H. A History of Christian-Muslim Relations. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2000.
Gutiérrez, G. A Theology of Liberation: History, Politics and Salvation. Maryknoll; New York: Orbis Book, 1973.
Huntington, S. P. The Clash of Civilizations and the Remaking of the World Order. London: Touchstone Books, 1998.
Islam and AIDS: Between Scorn, Pity and Justice / eds. F. Esack, S. Chiddy. Oxford: Oneworld, 2009.
Izutsu, T. Ethico-Religious Concepts in the Qur’an. Montreal: McGillQueen’s University Press, 2002.
Johns, A. H. Let my people go! Sayyid Qutb and the Vocation of Moses // Islam and Christian-Muslim Relations. 1990. 1:2. P. 143–170.
Kairos Document // Radical Christian Writings:AReader / eds.A. Bradstock, C. Rowland. Oxford: Blackwell Publishers, 2002.
Keddie, N. R. Modern Iran: Roots and Results of Revolution. New Haven: Yale University Press, 2003.
Kelly, J. E. “It is because of our Islam that we are there”: The Call of Islam in the United Democratic Front Era // African Historical Review. 2009. 41:1. P. 118–139.
Kugle, S. Homosexuality in Islam: Critical Reflection on Gay, Lesbian, and Transgender Muslims. Oxford: Oneworld, 2010.
Lawrence, B. The Qur’an: A Biography. London: Atlantic Books, 2006. Lockman, Z. Contending Visions of the Middle East: The History and
Politics of Orientalism. Cambridge: Cambridge University Press, 2004. Magubane, B. Introduction: The Political Context // The Road to Democracy
in South Africa. Vol. 1. / ed. South African Democracy Education Trust. Cape Town: Zebra Press, 2004.
Mahomed, N., Esack, F. The Normal and Abnormal: On the Politics of Being Muslim and Relating to Same-Sex Sexuality // Journal of the American Academy of Religion. March, 2017. Vol. 85. Iss. 1. P. 224–243.
Massad, J. Re-Orienting Desire: The Gay International and the Arab World // Public Culture. 2002. 14 (2). P. 361–385.
McAuliffe, J. D. Reading the Qur’an with Fidelity and Freedom // Journal of the American Academy of Religion. 2005. 73. P. 615–635.
Ш. РАХЕМТУЛЛА ТЕОЛОГИЯ УГНЕТЕННЫХ |
73 |
Modern Muslim Intellectuals and the Qur’an / ed. S. Taji-Farouki. Oxford: Oxford University Press, 2004.
Palombo, M. The Emergence of Islamic Liberation Theology in South Africa // Journal of Religion in Africa. 2014. № 44. P. 28–61.
Princeton Readings in Islamist Thought: Texts and Contexts from al-Banna to Bin Laden / eds. R. L. Euben, M. Q. Zaman. Princeton: Princeton University Press, 2009.
Progressive Muslims: On Justice, Gender, and Pluralism / ed. O. Safi. Oxford: Oneworld, 2003.
Rahemtulla, Sh. Im Schatten des Christentums? Die Herausforderung islamischer Befreiungstheologie // Gott und Befreiung. Befreiungstheologische Konzepte in Islam und Christentum / eds. K. von Stosch, M. Tatari. Paderborn: Schöningh, 2012.
Rahman, F. Islam and Modernity: The Transformation of an Intellectual Tradition. Chicago: University of Chicago Press, 1982.
Rahman, F. Major Themes of the Qur’an. Minneapolis: Bibliotheca Islamica, 1994.
Ramadan, T. Radical Reform: Islamic Ethics and Liberation. Oxford: Oxford University Press, 2009.
Ramadan, T. Western Muslims and the Future of Islam. Oxford: Oxford University Press, 2004.
Riches, J. The Bible: A Very Short Introduction. Oxford: Oxford University Press, 2000.
