1. Аграрный вопрос в России в начале XX в. Реформы п. А. Столыпина.

Земельный вопрос. Формы землевладения (надельная, частная и казенная) и их эволюция, по данным земельных переписей 1877 и 1905 гг. Распределение надельной и частной земли. Действительный сельскохозяйственный фонд в начале ХХ в. Продажа и аренда земли, ее особенности в России. Организация крестьянского хозяйства. Социальное расслоение крестьянства. Бедные и зажиточные хозяйства. «Раскрестьянивание». Крестьянская община в 1860-1900-х гг. Крестьянские хозяйства в центре и на окраинах (Нижнее Поволжье, Предкавказье, Новороссия, Сибирь). Аграрный вопрос в начале XX в.

Подготовка законопроектов в 1905-1906 гг. Роль В.И.Гурко, А.В.Кривошеина в комиссии И.Л.Горемыкина. Решение П.А.Столыпина проводить аграрную реформу в целях укрепления государственного строя России. Основные напраления реформы. Указ 9 ноября и закон 14 июня 1910 г. о выходе из общины. Община накануне 1906 г. Организация выхода из общин, сравнение выходов по периодам и по регионам. Мероприятия правительства по увеличению землевладения крестьян. Изменение деятельности Крестьянского банка после 1906 г. и ее итог. Землеустройство крестьян – одно из главных направлений столыпинской аграрной реформы. Указ 4 марта 1906 г. и закон 29 мая 1911 г. о землеустройстве. Итоги землеустройства и их значение. Переселение крестьян на окраины. Организация переезда и устройство переселенцев. Размеры и основные районы миграций. Новый курс переселенческой политики в 1910-1914 гг. Положительное значение переселения. Итоги столыпинской аграрной реформы. Подъем сельскохозяйственного производства и увеличение в нем доли крестьянских хозяйств. Развитие сельской кооперации в 1906-1914 гг. Негативные стороны аграрной политики, насильственные методы ее проведения в некоторых районах. Крестьянские выступления против выходов из общин. Положительное влияние реформы, ее значение для крестьянства. Прекращение реформы в связи с войной, ее незавершенность.

«Аграрный вопрос» состоял, по существу из двух независимых проблем:

• — из проблемы измельчения крестьянских наделов, обезземеливания части крестьян, нарастающей (по оценкам современников) бедности и упадка хозяйства в деревне;

• — из традиционного непризнания крестьянскими общинами права собственности помещиков на землю.

Население России конца XIX — начала XX века росло чрезвычайно быстрыми темпами (около 1,4 % в год). Увеличение численности городского населения шло существенно медленнее, чем рост населения в целом; между 1861 и 1913 годами население Российской империи увеличилось в 2.35 раза. Положительные процессы — переселение крестьян в Сибирь на неосвоенные земли, покупка крестьянами помещичьих земель — не были настолько интенсивными, чтобы компенсировать быстрый рост населения.

Обеспеченность крестьян землей постепенно падала. Средний размер надела на мужскую душу в Европейской России снизился от 4.6 десятин в 1860 году до 2.6 десятин в 1900 году, при этом в Южной России падение было ещё больше — от 2.9 к 1.7 десятины. В то же время, росла неравномерность обеспечения крестьян землей. Ещё в момент наделения крестьян землей в ходе реформ Александра II часть крестьян выбрала минимальный (в размере ¼ от стандартного), но полностью бесплатный надел, не обеспечивавший крестьянскую семью. В дальнейшем неравенство усугублялось: в отсутствие доступного кредитования помещичьи земли постепенно скупались более успешными крестьянами, уже имевшими лучшие наделы, в то время как менее обеспеченные землей крестьяне как раз не получали возможности купить дополнительную землю. Система переделов (практиковавшаяся далеко не всеми крестьянскими общинами) не всегда выполняла уравнительные функции — малые и неполные семьи, без взрослых мужчин-работников, при переделах как раз лишались избыточной земли, которую они могли сдать в аренду односельчанам и тем поддержать себя. Ситуация с увеличением плотности сельского населения и уменьшением наделов воспринималась современниками преимущественно как процесс запустения деревни и упадка хозяйства. В эпоху, когда в жизнь горожан уже вошли электрическое освещение, водопровод и центральное отопление, телефон, автомобиль, жизнь и быт деревни представлялись бесконечно отсталыми. Сложилось стереотипное паническое восприятие либеральным интеллигентом крестьянина как человека, терпящего непрерывную нужду и бедствия, живущего в невыносимых условиях. Этим восприятием определялась широкая поддержка либеральной интеллигенцией (в том числе и низовыми земскими служащими) и всеми политическими партиями от кадетов и левее идей наделения крестьян национализированной помещичьей землей.

