227

до появления привычой нам грамматики.) Две тысячи лет (до начала Нового вре­ мени) существовали ученые с почтенной профессией: «грамматик».

Софисты усвоили прием Зенона - разить не своей правдой, а указанием на его заблуждение. Они умело запутывали собеседника с помощью софизмов - внешне истинных, но по сути ложных фраз. Пример: «То, чего ты не терял, осталось твоим. Согласен? Согласен. Рогов ты не терял, значит ты рогат» (софизм «Рогатый»).

Вновь появились литературоведы. Напомню, что в Афинах они известны в -VI веке (см. лекцию 11); но в начале -V века о них не слышно. Их темой был Гомер, но в его рамках появились, как увидим, и новые сюжеты.

Словом, роль софистов оказалась двойственна. С одной стороны, они были учеными, а также первыми известными нам профессиональными педагогами и юристами. С другой стороны, тезис Протагора вел, как вскоре выяснилось, к отри­ цанию истины как таковой и, тем самым, справедливого права, а также - к отрица­ нию науки, если понимать ее как поиск истины.

3. Первый атомист Левкипп

Как мы знаем, для элеатов было важно отделить существующее от несущест­ вующего. Пустоту они отнесли к несуществующему, а это мешало понять, как про­ исходит движение - разве может что-то двигаться, если всё пространство чем-то занято? И вот нашелся философ, Левкипп, современник Анаксагора и Протагора, который заявил, по сути, следующее - что элеаты неправы, что есть еще одна ло­ гическая возможность: мир состоит из частиц материи и пустоты между ними. Атом (греч.: неделимый) мыслился слишком малым, чтобы его видеть, но имею­ щим свой размер. В этом состояло его отличие от «семени» в учении Анаксагора, который уверял: «И в малом ведь нет наименьшего, но всегда есть меньшее».

Атомы Левкипп полагал вечными, т.е. не возникающими и не исчезающими, но имеющими характерную для каждого величину и форму и беспрестанно движущи­ мися. Вот как описывает мир по Левкиппу справочник:

«Носясь в пустоте, бесчисленные множества атомов порождают вихри, из ко­ торых возникают миры. Каждый вихрь окружает себя как бы оболочкой, пре­ пятствующей отдельным атомам вырываться наружу. Кружась в таком вихре, атомы разделяются по принципу "подобное стремится к подобному": более крупные из них собираются в середине и образуют плоскую Землю, более мелкие устремляются к периферии. Некоторые скопления атомов воспламе­ няются из-за скорости движения - так возникают видимые нами небесные светила» (Философский энц. словарь. М., 1983, с. 303).

Схема замечательна и заставляет вспомнить слова Фейнмана, которые мы об­ суждали на лекции 1 : в атомной идее в самом деле много информации о строении вещества, и Левкипп действительно предвосхитил очень многое в будущей науке - например, космогонические теории XVIII века. Одна идея тут явно взята из повсе­ дневного опыта - быстрое движение приводит к нагреванию вплоть до воспламе­ нения. Но в целом учение Левкиппа очень далеко от опыта и, как заметил еще Аристотель, ставило целью чисто философские вопросы. Как сказал больше ста лет назад философ и историк философии Виндельбанд,

228

«попытка Левкиппа отличается гениальной простотой и остроумно последо­ вательным ограничением лишь такими сторонами дела, какие были неизбеж­ ны для объяснения мира явлений»; она выросла отнюдь не из опыта, «но раз­ вилась как раз из абстрактнейших метафизических понятий и из совершенно общих потребностей дать объяснение действительности» [15, с. 78)].

Итак, рождение атомизма было связано прежде всего не с наблюдением, а с желанием преодолеть тот познавательный тупик, который выражен словами Пуш­ кина: «Движенья нет, сказал мудрец брадатый» (см. лекцию 11).

Личность Левкиппа, первого атомиста, загадочна. Шпенглер изумлялся: уже во времена Аристотеля, в самом расцвете античного образования, не было ясно, жил ли вообще Левкипп, основоположник атомизма и современник Перикла [107, с. 202]. Шпенглер относил это на счет недоразвитости у греков чувства историзма.

С древности бытует мнение, что Левкиппа попросту выдумал знаменитый ато­ мист Демокрит, дабы сослаться на авторитет. Да, действительно, о жизни Левкиппа неизвестно ничего, но этого еще недостаточно, чтобы отрицать его существование: немногим больше знаем мы о жизни великого врача Гиппократа, в чьей реальности не сомневается никто. Нам же важно, что атомизм у Левкиппа более прост, чем у Демокрита, насколько это можно судить по дошедшим фрагментам. Если он выду­ ман, то с педагогически удачной целью, а это слишком вольное допущение164).

