книги из ГПНТБ / Азатьян, А. А. Основные географические проблемы Средней Азии в их динамике

вобережная часть Сырдарьинской долины, лежащая на пути воз­ можного военного вторжения в глубь Средней Азии.

Значительные научные исследования провела Бухарская экспе­ диция 1841 г., руководимая горным инженером К. Ф. Бутеневым. В составе экспедиции находились ориенталист Н. Ханыков и есте­ ствоиспытатель А. Леманн. Они совершили интересное путешествие по долине Зарафшана до озера Искандер-Куль, первыми из евро­ пейских путешественников проникнув на земли древнего Согда.

А. Леманн собрал обширные естественноисторические коллек­ ции, которые, однако, не успел обработать. После его смерти они были обработаны в музеях Академии наук, а труды опубликованы отдельной монографией, в которой были даны геологическое опи­ сание долины верхнего Зарафшана, состав фауны и флоры и неко­ торые особенности их высотного распределения. Имелось также много экономических, этнографических и исторических сведений о Бухаре, Самарканде и Пенджикенте.

Из итоговых работ этой экспедиции наибольшее значение имеет «Описание Бухарского ханства» Н. Ханыкова, долгое время являв­ шееся единственной сводкой по топографии, климату, гидрографии и экономике этой страны. К этому сочинению были приложены планы Самарканда, Бухары и Бухарского ханства. Материалы по топографии и географии ханства благодаря своей обстоятельности были широко использованы И. В. Мушкетовым в книге «Туркестан, геологическое и географическое описание по данным, собранным во время путешествий с 1874 по 1880 гг.».

В 1842 г. для завершения переговоров, начатых К. Ф. Бутене­ вым, в Хиву было направлено посольство, в составе которого были полковник Г. И. Данилевский и натуралист Базинер. Они опублико­ вали свои отчеты о работах по изучению Хивы, Устюрта и Арала. Г. И. Данилевский дал подробное «Описание Хивинского ханства», которое, подобно аналогичной работе Н. Ханыкова, содержало об­ стоятельные сведения по климату, рельефу, гидрографии, населе­ нию и экономике страны, дополнившие материалы наблюдений Э. А. Эверсманна по этим районам.

Обстоятельные сведения о природе Хивинского ханства имелись и в книге Ф. Базинера, к которой была приложена крупномасштаб­ ная карта Аральского моря и Хивинского ханства, использованная впоследствии А. Гумбольдтом в его «Центральной Азии». Кроме описания геологического строения исследованной части Турана, Ф. Базинер сделал попытку выявить некоторые особенности эколо­ гического облика и распределения пустынной растительности.

С1846 г. корпус военных топографов и геодезистов приступил

кплощадным съемкам северной части Туранской низменности, охватившим Мангышлак, территорию Хивинского ханства, Араль­ ское море, долину Сырдарьи. В итоге были получены сравнительно достоверные карты.

Учитывая экономическую и стратегическую значимость Араль­ ского бассейна, царское правительство снарядило в 1848 г. специ­

20

альную экспедицию под начальством капитана А. И. Бутакова. Эк­ спедиция должна была произвести картографирование всей акватории бассейна, подробную опись берегов, изучить гидрологи­ ческий режим и рыбные ресурсы моря. По времени это была пер­ вая специальная экспедиция на территории Средней Азии. Выпол­ нение программы работ потребовало около двух лет напряженных исследований, результаты которых имели большое значение для формирования правильных представлений об Аральском бассейне. В течении 1848 г. была произведена обстоятельная съемка и опись берегов Арала, в том числе и дельтовой части Амударьи.

На основе этих съемок Гидрографическим департаментом мор­ ского министерства в 1850 г. была издана карта Аральского моря,, которая используется и до настоящего времени. Эта карта получи­ ла высокую оценку современников. А. Гумбольдт писал А. И. Бу­ такову: «Вы... связали свое имя с исследованием моря... при посо­ бии точных средств, предлагаемых новейшей наукой и усовершен­ ствованных инструментов, окончили измерения берегов по всему пространству этого моря. Это истинные открытия в географии» 5..

Замеры, произведенные по всей площади морского бассейна, на­ блюдения за характером морских течений, определение химическо­ го состава воды и ее солености впервые создали объективные пред­ ставления о природе Арала. Изучение прилегающих к Аральскому морю территорий дополнило общую картину наблюдений. А. И. Бу­ таков впервые установил колебание уровня Арала, подтвержденное последующими исследованиями Л. С. Берга. На основании изуче­ ния волновых процессов он высказал мнение о влиянии прибреж­ ного морского прибоя на формирование и морфологию береговой полосы моря.

