Strategii_organizatsii_smyslovogo_prostranstva_v_arabo-musulmanskoy_kulture

раннего арабо-мусульманского историописания, нужно обратиться кпроблемеформированияотдельныхтиповисторическихсочинений, или жанрообразования..

Самые ранние исторические жанры — это сира и магази, суще­ ствовавшие до определенного момента в неразрывном единстве, генеалогии — ансаб, кысас ал-анбийа — рассказы о пророках, а также фада’ил—рассказыо«преимуществах»тойилиинойстраны..Кроме того, речь, конечно, может идти о хадисной литературе и, например, шиитских усул (ед.. ч.. — асл).. Однако исключительно религиозная принадлежность этой литературы, по сути своей неисторической (не потому что она не рассказывала о прошлом (рассказывала, конечно!), но потому что смысл ее состоял во вневременной значимости ее содержания), заставляет нас отказаться от ее дальнейшего рассмотрения..

Что же касается других жанров — на этот раз чисто историче­ ских, то, как это ни странно, каждый из них развивался таким образом, что в его рамках, точнее сказать, посредством его формировался определенный тип исторической идентичности, и в соответствии с этим — в каждом из них обращение к иудео-христианской традиции отличалось собственной спецификой.. Общемусульманская идентичность — сира и магази.. Ближневосточная идентичность — кысас ал- анбийа.. Региональные идентичности — фада’ил и переводы местных историй, например, «Царские жития» ‘Абдаллаха ибн ал-Мукаффа‘ (ум.. 760)38.. Арабская идентичность — ахбар и ансаб, которые, впрочем, практически не испытали инокультурных влияний..

Начнем с фада’ил.. По всей видимости, фада’ил и близкое к ним локальное историописание раньше всего начало развиваться в Египте (хотя строго говоря, и в доисламское время у арабов существовали фада’ил, только посвящавшиеся не той или иной стране или местности, а племенам39).. Первенство Египта объясняется, с одной стороны, обособленностью этого региона, а с другой, — ранними тесными арабско-коптскими контактами.. Вместе с тем, египетская история,

38«Царские жития» (ар.. «Сийар ал-мулюк») — перевод среднеперсидского сочинения, посвященного Сасанидским шахам..

39Крачковский И. Ю. Арабская географическая литература.. М..: «Вост.. литра» РАН, 2004.. С.. 57—60; Микульский Д. В.. Арабо-мусульманская культура в сочинении ал-Мас‘уди «Золотые копи и россыпи самоцветов».. М..: «Вост.. лит-ра» РАН, 2006.. С.. 52, 61..

только появившись, аккумулирует в себе и местные, и арабские, главным образом, йеменские предания40..

Появление первых элементов фада’ил в Египте было связано с фигурой уже упоминавшегося ‘Абдаллаха ибн ‘Амра ибн ал-‘Аса.. Помимопрочихегозаслуг,‘Абдаллахсчитаетсяещеиавтором«египтоцентризма», обозначающегося сегодня по-арабски как фир‘аунийа — «фараонизм».. В одном из рассказов, ему приписываемых, рассказывается, очевидно, коптского происхождения, история о том, что, когда Аллах сотворил Адама, он явил ему мир, и тот увидел среди морей

игор, равнин и рек Египет — равнинную землю с рекой, которая питается от рая и на которую нисходит Божья благодать41.. Другой знаменитый мухаддис, факих ал-Лайс ибн Са‘д (713—791), в своем дошедшем до нас лишь в пересказах сочинении Та’рих («История»), также основываясь на коптском предании, описывает Нил, текущий медом,

иназывает его одной из четырех райских рек, которые Аллах устроил на Земле42..

ВЕгиптеже,отчастиврамкахлитературыфада’ил,отчастиврамках генеалогий-ансаб и племенных преданий, очень рано возникает идея генеалогического родства коптов и арабов, что позволило включить коптскую историю в историю арабскую..