В целом, ситуация была значительно наихудшей в центре Европейской России (существовало устойчивое выражение «оскудение центра»), в то время как на Юге России, в Западном крае и в Царстве Польском хозяйства, часто и при небольших размерах наделов, были значительно более эффективными и устойчивыми; крестьяне же Севера и Сибири были в целом хорошо обеспечены землей. Государство не располагало земельным фондом для наделения всех нуждающихся землей. Собственно пахотной земли в распоряжении государства находилось не более 3.7 млн десятин (с учетом удельных земель — личной собственности императорской фамилии — до 6 млн десятин), при этом сосредоточенных в нескольких губерниях, где наделы крестьян уже были удовлетворительными. Казенные земли на 85 % уже были арендованы крестьянами, а уровень арендной платы был ниже рыночного. Таким образом, заметного эффекта от наделения 10.5 млн. крестьянских хозяйств 6 млн казенных десятин ожидать не приходилось. Процесс переселения крестьян на казенные Земли в Сибири, активно стимулировавшийся правительством, не мог принести быстрого эффекта — хозяйственное освоение целинных земель требовало значительного времени и усилий, переселение поглощало не более 10 % от прироста сельского населения. Внимание сторонников наделения крестьян дополнительной землей естетственным образом обратилось на частновладельческие земли. Частновладельческих земель (исключая земли, уже принадлежащие крестьянам на праве частной собственности), пригодных для полеводства, в Европейской России имелось 38 млн десятин. С учетом всех видов земель (помещичьи, удельные, монастырские, часть городских) крестьянам теоретически могло быть передано 43-45 млн десятин. При этом, в пересчете на мужскую душу, к наличным 2.6 десятины прибавилось бы ещё 0.8 десятины (+30 %). Такая прибавка, хотя и заметная в крестьянском хозяйстве, не могла решить проблем крестьян и сделать их зажиточными (в понимании крестьян, справедливым считалось увеличение надела на 5-7 десятин на душу). В то же время, при такой реформе погибли бы все эффективные специализированные помещичьи хозяйства (животноводческие, свекловодческие и т. п.). Вторая часть проблемы состояла в традиционном неприятии крестьянами (большей частью, бывшими помещичьими крестьянами) всей правовой структуры земельной собственности. При освобождении помещичьих крестьян часть земель, обрабатывавшихся ими в крепостном состоянии в свою пользу, осталась за помещиками (так называемые «отрезки»); крестьяне упорно, десятилетиями помнили об этой земле и считали её несправедливо отнятой. Кроме того, землеустроение при освобождении крестьян было произведено зачастую без должной заботы о хозяйственной эффективности сельской общины. Во многих случаях сельские общества вообще не располагали лесом и были недостаточно обеспечены пастбищами и лугами (традиционно для общины использовались коллективно), что давало помещикам возможность сдавать эти земли в аренду по откровенно завышенным ценам. Кроме того, разграничение помещичьих и надельных земель зачастую было неудобным, встречалось даже чересполосное владение помещиков и крестьян в одном поле. Все эти неудовлетворительно разрешеные земельные отношения служили источниками тлеющих конфликтов. В целом, структура аграрной собственности не признавалась крестьянами и держалась только на силе; как только крестьяне чувствовали, что эта сила слабеет, они были склонны немедленно переходить к экспроприации.

Р-ма П.А. Столыпина. Реформа осуществлялась несколькими методами.

