39. Компьютеризованный психологический эксперимент. Психологические исследования, опосредованные применением Интернета.

КОМПЬЮТЕРИЗОВАННЫЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

В современных исследованиях лабораторные условия проведения эксперимента часто выглядят как компьютеризованные процедуры. Иногда говорят об особом типе подобного эксперимента, противопо­ставляемого по форме проведения некомпьютеризованным — безап­паратурным и аппаратурным, но с использованием других приборов. Чтобы представить компьютеризованный тип эксперимента, обра­тимся сначала к истории вопроса.

Первые шаги компьютеризации психологических исследований

Публикации, в которых осмысливались возможные пути и преиму­щества компьютеризации психологических исследований, появились за рубежом в начале 1960-х гг. Причем изначально речь шла об ис­пользовании электронно-вычислительных машин (ЭВМ) учеными других специальностей. Лишь позже они стали использоваться пси­хологами. Были намечены следующие линии рассмотрения:

• организация последовательностей стимулов и фиксация данных;

• обработка данных и обнаружение взаимосвязей между перемен­ ными;

• проверка гипотез путем моделирования и имитации исследуемых процессов.

Существенна при этом первоначальная ориентация авторов на возможности так называемых больших машин. Они в то время функ­ционировали в вычислительных центрах, т. е. находились в ведении профессиональных пользователей. Психологам стали доступны ЭВМ другого поколения — мини-ЭВМ. Эти малые машины стали включать в экспериментальные установки для предъявления стимуляции, фик­сации ответов испытуемых и обработки данных.

Об изменении подходов к планированию психологических экспе­риментов начали говорить в связи с разработкой программ для гиб­кого управления стимуляцией по ходу эксперимента (в соответствии с заданными правилами) и информирования испытуемого о его ре­зультатах.

Случайное распределение испытуемых по заданным эксперимен­тальным условиям, случайное варьирование признаков стимуляции, предъявляемой с помощью индикаторов на электронно-лучевых трубках (ЭЛТ), реализация многофакторных схем внутри предъяв­ляемых последовательностей — вот те функции, которые характери­зовали использование мини-ЭВМ. Например, с использованием ЭВМ в 1970-е гг. появилось немало исследований по инженерной психологии, и эта отрасль стала бурно развиваться. В ней преимуще­ственно автоматизировались условия искусственного эксперимента. В исследованиях когнитивных психологов в это же время проходила компьютеризация лабораторных экспериментов.

Само слово «компьютер» в отечественной психологии впервые появилось в публикации 1971 г., когда крупнейшим отечественным психологом Олегом Константиновичем Тихомировым, вернувшимся в 1970-м г. со стажировки из США, была поставлена проблема психо­логического изучения взаимодействия человека с ЭВМ при решении разного рода профессиональных и интеллектуальных задач.

Появление персональных компьютеров в отечественных психоло­гических лабораториях в середине 1980-х гг. означало использование техники нового поколения уже не на электронных лампах.

И сегодня компьютеры используются во многих областях психо­логических исследований.

Однако вернемся к первым экспериментальным установкам на базе мини-ЭВМ. В отличие от тахистоскопа предъявление информа­ции посредством безынерционого электронного луча решило такие «технические» проблемы, как ручная перезарядка кассет, следование

жесткому порядку предъявления стимулов, контроль за временем реакции испытуемого.

Были созданы автоматизированные системы для проведения пси­хофизиологических исследований, в частности чтобы создавать раз­личные состояния человека-оператора и фиксировать показатели их изменений при эмоциональном напряжении, стрессе, утомлении и т. д. Использование ЭВМ позволило при этом сопоставлять каче­ственные и количественные характеристики деятельности человека в задаваемых «модельных» ситуациях с фиксируемыми психофизи­ологическими показателями. Таким образом, применение компьюте­ров позволяло моделировать те или иные условия деятельности, предполагающие ориентировку испытуемого в сложных стимульных ситуациях (включавших построение человеком их образно-концеп­туальных моделей) и принятие решений о переходе к тем или иным исполнительским действиям.

Компьютерное управление экспериментально варьируемыми фак­торами (независимыми и дополнительными переменными) и фикса­ция показателей в качестве зависимых переменных изменили направ­ленность проверяемых психологических гипотез с точки зрения объяснительных схем. «Компьютерная метафора», сложившаяся в это время в психологии, означала развитие подхода, в котором структу­ры психических процессов рассматривались по аналогии с система­ми переработки информации ЭВМ. Это было влияние новой техни­ки на мир психологических теорий.

