VX3LgLx3E2

Шелдон: Здравствуйте, дорогие друзья. Доктор Хофстедер. Леонард: Здаров.

Шелдон: Здаров. Прошу прощения, я бы вернулся раньше, но автобус сделал остановку, чтобы впустить людей.

Использование сленга в исходном тексте обусловлено направленностью на основную часть аудитории данного телесериала – молодежь. Перевод с использованием сленговых выражений обеспечивает сохранение стилистических особенностей оригинала.

Однако, несмотря на большое количество примеров успешной реализации прагматики оригинала, было также отмечено, что сохранение прагматического потенциала неологизмов в целом может быть достигнуто далеко не всегда. Потеря прагматического потенциала может быть обусловлена необходимостью сохранения общей адекватности перевода в ущерб реализации прагматики отдельного слова. Переводчик самостоятельно выбирает переводческую стратегию в каждом конкретном случае, опираясь на результаты предпереводческого анализа и принимая во внимание совокупность факторов, влияющих на процесс перевода.

***

1.Алексеева И.С. Профессиональный тренинг переводчика. СПб.: Союз, 2003. 288 с.

2.Бенвенист Э. Общая лингвистика. 2-е изд. М.: УРСС, 2002. 304 с.

3.Голец В.А. Неологизмы в современной англоязычной молодежной прессе (1990–2014 гг.): дис. … канд. филол. наук. Пятигорск, 2015. 192 c.

4.Комиссаров В.Н. Современное переводоведение. М.: ЭТС, 2002. 424 с.

5.Кубрякова Е.С. Понятие «парадигма» в лингвистике. Введение // Парадигмы научного знания в современной лингвистике. М.: Ин-т языкознания РАН, 2008. С. 4–14.

6.Кушнарева И. Как нас приучили к сериалам // Логос. 2013. № 3. С. 9–20.

7.Сусов И.П. К предмету прагмалингвистики // Содержательные аспекты предложения и текста. Калинин, 1983. С. 3–15.

91

УДК 81’255.2:821.161.1

ББК 83.07+81.432.1-8

В.Д. Хоменко, А.В. Копылов

ФГБОУ ВО «Мурманский арктический государственный университет» г. Мурманск, Россия

СТРАТЕГИИ И СПОСОБЫ ПЕРЕДАЧИ РУССКОЙ ЛЕКСИКИ, НЕСУЩЕЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРНУЮ ИНФОРМАЦИЮ,

В АНГЛИЙСКОМ ХУДОЖЕСТВЕННОМ ПЕРЕВОДЕ

Аннотация. В данной статье рассматриваются стратегии и способы передачи лексики, несущей лингвокультурную информацию, в русско-английском художественном переводе. Авторами изучается специфика отражения куль- турно-коннотированной лексики в двух переводах романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита», выполненных Майклом Гленни и совместно Л. Волохонской и Р. Пивиром. В статье охарактеризованы основные особенности стратегий, отмечены некоторые их достоинства и недостатки.

Ключевые слова: культурно-коннотированная лексика, реалии, форенизация, доместикация, стратегии перевода, способы перевода.

V.D. Khomenko, A.V. Kopylov

Murmansk Arctic State University

Murmansk, Russia

STRATEGIES AND METHODS OF RENDERING CULTURE-SPECIFIC RUSSIAN VOCABULARY IN ENGLISH LITERARY TRANSLATION

Abstract. The article discusses strategies and methods of rendering culturespecific vocabulary in English translations of Russian fiction. The authors explore a number of characteristic ways and methods of treating cultural information in two

English versions of Mikhail Bulgakov’s novel ‘The Master and Margarita’ made by M.

Glenny and (in collaboration) by Richard Pevear and Larissa Volokhonsky. The authors identify the key specific features of the strategies, commenting on some of their strong and weak points.

Key words: culture-specific vocabulary, realia, foreignization, domestication, translation strategies, methods of translation.