1) Указ 9 ноября 1906 г. разрешал крестьянину выход из общины, а закон 14 июня 1910 г. сделал выход обязательным.

2) Крестьянин мог потребовать объединения надельных участков в единый отруб и даже выселиться на отдельный хутор.

3) Создавался фонд из части казенных и императорских земель.

4) Для покупки этих и помещичьих земель Крестьянский банк давал денежные ссуды.

5) Учитывая "земельный голод" в центре России, правительство поощряло переселение крестьян за Урал. Переселенцам давали ссуды для обустройства на новом месте, создавали казенные склады сельскохозяйственных машин, обеспечивали агрономические консультации, медицинскую и ветеринарную помощь.

Цель реформы состояла в том, чтобы сохранить помещичье землевладение и одновременно ускорить буржуазную эволюцию сельского хозяйства, снять социальную напряженность в деревне и создать там прочную социальную опору правительства в лице сельской буржуазии. Реформа способствовала подъему экономики страны. Сельское хозяйство приобрело устойчивый характер. Увеличились покупательная способность населения и валютные поступления, связанные с вывозом зерна. Однако социальные цели, поставленные правительством, не были достигнуты. Из общины вышло в разных районах только 20-35% крестьян, так как большинство сохраняло коллективистскую психологию и традиции. Хуторское хозяйство завело лишь 10% домохозяев. Кулаки чаще выходили из общины, чем бедняки. Первые покупали землю у помещиков и обедневших односельчан, заводили рентабельное товарное хозяйство. Бедняки уходили в города или становились сельскохозяйственными рабочими. 20% крестьян, получивших ссуды Крестьянского банка, разорились. Около 16% переселенцев не смогли устроиться на новом месте, вернулись в центральные районы страны и пополнили ряды пролетариев. Реформа ускорила социальное расслоение формирование сельской буржуазии и пролетариата. Правительство не обрело в деревне прочной социальной опоры, так как не удовлетворило нужды крестьян в земле.

