Шнарх

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

эмоциональное голодание вызвано как раз присутствием настолько мощной связи, что она превращается в эмоциональное слияние13.

«Так что, выходит, когда Билл держится от меня подальше, то это – прогресс? Это дифференциация?» В голосе Джоан явственно слышится сарказм.

«Нет, то, что ты описываешь, скорее похоже на псевдо-дифференциацию. Когда плохо дифференцированный человек чувствует напряжение от своего слияния, он в попытке улучшить свое состояние начинает увеличивать физическое или эмоциональное расстояние. Дифференциация подразумевает способность поддерживать собственное ощущение «кто я» во время близости с важными для тебя людьми. «Я хочу оставаться собой, отгораживаясь от тебя» – это не дифференциация, потому что здесь отсутствует свобода выбора – быть рядом или не быть рядом. Одно дело – осознанно выбирать дистанцию, другое дело – просто реагировать на обстоятельства».

Билл начинает ерзать, поэтому я обращаюсь к нему. «Я вовсе не утверждаю, что ты все это делаешь – я никогда не принимаю слова одного партнера о другом за

святую и бесспорную истину. Я сейчас просто раскрываю твоей жене ее же точку

зрения. Я не подразумеваю, что ты обязан соглашаться или спорить с тем, что видит она».

«Хм, ну тогда этим ты сильно разочаруешь Джоан», – саркастически хмыкает Билл. «Она всегда несчастна, когда ей не с кем поспорить: ей надо непременно

13 Терапевты Майкл Керр и Мюррей Боуэн, работавшие по теории дифференциации, лучше всего изложили это в книге «Оценка семьи» (Norton, 1988): «Распространенное предположение о людях с эмоциональными проблемами – что они не получали достаточно «любви» и поддержки от своей семьи. У многих возникает настрой, что если бы только они могли получить больше «любви» и внимания, то они бы стали себя лучше чувствовать и лучше функционировать. Понятие «дифференциации» помещает это предположение в более широкий контекст, а именно, что большинство этих «нуждающихся» людей достигли наименьшего возможного уровня эмоциональной отделенности от своих семей. Этот более широкий контекст может обеспечить нам руководящий принцип для подхода к проблемам человека, который противоречит ощущениям и субъективным переживаниям. Субъективно нам кажется, что вроде бы «Люди, которые чувствуют, что их никто не любит, нуждаются в большем количестве любви». Но подход, основанный на системном принципе, утверждает, что «Люди, которые чувствуют, что их не любят, являются (сверхзависимыми) от любви». Интенсивные неугрожающие отношения могут облегчить симптомы такого человека, однако это происходит через воспроизведение того, что существовало когда-то в ранних периодах отношений между родителем и ребенком (в реальности или в фантазии), а не через удовлетворение реальной потребности, которая раньше никогда не была восполнена».

«Многие искренние профессионалы в области душевного здоровья пытались предоставлять пациентам «любовь» и «заботу» на таком уровне, которого явно никогда не было у данного пациента – по ощущениям обоих. Многие терапевты затем обнаруживали себя в безнадежно запутанном состоянии переноса (трансфера), в котором пациент воспринимал терапевта столь же «бессердечным», как и его мать. Когда высказывания терапевта в адрес пациента строятся на предположении о том, что люди, ощущающие себя отвергнутыми и нелюбимыми, пришли в это состояние вследствие интенсивной эмоциональной привязанности к собственным семьям, эти высказывания могут «не звучать» и «не ощущаться» правильными – как для пациента, так и для терапевта. Независимо от последнего, эти высказывания обычно раскрывают общение и понижают напряженность в отношениях между терапевтом и пациентом. Конструктивность подобных высказываний, похоже, основана на «коллизии» различных способов мышления, различных базовых предположений». (стр. 109)

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

ругаться – со своими родителями, моими родителями, или даже просто с нашими друзьями».

«Я не думаю, что Джоан счастлива, когда ей приходится не соглашаться, потому что она страстно ищет компанию. Иногда игра в противостояние – это просто способ вовлечь в игру того, кто нас интересует – в попытке уничтожить в себе позыв к слиянию. Я обратил внимание, что ты делаешь с ней то же самое. И это даже работает, в принципе, но побочным эффектом является постоянное напряжение».

«Я спорю просто потому, что мне, по крайней мере, другие люди небезразличны!», – вызывающе говорит Джоан.