Rowland, C., Roberts, J. The Bible for Sinners: Interpretation in the Present Time. London: Society for Promoting Christian Knowledge, 2008.
Saeed, A. Fazlur Rahman: A Framework for Interpreting the Ethico-Legal Content of the Qur’an // Modern Muslim Intellectuals and the Qur’an / ed. S. Taji-Farouki. Oxford: Oxford University Press, 2004.
Saeed, A. Interpreting the Qur’an: Towards a Contemporary Approach. London: Routledge, 2006.
Safi, O. Memories of Muhammad: Why the Prophet Matters. New York: HarperOne, 2009.
Sells, M. Approaching the Qur’an: The Early Revelations. Ashland: White Cloud Press, 1999.
Shari‘ati, A. On the Sociology of Islam: The World-View of Tawhid // Introduction to Islam: A Reader / ed. A. Wadud. Dubuque: Kendall/Hunt Publishing, 2007.
Taking Back Islam: American Muslims Reclaim their Faith / ed. M. Wolfe. Emmaus: Rodale Press, 2004.
74 |
I. ОБНОВЛЕНЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ |
The Cambridge Companion to Liberation Theology / ed. C. Rowland. Cambridge: Cambridge University Press, 2007.
Thompson, L. A History of South Africa. New Haven: Yale University, 2000. Wadud, A. Inside the Gender Jihad: Women’s Reform in Islam. Oxford:
Oneworld, 2006.
Ф. Исак
ИСЛАМ И ГЕНДЕРНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ: ЗА РАМКАМИ ТРИВИАЛЬНОЙ АПОЛОГИИ1
РАЗМЫШЛЕНИЯ НА ТЕМУ
Наспопросилиподуматьнадпроблемой: «Каковдолгмужчинпереджен- щинами?» Отсюда, на мой взгляд, вытекает ряд предварительных вопросов, к которым необходимо обратиться, прежде чем мы возвратимся к изначаль- ному. Возможно, эти вопросы не будут представлять интереса для академи- ческихученых-постмодернистов, ноонипринципиальноважныдляученого, который мыслит себя в дискурсе теологии освобождения,— как автор ста- тьи. Частоненашитеологическиевзглядынатипичногодругого— гендерно, расово или религиозно другого, — но наше отношение к «братьям нашим меньшим» (каквофразе«таккаквысделалиэтоодномуизсихбратьевМоих меньших…»2) отражает единство нашей теологии, глубину приверженности справедливости и широту наших взглядов. Любая форма теологии, которая стремится сделать своим ядром справедливость и сочувствие, должна в ко- нечном счете отвечать на все проявления несправедливости, будь то неспра- ведливостьвотношениитрансгендерныхдругихилиэксплуатируемыхнече- ловекоподобныхдругих, землиинашихсожителейпопланете.
О каких мужчинах и каких женщинах мы говорим?
Существует ли «сущностный мужчина», который что-то должен «сущ- ностной женщине»? Женщине как партнеру, товарищу, возлюбленной,
1Esack F. Islam and Gender Justice: Beyond Simplistic Apologia // Raines J. C., Maguire D. C. (eds.) What Men Owe to Women: Men’s Voices from World Religions. Albany, NY: State University of New York Press, 2001. P. 187–210. Перевод с английско-
го выполнен С. В. Казаковым.
2Мф. 25: 40.
76 |
I. ОБНОВЛЕНЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ |
жене, матери, сестре и (или) коллеге? Если мы ограничим вопрос сущ- ностным мужчиной или женщиной (или ограничим его матерями или до- черями, какделают, представляется, некоторыеизмоихколлегподанному проекту), не закрепим ли мы ту самую стереотипизацию, которая нахо- дится в сердце гендерной несправедливости? Тогда отсюда в том числе следует, что наши ответы на вопрос «каков долг мужчин перед женщина- ми?» должны быть культурно конкретными и должны избегать мнимого универсального феминистского дискурса, в то же время признавая уни- версальность гендерной справедливости.