Важными чертами реалий являются их общеупотребительность, популярность, общеизвестность носителям исходного языка (ИЯ) и чуждость носителям переводящего языка.

Очевидно, что перевод выполняется для читателя, принадлежащего иной лингвокультуре, поэтому, если транскрибированные реалии остались за переделами его восприятия, коммуникативная цель перевода не может считаться достигнутой. Если реалии переданы иными средствами и при

92

этом утрачен их колорит, то читательское впечатление от текста может оказаться искаженным. Следовательно, все реалии в переводе нужно рассматривать с точки зрения того, будут ли они знакомы читателю, в противном случае необходимо проанализировать, не поможет ли контекст в их понимании, и, наконец, какого характера осмысление требуется [3; 4].

При воспроизведении реалии в художественном переводе могут, безусловно, возникнуть трудности. Это может быть отсутствие в переводящем языке эквивалента, если у носителей этого языка не существует соответствующего предмета или явления. Другой трудностью может стать задача передать не только значение реалии, но и показать ее колорит, то есть

еенациональную или историческую окраску.

Ванализируемом романе («Мастер и Маргарита» М. Булгакова [1]) встречается множество реалий, в том числе реалий советской жизни, которые, по всей вероятности, не могут быть известны читательской аудитории перевода данного произведения. Переводчики романа избрали разные стратегии. Английский переводчик Майкл Гленни [6] пошел по пути доместикации, чаще всего находя английские эквиваленты и аналоги реалий, а в некоторых случаях опуская реалию. Переводчики Л. Волохонская и Р. Пивир [7] идут по другому пути. Они избирают в качестве переводческой стратегии форенизацию, в основном транскрибируя реалии и вводя переводческие комментарии к ним.

После анализа оригинала [1] и переводов романа «Мастер и Маргарита» [6; 7], нами было выделено в общей сложности 79 реалий. В основном, в романе преобладают реалии, входящие в категорию этнографических, в достаточном количестве можно наблюдать общественнополитические реалии, а также географические. Произведенный анализ говорит о преобладании таких способов перевода, как калькирование, транскрипция/транслитерация и уподобление. Сопровождение способа транскрипции/транслитерации переводческим комментарием однозначно облегчает понимание перевода читателями, для которых реалии советской действительности ни о чем не говорят. Применение гипо-гиперонимического и контекстуального перевода позволило осуществить передачу средствами английского языка коннотативного компонента семантики советизмов, выражающих авторский замысел и характеризующих персонажей произведений.

Прием опущения также встречается в переводах, во многом это объясняется степенью знакомства переводчиков с реалиями советской эпохи. Однако в рассматриваемых переводах с данным приемом мы сталкиваемся крайне редко.

Этнографические реалии встречаются в рассматриваемом романе довольно часто. Они в основном характеризуют предметы быта. Полных эквивалентов данные единицы в английском языке не имеют, поэтому переводчики прибегают к заменам при переводе. Для иноязычной культуры та-

93

кая лексика непонятна, поэтому чаще всего используется такой способ перевода как уподобление, подбирается наиболее близкое соответствие, выраженное привычными и понятными для читателя словами (например, бу-

дочка – a kiosk, нарзан – lemonade, папиросы – cigarettes, милиция – police,

патефон – gramophone [6]). Этнографические реалии имеют близкие аналоги в языке оригинала. Однако зачастую за уподоблением следует некоторая потеря национальной специфики. Но такие потери объяснятся тем, что слишком частое использование альтернативного приема, транскрипции, привело бы читателей к неполному пониманию текста.

Видимо, поэтому транскрипция используется сравнительно редко, когда переводятся реалии, которые не имеют даже приблизительного ана-

лога (примус – primuse, рубль – rouble, гастроном – a gastronom, дача – a dacha [6], копейка – kopeck [7]).

Описательный перевод используется тогда, когда реалию можно сравнительно легко разъяснить словами принимающего языка. Данный способ также весьма часто используется переводчиками (купеческая сиро-

та orphaned daughter of a Moscow business man [6]).