В 1853 г. А. И. Бутаков совершил плавание по Сырдарье на па­ роходе «Перовский», доказав экономическую целесообразность ор­ ганизации пароходства на этой реке. Исследователь дал первое навигационно-гидрографическое описание Сырдарьи, указав на по­ степенный процесс перемещения дельтовой части реки к северу. Аналогичные работы провел он и на Амударье, в результате кото­ рых было дано подробное описание дельты реки и ее многочислен­ ных притоков. По данным исследователя, Амударьинская дельта начинается от 42° 12' с. ш. и 60° 15' в. д. (по Гринвичу) и заключе­ на между рукавами Лаудан и Куванджармой (последнюю иногда называли Янгису).

А. И. Бутаков полагал, что до моря доходит только рукав Талдын. Остальные же притоки постепенно заиливаются, образуют многочисленные озера и зарастают камышом. Последующие иссле­ дования показали, что гидрографическая сеть дельты крайне из­ менчива, и подтвердили предположение ученого о постоянном нарастании дельтовых отложений за счет энергичной эрозионной деятельности.

21

Материалы исследований А. И. Бутакова были широко исполь­

эоловых образований, а море за последние сто лет ингрессировало в Кызылкумы не менее чем на 40 км.

Наряду с изучением равнинных территорий Турана предприни­ мались попытки к познанию труднодоступных горных районов се­ веро-восточной части Средней Азии. Развитие экономических связей с Западным Китаем побудило Россию к поискам наиболее доступных путей сообщения и к изучению горных поднятий ТяньШаня. Были установлены довольно тесные контакты с местным киргизским населением, которое также стремилось к дружествен­ ным отношениям с русскими.

Несмотря на то, что горные районы Средней Азии исследовались значительно меньше, чем более доступные равнинные пространства Турана, в этом направлении отечественная наука в первой полови­ не XIX в. накопила определенный запас сведений, использованных в последующем изучении Туркестана. Для оценки общего уровня представлений о природе горных поднятий Тянь-Шаня следует прежде всего остановиться на анализе материалов исследований М. Поспелова и Т. Бурнашева, которые составили описание запад­ ного Тянь-Шаня, охарактеризовав его как высокое горное подня­ тие, покрытое вечными снегами и льдом.

Следуя ошибочным утверждениям участника академических экспедиций Фалька, они рассматривали Тянь-Шань как непосред­ ственное продолжение Алтая, протянувшееся длинной цепью с се­ вера на юг. Описывая состав горных пород, исследователи правиль­ но указали на преимущественное значение гранитов и известняков в сложении гор западного Тянь-Шаня (подтвержденное впоследст­ вии И. В. Мушкетовым и Г. Д. Романовским). Интересно их объ­ яснение происхождения карстовых образований от просадки изве­ сти, растворенной водою.

С точки зрения научного познания Тянь-Шаня наиболее резуль­ тативным было путешествие лекаря Зибберштейна в 1825 г., кото­ рому удалось пройти через хребет Кунгей Ала-Too и дойти до Иссык-Куля. Путешественник дал гидрографическую схему озерно­ го бассейна, ошибочно полагая, что Кочкор — главная река, впа­ дающая в озеро. Особое внимание он уделил описанию природы и жизни населения Иссык-Кульской котловины. Не меньшее значение в этом аспекте имела сводная работа И. Нифантьева «Сведения о дикокаменных киргизах», являвшаяся одной из первых попыток систематизации и обобщения сведений о природе Тянь-Шаня. Кир­ гизию он описывал как горную страну, заполненную хребтами Киргизского Ала-Too, Кунгей Ала-Too и Теректи-Даван, причем

последние окаймляют ее по периферии поднятия Киргизского хребта.

22

В целом И. Нифантьев относительно правильно представлял орографическую структуру Тянь-Шаня как сложную систему хреб­ тов, опередив умозрительные схемы И. Клапрота и А. Гумбольдта, опирающиеся на гипотетический меридиональный Болор. В «Све­ дениях» И. Нифантьева впервые дано описание сыртовых плато и

И. Нифантьев впервые установил, что Сырдарья образуется слия­ нием Нарына и Карадарьи. Однако это важное географическое от­

хвойных лесов Кунгей, Терскей Ала-Too и животного мира высоко­ горных плато. И. Нифантьевым была составлена карта «Дикока­ менной орды», серьезный недостаток которой — отсутствие градус­ ной сетки.