Указ 9 ноября и закон 14 июня 1910 г. о выходе из общины. 9 ноября 1906 года издается главный законодательный акт аграрной реформы — указ «О дополнении некоторых постановлений действующего закона, касающихся крестьянского землевладения и землепользования». Указ провозглашал, что «каждый домохозяин, владеющий землей на общинном праве, может во всякое время требовать укрепления за собой в личную собственность причитающейся ему части из означенной земли». Собственность на бывшие надельные земли оставалась, однако, связанной некоторыми ограничениями: земля могла быть продана только крестьянам, их обществам или товариществам; право принимать бывшую надельную землю в залог имел только Крестьянский поземельный банк. Важным моментом было то, что укрепленная земля становилась личной собственностью крестьянина-домохозяина, а не коллективной собственностью крестьянской семьи. В тех обществах, где переделов общинной земли не было свыше 24 лет, каждый домохозяин мог безвозмездно закрепить в собственность тот участок земли, которым он пользовался на постоянной основе. В тех обществах, где переделы были, безвозмездному закреплению в собственность подлежал такой участок, который данному домохозяйству в настоящий момент следовал по тем принципам, по которым был произведен последний передел (например, по количеству работников в семье); дополнительная земля уже подлежала выкупу у сельского общества. При укреплении в собственность участков за новыми собственниками сохранялось прежнее право пользования неразделяемыми общинными землями (луга, пастбища, леса, неудобные земли, проезды). Домохозяева, желающие закрепить землю в собственность, должны были заявить о том сельскому обществу. Сельское общество было обязано в месячный срок собрать сельский сход и принять необходимое решение, для чего требовалось 2/3 голосов. Если такое решение не было вынесено, заявитель мог обратиться к земскому участковому начальнику, который далее принимал решение об укреплении своей властью. Жалобы на постановления сельских сходов и решения земских начальников подавались в уездные съезды. Особое внимание уделялось тем крестьянам, которые желали получить свои участки выделенными к одному месту, вместо нескольких полос в разных полях (эти участки назывались«отрубами», а если на участке стоял и дом владельца — «хуторами»). Если крестьянин желал выделиться «на отруб», сельское общество в подавляющем большинстве случаев технически не могло это исполнить путем частичной перекройки существующих полосок; требовался полный передел земель. Закон разрешал сельскому обществу в таком случае отказаться от полного передела и предоставить желающему выделиться на выбор владение той чересполосной землей, которой он уже пользовался, либо выход из общины без земли с получением адекватной денежной компенсации. Но если община принимала решение произвести передел, она должна была отрезать участки к одному месту всем домохозяевам, которые о том просили. Закон стимулировал выход на отруба путем предоставления собственникам отрубных участков более качественных прав собственности. Собственники чересполосных участков были уравнены в правах со старыми подворными владельцами. Они не могли огораживать и окапывать свои полоски и должны были пускать на них скот односельчан (в те периоды, когда данное поле не было засеяно); таким образом, им приходилось синхронизировать свой сельскохозяйственный цикл со всей общиной. В то же время, собственники отрубных участков могли огородить свои участки и использовать их по своему усмотрению. Собственники чересполосных участков могли наследовать землю, но не могли продавать её без согласия общины; собственники отрубных участков могли совершать с ними любые сделки. Выделение отрубов (разверстание) было технически и организационно более сложной задачей, чем традиционные переделы при чересполосном землевладении. Следовало определить, что будет разделено, а что останется в мирском пользовании, найти принципы компенсации разной стоимости земли в разных местах за счёт размера участков, расположить новые проезды и прогоны для скота, обеспечить участки доступом к воде, разобраться с оврагами и заболоченной местностью. При всем этом требовалось произвести обширные и дорогостоящие геодезические работы на местности и камеральную обработку их результатов. Как выяснилось, сами сельские общества не были способны справиться с этой задачей, в том числе и на условии найма ими профессиональных землемеров (в губерниях было очень мало землемеров, и они не были знакомы с разверстанием). Поэтому в данной части аграрная реформа буксовала, пока правительство не обеспечило местные землеустроительные комиссии необходимым штатом инструкторов и землемеров и не начало предоставлять услуги по землеустройству бесплатно.

14 июня 1910 года был принят закон «Об изменении и дополнении некоторых постановлений о крестьянском землевладении», представлявший собой закон 1906 года, повторно, после бесчисленных многоступенчатых обсуждений, внесенный правительством в III Думу в январе 1908 года. Закон, кроме описанных выше положений закона 1906 года, содержал также и важные новации; он явился следующим шагом в деле разрушения традиционной сельской общины. Все общины, в которых не было общих переделов с момента наделения их землею, признавались общинами с подворным землевладением. Все владельцы участков в общинах с подворным землевладением (включая и те общины, в которых подворное землевладение практиковалось ранее, и те общины, которые были причислены к ним данным законом) получили права частных собственников, даже если они и не заявляли такого желания. Для юридического закрепления права собственности крестьянину надо было получить удостоверительный приговор сельского схода, который сход должен был постановить в обязательном порядке в месячный срок, простым большинством голосов. При отказе схода выдать приговор, необходимые документы выдавались земским начальником. Закон провозгласил частную собственность на весьма значительную часть надельных земель. В губерниях Европейской России наделы не производились с момента наделения землей в 58 % общин и селений, составлявших 3.716 тыс. домохозяйств площадью 33.7 млн десятин. В тех общинах, которые производили переделы, за каждым домохозяйством сохранялось право требовать укрепления земли в частную собственность на условиях, близких к закону 1906 года. Не притерпели существенных изменений и правила для крестьян, желающих получить отрубной участок.

Закон представлял собой некоторое отстутпление от прежнего курса на выделение участков к одному месту, связанное с тем, что землеустроительные комиссии не справлялись с потоком заявлений на землеустроительные работы — в 1910 году было подано около 450 тыс. ходатайств о землеустройстве, из которых удалось реализовать только около 260 тыс.^[39]. Правительство было вынуждено предпочесть закрепление в собственность чересполосных владений (как требующее меньшего объёма землеустроительных и организационных работ) отсрочкам в исполнении заявлений на полное разверстание. Большие дискуссии вызвал вопрос о том, личной или семейной должна быть собственность. Столыпин твердо держался позиции, что земля должна находиться в личной собственности крестьянина-домохозяина, отсутствие необходимости семейного консенсуса при распоряжении землей облегчало, по его мнению, хозяйственный оборот.