Обращались к авраамистическим легендам и авторы йеменских фада’ил.. В этом с самого начала во многом изолированном регионе описания достоинств страны тесно смыкались с местными доислам­ скими преданиями, генеалогической литературой и общей авраамистической мифологией.. Самый видный представитель местной традиции — упоминавшийся уже Вахб ибн Мунаббих — не только суммировал и записал химйаритские предания, но и вообще первым попытался рассказать мировую историю, основываясь как на устных источниках,такинамусульманскомииудео-христианскихПисаниях.. Впрочем, обращает на себя внимание тот факт, что если одни авто-

40 Так, Йазид ибн Абу Хабиб (672/673—745/746), введший в Египте широкое преподавание хадисов и права, рассказывает легенду о строительстве Александрии легендарным южноаравийским царем Шаддадом ибн ‘Адом..

Бойко К. А.. Указ.. соч.. С.. 63..

41Ибн ‘Абд ал-Хакам А. Указ.. соч.. С.. 168—169..

42Maspero et Wiet.. La géographie de l’Egypte // Maspero J. et Wiet G.. Matériaux pour servir à la géographie de l’Egypte // Mémoires publiés par les membres de l’InstitutFrancaisd’ArchéologieOrientaleduCaire..SousladirectiondeM..P..Lacau..Vol. 36.. Premiere serie.. Le Caire, 1914.. P.. 216..

ры высоко оценивали его образованность, то другие считали, что он «рассказывал побасенки»43..

Следующим по возрастающей значимости влияния иудео-христи- анской традиции на историописание можно считать жанр сиры..

По мусульманской традиции основоположником жанра мага- зи-сира считается Абан ибн Усман ибн ‘Аффан — собиратель хадисов, но вел ли он сам записи неизвестно.. Термин же сира был введен Мухаммадом ибн Шихабом аз-Зухри, который четко структурировал свод сведений о жизни и деяниях Пророка44.. В течение последующего столетиякруглиц,чьибиографииоказываютсядостойнымитого,чтобы их написать, значительно расширяется: сначала появляются сиры сподвижников Мухаммада и первых поколений мусульман, а уже

вIX в.. ал-Джахиз (ум.. 869), которого, кстати, потомки будут называть историком, поставит себе задачей описать все социальные группы..

Важнейшим текстом этого жанра, хотя и вобравшим в себя не всю информацию касательно деятельности Мухаммада (ее сбор и систематизация заканчиваются, в основном, только к середине IX в..45), однакосоставившимосновудлявсехбудущихавторов,касавшихсяэтой темы, становится «Жизнеописание Пророка» Ибн Исхака (ум. 767) и Ибн Хишама (ум.. 828 или 833)46.. К моменту написания уже первой версии этого труда в живых не осталось ни одного человека, непо­ средственно знавшего Посланника, вся его жизнь (в особенности ее первый — мекканский — этап) успела обрасти легендами, но если

вработеИбнИсхакаеще,судяповсему,оставалисьнекоторыесообщения, которые могли бы быть восприняты читателем неоднозначно, то сочинениеИбнХишамаоттакихэлементовужеполностьюизбавлено, правда они сохранены у ат-Табари, ссылающегося непосредственно

43Al-Duri A. A. The Rise of History among the Arabs.. Princeton, Princeton University Press, 1983.. P.. 122—135..

44Al-Duri A. A.. Op.. cit.. P.. 27, 110; Микульский Д. В.. «Золотые копи…» ал-Ма-

суди и их место в арабо-мусульманской словесности // Ал-Масуди.. Золотые копи

ироссыпи самоцветов.. М.., 2002.. С.. 24—25..

45Большаков О. Г.. История Халифата.. М..: «Вост.. лит-ра» РАН, 2000.. Т.. I..

С. 62..

46На первый взгляд кажется странным, что главным источником по жизни МухаммадастановитсяименноработаИбнИсхака—помнениюмногих,«слабо- го» передатчика хадисов и даже «лжеца».. Вполне возможно, что причиной этому послужил выделяемый А.. Б.. Куделиным беллетристический элемент сочинения.. Сира была занимательна для чтения, что, разумеется, способствовало ее популярности..