Этнографические реалии нередко переводятся посредством кальки (интурист – a foreign tourist). Калькирование используют, переводя реалии, которые называют предметы или явления, допускающие соотнесение с объектами культуры носителей принимающего языка.

Редко используется гипо-гиперонимический перевод (трюмо – a mirror [6]). Также в некоторых случаях можно обнаружить контекстуальный перевод (на какие шиши – a kopeck, здесь интересно применение русской реалии при передаче фразеологизма, не содержащего реалий в строгом смысле) или контекстуально-описательный (гривенник – a ten-kopeck piece; кальсоны – underpants; толстовка – Russian blouse [6]). Изредка встречается и смешанный перевод (золотые деньги царской чеканки – a hoard of tsarist gold coins).

Общественно-политические реалии переводят чаще всего посредством транскрипции (МАССОЛИТ – Massolit [7]), также часто используют, уподобление и описательный перевод (интервенты – foreign spies; комсо-

молка – a member of the Komsomol; белогвардеец – a white officer [6]).

Можно отметить, что имена собственные в романе весьма разнообразны, в том числе встречаются и говорящие (к примеру, Бездомный – Homeless [6], Bezdomny [7]). В основном имена собственные переводятся с помощью транскрибирования с целью сохранения национального колорита

(Кирюшка – Kiryushka; Груня – Grunya; Арчибальд Арчибальдович –

Archibald Archibaldovich). Также в переводах можно встретить полукальку (Доктор Стравинский – Doctor Stravinsky). В переводе Майкла Гленни была обнаружена потеря при переводе имени собственного (Аннушка – Anna [6]) и полная замена русского имени его английским аналогом (Амвросий –

Ambrose [6]).

94

Географические реалии передаются в основном транскрипцией (Ялта – Yalta; Соловки – Solovki [6; 7]), также используется полукалька (Моск-

ва-река – Moscow River; Арбатская площадь – Arbat Square).

Для перевода названий учреждений часто используют полукальку с элементами транскрипции.

Были обнаружены сходства и различия в стратегиях переводчиков. В целом можно отметить, что Майкл Гленни пошел по пути доместикации, чаще всего находя английские эквиваленты и аналоги реалий, а в некоторых случаях и просто опуская реалию. Напротив, Л. Волохонская и Р. Пивир избирают в качестве переводческой стратегии форенизацию, в основном транскрибируя реалии и вводя переводческие комментарии к ним. В отношении географических реалий в обоих переводах используется форенизация, для других же реалий стратегии переводчиков различны. Так, Л. Волохонская и Р. Пивир прибегают в основном к форенизации при переводе общественно-политических реалий и реалий, описывающих быт, одежду, пищу, меры и деньги. М. Гленни прибегает к стратегии форенизации намного реже, но, что люблпытно, также при переводе реалий, характеризующих одежду, пищу, меры и деньги.

Можно сделать вывод, что для достижения коммуникативной адекватности художественного перевода возможно использование как доместикации, что преобладает при переводе русской литературы на европейские языки, так и форенизации.

В связи с широким распространением и доминированием англоязычной культуры в современном мире, английский язык иногда рассматривают как доминантный код, в то время как другие языки оказываются в гораздо менее выгодном положении «подчиненных» или «второстепенных». Поэтому при доместицирующем переводе на английский возникает ситуация, имеющая потенциально опасные для культурного разнообразия последствия: структуры «доминантного» языка вытесняют соответствующие структуры «подчиненных» исходных языков. Это ведет к угнетению национальных языков и, в случае малораспространенных языков, даже к их возможному будущему вырождению. Таким образом, выбор переводческой стратегии может оказать влияние на социальные и культурные тенденции в обществе того или иного времени. В интересах сохранения языкового и культурного разнообразия предпочтительна стратегия форениза-

ции [cp.: 3; 4; 8].