Русское географическое общество поручило известному ориен­ талисту Я. В. Ханыкову дополнить содержание карты данными но­ вейших исследований. Большое достоинство карты Я. В. Ханыкова — достоверное изображение основных орографических элемен­ тов Тянь-Шаня, котловины Иссык-Куля, Чуйской долины и наличие градусной сетки. Эта карта не была лишена некоторых недостат­ ков, но тем не менее была серьезным шагом вперед по сравнению с картой И. Нифантьева.

В 1849— 1851 гг. в горных районах Тянь-Шаня проводились гео­ логические и географические исследования под руководством А. Г. Влангали, итоги которых были опубликованы в 1853 г. и вы­ звали широкий отклик научной общественности. Автор дал орогра­ фическую схему территории Киргизии, в которой было указано три

укреплению своих позиций в южных районах Средней Азии. В товремя как с севера в Туркестан проникали русские путешествен­ ники, с юга из Индии на территории Средней Азии стали появлять­ ся английские разведчики и исследователи. В 20-х годах XIX в. были организованы разведывательные экспедиции Эльфинстона, Мур-

23

крофта, Бориса и Вуда, маршруты которых проходили по террито­ рии южного горного обрамления Средней Азии.

Исследователю Борису удалось совершить смелое путешествие из Кабула через перевалы Гиндукуша в Бухару и Мере, куда он проник под видом мусульманского купца. Его отчет содержит важ­ ные для того времени сведения топографического, этнографическо­ го, экономического и политического характера. Представляют ин­ терес данные, характеризующие гидрологический режим Амударьи, климатические особенности Бадахшана, природу южных степей Туркестана, пути сообщения через Памир.

Английский исследователь Вуд в 1836 г. совершил путешествие к истокам Амударьи, проник к озеру Зор-Куль на Памире. Материа- -лы его исследований использовал английский ориенталист Г. Юль, написавший статью о гидрографии бассейна Амударьи. Позднее в 1873 г. эта статья была дополнена на основании новых данных, собранных супругами Федченко, и переведена на русский язык под заглавием «Очерк географии и истории верховьев Амударьи» с обстоятельными примечаниями А. П. Федченко. По мнению И. В. Мушкетова, экспедиция Вуда к истокам Амударьи составила эпоху в истории географического познания Памира.

Описанные выше исследования территории Средней Азии в первой половине XIX в. значительно расширили рамки географиче­ ских представлений о стране и были широко использованы во вто­ рой половине XIX в., когда природа Туркестана стала объектом систематического изучения. Однако русские исследователи Сред­ ней Азии критически осмысливали это теоретическое наследие и использовали его, внося поправки в отдельные ошибочные положе­ ния. Большое влияние на характер и направленность географиче­ ского исследования Средней Азии в дореволюционный период ока­ зали теоретические работы К. Риттера и А. Гумбольдта, посвящен­ ные анализу природных закономерностей Азиатского материка.

Согласно К. Риттеру, Средняя Азия представлена громадным плоскогорьем с широтным простиранием и значительными высот­ ными отметками. Вся территория Азиатского материка подразделя­ ется им на восточную нагорную Азию, включающую Тибет, Гоби и Монголию, до 8 000—10 000 футов высоты, и западную нагорную Азию с плоскогорьями Ирана до 4 000 футов. Оба поднятия явля­ ются частями среднеазиатского вздутия земной коры. В месте их соединения образуется мощный горный узел, расположенный в пределах 88°—90° в. д. между Аттоком на реке Инде и Бадахшаном.

Под этим соединительным горным узлом К- Риттер подразуме­ вал Гиндукуш в местах его стыка с Памиром и Каракорумом. По окраинам плоскогорий обособляются горные хребты, параллелизм в простирании которых несколько нарушается в восточной части

нагорной Азии, где она пересекается по меридиану поднятием Болор.

Общность в простирании горных поднятий Азии К- Риттер видит

24

в направлении вулканических трещин,- по которым развивалось го­ рообразование. По его теории главная ось поднятий простирается с востока на запад и связана с наличием вулканического кольца континентального полушария.