на Ибн Исхака47.. В Сире отчетливо видно, как фигура Мухаммада становится центром притяжения, основным мерилом всей истории общины — она приобретает черты святости, божественности и озаряет своим божественным свечением окружающую действительность — людей, общество, государство..

А.. Шеддади в уже упоминавшейся нами монографии “Les arabes et l’appropriation de l’histoire”, скрупулезно выделил черты сходства между «Жизнеописанием Пророка» Ибн Исхака/Ибн Хишама и позднеантичными биографическими сочинениями (bioi), прежде всего, Евангелиями48, а затем показал принципиальную новизну интерпретации жанра bioi в Сире.. (Стоит отметить, что на биографическую литературу в целом, очевидно, оказала влияние и персидская традиция, начиная с переводных «Царских житий» Ибн ал-Мукаффа‘49)..

Если же говорить о влияниях bioi, то они прослеживаются в нескольких элементах:

1.Центральным элементом повествования является фигура главного героя.. Все остальные персонажи, все события, упоминаемые места и т.. д.. обретают значимость прямо пропорциональную их роли в судьбе героя..

2.Структура повествования повторяет структуру, типичную для bioi.. После пролога, посвященного предкам героя, рассказ строится хронологически, начинаясь с его рождения, за ним следует информация о его детстве, полученном образовании и воспитании, потом о его свершениях и, наконец, о смерти.. Как и в bioi, эта линия периодически прерывается тематиче­ скими вставками, посвященными второстепенным действующим лицам или же лишь косвенно связанными с главным героем..

3.Основные элементы текста — те же, что и у bioi: клятвы, речи, притчи, анекдоты, пословицы, истории о чудесах, личные свидетельства.. Есть, впрочем, и элементы специфически арабские,дляbioiнехарактерные—иснадыидлинныепоэти-

ческие цитаты..

Таким образом, если в фада’ил восприятие иудео-христиан­ ской традиции было лишь косвенным — там речь, по сути дела, шла

47Крымский А. Е. История мусульманства.. М..; Жуковский, 2003.. С.. 146..

48Cheddadi A.. Op.. сit.. P.. 187—227..

49О персидском влиянии см.. напр.. Arkoun M.. Ethique et histoire d’apres les Tajarib al-Umam // Atti del Terzo congresso di studi arabi e islamici.. Napoli: Instituto Universitario Orientale, 1967.. P.. 90—91..

не о ней самой, а о локальной исторической памяти отдельных народов, к ней принадлежавших, то в сире оно переходит на новый уровень — это прямое восприятие отдельных форм иудео-христианского историописания..

Наконец, в третьем из выделенных нами жанров — в кисас ал-ан- бийа’, речь может идти уже и о прямом восприятии иудео-христиан- ских сюжетов..

Собственно говоря, начало этому жанру, в каком-то смысле, было положено еще Мухаммадом в так называемых «пророческих айатах» Корана.. Эти стихи Писания, оказались одним из тех столпов, которые заложили основу (или позволили сохранить?) общую ближневосточную идентичность50.. Однако в Коране доисламская история нигде не излагается связно — Мухаммад обращается к ней, что называется, «по поводу», когда ему надо аргументировать ту или иную мысль.. В описываемый же период происходит определенная ее структуриза- ция—обращаяськиудейскимихристианскимПисаниям,мусульман- ские авторы выделяют и систематизируют интересные, на их взгляд, эпизоды..

Основоположником кисас ал-анбийа считается не раз уже помянутый Вахб ибн Мунаббих.. Судя по сохранившимся цитатам из Мубтада’, можно предположить, что автор начал свое повествование с ветхозаветной истории, затем перешел к пророкам, упоминаемым в Коране, а после — к таким праведникам, как Лукман и семеро спящих отроков..