Однако рассмотрим пока только методический аспект влияния, оказываемого применением компьютеров, на организацию психоло­гических экспериментов: это подчеркиваемая обычно в качестве су­щественного преимущества стандартизация процедуры проведения опытов.

Стандартизация экспериментальной процедуры мыслилась в ос­новном как обеспечение максимального и гибкого контроля в первую очередь за визуальными стимулами, предполагающими актуализа­цию определенных сенсорно-перцептивных процессов и процессов запоминания. В исследования мышления подобные управляемые ЭВМ экспериментальные стенды вошли вместе с модернизацией Дж. Брунером методики образования искусственных понятий.

Дисплей позволял обеспечивать динамику и синхронизацию предъявления разных стимулов, точность рисунков и давал прочие преимущества, сочетаемые с возможностями использования ЭВМ

для создания так называемых адаптивных методик. Алгоритм подоб­ных методик учитывал, например, необходимость повторения проб, в которых испытуемый сделал ошибку. И наряду со стандартизацией условий для групп испытуемых стали разрабатываться программы управления процедурой опытов, адаптировавшие условия для от­дельного человека (в зависимости от его индивидуальных особенно­стей, к которым могли быть отнесены пороги чувствительности, стрессоустойчивость, уровень предварительной обученности и т. д.).

Следующим шагом стало включение в экспериментальные ситуа­ции оп-Нпе-связп, или режима «реального времени» взаимодействия человека с компьютером. Это оказалось возможным с переходом от «больших» к «малым» машинам, что позволило также избежать ряда проблем, связанных с использованием центров коллективного пользования (для больших машин). Осуществляя взаимодействие с компьютером по типу «запрос — ответ» в режиме реального времени, испытуемый мог, например, сам принимать решения относительно того, что далее исполнять машине. Не определяя целостной структу­ры экспериментальной ситуации, он, однако, смог теперь управлять последовательностью стимулов, разворачивать разные стратегии из­менения ситуации, решать в диалоге мыслительные задачи. Цифро­вое печатающее устройство или экран дисплея в последнем случае превратилось в средства анализа самим испытуемым его стратегий.

Переход к персональным компьютерам и широкому использова­нию программного обеспечения, ориентированного на «пользовате­ля», не являющегося специалистом в области вычислительной техни­ки, также обусловил новую направленность гипотез, проверяемых в компьютеризованном эксперименте. Это были гипотезы, формулиру­емые в контекстах сравнения деятельности «профессиональных» пользователей (программистов) и «непрофессионалов», использу­ющих компьютеры для решения своих исследовательских и приклад­ных задач; в конце концов их стали называть пользователями (а не программистами). В области психологии программирования про­изошла переориентация с одной выборки испытуемых (программис­тов) на другую (пользователей).

Изменились и типы независимых переменных: сравнение разных режимов профессионального использования ЭВМ (например, эф­фективности деятельности программиста при оп-Нпе и о//-Нпе-связн, предполагающей режим пакетной обработки информации); сравне-

ние разных типов программ, адаптированных для пользователей, от­личающихся по степени предварительной обученности.

Одновременно стали развиваться и другие способы включения компьютера в психологический эксперимент, например в социально-психологических исследованиях. Использование игр, когда компью­терная программа симулировала стратегию противника, или обеспе­чение взаимодействия посредством ЭВМ с находящимся в другом месте партнером — эти и другие новшества в экспериментальном кон­троле существенно раздвинули рамки управления ситуациями обще­ния, в которые включался испытуемый.

Как и в случае нацеленности психологических гипотез на микро­структурный анализ познавательных процессов (например, при по­строении моделей кратковременной памяти), использование компь­ютера в социальной психологии позволяло проверять более точные гипотезы.

В основном при этом сохранялась сформулированная Бартлеттом позиция: «От начала до конца психолог, использующий машину, мо­жет полагаться на собственную психологию, которая говорит ему, где применять и как интерпретировать возможности компьютера».

Такая методология отношения к компьютерной технике суще­ственно изменилась в современных условиях, когда пользователи, в том числе и психологи, столкнулись с реалиями Интернета.

