книги / Язычество древних славян

312 ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ДРЕВНЕЙШИЕ СЛАВЯНЕ

После покрытия площадки рытыми фигурами птиц и совершения жертвоприношения животных участники обряда устраивали на всей под­ готовленной площади грандиозный костер, сжигая, по всей вероятности, многие сотни снопов соломы, в результате чего и образовался мощный слой тонкой золы.

Ритуальный характер данного зольника обрисовывается вполне опре­ деленно, хотя сам исследователь считал, что «не может уже быть никакого сомнения в том, что зольники есть не что иное, как культурные отложения на участках, где были расположены жилищно-хозяйственные сооруже­ ния...» 4564 Теперь, когда мы знаем, что жилища были прямоугольными, заглубленными в землю сооружениями, несравненно меньшими по размеру,

с таким комплексом изготовление рытых изображений с канавками глу­ биной до 30 см. Разве они нужны для хозяйственных надобностей?

И все же упорный возврат археологов (Ляпушкина, Тереножкина) к теме обычного культурного слоя, объявление зольников простыми жи­ лыми буграми имеет под собой некоторое основание. Дело в том, что золь­ ная масса соломенных кострищ содержит большое количество бытовых предметов, правда, чаще всего поломанных.

Зольный слой в Пожарной Балке содержал: черепки разнородной по­ суды, глиняные пряслица, пуговицы, острия стрел, обломки ножей, об­ ломки точильных камней, обломки каменных блюд, обломки зернотерок и обломки игл и шильев 4в Уже один этот перечень обломков, находив­ шихся в зольном слое во взвешенном состоянии, наталкивает на мысль

овторичном залегании этих бытовых предметов, оказавшихся в золе над жертвенником и над вырезанными в земле птицами.

Для объяснения такой насыщенности зольников культурными остат­ ками следует, во-первых, вспомнить старую гипотезу С. С. Березанской

оритуальных кострах (от которой она, к сожалению, отказалась), а вовторых, обратиться к обильному этнографическому материалу.

Разведение ритуальных огней в определенные календарные сроки восходит несомненно к далеким индоевропейским временам и прослежи­ вается у всех европейских народов. Это хорошо документировано в трех­ томном коллективном издании «Календарные обычаи и обряды в странах

зарубежной Европы» 47, представляющем сводку современных обрядов у народов Европы. Для наших целей эта сводка полезна, но, к сожале­ нию, в ней в очень малой степени использованы обряды, исчезнувшие в X V III—XIX вв., но успевшие отразиться в научной литературе. Для получения общей картины в целом, для всех европейских народов, необ­ ходимо, пользуясь этим изданием, учесть два существенных обстоятель-

45 Ляпушкин И. И. Поселение скифского времени..., с. 130. 46 Ляпушкин И. И. Поселение скифского времени..., с. 127.

47Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. М., 1973; Весенние праздники. М., 1977; Летне-осенние праздники. М., 1978. Во­ сточноевропейские обряды описаны в кн.: Соколова В. К. Весенне-летние календар­ ные обряды русских, украинцев и белорусов. М., 1979.

314 ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ДРЕВНЕЙШИЕ СЛАВЯНЕ

ства: во-первых, сильное воздействие христианской календарной системы (в католическо-протестантском и православном вариантах), а также боль­ шое различие в природных условиях. Начало пахоты и сева, появление первых ростков, созревание хлебов, время выгона скота в поле — все эти важные для первобытных земледельцев сроки весьма различны на юге Европы и на ее северных окраинах.

Церковный календарь, который во многих случаях приспособился к старым языческим срокам молений и празднеств, сильно расшатывал эти сроки в тех случаях, когда церковь применяла подвижной пасхаль­ ный календарь, при котором амплитуда колебаний «великого дня» (пас­ хи) превышала месяц — от 22 марта до 25 апреля по старому стилю, или от 4 апреля по 8 мая по нашему григорианскому стилю. С пасхой был свя­ зан семинедельный великий пост, заглушавший всякую языческую празд­ ничность; от срока пасхи находился в зависимости и троицын день. При­ уроченные к троице (или к следующей за ней пятидесятнице) языческие «зеленые святки» тоже получали искусственную амплитуду колебаний. В силу этих причин древние языческие праздники оказались сдвинутыми в ту или иную сторону.