Существует мнение, что для мусульманских историографов весь доисламский этап мировой истории представлял собой некое единое, по большому счету, ничего не значащее пространство, которое им както приходилось заполнять.. С одной стороны, это действительно так: поздние авторы считали обращение к этому периоду делом более или менее бесполезным51.. С другой же стороны, доисламская эпоха имела огромное значение: лишенная четкой хронологии, жестких методов верификации сообщений, самого календаря, она не только предоставляла

50Другими основами были монотеизм, космология и эсхатология.. В самом деле, для простых жителей, например, Сирии в момент ее завоевания ислам нес в нее мало нового: крайнее единобожие, какой-то проповедник из пустыни, называющий себя новым пророком, новые святыни, примитивный ритуал…

Ав остальном­ — все то же самое: Бог, Сотворение, Страшный суд, ангелы, авраамистическая картина прошлого… Не более, чем очередная секта..

51Ас-Сахави.. ал-И‘лан би-т-таубих ли ман замма-т-та’рих.. Бейрут, 1979..

С. 48..

возможность для межкультурного взаимодействия, но также оставляла достаточно места для сферы чудесного и для включения в ореол истории прошлого немусульманских народов, что станет особенно актуальным с развитием географической литературы..

На следующем этапе развития арабо-мусульманского историописания (начиная со второй половины IX в..), когда оформлялась общая схема развития человечества, которая нашла выражение в хрониках всемирнойистории,отдельноразрабатывавшиесятемы,сюжетыпрошлого вдруг стали складываться в единую картину мировой истории, причем картину настолько хорошо прорисованную, настолько логичную и полную, что потомки, в большинстве своем, будут ее воспроизводить почти полностью, критикуя лишь отдельные — довольно редкие — элементы.. Кисас ал-анбийа занимали в этой схеме, если не центральное, то чрезвычайно важное место, становясь стержнем.. Вокруг которого выстраивалась вся доисламская история человече­ ства..

Сопоставим в этой связи три наиболее ранние всемирноистори-

ческие хроники — Китаб ал-ма‘ариф Ибн Кутайбы, Китаб ал-ахбар ат-тивал ад-Динавари и Китаб ат-та’рих ал-Йакуби..

Философская и историческая мысль Ибн Кутайбы, как и вообще культура халифата IX в.., синтезировала в себе наследие джахилийи (филология, история), раннего ислама (комплекс «арабских» наук), персидские традиции общественных отношений и административного знания, иудео-христианскую религиозную философию и эллинистический рационализм.. Это видно по источникам, на которые он опирался.. В их числе книги Ибн ал-Мукаффа‘ («Калила и Димна», «Китаб ал-адаб ал-кабир», «Сийар ал-мулук»), Аристотеля и псевдоАристотеля, чьи сочинения были переведены на арабский в начале IX в.. под названиями «Китаб ал-хайаван» (возможно, тут были и заимствования из ал-Джахиза) и «Китаб ал-филаха», в основе которой лежала Геопоника Кассиана Басса (ум.. ок.. 550), а также ал-Джахиза (Книга о скупых)..

Но самое любопытное, что помимо всего этого едва ли не важнейшим источником по доисламской истории для него были Тора

иЕвангелие — и это несмотря на тот факт, что сам историк был вернейшим слугой жестко настроенного в отношении зимми режима ал-Мутаваккиля, в правление которого занимал пост главного судьи Динавара.. «Сказал Абу Мухаммад: я прочитал в первой из книг (асфар) Торы, что первым, что сотворил Всевышний Аллах было небо

иЗемля..БылаЗемлябезвиднаипуста,ибылатьманадпучиной,идух

Аллаха носился над водой…»52 — так начинается описание Творения в Китаб ал-ма‘ариф..

Далее, проявляя свойственный факихам педантизм, Ибн Кутайба скрупулезно приводит различные известные ему версии того или иного исторического события, в равной степени ссылаясь на Вахба и Библию53.. Фактически его труд — первая дошедшая до нас попытка сопоставления источников по доисламской истории, правда сделанная без какой либо критики..