Крупнейшие азиатские низменности (Китайская, Индокитай­ ская, Мессопотамская, Северо-Сибирская, Бухарская, или Туранская) залегают между окраинными горными поднятиями. С разно­ образием форм рельефа К. Риттер связывает богатство естествен­ ных производительных сил Азии и характер многовековой истории ее народов. По его мнению, центральная часть Азиатского нагорья стала колыбелью человеческой цивилизации, в то время как по низменностям шли потоки мигрирующих народов. Поскольку наи­ более континентальная Туранская низменность по представлению К. Риттера не отличается обилием природных ресурсов;то она слу­ жила издавна только полем битвы и временным убежищем кочевых племен.

Это глубоко ошибочное представление К- Риттера об истори­ ческих судьбах народов Туркестана долгое время имело место в науке и было поколеблено позже трудами отечественных ученых. Таким образом, вся система его построений, несмотря на бесспор­ ные достоинства, страдает известным несовершенством в силу сво­ ей оторванности от реальных фактов истории и азиатского приро­ доведения.

Гораздо большее воздействие на характер и глубину географи­ ческого познания Средней Азии имели выдающиеся работы А. Гумбольдта о природе Азиатского материка. Он много путешест­ вовал, изучал явления природы и проявил себя как многогранный и глубокий исследователь, склонный к широким обобщениям и обладающий способностью проникать в самую сущность природ­ ных процессов. Этот трудолюбивый и талантливый исследователь обогатил науку множеством новых фактов. Он сформулировал сравнительно-исторический метод исследования, который значи­ тельно продвинул последующее развитие естествознания.

В 1829 г. А. Гумбольдт совместно с Б. Розе и 3. Эренбергом со­ вершил большое путешествие по Европейской и Азиатской России (не проникнув, однако, в пределы Туркестана) и свои основные воззрения на природу Средней Азии изложил в монографии «Цен­ тральная Азия». Эта работа состоит из двух томов: в первом томе дана орографическая и геологическая характеристика Средней и Центральной Азии с критическим анализом имевшихся древних и современных ему источников, во втором — освещены вопросы кли­ матологии и магнетизма в планетарном аспекте.

На основании известных ему источников А. Гумбольдт впервые установил географическое положение и естественные рубежи Сред­ ней Азии, подразумевая территорию, расположенную в пределах 39,5° и 49,5° с. ш. между Каспийским морем на западе и большим Хинганом на востоке. Начертание естественных границ Средней Азии было проведено им в значительной мере умозрительно и не

25

соответствовало действительным пределам Туркестана на севере и востоке.

Опровергая прежние представления, А. Гумбольдт писал, что Средняя Азия заполнена системой расположенных строго парал­ лельно хребтов различной величины, а не огромным плоскогорьем, как это предполагал К- Риттер. Между горными поднятиями зале­ гают обширные понижения (Джунгария, Бухарин), некоторые от­ метки которых имеют даже отрицательные величины. Одну из та­ ких низменностей он назвал Арало-Каспийской (Туранская).

Господствующее широтное простирание хребтов Средней Азии исследователь объяснил действиями вулканических извержений, ко­ торые происходили в широтном направлении и обусловили прости­ рание поднятий. Наибольший размах вулканические процессы го­ рообразования имели в доисторическую эпоху, но их проявления сохранились, по А. Гумбольдту, и до наших дней в виде сольфатар и даже действующих вулканов, расположенных вдоль главной оси Тянь-Шаня. Под воздействием вулканических сил происходили как поднятия, так и опускания обширных площадей типа Арало-Каспий­ ской низменности, образование которой он объяснял поднятием всего Среднеазиатского нагорья. По мнению А. Гумбольдта, эта кот­ ловина Старого света есть страна-кратер, как Клавиус, Шикар, Буссейно и Птолемей на поверхности Луны.

Исходя из приведенных взглядов на генезис рельефа Средней Азии, исследователь рассматривал характерные особенности морфо­ логии и структуры ее поднятий, как систему взаимопересекающихся хребтов широтного и меридионального направления. К первым он относил Алтай, Тянь-Шань, Кунь-Лунь и Гиндукуш, ко вторым — Урал, Кузнецкий Алатау, гипотетический Болор и Сулеймановы горы.

Тянь-Шань, по А. Гумбольдту,— вулканическая горная система, простирающаяся, примерно, на 42° от Асферийских гор до места пе­ ресечения их Болором (до Джилийского залива). Продолжение Тянь-Шаня на западе — вулканический Кавказский хребет, отде­ ленный от него Арало-Каспийской страной-кратером. Из современ­ ных центров вулканической деятельности на Тянь-Шане А. Гум­ больдт выделяет континентальную область Бишбалиг, увенчанную действующим вулканом Бай-Шань, удаленным от обычных примор­ ских зон распространения вулканов на тысячи километров.

