Сборник 50 лет АЭ БашГУ

Рис.3. График индивидуальных отклонений башкирских групп от суммарной серии по пяти признакам (мужчины).

91

Для выявления направленной изменчивости применен метод главных компонент. В изученных выборках главным фактором изменчивости является соотношение европеоидного и монголоидного комплексов. Значимы первые две главные компоненты, отражающие 71,6% суммарной изменчивости. Четыре из пяти ключевых признаков тесно скоррелированы с I ГК, разделяющей башкирские выборки в направлении «западвосток». Анализ корреляций признаков показал, что чем выше значение первой ГК, тем европеоиднее группа. I ГК также дифференцирует группы в направлении «север-юг». Со второй ГК значительно скоррелирован лишь Ic , в меньшей степени – Dl10. При визуализации башкирских групп в пространстве главных компонент, иргизо-камеликские башкиры оказываются в «западном» и «южном» квадранте, занимая крайнее положение, как по значениям первой, так и второй ГК. В этом же квадранте располагаются группы танып, кыпчак, юрматы, бурзян (рис.4). Как видим, независимые метод главных компонент и метод межгрупповой шкалы рисуют схожую картину дифференциации башкирских групп и места, занимаемого иргизо-камеликскими башкирами среди них.

92

Рис. 4. Башкирские группы в пространстве главных компонент (мужчины).

1 – иргизо-камеликские башкиры, 2 – бурзян, 3 – балыксы, 4 – катай, 5 – айле, 6 – усерган, 7 – кыпчак, 8 – юрматы, 9 – мин, 10 – канлы, 11 – кыпгыз, 12 – герей, 13 – табын, 14 – танып, 15 – тамьян-1, 16 – тамьян-2, 17 – курганские.

Таким образом, самарские башкиры-мужчины оказались весьма своеобразной группой, отличающейся от башкир в целом значительнее многих остальных территориальных групп (дальше их от суммарной серии оказались лишь катайцы и айлинцы).

Попытаемся определить место иргизо-камеликских башкир в кругу окружающих народов. С этой целью были рассчитаны ОДР между ними и 199 территориальными выборками из состава этносов Урало-Поволжья, Восточной Европы, Северного Кавказа, Средней Азии, Казахстана, Сибири и Алтая, затем вычислялись средние ОДР (табл.2). Анализ показал, что иргизо-камеликские башкиры наибольшее сходство имеют с ногайцами (11,3), венграми (11,6), таджиками (11,7), мордвой (12,8) и туркменами (13,8). Изучаемая группа башкир значительно удалена как от подавляющего числа территориальных групп народов Волго-Камья, так и от тюркоязычных групп Алтае-Саянского нагорья и Казахстана. Между тем, на краниологическом, соматологическом и дерматоглифическом материалах исследователями было установлено, что в расогенезе башкир

93

определяющими были именно эти два антропологических массива [Юсупов, 1989. С. 162].

Cравнительные данные: Хить Г.Л. (1983, 2003), Хить Г.Л., Долинова Н.А. (1990, 2000), Сихимбаева К.Б. (1993).

Выявленные связи самарских башкир с окружающими народами, тем не менее, согласуются с этнографическими данными. Древние предания племен усерган, тангаур и бурзян, родо-племенные подразделения которых зафиксированы у иргизо-камеликских башкир, связывают первоначальное пребывание их предков до переселения на Урал с долиной Сырдарьи и Приаральем [Кузеев, 1974. С. 133].

Неудивительно поэтому, что при переходе на более высокий таксономический уровень, где материал организован в рамках локальнорасовой соматологической классификации [Хить, 1983], самарские башкиры тяготеют к расе среднеазиатского междуречья (6,8), значительнее удалены от белозерско-камского варианта (10,2), волго-камского (13,8), существенно отличаются от приуральского (15,6) и южносибирского (21,4).