«Возможно... но не будем притворяться, что твоя неуверенность – это добродетель. Ты сказала мне, что когда вокруг нет других людей, ты начинаешь ощущать, будто ты пропадаешь. Ты описывала подобные же переживания в юности, в ситуациях, когда у тебя не было постоянного приятеля. То же самое происходит, когда Билл уезжает в командировку, или дети начинают меньше в тебе

нуждаться. Склонность спорить может быть способом проверить, что другой

человек все еще «на линии» – т.е. тут не все так однозначно».

Когда у нас мало дифференциации, наша идентичность строится из того, что носит название отраженного ощущения себя. Мы нуждаемся в постоянном контакте, подтверждении и согласии (или в спорах) со стороны других. Это не дает нам возможности поддерживать ясное ощущение себя, когда мы попадаем в переменчивые, неопределенные обстоятельства. У нас развивается «условная» идентичность, основанная на «внутреннем отношении к себе». Поскольку наша идентичность зависит от того, в каких отношениях мы находимся, мы начинаем требовать, чтобы наш партнер прекратил меняться, для того, чтобы наша идентичность тоже сохранялась14.

Для иллюстрации этого явления я часто привожу пример того, как в семье принято рассаживаться за обеденным столом. В хорошо дифференцированных семьях «места» или роли людей могут гибко меняться. Отцу не требуется сидеть во главе стола, для того чтобы знать, что он – отец. Его «самость» не определяется исключительно его отношениями со всеми прочими. Он может сесть на любое место за столом и при этом сохранить ощущение самого себя.

Когда я посреди сессии упоминаю этот пример, Джоан начинает тихонечко всхлипывать. Она осознала что-то новое по поводу угрюмых обедов в кругу своей семьи в детстве. «У моего отца всегда был его личный особенный стул. Никому не позволялось садиться на него. Однажды мой брат сел на него, и отец влепил ему оплеуху наотмашь «за дерзость». И когда мы повзрослели, ничего не изменилось.

14 Если вы следите за нюансами нашей дискуссии, то вам может показаться, что я тут утверждаю две разные вещи. С одной стороны, слабодифференцированные люди требуют от своего партнера адаптироваться и подстраиваться под себя. С другой стороны, они требуют от своего партнера не меняться. И то и другое – правда, что является примером того, как низкая дифференциация способствует возникновению встроенных парадоксов и конфликтующих требований в отношениях.

– прим. автора.

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

Да и сейчас от него только и слышишь крики и возмущения по поводу уважения. И если хоть кто-то из его детей или даже его собственная жена вдруг рискнет утверждать, что у них есть свои собственные разумные мысли, с которыми он не согласен, он тут же начинает орать про неуважение». Билл сидит молча, переваривая полученную информацию и осознавая, что к нему это относится в неменьшей степени.

Когда Джоан оправляется после шока от своих осознаний, я говорю с ней. «Люди, идентичность которых в первую очередь зависит от их отношений, не склонны способствовать изменениям в тех, кого они любят15. Когда другие меняются, они теряют собственную идентичность. В плохо дифференцированных семьях – также как и в плохо дифференцированных браках – каждый обязан оставаться в том «месте», которое ему было указано, ради того, чтобы кто-то мог удерживать свое «я», которое он определил через свои отношения».

«Не поэтому ли Билл постоянно читает нашим детям мораль, словно им по четыре года?» – Джоан так просто не сдается, в ней еще достаточно драчливости.

«Думаю, это Биллу самому надо обдумать. На самом деле, у женщины, основной

идентичностью которой является роль «матери», дела обстоят не лучше. Она начинает терять свою идентичность по мере взросления детей, поэтому начинает «душить» их своей любовью, стремясь сохранить их потребность в ней».

Билл и Джоан молча смотрят друг на друга в течение нескольких минут, осознавая то, как разрозненные проявления начинают складываться в единую картинку. Наконец, Билл нарушает тишину. «Если я верно понял твою теорию, я не должен получать свою идентичность от других людей».

«Нет, моя теория состоит просто в том, что на данном этапе твоего развития ты делаешь именно это. И я всего лишь утверждаю, что все те проблемы, которые возникают – это предсказуемый результат этого действия».

«Ну, если я не тот, кем меня считают другие, то я тот, кем я сам себя чувствую?»