Древняя масленица, судя по обильной солярной символике, должна была праздноваться в одну из солнечных фаз — в дни весеннего равноден­ ствия, 20—25 марта, а в действительности разгульный весенний праздник встречи весны и солнца отодвинулся на февраль. Троицкие «зеленые свят­ ки», колеблющиеся между маем и июнем, очевидно, заменили собой древ­ ний ярилин день 4 июня. .

Ритуальные огни древние славяне разводили несколько раз в году. Два из них твердо связаны с солнечными фазами: новогодние долгогорящие бревна на домашних очагах и общественные костры в день летнего солнце­ стояния. Третьим сроком солнечных костров следует считать масленицу. Вне солнечного цикла оказываются костры юрьева дня (23 апреля), 1 мая

Новогодние огни внутри жилищ не могут гметь отношения к интере­ сующим нас зольникам, так как для них выбирался огромный чурбан («бадняк»), который должен был гореть в очаге все 12 дней зимних свя­ ток; его постепенно пододвигали к огню. Все же остальные священные костры укладывались во второй квартал года:

масленица (в древности, по всей вероятности, в конце марта); юрьев день — 23 апреля; первое мая; Купала — 24 июня 48.

По этнографическим данным, для ритуальных костров в эти сроки ха­ рактерно следующее: все они являлись общественным делом всей деревни или всего города. Городские костры устраивались на перекрестках улиц

48Иногда упоминаются костры на пасху и в день пятидесятницы. Но это — результат вытеснения и перемещения сроков церковным календарем.

или даже на центральной площади перед ратушей, во Флоренции, напри­ мер, на площади Синьории 49* Деревенские ритуальные костры, как пра­ вило, разводились близ поселка за околицей на высоком месте. Зольники Пожарной Балки полностью Отвечают этому обязательному условию — они расположены за валом поселения на высоком берегу Ворсклы, в со­ седстве с местным курганным кладбищем, т. е. в особом, священном уро­ чище.

Второй общей черюй всех ритуальных костров является зажигание их от «живого огня», т. е. от огня, добытого трением; в редких случаях допускалось получение огня путем кресала — огнива и кремня. Это сви­ детельствует о глубочайшей древности общеиндоевропейского обряда возжигания в определенные, устойчивые для всех народов Европы сроки священных общественных костров.

Большой интерес для нас представляет организация и конструкция костров.

Площадка для будущего костра специально подготавливалась. Костер должен быть большим, видимым издалека, так как, чем большую площадь озарит его пламя, тем щедрее будет солнце светить на поля. Пламя ко­ стра должно быть «до неба». Иногда вокруг костра устраивалась ограда с воротами, сгоравшая вместе с костром. У некоторых народов (у сербов, у финнов) делалось одновременно несколько костров на одном холме: один — большой, а вокруг него — малые. Это напоминает нам группиров­ ку ранних зольников.

Материал для костра, по этнографическим данным, складывался из двух категорий горючего: во-первых, это солома, мякина, обмолоченные снопы, а во-вторых,— всевозможный мусор со дворов, всякое старье, хлам, старые метлы. «Среди сербов, черногорцев, частично словенцев было в обычае на масленицу собирать и сжигать мусор, чтобы изгнать нечистую силу из дома», «чтобы охранить скот от нечисти» 60. В Испании костры «устраивают коллективно... принося для костра старую мебель и всякий хлам» 5125 В Австрии «за несколько дней до праздника молодежь ходила по деревне, собирала хворост и всякий горючий хлам» ъг. На русском Севере пинежский первомайский костер описывается так: «Костры жгли ночью за деревней, на самом высоком угоре (холме). Сжигали накопившийся за зиму хлам, смоляные бочки и пр. Костер старались сделать как можно вы­ ше («до неба»), в него подбрасывали сучья, вереск, а молодежь водила око­ ло него хороводы, пела песни, танцевала, иногда прыгала через костер. Когда огонь горел, кричали: «Лето встречаем, зиму провожаем!» 53.

Вот в этом-то повсеместном обычае собирать для весенного обществен­ ного костра «весь накопившийся за зиму хлам» и мусор и кроется, на мой взгляд, разгадка древних зольников. В первобытном поселке за зиму

49 Календарные обычаи и обряды... Летне-осенние праздники, с. 10. 60 Календарные обычаи и обряды... Весенние праздники, с. 250, 265. 61 Календарные обычаи и обряды... Летне-осенние праздники, с. 46.