Крестьянская община 1860-1900 гг. Крестьяне объединялись в сельские общества (именовавшиеся «единицей хозяйственного самоуправления крестьян»), примерно соответствующие отдельным селениям, а общества волости (единица административного самоуправления крестьян). И сельские волости, и общины управлялись демократически — сельским сходом, который избирал сельских старост и волостных старшин. В волостях имелся и выборный волостной суд, разбиравший незначительные гражданские иски крестьян друг к другу и мелкие проступки. Сельское общество было одновременно и административно-территориальной единицей, имевшей определённые административные полномочия над своими членами, и своего рода товариществом (общиной), коллективно владевшей землей. Волость же являлась исключительно административным образованием. И сельское общество, и волость были сословными учреждениями, включавшими в себя только крестьян. Кроме того, к сельским обществам могли «приписываться» проживавшие в сельской местности лица других податных сословий (мещане, купцы), которые при этом уже не имели обязанности платить сословные сборы в своих городских обществах, должны были подчиняться административной власти крестьянского самоуправления, но не получали права пользования общинной землей. Сельское общество имело довольно значительную власть над своими членами; прежде всего, они не могли покинуть общество (уволиться) без его согласия с целью поступления в другое сословие, обучения, поступления на государственную и военную службу. Также крестьяне не могли и получить без согласия общества паспорт (дававший право на постоянное проживание за пределами того уезда, к которому принадлежала волость), если за ними имелась задолженность по налогам. В то же время, занятие любого рода торгово-промышленной деятельностью было доступным для крестьян без согласия и уведомления своего общества. Контролем за крестьянским самоуправлением были заняты особые чиновники и учреждения (именуемые «учреждениями по крестьянским делам»). Непосредственно за крестьянским самоуправлением надзирал земский участковый начальник (на уезд приходилось около 4 земских начальников, на каждого из которых приходилось около 50 тысяч крестьян). Земский начальник был одновременно и администратором, контролировавшим крестьянское самоуправление, и судьей (по гражданским иском среднего размера, административным правонарушениям и малозначительным уголовным преступлениям) для лиц всех сословий, проживавших на его участке. Выше земского начальника существовали ещё две инстанции, представлявшие собой периодически собиравшиеся межведомственные комиссии: уездный съезд и губернское присутствие. Вся эта административная система осуществляла весьма внимательный и мелочный контроль за исполнением сельскими обществами и волостями обязанностей перед государством, правомочностью решений самоуправления, благоустройством и правопорядком в сельской местности, конфликтами при землевладении; в то же время, учреждения по крестьянским делам не вмешивались в хозяйственную жизнь крестьян, в том числе и в переделы земли.

Крестьянский банк после 1906 года. Крестьянский банк препятствовал падению цен на землю, скупив у помещиков 2,7 млн. десятин (по 107 руб. за десятину). В августе 1906 года в распоряжение банка были переданы удельные земли и часть казенных земель, для последующей их продажи крестьянам. В годы столыпинской аграрной реформы банком было продано крестьянам, выходившим на отруба, — 54,6 % земли, крестьянам, выходившим на хутора, — 23,4 %. Из всего запаса Крестьянского банка к 1917 было продано 61 % земли. Декретом СНК от 25 ноября (8 декабря) 1917 Крестьянский банк упразднён.

Указ 4 марта 1906 г. и закон 29 мая 1911 г. о землеустройстве. 4 марта 1906 года (при председателе Совета министров С. Ю. Витте, главноуправляющем землеустройством и земледелием А. П. Никольском) Высочайшим указом были учреждены комитет по землеустроительным делам при главном управлении землеустройства и земледелия, губернские и уездные землеустроительные комисии. Комитет и комиссии, объединявшие чиновников различных ведомств, представителей земств и представителей от крестьян, имели главной целью содействие крестьянам при покупке земли через Крестьянский поземельный банк. Как консультационные органы комиссии проработали недолго, и уже в 1906 году их задачи и полномочия были существенно расширены.