Кто задает вопрос и кто будет свидетелем моей попытки ответить?
Пусть я и хочу предложить честный ответ гендерно другому, я не живу всоциополитическомвакуумеимогуопасаться, чтомоейчестностьювос- пользуются некие религиозно или политически другие. Я могу также бо- яться, что мою веру поставят под сомнение, как сделала Риффат Хассан, мусульманский рецензент настоящей главы. В вопросах, которые взывают к глубинным эмоциям, таких как раса, религия, сексуальность и гендер, истина — это выбор тех, кто не стеснен каким-либо коллективным чув- ством, отчаянныхилитех, ктонасамомделенаходитсявгармонииссобой
итрансцендентным. Увы, я ни тот и ни другой. Так для кого же я пишу? Я пишу для себя. Я хочу большей ясности в вопросе о том, как и почему для меня возможно быть мусульманином со страстной приверженностью как Корану, так и гендерной справедливости. Я знаю, что другие прочита- ют написанное мною. Я надеюсь, что в моем разговоре с самим собой они
найдут определенное ви́дение сложностей, с которыми сталкивается муж- чина-мусульманин, пытающийся следовать различным, часто кажущимся противоречивыми голосам своего духовного/теологического «я». Я также надеюсьвоодушевитьмоихбратьевисестербытьболеесмелымивпоиске истины и указать на то, что в действительности вопрошание к своей соб- ственной вере — это условие сохранения ее живой.
Язнаю о противоречиях между политическим и стратегическим. «Как мы представим наше послание людям наименее неприглядным образом?» Разумеется, яценюработусвоегоколлегиподанномупроекту— АлиАсга- ра Инжинера (см. гл. 4 этой книги). Однако я опасаюсь, что этот вопрос часто возникает в качестве своеобразной подушки безопасности на случай безжалостнойкритики, чтобынедатьвопрошающемуисследоватьпределы
иперейти границы.
Ф. ИСАК ИСЛАМ И ГЕНДЕРНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ |
77 |
|
|
Долг перед кем?
Вопрос подразумевает, что речь идет о долге мужчин перед женщина- ми, а мир четко разделен на мужчин и женщин. И хотя борьба за гендер- ное равенство выстраивается вокруг справедливости и соблюдения прав человека в отношении женщин, ее нельзя считать исключительно борьбой женщин, так же как войну с антисемитизмом — делом евреев, а отказ от расовых предрассудков — проблемой только лишь черных. Хотя насилие над женщинами может быть физически и юридически проблемой жен- щин, с точки зрения морали и религии это в равной степени и проблема мужчин. Выражаясь словами Марйам Раджави, «в обществе, где женщи- ны — это граждане второго сорта, лишенные причитающихся им прав, может ли какой-либо человек вообще быть свободным и не сомневаться всвоейчеловечности? <…> Развемужчиныневоковах?»3 Пустья, будучи мужчиной, в таком случае и имею разные долги перед женщинами, в пер- вую очередь речь идет о долге перед собой. Мой долг перед собственной человечностью — быть свободным, а потому я тружусь на благо гендер- ной справедливости.
Как бы ни было сложно свыкнуться с этим, мусульманин-теолог дол- жен осознать — не обязательно признавая — сложность гендерной, поло- вой и сексуальной инаковости и прийти к определенному представлению о неясности как единственной возможной ясности в их отношении. Факт, что инаковость строится не на выборе, но на уникальной природе каждо- го, поднимает глубокие вопросы:
а) о глубине нашей верности «братьям нашим меньшим», т. е. предельно маргинализованным;
б) природе Бога, веру в Которого мы проповедуем; в) природе природы и ее значении для устоявшегося в ислам-
ском богословии представления об исламе как дӣн ал-фи╙ра — «религии природного (или естественного) состояния человека».
Кто отвечает на вопрос?