52 Календарные обычаи и обряды... Летне-осенние праздники, с. 144. 53 Соколова В. К. Весенне-летние календарные обряды...; с. 143—144.

Широко практиковались общественные костры в вальпургиеву ночь —

с30 апреля на 1 мая. В дни появления первых яровых ростков, с которых

удревних славян начинался счет летним дням и аграрно-магическим об­ рядам 56, нужно было особенно оберегать новорожденные посевы. Поэтому вновь зажигались костры, но уже не с приветственной (встреча весны и солнца), а с охранительной целью.

Укельтских народов Британии доныне сохранился пережиток чело­ веческих жертвоприношений в этот опасный день: разводили близ села

большой костер, зажигая его утром при первых лучах солнца и поддержи­ вая огонь в течение трех дней; затем парни ломали овсяную лепешку по числу участников обряда, метили черным один кусок и тянули жребий. Тот, кому доставался черный жребий, должен был перепрыгнуть через костер, а в других случаях владельцы счастливых жеребьев набрасыва­ лись на обреченного и делали вид, что четвертуют его или бросают в огонь 56.

Это делалось в честь древнего кельтского бога огня Белтана-Беленуса. В древних Афинах вплоть до V в. до н. э. в мае во время таргелий прино­ сили в жертву мужчину и женщину.

Вероятно, имитацией человеческих жертвоприношений является ши­ роко распространенный и хорошо известный этнографам обычай сжигания в костре соломенных чучел, что обязательно делалось на масленицу и на Купалу. В зольниках неоднократно находили в составе зольного слоя человеческие кости и даже целые скелеты 57. Это еще раз сближает наши праславянские зольники с индоевропейскими священными кострами.

Последние в году общественные костры зажигались на Купалу-Со- бытку, на праздник летнего солнцестояния, в ночь с 23 на 24 июня (Иван Купала). В эту ночь, как и в вальпургиеву, происходил, по древним ве­ рованиям, разгул ведьм на Лысых горах (поляки, украинцы) и как анти­ теза нечисти — возжигались большие костры на холмах. У некоторых славянских народов отчетливо выступает первенствующая роль девушек в купальских обрядах. В Югославии девушки зажигали костер, обходили поля с факелами 58. В Белоруссии костер разжигали также девушки, что отразилось и в купальских песнях:

Не дзеука агонь раскладала, то-то-то! Сам бог агонь раскладау, то-то-то!

Костры настолько были связаны с сущностью праздника летнего солн­ цестояния, что их называли тоже «купалой»:

318 ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ДРЕВНЕЙШИЕ СЛАВЯНЕ

Хто тэта купалу разлажыу — Каб таму бог жыта зародз^у! 5В

Для всех народов Европы, в том числе и для славян, купальская об­ рядность характеризуется обязательным скатыванием горящих колес, обернутых соломой и обмазанных дегтем, с горы в реку. Этот обычай наб­ люден у русских, украинцев, белорусов, поляков, сербов, словаков, че­ хов, итальянцев, немцев, австрийцев, англичан, венгров в0 Колесо, а особенно горящее и движущееся,— исконный символ солнца.

Много упоминаний и о сожжении в купальских кострах соломенных чучел, иногда парных — мужчины и женщины. Сжигаемая в купальском костре соломенная кукла у многих славянских народов называлась Море­ ной в1

Лесостепные зольники I тысячелетия до н. э. увели нас далеко в-об­ ласть европейской этнографии, но зато мы получили представления о ри­ туальных кострах в честь солнца (или персонифицированного бога солн­ ца вроде Дажьбога), начало которым было положено три тысячи лет тому назад, а пережитки зафиксированы на широком пространстве в XIX — XX вв.

*

В предшествующем изложении мы много раз подходили к проблеме древнеславянского календаря и календарных сроков различных языче­ ских молений, среди которых на самое видное место выступают моления и общественные празднества — «события», связанные с солнечными фа­ зами.