Проблема психологических последствий компьютеризации

В отечественной литературе соответствующий этап обсуждения про­блем компьютеризации психологических исследований оказался свя­занным и с другой проблемой — анализом психологических послед­ствий компьютеризации. Школой О. К. Тихомирова эти последствия связывались, в частности, с изменениями в интеллектуальной дея­тельности человека в условиях использования им новых орудийных средств.

В отечественной психологии изначально развивались две разные линии компьютеризации экспериментов. Они представляли:

• позиции, аналогичные сложившимся первоначально за рубежом и указанным выше направлениям изменения ситуации экспери­мента;

• позиции, связавшие компьютеризацию психологических исследо­ ваний с возможностями преодоления компьютерной метафоры в самой психологии.

Подход О. К. Тихомирова по отношению к возможностям включе­ния ЭВМ в экспериментальные процедуры был оригинальным в том плане, что противопоставил схемам взаимодействия, где человек за­мещался компьютером или дополнял его в процессах переработки информации, третий вид схем В этих новых схемах компьютериза­ция деятельности человека рассматривалась как предмет анализа, исходящего из ряда предположений:

• сам факт взаимодействия с компьютером может не только расши­ рять, но и сужать возможности интеллектуальной деятельности человека;

• анализ новообразований, идентифицируемых психологом в ходе реализации человеком решений тех или иных задач, должен слу­ жить основанием для квалификации достигнутого уровня взаимо­ действия и ряда других

В то же время это был новый виток обоснования сложившихся ранее в отечественной психологии позиций к пониманию культурно-исторического пути развития высших психических функций чело­века. В работах этой школы ряд идей Л С. Выготского о развитии второй — социальной — природы человеческого мышления получил такую окраску, о которой сам автор не мог и предполагать в 1920-30-е гг.

Новый подход сложился как вариант психологического осмысле­ния развития тех искусственных средств человеческого познания, которые не были известны до появления компьютеров. Сейчас же они вошли в нашу культуру, изменяя нормативы мышления человека, способы его познания и общения с другими людьми. При этом име­ется в виду не контекст проблемы обучения с помощью компьютеров (хотя и здесь сложились уже разные подходы к проблеме детермина­ции мышления в этой новой ситуации обучения). Речь идет о разви­тии идеи опосредствованности высших, психических функций чело­века в современных условиях использования им как субъектом тру­да и познания принципиально новых информационных технологий.

Так, создание систем «искусственного интеллекта» стало самосто­ятельным видом разработок способов работы со знаками. Само по се­бе последовавшее в результате этого удвоение уровней опосредство-

вания интеллектуальной деятельности человека (знаковые системы и технологии работы с ними) могло бы рассматриваться как сравни­тельно автономная область, куда «дотягиваются» познавательные уси­лия только специалистов в области вычислительной техники. Одна­ко ориентировка на пользователя как человека, не являющегося таким специалистом, но включающего компьютер в системы социальных взаимодействий, принятия решений на основе экспертных систем, в новые технологии обучения и т. д., заставило укрупнить проблему «человек и компьютер» до уровня общепсихологической значимости.

Сформулированные основные проблемы психологических послед­ствий компьютеризации таким образом развивали положения Выгот­ского применительно к пониманию психологической сути новой сло­жившийся социальной ситуации. Раньше «зона ближайшего разви­тия» характеризовалась тем, что ребенок не может сделать сам, но может сделать с помощью взрослого, теперь же он с помощью компь­ютера может сделать то, что ему не под силу в одиночку. Идея «пра-мы» может принять теперь вид «мы-с-компьютером», а точнее — «наше мышление в опосредствовании его мыслительными структу­рами программиста и создателя техники» (Тихомиров, 1983, с. 115). И в такой новой системе можно «ожидать появления новых качеств осознанности и произвольности».

Диалог с компьютером при решении человеком мыслительных задач ведет к известным феноменам персонификации этого сложно­го средства, к изменению направленности целеобразования субъекта (будь то школьник или взрослый), к выраженности у человека новых, причем не только операционально-технических, но и мотивационных компонентов общения. Предполагалось, что использование компью­терных, т. е. полученных в результате использования программного обеспечения, данных в реальном диалоге или при имитации такого диалога может привести к преобразованию интеллектуальной дея­тельности (изменению предпочитаемых субъектом стратегий, уров­ней контроля, оценок принимаемых к сведению ориентиров и т. д.).