Во-первых, из чего я не исхожу? Хотя я ощущаю и ценю невероятный вклад, который феминизм внес в формирование гендерной справедливо- сти, я не знаком с ним и не читал какой-либо литературы по теории феми- низма. Я не чувствую какого-либо обязательства послушествовать Западу или еще какой-либо стороне. Каким бы ни было сходство между моими
3 Rajavi M. Islam and Women’s Equality. Paris, 1995. P. 31.
78 |
I. ОБНОВЛЕНЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ |
собственными идеями и воззрениями товарищей-активистов и ученых на «Западе» (или где-либо еще), верных гендерной справедливости, — это лишь счастливая случайность.
Ямусульманинмужскогопола, самыймладшийизшестисыновейиод- ной дочери в семье, о «незаконном» существовании последней мне стало известноболеечемчерездесятьлетпослесмертимоейматери. Ясынсвоей матери, которая умерла в самом начале шестого десятка лет своей жизни, став — вполне буквально — жертвой апартеида, патриархата и капитализ- ма, и своего отца, который оставил семью, когда мне было три недели от роду. Когда я был молодым южноафриканским студентом, изучавшим ис- ламскуютеологиювПакистанеиполнымгорькихвоспоминанийожертвах апартеида, я увидел удивительное сходство между притеснением черных в Южной Африке и женщин в мусульманском обществе. Затем, когда я уже стал мусульманским теологом освобождения и активистом в борьбе про- тив апартеида, углубилось мое осознание связи между борьбой женщин за гендернуюсправедливостьиусилиямивсехугнетенныхюжноафриканцев, направленными на национальное освобождение.
Словом, я не буду пытаться разобраться с поставленным вопросом во всей его сложности. В первую очередь, мне недостает для этого смелости. Более того, будучи социально включенным теологом, я принимаю максиму, которую приписывают Али ибн Абу Талибу, двоюродному брату пророка Мухаммада: «Рассказывайте людям так, чтобы им было понятно». Потому я фокусируюсь на возможном, никогда не теряя из виду неизбежно немыс- лимое, — равенство всех людей и свободу всех людей ответить голосу их собственнойсовестиили, какговорятквакеры, «тому, чтоотБогавкаждом». В процессе обсуждений, которые привели к этой публикации, и благодаря ответам участников из числа мусульман и моих респондентов, Инжинера и Хассан, я понял и признал, что бросаю вызов основаниям большей части мусульманской обновленческой мысли в том, что касается гендерной спра- ведливости. Как бы то ни было, я делаю это с трепетом и уважением к тем, кто наметил путь для еще более критического мышления.
ГЕНДЕРНОЕ РАВЕНСТВО МЕЖДУ ТЕКСТОМ И КОНТЕКСТОМ
В контексте Аравии VII в. личный пример Мухаммада, который также считается источником права в исламе, достоин подражания в своем поощ- рении чувства гендерной справедливости и сострадания ко всем жертвам притеснения, включая женщин. Он говорил, что «лучший из вас тот, кто наилучшим образом обходится со своими женами», и заявлял: «Слушай- те! Обходитесьсженщинамихорошо!»; «Поистине, язапрещаюущемлять
Ф. ИСАК ИСЛАМ И ГЕНДЕРНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ |
79 |
права двух слабых: сироты и женщины!» Коран тоже содержит несколько схожихпризывов: «Женщиныимеютправа, подобныетем, которыеимеют- ся в их отношении, в соответствии со справедливым обычаем» (К. 2: 228); «Верующиемужчиныиженщиныявляютсяпомощникамиипокровителя- мидругдругу. Онипредписываютправильное, справедливоеизапрещают неверное, предосудительное, творят молитву и милостыню, повинуются Аллаху и Его Посланнику» (К. 9: 71).