Русский летописец XII в., интересовавшийся языческими сюжетами

идавший нам драгоценные комментарии с именами Сварога и Дажьбога, коснулся и древнего календаря, правда, не славянского, а «египетского», но в этом извлечении из византийского хронографа отразились средне­ вековые представления о зарождении календарного счета в древности вообще. Предполагалось, что до известного времени счет велся только днями и лунными месяцами. Поэтому длительность царствования Дажь­ бога определялась в 7470 дней, т. е. в 20 лет и полгода (расчет летописца не очень точен). «Не видяху бо егуптяне инии чисти: ови по луне чтяху, а друзии деньми лета чтяху. Двою бо на десять месяце число потом уведаша, отнележе начаша человеци дань давати царем».

Разделение солнечного года на 12 месяцев, т. е. установление совре­ менного нам календарного счета, поставлено в связь с таким социальным явлением, как начало выплаты дани царям, что применительно к Египту означало энеолит или бронзовый век ®2. Но вероятно, не только в Египте

ина Востоке вообще рождался интерес к круговращению светил и его за-

69 Соколова В. К. Весенне-летние календарные обряды..., с. 238—239.

90 Календарные обычаи и обряды... Летне-осенние праздники, с. 10, 72, 125, 144, 165, 175, 185, 210.

91Соколова В. К. Весенне-летние календарные обряды..., с. 231—232.

92Повесть временных лет. М.; Л., 1950, с. 198, 1114 г.

320 ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ДРЕВНЕЙШИЕ СЛАВЯНЕ

весеннего равноденствия (древняя масленица). 3. Общественный костер в день летнего солнцестояния (Купала), когда особенно выступает у всех славян символ солнца — горящее колесо.

Осенняя стадия общественными кострами не отмечена. Ко времени осеннего равноденствия древний славянин уже получил все, что ему уда­ лось вымолить у богов, и совершал благодарственные моления в честь Рода и рожаниц (8 сентября), «наполняя черпала» и празднуя урожай; костров в осеннюю фазу не возжигали. Это прекрасно отражено на более позднем славянском сосуде-календаре IV в. н. э. из Лепесовки на Волыни, где косыми крестами отмечены эти солнечные фазы: зимняя, весенняя и летняя — двойным крестом, осенняя (сентябрь) крестом не отмечена в7

Этот поздний календарь, тщательно изготовленный на большом сосу­ де для новогодних гаданий и заклинаний, может послужить нам отправ­ ной точкой в поисках древнейших прототипов первоначального календаря.

Календарь из Лепесовки начертан на отогнутом плоском крае красивой ритуальной чары и представляет собой круг, разделенный на 12 секций, по числу месяцев. На нем, как сказано, отмечены три солнечные фазы.

На керамике галыптатского времени и более ранней, бронзового века, многократно встречаются четыре косых креста на разных сторонах сосу­ да, которые могут быть сочтены символами четырех солнечных фаз. Эта символика уходит в энеолит, где подобное размещение четырех крестов мы хорошо знаем в трипольской росписи.

Мне думается, что отдаленным прототипом позднейшего славянского календарного круга с 12 месяцами и четырьмя солнечными фазами мы можем считать интересный сосуд, относящийся к энеолитической культуре колоколовидных кубков. Культура эта в Центральной Европе пришлая (очевидно, с юга); к славянам прямого отношения она не имеет, но так как она широко распространилась по той территории, где спустя несколь­ ко веков начало формироваться праславянское единство, то ассимилиро­ ванных пастухов и торговцев медью, какими считают носителей этой куль­ туры, можно, с известной долей вероятия, числить субстратной группой протославянского массива в его западной части.

Сосуд, о котором идет речь, найден в Венгрии. Это миска с четырьмя ножками, напоминающая в целом коровье вымя, что вполне естественно для пастушеского народа в8 Верхний край толстостенного сосуда срезан горизонтально, и образовавшийся плоский круг расчленен на целый ряд замкнутых отрезков, часть которых заполнена несложными изображения­ ми (косой крест, зигзаг, «частокол» и др.), а часть оставлена пустыми в ка­ честве разделителей. Организуют всю эту систему солнечно-огневые зна­ ки в виде косых крестов, расположенные в четырех местах круга; если уподобить этот круг циферблату часов, то крестообразные знаки придутся на место 12 часов, 1 часа, 3 часов (два знака), б часов и 9 часов. По своему