К примеру, перевод, выполненный Ларисой Волохонской и Ричардом Пивиром, изобилует переводческими комментариями, разъясняющими читателю суть неизвестных ему понятий и реалий советской действительности, что значительно расширяет его культурный опыт. Это, вне всякого сомнения, также делает перевод наиболее приближенным к оригинальному тексту, и в нем редко можно встретить реалии, к которым отсутствует ка- кое-либо объяснение.

95

Адекватный перевод, способный полноценно передать реалии, иллюстрирующие дух времени, изображенного в художественном произведении, – это серьезная проблема, которая не имеет простого и однозначного решения, она требует от переводчика аналитических усилий.

***

1.Булгаков М.А. Мастер и Маргарита. М.: Эксмо, Москва, 2016. 416 с.

2.Воскобойник Г.Д., Горчакова Е.Ю. Межъязыковая локализация дискурса бренда: доместикация или форенизация? // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. 2014. № 1 (26). С. 9–11.

3.Масленникова Е.М. Форенизация как тенденция художественного перевода // Взаимодействие языков и культур: исследования выпускников и потенциальных участников программ Фулбрайта: материалы докл. IV Междунар. науч. конф. Череповец: ЧГУ, 2015. С. 61–64.

4.Чапова Ю.В. Анализ приемов форенизации и доместикации при переводе //

Иностр. яз.: лингвистические и методические аспекты. 2008. № 6. С. 154–158.

5.Шелестюк Е.В., Гриценко Э.В. О форенизации и доместикации в переводе и возможностях их лингвистической оценки // Вестн. Челябинского гос. ун-та. 2016. № 4 (386). С. 202–207.

6.Bulgakov M. The Master and Margarita / translated by Michael Glenny. London: Vintage Books, 2004. 446 p.

7.Bulgakov M. The Master and Margarita / translated from Russian by Richard Pevear and Larissa Volokhonsky. Penguin Classics, 1997. From the archive section of The Master and Margarita [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.masterandmargarita.eu (дата обращения: 25.11.2016).

8.Venuti L. The Translator’s Invisibility. London, New York: Routledge, 1995. 353 p.

96

УДК 81’25’373

ББК 81.432.1-8

К.А. Шевцова, Е.А. Тюркан

ФГБОУ ВО «Мурманский арктический государственный университет» г. Мурманск, Россия

ФУНКЦИИ СНИЖЕННОЙ ЛЕКСИКИ В ОРИГИНАЛЕ И ПЕРЕВОДЕ АНГЛОЯЗЫЧНОГО КОМЕДИЙНОГО СЕРИАЛА

(НА ПРИМЕРЕ СЕРИАЛА «ВСЕ НЕНАВИДЯТ КРИСА»)

Аннотация. Статья посвящена анализу функций сниженной лексики в оригинале и переводе англоязычного комедийного сериала (на примере сериала «Все ненавидят Криса» в переводе студии «Кураж-Бамбей», являющейся неформальным переводческим объединением). Исследование показывает, что достаточно часто переводчик не только сохраняет, но и усиливает функции сниженной лексики с целью сохранить атмосферу оригинального контекста и подобрать такие варианты перевода сниженной лексики, которые в наибольшей степени соответствуют языку молодежи основной аудитории сериала.

Ключевые слова: стилистически сниженная лексика, перевод комедийного сериала, функции сниженной лексики.

K.A. Shevtsova, Y.A. Tyurkan

Murmansk Arctic State University

Murmansk, Russia

THE FUNCTIONS OF SUBSTANDARD VOCABULARY

OF THE ENGLISH COMEDY SERIES IN THE ORIGINAL AND TRANSLATION (WITH SPECIAL REFERENCE TO THE SITCOM

“EVERYBODY HATES CHRIS”)

Abstract. The article dwells on functions performed by substandard vocabulary in the original and translation of the English comedy series (with special reference to the sitcom “Everybody Hates Chris” as translated by “Kurazh-Bambey” studio). The analysis shows that in translation the basic functions of substandard vocabulary are not only fully preserved but enhanced as well. These techniques aim at keeping the atmosphere of the original context and conveying the substandard vocabulary in such a way that it could be harmoniously approximated to the target audience of the series young people.