Широкое проявление вулканической деятельности он относил к Тянь-Шаню, исключая из этой генетической группы Кунь-Лунь и Гималаи, поскольку Тянь-Шань занимает срединное положение в континентальной Азии. Подобную парадоксальную исключитель­

ность в генезисе Тянь-Шаня А. Гумбольдт считал весьма зага­ дочной.

Проблематический Болор исследователь располагал от района сочленения Гималаев, Гиндукуша и Кунь-Луня от 32,5° с. ш. и до 45,5° с. ш. Таким образом, меридиональная цепь Болора представ­ лялась знаменитому натуралисту как связующее звено крупнейших

26

горных систем Внутренней Азии, в местах пересечения которых рас­ положены наиболее мощные узлы типа Памирского. Столь же основательно он описал Арало-Каспийскую низменность, которую рассматривал как осушенное дно бывшего моря, соединявшегося с Черным морем и Балхашом. По мере поднятия горных хребтов мор­ ской бассейн уменьшался в размерах, распадался на отдельные озе­ ра и, в конечном итоге, сохранился в пределах Каспийского и Аральского морей, разъединение которых произошло в верхне-тре­ тичное время. Таковы в общих чертах взгляды А. Гумбольдта на орографию и генезис горных сооружений Средней Азии.

Для первой половины XIX в. эта единственная в своем роде на­ учная сводка о природе Азиатского материка имела исключительно важное значение, как первый опыт широкого применения сравни­ тельного и генетического методов в научном исследовании на кон­ кретном материале физической географии и геологии Азии. Никто из предшественников А. Гумбольдта не смог с такой полнотой кри­ тически оценить и обобщить громадный материал о природе Сред­ ней Азии, накопившийся в течение столетий в самых различных источниках.

На заре научного творчества А. Гумбольдта в геологии господ­ ствовала односторонняя нептунистическая концепция Вернера, ко­ торая в качестве своеобразного универсального инструмента исполь­ зовалась для объяснения всех важнейших геологических процессов в земной коре. В начале XIX в. ее заменила не менее односторонняя вулканическая гипотеза, основателями которой были наиболее ода­ ренные ученики Вернера—Л. Бух и А. Гумбольд; первый—под впе­ чатлением вулканических областей Канарского архипелага, вто­ рой — вулканической системы южно-американских Кордильер.

А. Гумбольдт пытался применить идею вулканического генези­ са, свойственного горным поднятиям вдоль океанских побережий материков, к внутриматериковым горным сооружениям, обязанным своим происхождением воздействию геотектоники. Эта надуманная концепция, так же, как и на первый взгляд геометрически стройная орографическая схема Средней и Центральной Азии, с ее сочленя­ ющими меридиональными поднятиями типа Болор, была разруше­ на под давлением фактов непосредственных исследований русских ученых.

После первой экспедиции П. II. Семенова на Тянь-Шань стало очевидно, что эта схема не соответствует действительности. Однако, уточняя и исправляя теоретические построения А. Гумбольдта, рус­ ские исследователи Средней Азии не могли не отдать должное глу­ бине сравнительного анализа и проникновения в самую сущность явлений природы. Его метод познания природы лег в основу по­ следующих исследований Средней Азии во второй половине XIX в.

иво многом способствовал их успеху. В целом работы К- Риттера

иА. Гумбольдта о природе Азиатского материка явились важной теоретической и методической основой, на которую могли опереться русские исследователи Средней Азии последующих периодов.

27

Характер и продуктивность географической изученности Сред­ ней Азии до . ее присоединения к России предопределили необходи­ мость организации комплексных и отраслевых исследований обшир­ ных территорий нагорной части страны и всей подгорной зоны в тесной увязке с итогами изучения Туранской низменности.

П У ТИ РЕШ ЕНИЯ ГЕО ГР А Ф И Ч ЕС К И Х ПРОБЛЕМ СРЕД Н ЕЙ АЗИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX — Н А Ч А Л Е X X ВВ.

Исследования Средней Азии приобрели большой размах после присоединения ее к России. С 60-х годов XIX в. Россия вступает в полосу довольно быстрого развития капиталистических отношений. Реформа 1861 г. вызвала к жизни проблему рынков сбыта и сырья, особенно для текстильной промышленности.