Несмотря на это, как исламская теолого-правовая традиция, так и му- сульманская культурная жизнь корнями уходят в различные формы ген- дерной несправедливости: от открытой мизогинии до патернализма под личиной доброжелательности. Это отчасти отражает двусмысленность
иограничения самого текста (Корана и Сунны) и стойкий характер патри- архата среди аудитории этих текстов — мусульман. Многие мусульмане признают реальность гендерного угнетения в мусульманском обществе, но не спешат связать его с общественным несовершенством или неспо- собностью/отказом мусульман актуализировать исламские предписания4. Распространенное мнение о том, что можно различить ислам и гендерные проблемы и мусульман и гендерные проблемы, вызывает вопросы. Кроме того, существуют границы, до которых можно провести различие между текстом и его интерпретацией. Чем бы ни был ислам, он также то, что ин- терпретируется, проживается, служит точкой устремлений, игнорируется
иобсуждается мусульманами.
ДОЛГ ПЕРЕД ЖЕНЩИНАМИ
Наконец, что, вдобавоккмоемуонтологическомудолгу, ядолженжен- щинам? Если говорить кратко, речь идет о двух обязанностях: во-первых, призывать к прощению, во-вторых, поставить освобождение, справедли- вость и сострадание в центр моей теологии и пасторской практики.
Призыв к прощению
Каждый последователь религиозной традиции одновременно и ее ва- ятель, и пусть никто не может взять на себя персональную ответствен- ность за все преступления или достижения этой традиции, тем не менее в определенном смысле мы разделяем унаследованный ею позор или сла-
4 Это касается не только мусульман. В ряде статей, таких как работы Зеева В. Фаль- ка и Тавивата Пунтаригвивата (гл. 5 и 8 этой книги), отражена аналогичная позиция, которая предполагает, что «истинная религия решит все проблемы».
80 |
I. ОБНОВЛЕНЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ |
ву. В исламе, как и в большинстве других мировых религий, мужчины — это ключевые управители и толкователи священного. Будучи мусульман- ским теологом-мужчиной, который верен гендерной справедливости, я, следовательно, по двум причинам прошу прощения. Во-первых, как тот, кто принадлежит к привилегированному гендеру, который последователь- но отрицал полноценность человеческого статуса гендерно другого даже при том, что я был вскормлен и вырос при ее поддержке. Во-вторых, за свою собственную роль — даже если она и состояла только в отождест- влении — в теологической традиции, которая подпитывает и поддержи- вает образы женщин и практики мужчин, лишающие женщин их полной человеческой ценности как творений Бога и носителей духа Божьего.
Концентрация на освобождении, справедливости и сострадании
Во мне глубоко отзывается убеждение Марвина Эллисона (см. гл. 2) о том, что «призыв к справедливости и состраданию — это трепещущее сердце христианского благочестия», и я рассматриваю собственную веру через схожую оптику. Догма должна быть допрошена в соответствии со стандартами гендерной справедливости и сострадания, а всякий текст не- обходимо читать именно таким взором. Я считаю, что вполне оправданно использовать набор герменевтических приемов — от контекстуализации
иповторной интерпретации до отмены, — чтобы прийти к толкованию, которое служит справедливости. Можно задаться вопросом: не будет ли в этом насилия над текстом? Во-первых, этот инструментарий не нечто чуждое миру традиционного ислама; единственное различие заключается в явности оговоренности их использования и определенности применен- ных критериев. Во-вторых, если выбирать между насилием над текстом
итекстуальной легитимацией насилия над реальными людьми, я с куда большей охотой признаю свою вину в первом.
КОРАН И ЛЕГИТИМАЦИЯ ГЕНДЕРНОЙ НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ
В общем и целом обнаруживается сильный эгалитарный уклон в кора- ническом подходе к этико-религиозным обязанностям и воздаянию веру- ющим, новтожевремянаблюдаетсядискриминирующаянаправленность втом, чтокасаетсясоциальныхиправовыхобязанностейженщин. Можно выделить две тенденции:
а) общие утверждения, которые одновременно подтверждают и отрицают гендерное равенство;
б) общая дискриминирующая окраска конкретных предписаний.