Показательна близость иргизо-камеликских башкир к венграм. Учитывая важность и дискуссионность вопроса о роли древних мадьяр в этнических процессах на территории Урало-Поволжья в конце I тыс.н.э. остановимся подробнее на этом интересном моменте. Рассмотрим структуру взаимосвязей самарской и остальных башкирских групп с территориальными венгерскими группами. С этой целью получена матрица ОДР, на основе которой была построена дендрограмма (рис.5). Самарская группа оказалась ближе всего к венграм из Тактакарпана, Ершега и Домшёда, лишь затем идет башкирская группа бурзян.

Дендрограмма свидетельствует об относительной близости всех сравниваемых групп: дивергенция большинства из них происходит на уровне очень малых – малых – средних расстояний, башкиры и венгры не образуют отдельных скоплений. Лишь зауральские северо-восточные башкиры традиционно заняли крайнее изолированное положение наряду с венгерскими группами Кишкунлахаш и Перег. Иргизо-камеликские башкиры на уровне средних различий примыкают к кластеру, состоящему главным образом из венгров. Если мы посмотрим, откуда географически происходят венгерские группы этого кластера, то выясняется, что в большинстве своем это население среднего течения р. Тиссы. Между тем, исследователи предполагают, что в Х в.н.э. именно в Тиссо-Дунайскую область переселились племена мадьяр, покинувших свою прародину, находившуюся, вероятно, в Южном Приуралье [Гладкова, Тот, 1975; Гладкова, Тот, Кондик, 1984].

94

Рис. 5. Дендрограмма на основе матрицы ОДР между башкирскими и венгерскими группами.

Женщины.

Для дерматоглифического комплекса женщин характерно, в целом, то же сочетание признаков, которое наблюдается в мужской части популяции с той лишь разницей, что у женщин повышены значения обоих дерматоглифических индексов, а у мужчин – только Ic.

Как и мужчины, самарские башкирки по величине ЕМК заняли крайнее положение, обусловленное пониженным, на фоне остальных женских групп, значением этого суммарного расового показателя. Следует отметить, что различия между мужской и женской выборками минимальны: у мужчин ЕМК – 43,6, у женщин – 45,0.

Градация расстояний [по Хить, 1983]: I – очень малые, II – малые, III – средние, IV – большие, V – очень большие.

1-17 – башкиры (нумерация групп как на рис.4), 18-47 – венгры [по Хить, Долинова, 2000]: 18-Химод, 19-Кишфалуд, 20-Ёршег, 21-Куштансег, 22-Чонкахедьехад, 23-Милейсег, 24-Бечвёльде, 25-Петрикеркстур, 26Кишкунлахаш, 27-Домшёд, 28-Перег, 29-Ноград, 30-Ясаронсаллаш, 31Ясфеньсару, 32-Ясапати, 33-Мезеквёшд, 34-Сёндре, 35-Сиксо, 36-Тактабай, 37-Кунхедьёш, 38-Карцаг, 39-Матолч, 40-Гачай, 41-Рожай, 42-Асало, 43Тактакарпан, 44-Болдва, 45-Тактакенезш, 46-Канмадараш, 47-Закарпатье.

По величине дерматоглифических признаков и типу их комбинаций самарские башкирки наибольшее сходство обнаружили с башкирками

95

Абзелиловского района (рис.1). Это направление связей подтверждает и величина ОДР с выборкой из д. Баимово, относящаяся к разряду «очень малых» (5,9). Большинство же ОДР – средние (12,6 – 13,8), на большом расстоянии самарские башкирки оказались от башкирок д. Кашкино (16,7), жительниц Курганской области (18,4) и д. Аскарово (19,0). Среднее ОДР составило 14,0. Эта величина относится к категории «средне-больших», превышает среднее ОДР между территориальными группами Восточной Европы, Кавказа и Средней Азии и свидетельствует об ощутимой удаленности изучаемой группы от большинства имеющихся в нашем распоряжении сравнительных башкирских групп.