Но компьютеризация процедур принятия решений, предполага­ющих мысленную ориентировку субъекта в закономерностях изменя­емой «действиями» компьютера проблемной ситуации, может также породить незримые для самого пользователя управляющие воздей­ствия на его мыслительные стратегии.

Пример При компьютеризации процедуры образования искусственных понятий нами сравнивались качественные и количественные показатели

интеллектуальных решений человека в управляемом компьютерном ди­алоге. Диалог с компьютером предполагал активность самого испытуемо­го в организации запросов, чтобы проверить гипотезы о «задуманном машиной» понятии или образцы объектов, подводимых под то или иное понятие.

Задание разных уровней независимой переменной осуществля­лось благодаря возникновению двух видов диалога — стандартного и модифицированного. При внешне идентичных условиях режимы диалога отличались следующим:

• в первом испытуемый раскрывал действительно выбранное изна­ чально машиной понятие (из 30 возможных);

• во втором испытуемый раскрывал несуществующее заранее поня­ тие, которое строилось машиной в зависимости от осуществлен­ ных в диалоге запросов.

При варьировании условий диалога нами были получены значи­мые эффекты зависимости показателей реализуемых субъектом ин­теллектуальных стратегий (Корнилова, Тихомиров, 1990). Они выра­жались в изменениях времени обдумывания попыток, их числа (на задачу) и общей направленности стратегий. Фиксация времени дей­ствий по решению задачи, отражающих проверку испытуемым гипо­тез о понятии и примеров «объектов», которые подводятся под это понятие, позволила выявить взаимосвязи показателей мышления с особенностями когнитивных стилей и личностных свойств испыту­емых.

Важно, что эти изменения в показателях интеллектуальных стра­тегий происходили без осознания самим субъектом особенностей заданной во втором условии «игры» с ним. Это могло интерпретиро­ваться не только как изменение, но и как «искажение» произвольно­сти в регуляции своих решений, а также их осознанности и самосто­ятельности.

В этом и ряде других исследований выявлено, что использование компьютера ведет к неосознаваемым изменениям интеллектуальных стратегий у человека. Компьютер может как расширять, так и сужать возможности человека. К негативным последствиям следует отнести возрастание роли рутинных компонентов в интеллектуальной дея­тельности человека.

В следующей главе будут раскрыты складывающиеся направле­ния использования Интернета в психологических исследованиях,

чему сегодня также посвящена специальная психологическая лите­ратура.

Опосредствованное Интернетом наблюдение

Психологическое исследование может проходить в форме опосред­ствованного Интернетом наблюдения: установление характеристик некоторой группы в рамках текущего наблюдения, наблюдение мето­дом срезов и лонгитюдного исследования. Довольно широко прово­дится психологическое тестирование посредством Интернета: опре­деление индивидуальных психологических качеств респондентов в рамках дифференциально-психологического исследования. Ниже будут рассмотрены особенности проведения с помощью Интернета эксперимента и квазиэксперимента. Возможно и совмещение не­скольких исследовательских целей в одном исследовании, например проведение индивидуального психологического тестирования и опи­сание психологических характеристик группы.

Практика нового типа исследований еще только складывается (МизсЬ, Ке1рз, 2000). Встает задача их анализа. В первую очередь это касается выявления специфики нового способа проведения опросов в сравнении с более традиционными методами.

Ослабление контроля исследователя за процедурой заполнения анкеты порождает определенные технические проблемы. К примеру, бывает, что с одного и того же электронного адреса многократно от­правляются несовпадающие ответы — возможно, сослуживцами или членами семьи, но может статься, что и одним человеком. Опыт по­казывает, что случаи недобросовестности респондентов весьма не­многочисленны. Практикуемые методы выборочного контроля, как и обязательного уточнения повторных отправлений ответов, имеют много общего с контролем при почтовом опросе или опросе с помо­щью традиционных СМИ.

