2. Язычество как основа позднейших мировых религий.

Носители Я были уверенны в сущ-ии др.сил в любом деле.Я-оснва всех позднейших мировых религий.Христанская среда называла Я все, что не было Х. шаманство сибирских охотников сущ-ет до сих пор. При всей аморфности Я можно обозначить то, что в него входит:1.Магия, вера в сверхестеств. способности чел-ка,влияние на окр.мир;магия появилась в Я.2.Анимизм-вера в сущ-е душ и духов.А возник в Я, но стал общим элементом всех религий.3.Демонизм- вера в божество или духа, мешает или поддерж. неамерения чел-ка(тоже общий элемент в др. религиях).4.Дуализм- 2 начала:материальное и идеальное равноправны,разновидность плюрализма.5.Монизм-сущ-е одной формы сущ-я,одно начало:либо материя-материалитический М,либо дух-идеалистический М. Все сводится к материальному началу.Д антипод М.6.Плюрализм – терпимость к множ.тчк.зр-я;философское учение,согласно котор.сущ-ет множество форм бытия.Д от П.7.Парамонетеизм-отрицание единственности бога,многобожье.

Слав.Я большое, но вполне целое.Можно разделить на 2 группы(вся масса лит-ры об Я):1.Христьян.письм.(летописи,где осужд.Я;предвзятый взгляд на это явление).2.Этнографические.бытовые пережитки Я,котор.сохр.в быту рус.леревни 18-20вв- это обряы,фольлор, который корнями уходит в Я;напр,хороводы,котор.означ.течение жизни. Эти 2 источника,с одной стрны письм.памятники,и бытов.пережитки с другой – не смешиваются.

до 20века сохр.способ произ-ва,что и опр-ло браз жизни крестьян.деревни 18-20вв,т.к. не было влияния цивилизации;и то,что создало Я,удовлетворяло потребности крестьян.

13. ИСКУССТВО ФЕОФАНА ГРЕКА И ВИЗАНТИЙСКАЯ ТРАДИЦИЯ. Во второй половине XIV века Московское княжество упрочило на Руси свое преобладание. Московские полки вели за собой полки других русских княжеств. Московские князья при поддержке церкви возглавляли освободительную борьбу против татар. Опоясанная белокаменными стенами Москва стала символом защиты общерусских интересов. Для того чтобы по­литический подъем Московского княжества приобрел общерус­ское значение, необходимо было, чтобы культура Москвы опло­дотворена была как русским опытом предшествующих веков, так и достижениями современной мировой культуры. В Москве имелись уже в то просвещения, были богатые книгохранилища, были писатели, мастера прикладного искусства.

Еще в середине XIV века работавшие в Московском Кремле для греческого митрополита Феогноста греческие мастера соревновались с русскими мастерами, рабо­тавшими одновременно с ними для великого князя Семена Гордого. Видимо, греческие мастера пользовались особенным признанием. Недаром роспись кремлевской церкви Спаса на Бору была поручена мастерам, о которых в летописи сообщается, что они были „русстии родом, а гречестии ученицы" '.

Среди греческих художников, прибывших в XIV веке на Русь в поисках приме­нения своих сил и дарований, выделялся замечательный мастер Феофан. Новгородцам, которые издавна проявляли много вкуса и понимания в делах искусства и не жалели средств на строительство храмов и на их украшение стенописью, удалось заполучить его к себе, прежде чем он переселился в Москву. В Новгороде им был расписан один из наиболее крупных храмов Торговой стороны — церковь Спаса на Ильиной улице. Однако в 1390-х годах он перебирается в Москву, возможно, благодаря ста­раниям Димитрия Донского, который не жаловал новгородцев за то, что они отстра­нялись от участия в совместном выступлении русских против татар, и обходился с ними довольно круто. В Москве дарование пришельца развернулось особенно ярко. Ему поручались росписи московских церквей и соборов, а также теремов знатных людей². В числе его покровителей был князь Владимир Андреевич, сподвижник Димитрия на Куликовом поле.

Феофан был одним из величайших художников своего времени, художником, который и по прошествии шестисот лет, производит неотразимое впечатление мощью своих образов, своим безукоризненным живописным мастерством.

Такая сильная индивидуальность, как Феофан Грек, не могла не оставить глубокого следа в московской живописи. Правда, влияние Феофана не было длительным и после его смерти быстро свелось на нет, поскольку ведущая роль перешла к Андрею Рублеву, но оно было весьма плодотворным. Оно коснулось и мастеров, непосредственно не работавших в его мастерской. Их кисти можно приписать три иконы — это «Богоматерь Мати молебница» в Третьяковской галерее, недавно расчищенное «Распятие» в Музее древнерусского искусства имени Андрея Рублева и прелестная иконка «Богоматерь Донская» в Третьяковской галерее.