Эта картина наглядно демонстрируется и на графике индивидуальных отклонений башкирских групп от суммарной серии (рис.6). ЕМК максимально снижен по сравнению с суммарной серией, как и у мужчин. Но при сравнении мужской и женской кривых видно, что если у мужчин отклонения по всем ключевым признакам идут в направлении нарастания европеоидности, то у женщин ситуация не столь однозначная: значение дельтового индекса повышено, что свидетельствует об усилении восточного комплекса.

Компонентный анализ выявил три значимых компоненты, которые описывают 89,9% суммарной изменчивости (37,9%, 27,7% и 24,3% соответственно). По сравнению с мужскими сериями, число факторов, влияющих на дифференциацию групп, возросло и изменчивость не столь магистрализована. Как и мужчины, самарские башкирки оказались наиболее европеодными по I ГК, положительно скоррелированной с Ic , Ну и ДМТ. Однако и значение II ГК, отражающей увеличение значений Dl10 и t, т.е. нарастание монголоидности, тоже значительно (рис.7). В этом заключается отличие женщин от мужчин, занявших крайнее положение в западном квадранте графика. И компонентный анализ, и метод межгрупповой шкалы показывают, что самарские башкирки демонстрируют наибольшее сходство с зауральскими башкирками из Баимово.

При сравнении самарских башкирок со 156 территориальными группами, представляющими окружающие народы, наиболее отчетливо проявляется среднеазиатский вектор связей (табл.2). Наименьшие средние ОДР иргизо-камеликские башкирки обнаружили с туркменками (11,4), таджичками (11,7), венгерками (12,2), узбечками (13,6), ногайками (13,9). Различия с остальными этническими группами попадают в категорию «больших» и «очень больших». Как и в случае с мужчинами, нарушая целостность вектора связей, сходство с самарскими башкирками демонстрируют венгерки.

96

Рис.6. График индивидуальных отклонений башкирских групп от суммарной серии по пяти признакам (женщины).

Расовые градиенты:

97

Рис. 7. Башкирские группы в пространстве главных компонент (женщины).

1 – самарские, 2 – Темясово, 3 – Кашкино, 4 – курганские, 5 – Абзаково, 6 – Мухаметово, 7 – Аскарово, 8 – Ташбулатово, 9 – Баимово.

Это наблюдение подкрепляется при попытке определения локального варианта, к которому рассматриваемая группа тяготеет. Таким вариантом является раса среднеазиатского междуречья, ОДР с которой составило всего 4,4 и закаспийская локальная раса (5,8). От всех остальных вариантов, включая волго-камский (15,7), приуральский (16,1), уральский (17,9) и южносибирский (20,9) иргизо-камеликские башкирки очень сильно удалены.

Проведенный анализ особенностей дерматоглифического комплекса иргизо-камеликских башкир позволяет сформулировать следующие выводы:

1. Самарские башкиры представляют собой своеобразную группу, отличающуюся от большинства башкирских групп значительным усилением европеоидного компонента, имеющего, вероятно, южное, но не восточноевропейское происхождение и не связанного с поздней метисацией с окружающим русским населением. Во-первых, из этнографических источников и личных бесед известно, что иргизо-камеликские башкиры представляют собой довольно замкнутую популяцию и, вплоть до последнего времени, круг их брачных связей был ограничен кустом башкирских деревень бассейна рек Иргиз и Камелик. В последнее время эта замкнутость размывается. Но тот факт, что отпечатки брались у представителей разных возрастных групп и доля индивидов старшей

98

возрастной когорты значительна, позволяет надеяться на объективность полученных результатов и сведение к минимуму «позднеметисационного шума». Во-вторых, независимыми методами многомерного анализа выявлена близость иргизо-камеликских башкир (мужчин и женщин) к народам так называемого кыпчакского круга (ногайцы, туркмены, узбеки), чей своеобразный дерматоглифический тип формировался на южноевропеоидной основе [Хить, 1990. С. 48].

2.Близость иргизо-камеликских башкир и венгров по комплексу дерматоглифических характеристик указывает на участие угорского компонента в формировании заволжских башкир.