Ослабление процедурного контроля, анонимность могут способ­ствовать уменьшению ответов в духе социальной желательности. Еще в 1970-е гг. был подмечен феномен повышенной готовности к искрен­ности и к «самораскрытию» при компьютеризованных опросах: рес­понденты склонны к меньшей скрытности и сообщают о себе больше противоречащих позитивному образу самих себя фактов и мнений, нежели открывают интервьюеру из плоти и крови. Неоднократно проверялось, что подобное «самораскрытие» — не проявление шут­ливого настроения и не самооговор: сообщенные в ходе компьютери­зованного интервью или опроса сведения, о которых в обществе при­нято умалчивать (скажем, о дурных наклонностях, семейных пробле-

мах и неладах с законом), по большей части оказывались верными (СоорегеЫ., 2001).

Данный феномен интерпретируется как увеличение субъективно­го ощущения анонимности при работе с компьютерной программой и с Интернетом ротной, 1999). В качестве подтверждения сообща­ется, Что тенденция к самораскрытию исчезает, если респондентов просят указывать формальные сведения о себе (включая адрес и те­лефон, совокупный доход в семье, а иногда и номер кредитной кар­ты). Кроме того, на эту тенденцию влияют факторы социального окру­жения и социальной ситуации опроса, присутствие или отсутствие определенных лиц, которые могут влиять на ответы респондентов. Так, пациенты клиник часто дают нечестные ответы в компьютери­зованных личностных опросниках.

Экспериментирование с помощью Интернета

Начиная с 1995 г. количество экспериментов, проводимых с помощью Интернета, постоянно увеличивается (МизсЬ, Кефз, 2000). Тематика их разнообразна: познавательные процессы, дифференциальная психо­логия, групповая динамика, психолингвистика, математическая пси­хология и др. Используются довольно сложные процедуры предъяв­ления стимульного материала, регистрируются не только сами отве­ты, но и временные интервалы, например время реакции. Многие эксперименты потребовали дополнительных усилий и от экспери­ментаторов (по созданию специальных программ), и от испытуемых (по «скачиванию» дополнительного программного обеспечения, за­полнению большого количества анкет и пр.).

Когда гипотеза проверяется путем варьирования независимой переменной, то имеет место эксперимент, но для испытуемого данное исследование может выступать как опрос. Традиционный вариант опроса-эксперимента строится по схеме, когда эквивалентные груп­пы испытуемых (респондентов), получают разные варианты опрос­ников. Однако информационные технологии позволяют выбирать более гибкие экспериментальные схемы опроса — вплоть до состав­ления по определенному плану различных наборов вопросов для каж­дого участника. А при фиксированном опроснике в качестве незави­симой переменной может быть выбрана популяция; так проводятся, например, этнопсихологические исследования. Обратная ситуация происходит, когда для эквивалентных групп испытуемых изменяется

контекст предъявления неизменного опросника: предоставляется, или изымается, или по определенному плану изменяется дополни­тельная информации.

Следует отметить, что термин «испытуемый» не вполне уместен для Интернет-исследований: «онлайновые» испытуемые — в опреде­ленном смысле полноправные участники исследования, поскольку они, как правило, информированы о целях и задачах эксперимента (да и о его результатах) значительно лучше, чем испытуемые в тра­диционном исследовании; они находятся в другом отношении к экс­периментатору, менее зависимы и менее управляемы. Более подходя­щим будет термин участник исследования.

Обширная география участников исследования имеет оборотной стороной разную степень владения языком исследования. Среди участ­ников могут оказаться иностранцы и несовершеннолетние, испыты­вающие лингвистические и содержательные затруднения в понима­нии экспериментальных инструкций и заданий. Настойчивые и лю­бознательные, они порой включаются в исследование, полностью или частично не понимая заданий и выполняя их отлично от предусмот­ренной исследователями схемы, а в конечном счете — искажая общие результаты. Этого следует особенно опасаться, если не все участни­ки — бескорыстные волонтеры, коих принято именовать $е1/-зе1ес1еЛ, если за участие предусмотрены «бонусы» в виде материальных или символических наград, например подписки на дополнительные сете­вые услуги или ресурсы.

Вместе с тем участники представляются людьми достаточно от­ветственными: к примеру, 68% посетителей первой веб-страницы, посвященной какому-либо из проведенных к настоящему времени экспериментов, выполнили всю экспериментальную процедуру до конца. Это следует признать высоким результатом. Несмотря на это, можно порекомендовать учитывать и контролировать степень владе­ния участниками языком, на котором проводится исследование. Это относится прежде всего к исследованиям, осуществляемым на анг­лийском языке.