15 Большая часть философии, последовавшая за Фрейдом, впитала в себя идею о развитии на основе «отделения себя от отношений». Она утверждает, что наше чувство идентичности и ценности развивается через высвобождение себя из пут, связывающих нас с нашими опекунами – особенно с матерями. Феминистские психотерапевты справедливо указали на то, что это вполне может соответствовать стереотипу о том, как развиваются мальчики, но девочки развиваются через поддержание отношений со своими значимыми фигурами. К сожалению, они пошли в этом недостаточно далеко: мальчики и мужчины, так же как и девочки и женщины, развиваются в рамках отношений, хотя и с различными паттернами.

Однако это не то же самое, что получать свое ощущение себя от своих отношений – что некоторые терапевты поощряют как «путь к взаимности». Парадоксальным образом «ощущение себя в отношениях» (идентичность, взятая из отношений) не приводит к взаимности – как раз наоборот. Вы можете достичь самоценности через способствование целям других, но при этом вы также скорее всего будете манипулировать и контролировать тех, кто вас окружает, если ваша идентичность и ценности зависят от конкретных нюансов ваших отношений. – прим. автора.

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

это ты вдруг переключилась на эту тему? Буквально минуту назад ты выглядела совершенно расслабленной».

Джоан не принимает мое предложение обсудить улучшения в своем состоянии. «Я хочу, чтобы самым первым человеком в жизни для него была я!»

«Для напуганного человека такие вопросы вообще не стоят, для него никто не является первым – кроме того, кого он боится прямо в этот момент!»

«Свой своему всегда больше рад», – в сердцах сетует она. Похоже, для Джоан куда сложнее признать слабости своего мужа, чем принять свою собственную силу.

Я акцентирую последний упомянутый в сессии момент, потому что у меня вдруг включается клиническая интуиция. Подтверждение приходит в виде дополнительной информации о семье Билла. Доминирующий отец Билла – процветающий бизнесмен, человек, «сделавший себя сам» – родился в совершенно нищей семье, и так и не смог избавиться от своих страхов перед бедностью. Он привык отдавать приказы своей семье и своим подчиненным. Мать Билла, из такой же бедняцкой семьи, в которой доминировал отец, уступает мужу в любых, даже самых мелких конфликтах. Ее статус строится на авторитете отца, ее самоценность основана на том, что она заботится о своей семье.

Билл – старший из четверых детей, единственный сын. Трое мужей его сестер тоже работают в семейном бизнесе. Билл руководит самым крупным магазином и исполняет роль руководителя в корпоративном центральном офисе. Однако при этом его доля в компании равна доле его сестер. Он также получает точно такую же зарплату, что и их мужья, обязанностей по работе у которых значительно меньше. По словам отца Билла, это необходимо во избежание «фаворитизма» среди его детей, но, конечно, это никак не помогает справиться с ревностью по поводу денег и статуса среди Билла, его сестер и их мужей16.

Пару раз в месяц отец Билла председательствует на семейном ужине, который верноподданнически посещают все члены большой семьи. Именно там Джоан просит Билла «постоять за нее». На самом деле Джоан хочет, чтобы Билл постоял еще и за себя. Она не раз наблюдала, как он, оказываясь рядом со своим отцом, откатывается в состояние послушного маленького мальчика. Однако это вовсе не альтруистическое побуждение: Джоан хочет, чтобы Билл больше проявлял себя, как мужчина, но при этом он должен это делать так, как ей представляется правильным.

Билл обычно переключается с этой темы, защищая своего отца и поднимая тему о семье Джоан, которая в сравнении с его собственной кажется ему холодной и разобщенной – но при этом не менее «слитой». Отец Джоан часто пропадает в командировках, а когда он дома, он эмоционально недоступен. Вся семья держится на матери, которая постоянно озлоблена тем, что ей не дают возможности заняться собственной карьерой. Время от времени она все это эмоционально выражает своим детям. У Джоан есть старший брат, которого она считает маминым

16 Это обычное смешение динамик бизнеса и семьи в эмоционально слитых семейных бизнесах часто способствует высокому проценту провалов. – прим. автора.

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

на других людей. Они не являются равнодушными по отношению к другим – как раз наоборот. Они могут сделать выбор в пользу контакта с другими на основе глубокой приязни, без необходимости навязчивого слияния или отчуждения с ними.

Мы путаем любовь с эмоциональным слиянием

Можно понять, что такое дифференциация и слияние, еще с одной точки зрения. Ревность – это разновидность эмоционального слияния. В самых крайних своих проявлениях ревность является признаком нашей нетерпимости в отношении границ и отделенности от нас тех, кого мы любим. Наше желание обладать нашим партнером, по существу, сталкивается с тем неустранимым фактом, что мы оба являемся фундаментально отдельными (хотя и взаимосвязанными) людьми.