3.Своеобразие дерматоглифического комплекса самарских башкир является следствием сложных этнических процессов, протекавших в степных просторах Евразии начиная с I тыс.н.э. Полученные результаты лишний раз подтверждают, что кожный рельеф - это своего рода запечатленная история и дерматоглифические особенности любой популяции отражают ее.

Литература.

1.Акимова М.С. Значение данных дерматоглифики для изучения смешанных групп (на башкирском материале).// Человек, эволюция и внутривидовая дифференциация. М., 1972.

2.Акимова М.С. Значение данных антропологии, дерматоглифики

исерологии для изучения смешанных групп (на башкирском материале).// Вопросы антропологии, 1973. Вып. 44

3.Акимова М.С. Антропологические исследования в Башкирии // Антропология и геногеография. М., 1974.

4.Асфган М.Ш., Кузьмина Т.Я. Результаты исследования групп крови у народностей Башкирии.// Хозяйство Башкирии. 1929. № 8-9

5.Баронов С.Ф. К сравнительному изучению народностей БАССР.// Приложение к журналу «Хозяйство Башкирии». 1929. № 8-9

6.Гладкова Т.Д., Тот Т.А. К проблеме происхождения венгров по данным дерматоглифики // Вопросы антропологии,1975. Вып. 51

7.Гладкова Т.Д., Тот Т.А., Кондик В.М. Пространственная дифференциация признаков дерматоглифики на территории Венгрии.// Вопросы антропологии, 1984. Вып. 73

8.Дерябин В.Е. Многомерная биометрия для антропологов. М.,

1983

9.Дерябин В.Е. О методиках многомерного таксономического анализа в антропологии // Вестник антропологии,1998.Вып. 4

10.Дерябин В.Е. Многомерные биометрические методы для антропологов. М., 2001. Рук. деп. в ВИНИТИ №37 – В2001.

99

11.Долинова Н.А., Юсупов Р.М. Новые данные по дерматоглифике башкир.// Антропология и популяционная генетика башкир. Уфа, 1987

12.Кузеев Р.Г. Происхождение башкирского народа. М.,1974

13.Надергулов У.Ф. Иргизо-камеликские башкиры (лингвистическое исследование). Уфа, 1996

14.Руденко С.И. Башкиры: Опыт этнологической монографии. Ч.1: Физический тип башкир.// Записки Русского географического общества по Отделению этнографии. 1916. Т.43,вып. 1

15.Руденко С.И. Башкиры: Историко-этнографические очерки. М.-

Л.,1955.

16.Сихимбаева К.Б. Данные дерматоглифики к проблеме этногенеза казахов // Полевые исследования. Новая серия. М., 1993. Т.1, вып. 2

17.Суворова Н.А., Долинова Н.А., Юсупов Р.М. Дерматоглифика башкир Курганской области.// Курганские башкиры: Историкоэтнографические очерки. Уфа, 2002.

18.Флоринский В.М. Башкирия и башкиры.// Вестник Европы. 1874. Т.6, кн.12

19.Хить Г.Л. Дерматоглифика народов СССР. М.,1983

20.Хить Г.Л. Расовый состав населения СССР по материалам дерматоглифики // Расы и народы, 1986. Вып. 16

21.Хить Г.Л. Дерматоглифика тюркоязычных народов СССР.// Сравнительная антропология башкирского народа. Уфа,1990.

22.Хить Г.Л. Дерматоглифика ногайцев.// Материалы по изучению историко-культурного наследия Северного Кавказа. Вып. IV: Антропология ногайцев. М., 2003

23.Хить Г.Л., Долинова Н.А. Расовая дифференциация человечества (Дерматоглифические данные). М.,1990

24.Хить Г.Л., Долинова Н.А. Биологические и исторические корреляции признаков дерматоглифики.// Вестник антропологии, 1996. Вып.

1

25.Хить Г.Л., Долинова Н.А. Дерматоглифика и расогенез финноугров Евразии.// Антропология современных финно-угорских народов. М.,

2000

26.Юсупов Р.М. Краниология башкир. Л., 1989

100