Может быть, Левкипп, первый атомист, потому не был понят и был забыт, что не мог подкрепить домыслы опытом? Нет, столь просто вопрос не разрешить - учения, имевшие у современников успех, были обоснованы ничуть не лучше (например, се­ мя, истекающее из мозга); и наоборот, столь же легко, как мы не раз видели (начи­ ная с отказа Анаксимандра от фалесова толкования солнечного затмения) совре­ менники отвергали то, что было обосновано, чтобы принять чистые догмы. Видимо, во все времена общество могло принять лишь те мысли, к каким было идейно гото­ во; а обоснования, в том числе опытные, служили только для подтверждения тако­ вых мыслей. Забыт же Левкипп был, по-моему, по той же причине, что и другие ос­ новоположники - просто их труды не переписывали с тех пор, как те же мысли по­ являлись в более понятном виде у последователей. Мы уже видели это не раз, на­ чиная с Фалеса Старшего, и не раз еще увидим.

Атомизм появлялся в истории науки многократно - по той причине, что человече­ ское познание регулярно подходило к вопросу: из чего состоит наблюдаемый мир, есть ли в нем какие-то элементарные «кирпичики», из которых все построено, или же вещество можно дробить бесконечно. Многократно и независимо в различных циви­ лизациях рождалась та мысль, что «кирпичики» есть, но слишком малы и потому не­ видимы.

4. Демокрит как атомист

Атомизм стал широко известен благодаря Демокриту из Абдер, города во Фра­ кии (захолустье греческого мира). Получив свою долю отцовского наследства, Де­ мокрит потратил ее на путешествия по Востоку, затем жил и в Афинах, где слушал Анаксагора, но учить и писать сочинения вернулся на родину. Где и как он узнал учение Левкиппа, неизвестно, но его усвоил.

229

Как когда-то Анаксимен наглядно пояснял мудрствования своих учителей, так и Демокрит нашел для идеи беспорядочного движения атомов наглядную аналогию: атомы пляшут в пустоте так же, как пляшут в солнечном луче из окна пылинки. Сам сюжет был еще у Анаксагора: «от солнечного нагрева воздух приходит в дро­ жательное и колебательное движение - это видно по мельчайшим пылинкам... ко­ торые постоянно мелькают в солнечном луче» [Фра, с. 523]), но Демокрит пояснял, что пылинки беспорядочно мечутся потому, что их беспоря­

дочно толкают невидимые атомы - через 2200 лет это было понято вновь и было названо броуновским движением.

У Демокрита уточнен левкиппов принцип «подобное стремится к подобному» - тоже за счет житейской аналогии: атомы у него могут попросту друг за друга зацеп­ ляться [Материалисты, с. 58; Лурье, с. 275]. Как увязать зацепление и отсутствие со­ прикосновения, мы не знаем - то ли они относились к разным процессам, то ли эти идеи высказаны разными атомистами - ведь у нас в руках только пересказы.

Если в основе всего - беспорядочные движения атомов, значит миром правит случай. Этот тезис известен нам из нескольких изречений атомистов, но есть у них же и противоположные, отрицающие всякую роль случайности. Левкипп:

«Ни одна вещь не возникает случайно (матэн), но все - со смыслом и по не­ обходимости».

Слово матэн буквально означает «попусту, без цели». А вот Демокрит:

«Люди измыслили идол случая, чтобы пользоваться им как предлогом, при­ крывающим их собственную нерассудительность».

Об этом противоречии много написано, и я ограничусь тем замечанием Г.К. Баммеля, комментатора, что у атомистов «отрицается случай в смысле беспри­ чинности, но признаётся в противовес телеологии» [Демокрит, с. 57], например, божьей воле. Закономерность, понимаемая как механическая необходимость, иг­ рала у атомистов ту же роль, что у Эмпедокла случайность, а у Анаксагора - нус (мировой ум). Здесь не было места ни произволу, ни божественному вмешатель­ ству. Такое мировоззрение носит название «детерминизм».

Важно, что Демокрит понял (если выражаться нашими терминами), что атомы не должны касаться друг друга, что они могут сближаться очень, но не могут ка­ саться (т.е. Демокрит выполнил упомянутую на лекции 1 программу Фейнмана полностью). На сей счет у нас есть всего одно свидетельство, зато сохранил его нам Иоанн Филопон, один из самых светлых умов поздней Античности:

«Слово "соприкосновение" Демокрит употреблял не в собственном смысле, когда он говорил, что атомы соприкасаются друг с другом... Но атомы лишь находятся вблизи друг от друга... Ибо он учил, что пустотою атомы разделя­ ются совершенно» [Материалисты, с. 57].

Из атомов разной формы строились 4 классические стихии, причем атомы огня мыслились круглыми и крупными, другие атомы - неровными, шероховатыми и даже с крючочками. (Круглыми и мелкими Демокрит полагал атомы души, ибо она пронизывает тело повсюду.) С помощью такой "физики" Демокрит брался объяс­ нять всё на свете, в том числе всё, что мы именуем биологией. Так, зрение и вкус