29 мая 1911 года был издан закон «О землеустройстве». Закон существенно детализовал положения ранее изданных законов 1906 и 1910 годов, заменив собой действовавшие де-факто ведомственные инструкции. Закон был внесен ещё в I Думу в 1906 году, однако его принятие чрезвычайно затянулось. Особенностями закона были следующие положения:

 — возможность принудительного разверстания не только общинных надельных земель, но и чересполосных с ними частных земель;

 — четкий перечень тех земель, которые не могут быть разверстаны без согласия владельцев (земли под застройкой, под виноградниками и т. п. ценными насаждениями, под разными промысловыми сооружениями);

 — право любого селения требовать выдела земли (если сельское общество состоит из нескольких селений);

 — отдельный домохозяин может требовать выдела себе земли к одному месту только до решения общины о переделе, и если это возможно без особенных затруднений; одна пятая домохозяев может требовать выдела им участков к одному месту в любое время и в любом случае;

 — полный передел всех общинных земель с выделением их к одному месту производится по требованию половины домохозяев (при подворном владении) или двух третей домохозяев (при общинном владении);

 — возможность производить землеустройство, не ожидая окончания различных судебных споров, связанных с данной землей.

Закон, в целом, подчеркнул курс на выделение хуторов и отрубов и на полное разверстание сельских обществ. Высокая деталированность закона способствовала уменьшению количества недоразумений и жалоб при землеустройстве.

Итоги аграрной реформы Столыпина. Итоги реформы в численном выражении оказались следующими:

• ходатайства о закреплении земли в частную собственность были поданы более чем 6 млн. домохозяйств из существовавших 13.5 млн.

• из 13.500 тыс. крестьянских домохозяйств выделилось из общины и получило землю в единоличную собственность 1.436 тыс. (10.6 %);

• из 119 миллионов десятин надельных земель в 47 губерниях Европейской России было размежевано (и передано в собственность крестьян, товариществ и сельских обществ) на начало 1916 года 25.2 млн. (21.2 %), ещё на 9.1 млн десятин (7.6 %) было не окончено оформление документов; по-видимому, к моменту Февральской революции землеустроительные работы были фактически проведены на 37-38 млн десятин (около 31 % надельных земель).

• при посредничестве Крестьянского Поземельного банка, выдавшего кредиты на 1.04 млрд руб, крестьяне приобрели 9.65 млн десятин (дополнительно 8,1 % к размеру надельных земель).

• около половины  крестьянских домохозяйств, ходатайствоваших о закреплении земли в собственность, выбрало единоличную форму собственности; в том числе, 1.8 млн домохозяйств пожелало выделиться на хутора и отруба.

• помещичьи хозяйства как массовое явление утеряли хозяйственную значимость, крестьяне в 1916 году засевали (на собственной и арендуемой земле) 89,3 % земель и владели 94 % сельскохозяйственных животных.

