52. География голосования и особенности поведения избирателей отдельных стран Азии, Африки и Латинской Америки

В западной политологии, в анализе электоральной базы политических партий, наиболее влиятельна модель Липсет-Роккана. Однако эта модель в основном использует опыт западной Европы. Липсет и Роккан рассмотрели ряд социальных разделений, способствующих формированию партийной системы: между церковью и государством, между центром и периферией, городом и деревней, трудом и капиталом. Они предположили, что с экономическим развитием и национальной интеграцией, на первое место будут выходить классовые разделения. В то же время их «стабилизирующий тезис» гласил, что партийная система стабилизируется благодаря основным линиям социального разделения, возникшим в западной Европе при обретении европейцами всеобщего избирательного права.

На практике, когда используется этот подход, аналитики в основном обращают свое внимание не на социальное разделение, а на поведение избирателей.

В ряде работ исследовалось, насколько хорошо эта модель описывает электоральное поведение избирателей в Латинской Америке, в Азии, и особенно в Индии. Наилучшим образом модель Липсет-Роккана работала в Латинской Америке, почти классическим примером стала Чили. Однако даже тогда было заметно, по целому ряду причин (одна из которых это фактический запрет на отход от неолиберальной экономической политики, который ограничивал возможности левых партий), что латиноамериканские партии все чаще используют «широкозахватные» электоральные стратегии, а их электорат становится все более нестабильным.

В Азии и Африке «стабилизирующий тезис» Липсет-Роккана помогает объяснять продолжающееся влияние тех политических сил, которые возникли при обретении национальной независимости, особенно устойчивость партий, основанных на националистических движениях, таких как Индийский Национальный Конгресс. Однако в остальном эта модель мало убедительна.

Общепринято мнение, что в Африке именно «этничность» играет главную роль в поддержке избирателями той или иной партии. В Азии, а особенно на Ближнем Востоке, социальные разделения так сложны, что порой пересекаются, и основаны они на этнических, религиозных, классовых и кастовых различиях.

Всю эту сложность воплощает собой Индия, с ее кастовой системой, которая часто служит базой для той или иной партии. Партия ИНК доминирует на национальном уровне с 1990 года, хотя анализ показывает, что разные касты оказывают ей разную поддержку. Партия Бхаратия Джаната (БДП) является националистической партией, и имеет поддержку 83% народности хинди, но и ей наибольшую поддержку оказывают высшие касты одного региона. В 1990 году возникли новые региональные партии, основанные на кастах, например «Бахуян Самай Парти» (БСП) в штате Уттар-Прадеш, чей основной электорат составляла каста «далитов» («неприкасаемых»).

Более того, Липсет и Роккан признают, что порой некоторые партии сами создают линии социального разделения в обществе. Например, партия, основанная полковником Хуаном Пероном в Аргентине в 1946 году, привела к глубокому расколу общества на перонистов и антиперонистов, который существует и по сей день. Для того чтобы показать более-менее стабильные причины того, почему избиратели поддерживают отдельные партии, вовсе не обязательно найти у этих партий глубокие корни в обществе. О каких корнях может идти речь, когда партии не обращают внимания на создание внятных идеологий или программ, и вместо этого зависят от клиентелистских отношений со своими избирателями?

Так, Чабал и Далоз (1999) доказывают, что в тропической Африке избиратели в целом голосуют «не потому что они поддерживают или не поддерживают идеи или программы, которые они не читают, а потому, что так им приказал их реальный или воображаемый патрон».

Однако некоторые партии имеют более прочные связи с социальными движениями или организациями. По ряду причин профсоюзное движение в развивающихся странах слабо развито, и партии обычно пытаются установить контроль над профсоюзами. Однако в Аргентине Перон распустил созданную профсоюзами Рабочую Партию, которая привела его к власти, и создал вместо нее собственную Перонистскую партию.

Другим интересным примером является Партия Рабочих, созданная в Бразилии в 1980 году. Ее лидер, Луис Инасио Лула да Сильва («Лула»), который стал президентом Бразилии в 2002 году, начал свою политическую карьеру как организатор независимого профсоюза рабочих в промышленном пригороде Сан-Пауло.

В Африке профсоюзы также играли свою роль в борьбе за национальную независимость и демократию. Например, ЮАНК имел сильные связи с профсоюзом COSATU, в Замбии конгресс профсоюзов создал демократическую оппозиционную партию MMD. Однако в обоих случаях, когда партии пришли к власти и начали проводить политику экономической либерализации, их отношения с профсоюзами испортились. В общем и целом связи партий с гражданским обществом либо слабы, либо напоминают отношения начальника и подчиненного. Правда, в случае с партиями, построенными на частных интересах, по этническому, а особенно религиозному признаку, эти связи крепче. Это справедливо для индийской БСП, и для исламистской «Партии достоинства» в Турции, прошедшей через ряд перевоплощений, но сохранившей тесные связи с верующими и для ряда других партий.