Key words: substandard vocabulary, translation adequacy, translation of the comedy series, functions of substandard vocabulary.

В современном языке сегодня наблюдается тенденция к использованию стилистически сниженных слов и выражений. Это связано со стремлением сделать свою речь более колоритной, экспрессивной и запоми-

97

нающейся. Сниженная лексика вызывает у людей противоречивые чувства и эмоции: позитивные и негативные одновременно. Также, как и в обыденной жизни, в науке существует множество мнений относительно статуса и определений сниженной лексики, однако следует отметить, что если прежде под сниженной понималась лексика, включающая в себя вульгарные, грубые и грубейшие (похабные, непристойные) бранные выражения, часто выражающие спонтанную речевую реакцию на неожиданную (обычно неприятную) ситуацию [4], то сегодня единицы данной категории часто приобретает позитивные значения и положительную окраску, а некоторые разряды фактически попадают в пределы языковой нормы. Более того, сниженная лексика уже стала неотъемлемой частью повседневной коммуникации, не говоря уже о том, что ее употребление (некоторых ее единиц) больше не является оскорбительным и не считается столь грубым нарушением этикета в современном обществе.

Сниженная лексика – это особое явление в языке, у которого нет единой классификации. Наибольшую проблему для языковедов представляет собой сленг, т.к. границы этого лексического пласта размыты, и его либо используют в качестве собирательного названия, либо приравнивают ко всей нелитературной лексике. Также сложно объяснить его положение относительно границы нормативности.

Т.В. Жеребило приводит такую классификацию сниженной лексики: она делит всю категорию на два разряда: разговорная и просторечная лексика. В словарях для обозначения разговорных и просторечных лексем используются стилистические пометы разг. и прост. Разговорная лексика употребляется в непринужденной речи, в неофициальной обстановке. Разговорные слова содержат или положительную, или отрицательную оценку обозначаемого предмета. Просторечная лексика экспрессивна, употребительна в эмоциональных речевых ситуациях, при дружеских и фамильярных отношениях. Использование просторечной лексики в разговоре с незнакомыми людьми является нарушением не только литературных, но и культурных норм (бедолага, оболтус, ляпнуть). Считают, что разговорная и просторечная лексика находятся в пределах литературного словаря, их употребление регулируется нормой литературного языка

[2, с. 173].

Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило дает следующее определение сниженной лексики: «Слова с разговорной стилистической окраской, выделяющиеся на фоне нейтральной и книжной лексики: здоро-

вяк, добряк, болтун, летучка, плутовка, чертовка, дворняга. Разговорные слова подобного типа допустимы в известных пределах в литературной речи, их вводят в книжно-письменную речь. Собственно разговорная лексика не нарушает норм литературного языка, между тем как просторечные элементы, вбираемые разговорным стилем, нарушают нормы кодифицированного языка. При этом необходимо различать негрубую просторечную

98

лексику (белиберда, кормежка, пустомеля) и грубо-просторечную лексику (вульгаризмы), недопустимую в литературной речи: брехня, рыло, шпана. Злоупотребление разговорной лексикой в книжных стилях нарушает уместность речи, ее коммуникативную целесообразность. Кроме того, пресыщение текста разговорной лексикой разрушает речевую системность того или иного функционального стиля» [2, с. 173].