История Творения и пророков занимает в общем объеме книги Ибн Кутайбы всего приблизительно 6,8% текста, и еще около 6% занимаетисториядоисламскихцарей(почтипростойперечень),причем сведения о них хронологически и сюжетно увязываются с историей пророков..

Относительнопоследней авторобещаетв предисловиирассказать о «начале Творения и истории пророков (кисас ал-анбийа)… об их временах и выдающихся качествах, их возрастах и детях, о разветвлениях их потомства, об их ниспосланиях в восточных и западных землях, на побережьях морей, в пустынях и горах, покуда не достигну времени Христа и эпохи после него»54

И действительно, автор педантично сообщает читателям о Тво­ рении и мироустройстве (1%), Адаме (0,49%), Шисе (0,08%), Идрисе

(0,09%), Нухе (0,5%), его детях (0,16%), Хаме (0,08%), Иафете (ок. 0,01%), Саме (0,19%), Худе (0,08%), Салихе (0,16%), Ибрахиме (0,55%), Исмаиле (0,16%), Исхаке (0,55%), Исаве (0,08%), Йакубе

(0,3%), Йусуфе (0,08%), Шу‘айбе, Бал‘аме и Хадре (0,1%), Аййубе

(0,06%), Мусе и Харуне (0,21%), Ишмоил (ок.. 0,01%), Талут (0,08%),

Дауд и Сулайман (0,16%), цари Санджариб и Бухтансар (0,31%),

Даниил (0,17%), Ша‘йа (0,14%), Хазкил (0,01%), Илйас (0,12%),

Закариа (0,06%), ‘Иса и Йахйа (0,16%), Лукман (0,08%), Спящие отроки (0,03%), Зу-л-Кифл (0,02%), Джурджис (ок.. 0,01%), Двурогий

(0,02%)..

Все упоминаемые здесь пророки встречаются в Коране и почти все — в Библии или христианских текстах (как Спящие отроки).. Рассказывая о наиболее значимых из них автор неизменно опирается на библейский текст, едва ли не в той же мере, что и на коранический..

52Ибн Кутайба.. ал-Ма‘ариф.. Каир: Дар ал-ма‘ариф, [б.. г..] С.. 9.. Ср.. с Быт.. 1:1—2..

53Там же.. С.. 9—12..

54Там же.. С.. 3..

Наконец, Китаб ат-та’рих ал-Йа‘куби.. Из всех трех означенных хроник — эта не только самая большая по объему (более 1100 страниц), но и наиболее проработанная в методологическом отношении.. Сочинениеначинаетсясрассказаопервородномгрехе56,которыйприводится в соответствии с христианской традицией.. После этого автор говорит о пророках — Нухе, Ибрахиме, Мусе, Да’уде, Сулаймане,

осемитских посланниках Аллаха, чьи имена, по мнению Д.. Сурделя, были заимствованы из сирийского апокрифа «Пещера сокровищ», переведенного­ на арабский язык в VIII в..57, и, наконец, об ‘Исе, жизнь и деяния которого (разумеется, за исключением распятия) описываются с опорой на текст Евангелий..

Следующая часть работы посвящена истории разных народов: сирийцев,вавилонянииндийцев,греков,римлянивизантийцев,персов, китайцев и египтян, берберов, йеменцев, арабов в доисламскую пору и народов, живших на территориях Сирии и Асуана.. Любопытно, что,

вотличие,например,отат-Табариилиал-Мас‘уди,неговоряужоИбн Кутайбе или ад-Динавари, автор здесь следует довольно строгой схеме: для каждого народа он приводит список правителей, рассказывает

оего религии и технических достижениях.. Автор пытается связать историю отдельных народов с историей пророков.. Показательны как параллелизм изложения, так и стремление осветить наиболее значимые достижения каждого из описываемых народов — в конечном счете, создается впечатление, что, согласно авторской концепции, доисламская история представляла собой совокупность историй развития разных народов, каждому из которых суждено внести свою лепту

вцивилизацию ислама.. В изложении историй разных народов автор демонстрирует, что самый интересный аспект общественного развития для него — культура.. Так, например, говоря о календарях римлян и персов, он обращается к астрономии, а при рассказе об арабах отдельные разделы посвящает хакимам и поэтам58, также он прилагает списки ученых (в первую очередь, факихов) к правлениям различных халифов, в особенности до ал-Ма’муна..