Значение Средней Азии в экономических и стратегических за­ мыслах царизма резко возросло, и Россия, используя территориаль­ ную близость Туркестана и свое влияние, уже не ограничивалась медленно действующими мерами экономического принуждения. Опираясь на укрепления Сырдарьинской линии и Аральскую фло­ тилию, Россия в течение тридцати лет присоединила территорию почти всей Средней Азии, за исключением урезанных в размерах Бухарского и Хивинского ханств, поставив их в вассальную зави­ симость.

Из вновь присоединенных территорий было образовано Турке­ станское генерал-губернаторство с центром в Ташкенте. Присоеди­ нение Средней Азии к России в историческом аспекте имело про­ грессивное значение, поскольку оно отвечало интересам ее народов, избавляя их от феодальной раздробленности, междоусобиц и угро­ зы порабощения англо-германским империализмом и султанской Турцией.

Вопреки политике царизма, начала складываться дружба рус­ ского народа с народами Средней Азии, а российский пролетариат впоследствии возглавил борьбу трудящихся Туркестана против фео­ дального и колониального гнета, завершившуюся победой Вели­ кой Октябрьской социалистической революции.

В этом сказалась двойственность сложного исторического про­ цесса присоединения Средней Азии к России, в котором действова­ ло два начала — реакционное и прогрессивное. В успешном разви­ тии этого прогрессивного начала выдающаяся заслуга принадлежит ученым России, как в установлении дружбы русского народа с на­ родами Средней Азии, так и в приобщении их к передовой русской науке и культуре.

Огромные размеры присоединенных территорий и объективные предпосылки развития производительных сил края в условиях про­ никавших сюда капиталистических производственных отношений требовали изучения природных условий и ресурсов Туркестана. Царская администрация края вынуждена была предпринимать систематические исследования страны, обращаться за содействием

28

к русским научным обществам (прежде всего к Географическому обществу) и отдельным ученым. Далеко не все исследователи, посе­ тившие Туркестан в колониальный период, внесли позитивный вклад в познание его природы. Однако Средняя Азия с ее богатой и кон­ трастной природой привлекала к себе внимание крупных ученых, работы которых заложили прочные основы дальнейших географи­ ческих представлений о стране.

В данной книге не представляется возможным охарактеризовать деятельность всех исследователей и экспедиций, поэтому мы акцен­ тируем внимание на оценке вклада в географическое изучение Сред­ ней Азии (главным образом в ландшафтном аспекте) наиболее вы­ дающихся исследователей, среди которых следует назвать имена П. П. Семенова, И. Г. Борщова, Н. А. Северцова, А. П. Федченко, В. Ф. Ошанина, А. И. Краснова, И. В. Мушкетова, С. С. Неуструева, В. А. Обручева, Л. С. Берга и некоторых других. Творческая дея­ тельность этих исследователей, проникнутая патриотическими стремлениями, была далека от эгоистических целей царского само­ державия и объективно служила прогрессу отечественной науки и познанию производительных сил дореволюционного Туркестана.

Руководящим и координирующим центром в организации и про­ ведении исследований природы Средней Азии в ту эпоху было Рус­ ское географическое общество и его отделы на местах. Положитель­ ную роль в этом отношении сыграли также Российская Академия наук и Московское Общество любителей естествознания, антропо­ логии и этнографии. Таким образом, во второй половине XIX в. сложились относительно благоприятные условия для систематиче­ ских исследований территории Средней Азии.

* * *

Экспедиция П. П. Семенова на Тянь-Шань, Н. А. Северцова и И. Г. Борщова в низовья Сырдарьи положили начало глубоким комплексным исследованиям природы Средней Азии. Эти исследо­ ватели, проникшие в столь контрастные в природном отношении районы Средней Азии, открывают новый период в истории геогра­ фического изучения страны, который по своей результативности и воздействию на последующее развитие науки следует назвать клас­ сическим. Экспедиция на Тянь-Шань, организованная Русским геог­ рафическим обществом, была первой попыткой проникнуть со строго научными целями в неизведанные горные поднятия Тянь-Шаня, сведения о которых к середине XIX в. были весьма отрывочными.

Честь первооткрывателя крупнейшей горной системы внутрен­ ней Азии выпала на долю П. П. Семенова. В дополнениях к «Зем­ леведению Азии» К. Риттера он писал о том, что заветной целью его стремлений было проникновение в самое сердце Небесного хребта (Тянь-Шаня). Изучение рельефа горной страны, простира­ ния и геологической структуры поднятий, оледенения, высоты сне­ говой линии и высотной зональности природных явлений — таковы

29