По сфере употребления разговорная лексика обозначается в англорусских словарях следующими пометами:

помета «прост.» обозначает «лексику малокультурной городской среды, известную и употребительную, в отличие от диалектной, повсеместно» [3, с. 127]. Лексемы, относимые к просторечиям: whozat? “who is that?”; wassamatter? “what is the matter?”;

помета «диал.» маркирует слова народных говоров, не входящие в словарный состав литературного языка и ограниченные в своём употреблении определенной территорией: If yoh see a policeman warn da brotha! (ямайский английский) «If you see a policeman warn the brother!»;

помета «жарг.» указывает на слова, не входящие в состав литературного языка, с помощью которых отдельные профессиональные группы обозначают предметы и явления уже имеющие свои наименования в общеупотребительной лексике языка: over the hill ‘смывшийся из тюрьмы’; fumtu «затраханный» – тюремный жаргон;

помета «сленг» сопровождает слова, противостоящие традиционно официальному, общепринятому языку, понятному лишь представителям сравнительно узкого круга лиц, принадлежащих к той или иной группе, которая ввела в обиход данное слово или выражение: hay-eater белый человек, suede чёрный – негритянский сленг.

Если говорить о ненормативной лексике как варианте сниженной лексики, то в целом, она определяет собой весь пласт, который лежит за пределами литературной нормы. Сюда входят группы обсценной лексики, некоторые диалектизмы, жаргонизмы, авторские неологизмы.

По семантическому признаку различают несколько разрядов ненормативной лексики:

констатирующие номинации лица, обозначающие негативную с точки зрения интересов общества (или его большинства) деятельность, занятия, поступки, поведение кого-либо: operator «вор, мошенник,

карманник»; junker «наркоман, сидящий на игле, особенно на герои-

не»; bottom woman «проститутка»;

слова и словосочетания, в самом значении которых при констатирующем характере семантики содержится негативная оценка деятельности, занятий, поведения кого-либо, сопровождаемая экспрес-

сивной окраской: trash «вандал», whore-hoper «ходок, потаскун,

сперматозавр»; lude «Кваалюд», торговая марка наркотика-депрес-

99

санта, «снижающего», снимающего действие возбуждающих наркотиков»;

зоосемантические метафоры, содержащие, как правило, негативные оценки адресата речи и грубую экспрессию неодобрения, презрения,

пренебрежения: ape негр, горилла»; cow корова, некрасивая и толстая женщина;

слова, обозначающие действия или качества, свойства кого-либо или чего-либо. Среди таких слов есть слова констатирующей семантики и слова оценочные, с яркой экспрессивной окраской: shit чёрт,

дерьмо, лажа, bubs буфера, большие женские груди;

слова и словосочетания, в самом значении которых заключена негативная (бранная) оценка кого-либо как личности, с достаточно сильной негативной экспрессией: shit-head дурак, говнюк; dingey

негритос; puta путана, проститутка, давалка [5].

Что касается функций ненормативной лексики, В.И. Жельвис, например, выделяет 27 функций, хотя на наш взгляд, в данной классификации первичные и вторичные функции иногда пересекаются, за счет чего деление на подгруппы представляется слишком дробным. Потому в рамках данной статьи приводятся только некоторые из них:

1)средство понижения социального статуса адресата;

2)средство установления контакта между равными людьми;

3)средство дружеского подтрунивания или подбадривания;

4)«дуэльное» средство;

5)выражает отношение двух к третьему как «козлу отпущения»;

6)нарративная группа – привлечение внимания;

7)патологическое сквернословие;

8)как средство вербальной агрессии;

9)как междометие [1].

Когда речь идет о каком-либо художественном произведении, сниженная лексика используется в качестве достаточно емкого изобразитель- но-выразительного средства. Согласно исследованию В.В. Сдобникова, в художественном произведении сниженная лексика и её компоненты выполняют художественно значимые функции, которые можно разделить на следующие группы:

имитация и стилизация разговорной речи; характерологические (характеристика героя, его отношения к действительности);

общетекстовые [6].

Рассмотрим проявление данных функций на примере сравнения текстов оригинала и перевода американского ситкома «Все ненавидят Криса».

«Все ненавидят Криса» – это американский комедийный сериал, который можно назвать автобиографичным: здесь показаны юношеские годы

100