Оценка реформы современниками не могла быть беспристрастной. Отзывы о реформе прямо зависели от политических позиций. Учитывая большой вес критиков правительства в общественной и научной жизни того времени, можно считать, что негативное отношение преобладало над позитивным. Народническая, а в дальнейшем эсеровская и кадетская, точка зрения на аграрный вопрос подразумевала акцентуацию страданий и эксплуатации крестьянства, представления о позитивной роли общинного землевладелия и общую антикапиталистическую тенденцию, надежды на положительный эффект отчуждения помещичьих земель, обязательную критику любых начинаний правительства. Правые, подчеркивавшие позитивную роль дворянского землевладелия, были раздражены политикой поощрения покупки помещичьих земель. Октябристы и националисты, поддерживавшие правительство в Думе, старались повысить собственную значимость путем затягивания рассмотрения всех законопроектов путем внесения в них множественных мелких, малозначительных изменений. При жизни Столыпина борьба политических амбиций мешала многим дать положительную оценку его деятельности; мнения о Столыпине заметно смягчились после его трагической смерти. Оценку реформ Столыпина затрудняет то обстоятельство, что реформы никогда не были осуществлены полностью. Сам Столыпин предполагал, что все задуманные им реформы будут осуществлены комплексно (а не только в части аграрной реформы) и дадут максимальный эффект в долговременной перспективе (по словам Столыпина, требовалось «двадцать лет покоя внутреннего и внешнего»). Характер инициированных реформой перемен, как институциональных (повышение качества права собственности), так и производственных (переход на 7-9 летние севообороты), был постепенным, долговременным и не давал оснований ожидать существенного эффекта за 6-7 лет активного хода реформы (считая реальное развертывание реформы в 1908 году и приостановку её хода с началом войны в 1914 году). Многие наблюдатели 1913—1914 года полагали, что страна наконец подошла к началу стремительного аграрного роста; однако, данное явление было заметным не в основных показателях сельскохозяйственной статистики, а в косвенных проявлениях (бурное развитие низового сельскохозяйственного образования, столь же бурное увеличение спроса на современное сельскохозяйственное оборудование и специальную литературу и т. п.). При достигнутых в 1913 году темпах землеустроительных работ (4.3 млн десятин в год) землеустроительная деятельность была бы завершена к 1930-32 году, а учитывая нарастание скорости — быть может, к середине 1920-х годов. Война и революция не дали осуществиться этим широким планам.

Крестьянская корпорация. В начале ХХ в. стала быстро возрастать роль зародившихся в 1860-х гг. учреждений потребительской и кредитной кооперации (т.н. «мелкого кредита»: кредитные товарищества, ссудо-сберегательные товарищества, земские кассы мелкого кредита). 7 июня 1904 г. Было принято «Положения о мелком кредите», которое. отражало сдвиг ориентации правительства на «крепких» хозяев. П.А.Столыпин, еще будучи Саратовским губернатором, уделял кооперативному движению большое внимание. Росту кооперации способствовала начавшаяся столыпинская аграрная реформа, ликвидировавшая ряд имущественно-правовых ограничений крестьян, а также проведение правительством через Гос. Думу (в 1907-1912гг) ряда законов: «Положение о городских и общественных банках», учреждение «Центрального банка обществ взаимного кредита» и других, часть которых была инициирована «снизу» (III Съезд представителей обществ взаимного кредита, 1907) и поддержана правительством П.А.Столыпина. Оборотный капитал сословно-общественных заведений за десятилетие 1904-1914 гг. увеличился с 52 млн. до 115,4 млн. руб., вклады – с 22,3 млн. до 70,3 млн. руб., сумма выданных ссуд – с 46,7 млн. до 103,5 млн. руб. Более быстрыми темпами росли кредитные кооперативы, их число возросло с 1,2 тыс. до 14,4 тыс., количество членов – с 447,1 тыс. до 9,5 млн. человек. Балансовые средства, составлявшие в 1904 г. 49,7 млн. руб., увеличились до 708,8 млн. руб., займы и вклады – с 31 млн. до 468,3 млн. руб. Свыше 90% кредитных товариществ начинали свою деятельность с помощью ссуд Государственного банка. Координационным центром системы кредитной кооперации стал затем Московский Народный банк (1912). Количество кооперативов в России к 1914г. всего составило 32975: из них кредитных кооперативов 13839, далее шли потребительские 10000, сельскохозяйственные 8576, ремонтные 500 и 60 прочие. По общему количеству кооперативных организаций Россия уступала только Германии. В 1916г. численность кооперативов достигла уже 47 тыс., в 1918г. 50-53 тыс. Потребительские общества среди них составляли более 50 %, кредитные кооперативы около 30 %. С. Маслов считает, что на 1 января 1917г. в стране было не менее 10,5 млн. членов кредитной кооперации, а потребительской порядка 3 млн. Вместе с членами семей получается, что до 70-75 млн. граждан России (около 40 % населения) имели отношение к кооперации.