Эмоциональное слияние можно в явном виде наблюдать в том кошмаре, который мы создаем в отношениях, в нашей неспособности отделяться, в невозможности оставить все как есть, когда мы оказываемся в крайних состояниях. Наши наиболее раскрученные в средствах массовой информации события связаны с эмоциональным слиянием: миссис Буттафуоко с пулей в голове, которая все еще «любит» своего распутного мужа и верит в его «невиновность»; Лорена и Джон Боббит, история которых закончилась отрезанием члена, а не улаживанием конкуренции; олимпийская фигуристка Таня Хардинг, «собственность» ее бывшего мужа Тима; суд над О. Джей Симпсоном по обвинению в убийстве.

Независимо от каких-либо прочих обстоятельств, Симпсон совершенно точно был виновен в эмоциональном слиянии. Невозможно придумать какой-либо более выразительный способ показать это, чем закрыть рукой пах своей жены и сказать: «Это принадлежит мне!». Ну, конечно, если только вы ее не убиваете при попытке уйти от вас. Довольно обычными в наши дни являются истории о том, как мужчина преследует и стреляет в свою бывшую жену, в момент, когда она останавливается на красный свет на перекрестке, или сидит в офисе за столом. Он не может позволить ей начать новую жизнь с кем-то другим, потому что эмоционально она является частью его самого. Теряя брак, такой человек теряет самого себя – и это одно из последствий жизни на основе отраженного ощущения себя.

Эмоциональное слияние также питает драмы и других, куда менее известных людей. Был такой случай, когда жену обвинили в том, что она отрезала своему мужу яйца канцелярскими ножницами. Она заявила, что он часто выпивал, ругался и вообще «ходил налево». После чего они оба, муж и жена, обратились в суд с прошением приостановить действие запретительного судебного приказа против нее, чтобы они могли провести День Благодарения и Рождество вместе, со своими тремя детьми. Муж выразил желание достичь примирения с женой, на которой был женат в течение семнадцати лет19.

19 19 ноября 1993 года, статья Associated Press “Castration won’t spoil celebration,” в Times Pycaune

(p. A-B). Тридцатипятилетняя Aurelia Macias и тридцатидевятилетний Jack Macias.

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

Было также дело, в котором женщина, находясь в инвалидном кресле, призвала судью снять обвинения в попытке совершения убийства со своего бывшего бойфренда. Свидетели описывали, что он проехал по улице на микроавтобусе, она при этом волочилась следом, цепляясь за машину, специально въехал вместе с нею

вэлектрический столб, после чего сдал назад, переехав ее ноги. В результате чего она потеряла руку, ногу и еще нерожденного ребенка. Она сама прицепилась к дверце его микроавтобуса, пытаясь заставить его остаться после того, как он пытался уйти от нее из-за произошедшего между ними скандала. Свидетели, включая собственную дочь этой женщины, сообщили, что этот бойфренд сам держал ее одной рукой, когда въезжал в столб. Женщина, однако, обвинила дочь

вфальсификации показаний, потому что «она просто не хочет, чтобы в моей жизни был мужчина». Когда судья отказался прекратить действие решения суда, запрещавшего контакт между ними, женщина сказала, что после этого почувствовала себя так, словно в тюрьму посадили их обоих, и что это мешает им «снова восстановить отношения». Терапевт, занимавшийся обучением полиции Индианы по темам брачного насилия, сказал, что в этом нет ничего удивительного, даже несмотря на то, что этот поступок квалифицируется как серьезное преступление, практически на уровне убийства: «Такие люди обычно не готовы встать лицом к лицу с реальностью того, что их отношения необратимо испорчены»20.

Не стоит даже на секунду пытаться думать, что все это – примеры «слишком сильной любви». Нет, это иллюстрации того, как эмоциональное слияние увеличивает домашнее насилие. Разводы приводят к юридическому разделению и запретительным приказам, предназначенным для обеспечения наличия физического расстояния; тем не менее, многие пары продолжают реализовывать свое эмоциональное слияние посредством войн через суды. Жуткий фильм «Роковое влечение» дает картину того, насколько сильным бывает эмоциональное слияние при подобных связях на стороне. Иногда один партнер ощущает, что «никуда он от меня не денется», или же другой реагирует на это, словно «враги пытаются преодолеть оборонительные стены моей крепости»; иногда и то и другое случается одновременно. Когда один партнер реагирует на основе эмоционального слияния, это обычно приводит к включению взаимно-зеркального отклика со стороны другого.