Что касается разделов, посвященных доисламской истории, то

вцелом они занимают около трети всей хроники, однако известиям о пророках посвящено не более 6% сочинения.. Интересно, что

56Ал-Йа‘куби.. Та’рих.. Т.. I—II.. Бейрут, [б.. г..].. Вероятно, в работе было еще

ипредисловие, однако оно не сохранилось..

57Sourdel D. Les civilisations passées vues par deux historiens musulmans // Revue des études islamiques.. Vol.. LV—LVII.. P.., 1987—1989.. P.. 312..

58Ал-Йа‘куби. Указ.. соч.. Т.. 1.. С.. 299—300, 304—313..

нетолькосамсписокупоминаемыхперсоналийуал-Йа‘кубинесколь- ко отличается от списка Ибн Кутайбы (не говоря уж о лапидарном ад-Динавари),ноинаибольшийинтересунеговызываютсовершенно иные герои.. Так, 4,5% всего произведения он посвящает рождению Исма‘ила, которое помещает (sic!) не в кисас ал-анбийа, а в раздел, посвященный происхождению арабов.. Он уделяет некоторое внимание Нуху и Ибрахиму (прибл.. по 0,3%), гораздо меньшее внимание — Адаму (0,2%) и Исхаку (0,15%), зато Ибрахиму — 0,4%, Мусе 0,7%,

Дауду — 0,48, Сулайману 0,4%, Исе — 1,1%..

При том, что основная функция сообщений о пророках в тексте ал-Йа‘куби, по всей видимости, ровно такая же, как у Ибн Кутайбы и ад-Динавари — функция «собирания» прошлого в единый хронологический ряд, перенос акцентов обращает на себя внимание.. Вероятнее всего, он связан с принципиально иной идеологией сочинения ал-Йа‘куби, отличающей его как от суннитской истории Ибн Кутайбы, так и от ираноориентированного творения ад-Динавари.. Шиит ал-Йа‘куби не составляет сборник известий или сообщений, как его предшественники, а пишет хронику (та’рих — хронология в начальном значении), пытаясь связать воедино рассыпанный ранее мир.. Главным способом связывания для него остается генеалогия — отсюда столь большое внимание к описанию рождения Исма‘ила, позволяющему включить арабское прошлое в глобальный контекст истории Творения.. Шиитское же мировоззрение автора заставляет его с особым тщанием описать историю Мусы и ‘Исы..

Обращает на себя внимание и отношение историка к источникам.. В первой части своего труда ал-Йа‘куби всегда, как только может, старается пользоваться первоисточниками (включая Тору и Евангелия), причем относится к ним критически: так, он показывает, что большинствосведенийобисторииперсовноситлегендарный,неправдоподобныйхарактер59..Говоряобисламскойистории,онподчеркивает,что основывает работу на источниках, которые «уже передавались прошлыми авторитетными учеными, передатчиками преданий (руват), биографами,ахбарийунихронологами»,ичтоонобнаружил,что«они не сходятся в хадисах и ахбар и в датировках»60.. В результате, историк пытается найти компромиссы между разнящимися данными61..

59«Персы приписывают своим царям многие деяния, подобные которым не совершались ранее…» — Ал-Йа‘куби.. Указ.. соч.. Т.. 1.. С.. 158..

60Ал-Йа‘куби.. Указ.. соч.. Т.. 2.. С.. 5..

61Там же.. См.. также: ad-Duri.. Op.. cit.. P.. 65..