Проблема экспериментального контроля

Серьезной процедурной проблемой является невозможность осуще­ствлять контроль за соблюдением экспериментальных условий. В опо-средствованнцх Интернетом экспериментах деятельность участии-

ков может оказаться неоднородной за счет большого количества по­бочных переменных, возникающих в ходе эксперимента. Во многом аналогичные проблемы возникают при почтовом опросе. Можно предположить, что в и домашних условиях, и в офисе участники се­тевого исследования пьют чай, отвлекаются на телефонные разгово­ры, зачитывают вслух и обсуждают с другими людьми тестовые зада­ния, при генерировании ответов пользуются рекомендациями окру­жающих, строят гипотезы насчет «истинных» целей эксперимента, а иной раз пытаются повторно участвовать в исследовании под сво­им или под чужим именем.

При этом увеличивается случайная составляющая зависимой пе­ременной и снижается надежность. Данный недостаток, как правило, стараются компенсировать увеличением числа участников экспери­мента. Используются также косвенные методы контроля работы участ­ников, когда регистрируются, например, временные параметры про­цесса генерирования ответов (так, могут вызывать подозрение сверх­длинные паузы), но эти методы еще только разрабатываются и пока не вполне надежны.

Другой формой контроля служит «ужесточение» процедуры реги­страции участников исследования: например, просьба предоставить большее количество информации о себе, с тем чтобы попытаться ото­брать наиболее ответственных из них. Очевидна попытка ввести до­полнительную переменную «доверие к участнику», положительный полюс которой складывается из комплекса наблюдений за участни­ком и в чем-то аналогичен «кредитному рейтингу клиента» в банков­ском деле. Часто основу адресной базы нового исследования состав­ляют участники предыдущих исследований — ведь о них уже многое известно.

Например, Дж. Бэрон «поддерживает насчитывающий 700 чело­век список испытуемых, каждый из которых участвовал в среднем в 9 исследованиях» (Вагоп, 51ертап, 2000, р. 235).

Наиболее комплексно эта проблема решается подбором постоян­ных испытуемых в онлайновых лабораториях. Иногда практикуется обмен адресными базами. Практикуется и формирование так называ­емых панелей респондентов, при этом обычно ставится задача выпол­нения репрезентативных исследований. Готовность вести опосредо­ванные Интернетом панельные исследования в России провозгласили такие социологические службы, как Фонд «Общественное мнение» (тЬегпеС.з^хапа.ги), «Группа тошСопп§.ги» (\у\\г\у.топкопп§.ги),

СРКМагкеЬ Кевеагск (\у\у\у.§&.ги) и др. Однако не для каждого пси­хологического исследования может быть рекомендовано обращение к своего рода «профессиональным» испытуемым.

Исследование посредством Интернета накладывает серьезные ограничения, например, на применение шкал лжи: вопросы такой шкалы должны быть особенно сильно закамуфлированы. Отдельно­го внимания заслуживает вопрос о сокрытии истинных целей иссле­дования: скорее всего, не во всех случаях, когда это делается, есть дей­ствительная необходимость в сокрытии. Если же цели скрываются, следует избегать случайных оговорок об истинных целях взамен пуб­лично декларируемых. Это тем более существенно, что участники исследования нередко инициируют встречные вопросы к исследова­телю, и последнему рекомендуется не игнорировать их и удовлетво­рять любопытство реципиента, причем весьма оперативно.

Надо сказать, что доверие экспериментатора к участнику и дове­рие испытуемого к экспериментатору взаимосвязаны. Причем послед­нее дорогого стоит: любая неряшливость, проявленная по отношению к потенциальным участникам, малейшие попытки введения их в за­блуждение или прямого обмана могут обессмыслить не только акту­альное или будущее исследование незадачливого экспериментатора, но зачастую и всю сетевую активность той организации, которой он принадлежит. Ведь пользователи Интернета активно обмениваются информацией, которая распространяется быстро и сохраняется дол­го. Между тем немаловажным моментом в процедуре исследования является предоставление участникам возможности высказывать свое мнение по поводу эксперимента; отсюда рекомендация предусмот­реть наряду с веб-страницей, содержащей опросник, еще и канал об­ратной связи с экспериментатором, а также форум для обмена мне­ниями участников исследования.