Билл и Джоан также иллюстрируют то, отчего эмоциональное слияние является столь непреодолимым: заимствованное функционирование. В основе своей, «дифференциация» относится к вашему базовому «твердому я», к тому уровню развития, на котором вы можете оставаться независимым от меняющихся обстоятельств в ваших взаимоотношениях. Однако вы также можете казаться более (или менее) дифференцированными, чем вы на самом деле есть, в зависимости от текущего состояния собственного брака. Заимствованное функционирование искусственным образом раздувает (или сдувает) ваше функционирование. Ваше «псевдо-эго» может быть накачано через эмоциональное слияние, и это заставляет низкодифференцированных людей навязчиво цепляться друг к другу. Два человека в разных отношениях могут казаться действующими на

20 15 ноября 1993 года, статья Associated Press “Woman run over by boyfriend asks judge to drop case” in Times Pycaune. Darlene Kincer, 22 года, и William Powell, 35 лет.

Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены

одном и том же уровне, хотя они достигли различных уровней дифференциации. Различие состоит в том21, что более хорошо дифференцированный человек будет более устойчиво функционировать без сбоев даже в том случае, когда его партнер его не поддерживает и не поощряет.

До того, как они пришли ко мне, Билл заявлял, что «с ним все в порядке». До тех пор, пока он получал «поддержку» со стороны Джоан и контролировал уровень интимности их отношений, он неплохо функционировал на этом искусственном уровне. Джоан, однако, прошла через полосу трудных сомнений в себе и депрессии. И когда она находилась в самых темных своих глубинах, Билл был добрее, тактичнее и эмпатичнее. Так или иначе, Билл казался более стабильным в этой паре.

Однако все изменилось, как только Джоан вынырнула из своего несчастья. Как только она начала функционировать более автономно, функционирование Билла заметно понизилось. По мере того, как она развивала в себе все большее самоуважение, он все больше терял уверенность в себе. Поскольку она меньше нуждалась в его одобрении, он стал больше бояться ее потерять. Тем не менее, Билл не собирался поддерживать или поглаживать Джоан в тех случаях, когда это не способствовало его собственному статусу или могло потребовать от него начать конфронтировать самого себя.

Этот тяни-толкай в отношениях Билла и Джоан берет свое начало в заимствованном функционировании. И если вы замечаете, что в их отношениях не было достаточно места для того, чтобы они оба одновременно были сильными – вы совершенно правы! Билл и Джоан могли периодически передавать «право на самость» друг другу, но тут его с самого начала не было достаточно. И если вы вообразите себе, насколько мощной должна быть эмоциональная связь для того, чтобы обеспечить это «переливание», вы многое поймете об эмоциональном слиянии.

Когда мы нуждаемся в том, чтобы в нас нуждались, и не можем согласиться на то, чтобы нас хотели, то тем самым мы взращиваем у нашего партнера слабое функционирование, для поддержания заимствованного функционирования. Внешне это может выглядеть как поощрение автономного функционирования нашего партнера, но на самом деле мы на повседневной основе его подавляем. Заимствованное функционирование отличается от «взаимной поддержки», потому что оно искусственным образом подавляет функционирование одного из партнеров, при этом улучшая функционирование другого. И это ощущается очень

21 «Поскольку псевдо-я уязвимо попыткам формировать и менять его извне, оно наиболее уязвимо в эмоционально интенсивных отношениях. Именно в них люди сталкиваются с наибольшими трудностями в том, чтобы позволить друг другу быть тем, кем они являются. Каждый реагирует на убеждения, настрои, ценности и привычки другого, и пытается его переделать. Если один побеждает, то его убеждения, настрои и ценности начинают доминировать в этих отношениях. Доминирующий приобретает силу и уверенность в своих мыслях и ощущениях. Он уверен, что его компас (его убеждения, ценности и мысли) указывает в «правильном направлении». Тем временем его партнер теряет доверие в собственном компасе. Один становится «сильным» я (на самом деле псевдо-я), а другой – «слабым» я. Цельное я не является предметом переговоров ни в какой системе отношений, и в хорошо дифференцированных семьях практически отсутствует торговля и заимствование «я». (Kerr &Bowen, 1988, p. 104)